***
Майки завалился на общественную лавочку — первую, какая попалась по пути от одного конца парка в другой — закинул руки на спинку и подставил расслабленное лицо умеренным солнечным лучам. Красивый, зараза. Даже странно, что у него до сих пор нет девушки. Ещё бы западал он на нормальных… — Так и будешь там стоять? — Ты на солнце разлёгся. Пошли в тень? — Не-а. В тени меня разморит и я вырублюсь, а мне подумать надо. — Ты многовато думаешь эти дни. Неужто в твоей голове правда что-то есть? — Кен продолжил ворчать, однако же присел рядом — на самый краешек лавки, захваченный тенью раскинувшегося метрах в десяти от них клёна. Молчали они совсем недолго. Майки быстро закончил раскидывать мыслишки по полочками и вскоре Кена посвятили в думы великих людей. — Мне кажется, нам заготовили подлянку, но не могу сообразить, какую именно. — Мне тоже так кажется. — Почему? — Во-первых, меня напряг тот избитый в углу — такое ощущение, что мы с ним уже пересекались — может, крыса из наших — хер знает, но, короче, он подозрительный; и, во-вторых, вопрос про девушку. Ты чем, блять, думал, когда подтверждал? — Про парня я тоже подумал: не могу вспомнить. Раз мы оба его где-то видели, наверное, это было на стрелке, — резюмировал Майки. — А с девушкой что? Здоровяк перепутал меня с кем-то на улице и ходит уверенный, что у него в рукаве туз; ну, или опять кто-то выдаёт себя за мою девушку — уже сто раз проходили. Да и неважно это всё. Мы полюбасу не проиграем, так что ваще не проблема. — По мне так ещё какая проблема. В последнее время ты околачивался только с одной девушкой. Напомнить, с кем? Тебе в голову не приходило, что её могли принять за твою? — У нас просто общение. — Да всем поебать, просто или непросто. Обычно ты на девушек не заглядываешься — тебе неинтересно — а тут на одну-единственную отводишь времени в сутках больше, чем на еду. Про время и еду прозвучало и впрямь убедительно. — Хм… Думаешь, нас кто-то видел вместе? — Ты на глазах у всех Свастонов отдал ей куртку, ещё и провожать запрягся. Как минимум, это могло натолкнуть на неверные мысли. В лице Майки не изменилась ни одна мимическая мышца, но Кен каким-то седьмым чувством понял и догадался, что его настроение сменилось с задумчивого на сосредоточенно-напряжённое. — Один этот раз ничего не доказывает. — А ещё мы отнесли её в больницу после стычки с Темё. Тогда ты сказал всем уйти, а мы остались одни. И сегодня утром шли вместе: на улице было много народу, вас могли видеть знакомые. Для слухов этого по горло. Про себя Майки уже наверняка пытался либо найти доводы в пользу теории Кена, либо опровергнуть её полностью, чтобы почём зазря не трепать себе нервы (а Кен был на все сто уверен, что трепать ему нервы у Аи получится мастерски, даже если самой её рядом нет), но что-то у него не шло, и он ударился в радикализм: — Окей, я всё решил. Кенчик, сегодня ты телохранитель. Съездишь и присмотришь за ней сегодня, а завтра разберёмся. — Чё?! Что за ебанатство?! — Не ебанатство, а меры предосторожности. — Раз так печёшься о ней, сам и иди, а мне это нахер не нужно! Или отправь к ней кого-нибудь — Баджи, например, или Мицую — а от меня, блять, отъебись. — У меня собрание, я не могу, Баджи мне на собрании тоже нужен, а вот ты и так всё знаешь. Так что, Кенчик, такова твоя участь. — Мы не знаем её адреса. И вообще она по делам поехала. — Напишу и узнаю, что да как. Не просто же так мне номер дали, — Майки разулыбался, гордый своей дальновидностью. — Вот напиши, спроси, как она, и, если у неё всё хорошо, ты оставляешь и меня, и её в покое. — Ну-у, ладно, пусть будет так.***
