«Ждать больше нет времени»
Настоящее время.
Огромную библиотеку, обставленную мебелью из темного дуба, освещали торшеры со свечами, разместившиеся на каждом столе. За одним из таких столов, склонившись над старой потрепанной книжкой, Ребекка провела уже несколько часов. Она узнала что-то и теперь искала подтверждения своим догадкам. Указательным пальцем она быстро перемещалась со строчки на строчку. Глаза искали нужную дату. «Ну же, я должна узнать…» — нервно думала серафим, с каждым часом проведенным тут, ее надежда найти что-то угасала на глазах. Наконец-то взгляд выцепил тот самый набор цифр, Ребекка оцепенела. Худшие ее опасения подтвердились. «Мы…потомки… Мальбонте…» — мысли расплывались и не хотели собираться в одну, — «Вот почему дите выжило.» Ребекка опять оказалась права, вот только в этот раз ее это не радовало. Она с силой дернула страницу и в следующую секунду, та вспыхнула голубым пламенем у нее в руке. «Нельзя больше медлить, чем дольше живет она, тем больше разрушается равновесие и тем меньше живу я…», — Ребекка не переставала прокручивать эти мысли в голове, с того самого момента, когда ребенок появился на свет. По сути, она была совершенно права, дети, рожденные от ангела и демона, нарушали Законы Равновесия, небеса подвергались катаклизмам, а силы всех высших существ ослабевали. После таких ударов по равновесию, небеса еще долго не могли восстановить прежний и до того хрупкий баланс. Такие дети, буквально, отравляли своим существованием жизни других. Они всегда считались уродами, плодом запретной близости и как правило не жили долго. Обычно они погибали при рождении или в ближайшие часы, единицам довелось прожить до более сознательного возраста. Одним из тех, кому удалось был Мальбонте, сильнейший из всех. Будучи совсем мальчишкой, от его руки пострадало огромное количество ангелов, многие из них скончались, он считался и считается монстром, что тогда, что и сейчас, и обычно его имя не принято произносить вслух. С его силой мог поравняться только Шепфа. Что и произошло. Единственный раз, когда Шепфа вмешался в ход истории Небес. Мальбонте был изолирован сильнейшей магией, а после убит. После всех событий был введен в действие Закон Неприкосновения, который запрещал ангелу быть с демоном, чтобы никогда больше не пожинать плоды такой связи. Ее мысли вновь заполнили воспоминания той ночи, когда в темной, холодной пещере она родила ребенка. Она помнит, как прижималась к нему, трясясь от страха и боли. Как она одновременно радовалась и горевала, что ребенок жив и продолжает дышать. Как горько плакала, что ее любимого больше нет в живых и он никогда не сможет увидеть их малыша. Возможно будь он жив, все сложилось бы иначе… Ребекка была умной и расчетливой, а по тому понимала, что даже если ей и удалось наложить заклинания на глаза девочки, тогда в пещере, это все равно была лишь иллюзия, которая спадет в секунду, как только девушка пройдет Обряд Распределения. Спустя столько времени Ребекка очерствела и уже корила себя, что тогда ей не хватило духу сделать все самой, что она дала слабину и теперь повязана договором с Люцифером. С этой марионеткой в руках властного отца. «Ждать больше нет времени» — успев подумать это она зашлась в сильном кашле, не имея возможности вздохнуть, Ребекка согнулась практически пополам и продолжала кашлять. Когда приступ закончился, она провела рукой по губе, на пальцах осталась кровь, а во рту стоял едкий привкус железа. … Люцифер стоял у окна своей комнаты и выпускал в воздух клубы табачного дыма, когда услышал громкое поколачивание в дверь. Обернувшись, он принюхался и считал энергию. Это была его старая знакомая, его должница. Накинув рубашку на голый торс, он направился к двери, чтобы открыть ее, но не успев дойти, дверь распахнулась сама и гордо держа подбородок в комнату шагнула Ребекка. Она быстро окинула его взглядом и отвернувшись к окну властным тоном сказала: — Застегни рубашку, в