-Да я правда гей!! -Замечательно! -Ч-что? В смысле?!

Как можно было так проебаться?! День третий, мысль та же. Со вчерашнего утра ничего не изменилось. Тэхён пытался поговорить с мамой еще пару раз, убедить, что психолог — это лишнее, но встречал только непроходимую стену и глухие уши. Мама ничего не отвечала, кроме «Я все решила». Именно поэтому, сейчас Тэхён сидел в машине рядом с мамой, и они ехали на прием к психологу. За окном медленно шел снег, зима в самом разгаре. Скоро Рождество, а затем и Новый год. Город уже готовился к праздникам, весь сверкал и сиял, радуя людей и настраивая на праздничное настроение. Тэхёну точно было не до праздников. В голове до сих пор не укладывался весь этот бред, который сейчас происходил в его жизни. Он логику мамы совсем не понимал. Неужели она на самом деле верила в то, что говорила и в то, что сейчас делала. Если так, то это скорей ей нужна была помощь специалиста. Потому что попахивало это безумием. Что говорить этому мозгоправу? Как объяснить ситуацию? Или мама сама все скажет? От этого еще страшнее. Ему заранее стыдно перед незнакомым человеком, к которому мама решила обратиться с такой «проблемой» сына. А если там будет такая же женщина, как и мама, с каким-нибудь предвзятым мнением, которая ее полностью поддержит в «лечении» сына? Что тогда? А вот от этой мысли страшнее стало в два раза больше. И как вообще будут проходить эти сеансы? Какие вопросы вообще можно задавать по такой теме? Разговаривать с кем-то о своей сексуальной жизни (или практически об ее отсутствии) не хотелось совсем, а с незнакомым человеком тем более. Тэхён теперь надеялся только на адекватного психолога, который, во-первых, не посмотрит на его маму как на ненормальную (уж в своей профессии и не такое повидал, наверное), а во-вторых, войдёт в его положение и поможет. — Будь добр, не груби доктору Чону. Он отличный специалист, хоть и молод. Не думаю, что ему интересны твои бунтарские выходки. — Не думаю, что ему вообще интересны мои проблемы, потому что проблему здесь придумала ты. Ее по факту нет. — Если доктор Чон скажет мне, что ты не идешь на контакт, — продолжила мама, как обычно не обратив внимания на его слова, — тогда звонок отцу не заставит себя ждать. — Ну естественно, — выдохнул Тэ, закатив глаза. Так и не взглянув на маму, Тэхён поправил рукава своей серой толстовки и накинул капюшон на голову. Темно-каштановые волосы, которые и так спадают на глаза слегка вьющимися локонами, закрыли глаза еще больше. Проведя слегка вспотевшими ладонями по бедрам, которые обтянуты черными джинсами, он вновь сложил руки на груди и отвернулся к окну. Без десяти восемь они подъехали к высокому офисному зданию, высотой этажей в тридцать. Мама заглушила мотор, взяла ключи, сумочку и молча вышла из машины. Тэхён, вздохнув, последовал за ней. Куртку он брать не стал, так как мама будет ждать его и отвезет обратно домой. Они прошли в автоматические двери и подошли к лифту. Ждать долго не пришлось, дверь открылась практически сразу, и они вошли в лифт. Нажав на кнопку с номером 25, мама встала прямо напротив двери, не смотря на сына. Тэхён стоял чуть сзади, за спиной у мамы, и грустно усмехался. Она практически не смотрела на него, иногда просто вскользь пройдясь по нему взглядом. Он за эти два дня не смог поймать на себе ни одного ее взгляда. А про объятия и поцелуи, которых раньше было в избытке, и говорить нечего. «Неужели я ей так противен? — размышляет Тэ. — Неужели из-за того что я гей, я перестал быть ее любимым сыном?». На самом деле это пугало парня больше, чем разговор с мозгоправом. Больше пугало быть непринятым собственной семьей. Тэхён просто надеялся, что ей нужно время обдумать и принять. А