Автобус был забит под завязку, дышать было нечем. Аи повезло занять свободное место десять минут назад, так что сейчас хотя бы была гарантия не упасть. Когда в кармане брюк завибрировал телефон, реакция последовала нулевая. Стойкое нежелание контактировать с внешним миром, пожалуй, было прописано в каждом миллиметре его физического и душевного существа. Но телефон не унимался, отключить вибрацию на этой модели возможным не представлялось, и скрепя сердце Аи-таки посмотрела, кто там домогался её тихого существования. Не вбитый в контакты номер оказался знакомым. За исключением вопроса «Как добралась?» все остальные сообщения состояли из рандомных каомодзи*. —> Как добралась? — Хорошо добралась — Уже еду обратно —> Быстро ты —> У тебя всё хорошо? — Мир тлен, жизнь дерьмо, хочу мороженое и миллион долларов —> Это «нехорошо»? — Да, это «нехорошо». Больше он не отправил ни строчки. Зачем, спрашивается, вообще писал? Чёрт, Майки, ей сейчас последним делом нужны были эти пустые сообщения…***
Майки сунул экран под нос лучшего друга, демонстрируя переписку. — У неё всё плохо. — Что ж ты тогда такой счастливый, блин. — Ничего я не счастливый. Мы договорились, так что теперь ты едешь к ней. — Так, Майки, я никуда не поеду. Мне лень тащиться в другой район из-за того что у тебя в штанах чешется. Майки с выражением полнейшего превосходства преспокойно сообщил: — Ну, тогда я отстраню тебя от должности своего заместителя за неисполнение приказа. — Ты ахуел?! Из-за какой-то девки?! — Сам же сказал — чешется у меня. Давненько у них не было ссор. Дракен даже готов был прекратить эту мирную идиллию, царившую у них последние месяца два, но вовремя одумался: послезавтра махач с Истом, сейчас не время. Скрежеча зубами, пришлось уступить этому балованному самодуру. — Схожу, убежусь, что с ней всё нормально, вернусь обратно и сверну тебе шею, —***
Аи с трудом могла бы отследить маршрут, по которому следовала от дома матери до своего района (всё-таки голова плохо соображала, да и болела зверски), но это не помешало ей добраться до квартала Шибы целой и невредимой. Вряд ли Джун вприпрыжку помчится за ней через пол-Токио прямо сейчас: пару часов она может себе позволить побыть дома. Серые стены квартиры себе не изменяли и оставались столь же унылыми, как и весь минувший год. На этот раз они превосходно гармонировали с её настроением. Аи упала лицом в плоскую подушку и осталась лежать неподвижно. Поплакать что ли… Безысходность предполагает отчаяние и слёзы, так что «поплакать» было бы очевидным способом избавиться от сиюминутной тяжести на сердце, но глаза были сухими, плакать не хотелось, и это повергало в тоску ещё больше, чем навязчивые мысли о брате и собственном состоянии. Сейчас вряд ли в дверь постучится Майки и исправит ей настроение, но лучше бы он пришёл… Не просто же так он попросил у неё адрес. И когда спустя минут двадцать после вышеописанных мыслей в дверь постучали, Аи поймала себя на дурацком соображении, что, если это не Майки, дверь у визитёра она захлопнет прямо перед носом. Девушка вставала, заранее зная, что Сано за дверью не будет, ибо так яро долбить кулаками могут только коллекторы и очень недовольные соседи. Вот на кого орать стоит, а не на Майки — на тех, кто без причин колошматит звуком по больному мозгу. Дверь перед носом захлопнуть ей всё же было не суждено. За дверью стоял Кен. Напряжённая поза, руки в карманах, приподнятый подбородок — кажется, он был не очень рад здесь оказаться. Вот и понятно, зачем Майки спросил её адрес. Хотя нет, всё ещё не понятно, зачем ему потребовалось отправлять к