твоей комнате взрослая женщина. Его губы растянулись в улыбке, но он даже не подумал послушаться ее. — Не помню, чтобы я приглашал тебя. — Мне не нужно приглашение, чтобы потребовать с тебя то, что ты обещал мне много лет назад! — она перевела на него взгляд, полный ненависти, — Ты тянешь уже слишком долго! Ей уже стукнуло двадцать лет! Двадцать лет, по человеческим меркам! Все это время ты заставляешь меня жить и знать, что где-то просыпается и засыпает моя дочь! Без матери, без любви, с чужим человеком, под одной крышей, которого она считает отцом! — Если ты пришла что бы манипулировать своими материнскими инстинктами, то отбрось эту затею сразу, — Люцифер лениво зевнул и направился к столу, где у него разместился поднос с Глифтом, — По нашим меркам, времени прошло намного меньше. Вчера был такой же день, как и сегодня, но вчера ты не врывалась ко мне в комнату, и не притворялась несчастной матерью, жертвой обстоятельств. О нет, дело в чем-то совершенно другом, но ты почему то не хочешь рассказывать мне, что особенного в этом ребенке и к чему вся эта спешка. Ребекка начала нервно мять ткань юбки, но быстро взяв себя в руки, перевела абсолютно спокойный взгляд на сына Сатаны. Она никогда не расскажет ему истинных причин, ведь если раскроется вся правда, то Ребекку попросту убьют вместе с ее уже взрослой дочерью. Ее сожгут, как падшего ангела, в чьих венах, до кучи, течет кровь Мальбонте, самого страшного существа, из всех когда-либо существовавших. Ей было одновременно мерзко и лестно от этого. Ведь, с одной стороны, этот факт сулил ей только смерть и Небытие, но если смотреть с другой стороны, то под правильным углом, взору открываются и плюсы такого родства. На генетическом уровне, у нее обеспечена предрасположенность к огромной силе, которую она может развить в себе. Да и вообще, не просто же так Непризнанная смогла дойти до уровня Серафима. — Я бы предложил тебе выпить, — Люцифер скользнул хитрым взглядом по серафиму, что уже с минуту не отводила взгляда от окна, и как на рентгене увидел сгусток темной энергии у нее в груди, — Но вижу ты не в добром здравии. В его голосе не было ни капли сопереживания, лишь очередная издевка, от чего верхняя губа Ребекки нервно взметнулась вверх, из последних сил держа себя в руках она процедила сквозь зубы: — Девчонка должна быть мертва сегодня! — Ты опоздала, Ребекка, — он залился смехом, опустошая очередной бокал Глифта. — Что это значит? — она угрожающе двинулась на него. — В общем-то, ничего, — он заигрывающее отступал назад, на его лице сияла фирменная ухмылка, — Только то, что я убил ее вчера. — Вчера? , — серафим не ожидала услышать такое. — Бинго! К тому же милашка получила диплом вчера, отличный день чтобы умереть, — он прикурил очередную сигарету, издевательски протянул портсигар Ребекке, но смиряемый стальным взглядом, убрал его в карман брюк, — А это значит, что уже сегодня тебе удастся повидать дочурку, по которой ты так соскучилась. -Ты убил ее на Земле, — Ребекка медленно тянула слова, — Но мне нужно, чтобы она была мертва априори. — По-моему, речь шла об одном убийстве, — в зрачках Люцифера плясали бесы, ему нравилось выводить людей на самые настоящие эмоции, видя сколько злобы могут вызвать у них, обычные слова. — Не смей выкручиваться! — она угрожающе помахала пальцем перед ним, — Я отлично знаю, что случается с демонами, что не выполняют свою часть сделки. Он резко перехватил ее руку, которой она размахивала перед ним и с силой притянул к себе, от ехидной улыбки на его лице не осталось и следа, жестким тоном он произнес: — Я выполню наш уговор, можешь не сомневаться в этом. Виктория умрет на Обряде Распределения. — Виктория? — Ребекка никогда не давала своему ребенку имени, думала, что так будет легче не привязываться. — Ее имя означает победу, — он произнес это тихо и погрузился в воспоминания вчерашнего дня, вновь прокручивая ее образ в голове. «Мою победу над собой.»