ней своего заместителя. — Какими судьбами? — Майки прислал. — Я поняла. Зачем? — Ну вот захотелось ему, — пассивно-агрессивный тон от него в свой адрес Аи слышала впервые. — Сказал, присмотреть за тобой до вечера. — А есть причины для беспокойства о моей сохранности? — Видимо, блять, есть, раз я здесь. Дракен явно не был в восторге от порученной ему миссии, Аи равно так же не была в восторге от перспективы находиться сейчас в чьем-либо обществе. Подушка, в которую можно было пореветь, выглядела так соблазнительно, а тут гости нагрянули, и все планы коту под хвост. — Можешь идти заниматься своими делами, а Майки мы оба скажем, что ты за мной приглядел — нет проблем. Рюугуджи бесцеремонно забраковал идею: — Приказ есть приказ. Он пригрозил отстранить меня, если с тобой что-то случится, так что понянчусь пару часов и пойду обратно, — не дожидаясь приглашения, он потеснил Аи к стеночке, а сам вошёл внутрь. В маленькой студии этот гигант походил на слона в посудной лавке. Благо, у Аи было не так много посуды. У неё вообще всего было мало. Кен придирчиво осмотрел комнатушку, в которой ему довелось оказаться: справа узкая кровать-раскладушка, слева вдоль стены раковина, плита с двумя конфорками и холодильник, между кроватью и «кухней» низенький стол. Не ему, конечно, об этом говорить, но создавалось впечатление, что в этой квартире и не жил никто (пыль, завалявшаяся везде где только можно от пола до потолка, была хорошим тому доказательством). — Убогенько тут у тебя. — Не повезёт мужу с хозяюшкой, так что постараюсь найти себе жену. С самой что ни на есть хмурой гримасой Дракен опустился на грязные татами и подогнул под себя ноги. Аи со спокойствием буддийского монаха приняла происходящее как кару небесную и предложила гостю чай. Тот согласился, и вот они уже оба сидели на грязном полу и пили пустой несладкий чай, ибо сахар закончился, а закусок к чаю не было. — У тебя очень тяжёлый взгляд, Кен. Продолжишь в том же духе и я начну думать, что ты хочешь меня убить. Кен фыркнул и демонстративно отвёл взгляд — точно так же, как пару часов назад после замечания Майки. — И где я согрешила, чтобы заслужить такую кислую мину на твоём лице? — больше всего на свете Аи сейчас хотелось побыть одной, а не выяснять причинно-следственные связи чьего-либо настроения, но настроение Кена было до того негативным, чтобы просто так оставить его без внимания было чревато. — Нигде не грешила, нормально всё. Аи вздохнула. Её и так эмоционально потрепало, а тут ещё и признания выпытывать. — Я не виновата, что Майки послал тебя ко мне. Раз так надо позлиться — злись на него. — Хочешь, чтобы я злился на лидера за приказ? — Лучше, чем выплёскивать гнев на невиновного. — Я не выплёскивал- — Повторюсь: у тебя такое лицо, будто ты планируешь моё убийство. Либо лицо попроще, либо пояснения в студию. Кен поставил локоть на столик, щёку положил на ладонь. Теперь выглядело так, словно он решался на какой-то вопрос. Ладно, последняя попытка, и больше она его не допытывается. — Спрашивай давай. Парень поджал губы, недовольный тем, что его так легко раскусили, но тут же разжал их и спросил в лоб: — Что у вас с Майки? Как ты к нему относишься? Вот и приехали. Где тут эпично падающий на сцену занавес? — У нас с ним три встречи, одна поездка на мотоцикле, пять часов сна в одной кровати и один обеденный перекус. А отношусь я к нему положительно. Такой ответ тебя устроит? — Не устроит. Ты сказала спрашивать — я спросил, так что ответь по-нормальному. Терпеть не могу, когда играют словами. — Ко мне подослали тайного агента или это твой личный вопрос? — Мой личный. Аи вобрала в грудь побольше воздуха и медленно выдохнула. — Рано или поздно, любую девчонку потянет на плохих парней. Я просто наступила на те же грабли, что и многие до меня. — Конкретнее. Без воды. — А повежливее не пробовал? Я ведь вообще сейчас отвечать не буду. — Прошу прощения, мисс. Не соизволите ли Вы разъяснить мне Ваши чувства к моему лучшему другу и товарищу? Разумеется, если Вас это не затруднит, — непонятно, где он понабрался таких словечек, но прозвучало красиво. Аи хмыкнула, словно в насмешку над его речью, но в пальцах изменчески закололо холодным волнением. Она так и не заставила себя ответить прямыми словами: — Майки хороший человек, талантливый лидер и чуткий парень. К нему сложно не питать симпатии, если ты об этом. Оценивающий взгляд Кена был ещё тяжелее, чем недовольный. Или просто ей так показалось. — И что дальше? — этот вопрос прозвучал уже лояльнее. — Ничего. — В каком смысле «ничего»? — В прямом. Я на него не претендую, поэтому мою симпатию можно смело игнорировать. Кен готов был ко многим ответам, но не к такому. — Тебе это вообще для чего? Переживаешь, что босс выберет девушку, не отвечающую стандартам гоп-коммьюнити? — тыкнула пальцем в небо, но, похоже, попала в десятку. — Не парься. У него наверняка много поклонниц. С чего бы ему заглядываться на меня? «Я тоже так думаю, но почему-то ему всё равно приглянулась именно ты». — Раз нравится, почему не претендуешь? — Мы не сойдёмся. — Это та херня из разряда «по гороскопу не подходим»? — в памяти Дракена ещё были свежи воспоминания, как Эмма растолковывала ему статью из астрологического журнала про совместимость тельца и стрельца. На этот вопрос Аи отозвалась улыбкой. Она допила чай и долгим жестом отставила чашку на столик. — Это из разряда «сошлись два барана на мосту и оба упали в реку». Знаешь, когда в отношения вступают две слишком своенравные личности, эти отношения становятся либо хаосом, либо соревнованием, кто кого нагнёт. — Боишься, отберут свободу? — Не без этого. Майки привык командовать, а у меня пунктик на игнорирование приказов; я лидер пятьдесят на пятьдесят, и мне надо время от времени доказывать своё превосходство, ему же это требуется ежесекундно; я уступаю ему в харизме, к тому же он не любит, когда ему перечат и указывают: думаю, очень скоро моя манера речи начнёт его бесить. Смотря на перспективу, что бы у нас не сложилось, эти отношения не выдержат даже слабой встряски. В глазах Кена она прочла что-то сродни уважению. Редко суждения Аи о людях кого-то впечатляли: такая реакция была ей приятна. — Звучит похоже на правду. — Раз похоже, значит, тема закрыта? — Пока нет. Можешь пообещать, что не станешь встречаться с ним? Аи покачала головой. — Я не обещаю того, что не смогу исполнить наверняка. — Но только что ты сказала- — Сказать-то сказала, но какой дурак будет ручаться за свои чувства? — Аи встала из-за стола, прихватила с собой чашку и подошла к раковине, чтобы её ополоснуть. Перебиваемая шумом воды, она подытожила сказанное ранее: — И, раз уж я не дура, я не буду навязываться парню, который во мне не заинтересован. — Да вы оба дураки, — было сказано шёпотом, и из-за воды Аи его не услышала. — Пара встреч, и всё закончится. Поэтому не волнуйся, твой драгоценный лидер не пострадает от влияния взбалмошной девицы вроде меня. — А если ты от него? — Хм… Такие парни стоят того, чтобы из-за них страдать, но, увы, сейчас у меня хватает хлопот и без этого. Пострадаю с кем-нибудь другим. «Значит, всё, что их отделяет — «хлопоты» Аи и её теория о том, что они друг другу не подходят. Так себе гарантии…»