если не поможет? Не помогут разговоры с психологом, и даже с десятью психологами? Что тогда? Об этом он думать не хотел. Двери лифта открылись с легким «дзынь», и они вышли в коридор. Мама повернула направо, Тэ за ней. Она подошла к офису 2507 и открыла дверь. Подошла к стойке администратора, которая находилась слева, и тихо заговорила. Тэ пока решил осмотреться. Светло-бежевый интерьер разбавляли яркие картины на стенах. Справа три удобных темно-бежевых кресла, стеклянный журнальный столик. «Миленько», — подумал Тэ, и перевел взгляд на администратора. Красивая девушка лет двадцати трех с длинными темными волосами была одета в строгое платье белого цвета, которое прекрасно подчеркивало ее фигуру. Она приветливо улыбалась и задавала вопросы маме, внимательно слушая ответы. Тэхён посмотрел перед собой и увидел тяжелую дверь серого цвета, которая выбивалась из общего интерьера. На ней была табличка с надписью «Чон Чонгук. Психолог. Доктор медицинских наук». «Чон Чонгук, — про себя усмехнулся Тэ, — на тебя вся надежда». ____________ — Прошу вас, миссис Ким, — любезно сказала администратор, — зайдите, пожалуйста, к доктору Чону. У него есть к вам пара вопросов. Потом вы сразу можете зайти, мистер Ким. Тэхён кивнул, и засунув руки в передние карманы джинсов, смотрел на дверь, за которой скрылась его мама. Она сейчас там всякой херни наговорит, а мне после нее идти туда, пронеслось в голове у парня. Он до сих пор не мог представить, как все это будет выглядеть. Но для себя Ким решил, что бояться ему нечего, весь этот пиздец вокруг его ориентации не его вина. Не его вина, что мама не может принять все как есть, и придумала весь этот фарс. Он будет вести себя спокойно и по-взрослому, расскажет все как есть, и будет надеяться на профессионализм доктора Чона. Дверь открывается и выходит мама. Она поднимает на сына взгляд и слегка улыбается ему, Тэхён на автомате улыбается в ответ. Сердце екнуло, ведь она посмотрела на него с теплотой, и такое чувство, что этого не было так давно. — Жду в машине, Тэтэ, — сказала мама и вышла из офиса. — Прошу, мистер Ким, проходите, — сказала администратор, на что Тэхён кивнул, а затем нахмурился. Стало не по себе. Ибо какого хрена этот мозгоправ там наговорил его матери, что она после трех минут разговора с ним вышла и улыбнулась сыну, которого в упор не видела 2 дня. Внутри зародилось раздражение и гнев от мысли о том, что этот Чон мог пообещать «вылечить ее сына». Блять, только не это! Как-то Тэ сразу меньше стал верить в адекватность данного доктора. Вдохнув и резко выдохнув, Тэхён повернул ручку и вошел в кабинет. ____________ Кабинет, в который зашел Тэхён, полностью отличался от приемной. Цвета темные, преобладали черные и серые. Серые стены и ламинат. Слева темно-серый стол и черное кожаное кресло перед ним. В центре круглый стеклянный столик, справа и слева от него черные кожаные кресла, на вид очень удобные. А прямо напротив двери черная кожаная кушетка, которую можно увидеть в любом фильме в кабинете психолога, на которую ложатся пациенты и изливают душу. Но больше всего захватывало дух огромное панорамное окно во всю стену напротив. Оно открывало вид на Сеул, который уже накрыли сумерки, но огни города просто завораживали. — Красиво, не правда ли? Тихий, приятный голос, с легкой хрипотцой вывел из задумчивости. Медленно повернув голову налево, Тэхён встретил взгляд темных глаз. Настолько темных, что казались практически черными. Они смотрели с интересом и изучали лицо Кима, будто подмечая все и сразу. Яркие алые губы слегка улыбались, нижняя была более пухлой, чем верхняя. Прямой нос слегка широковат, но картину не портил. Прекрасные скулы и густые брови. Лоб открыт прямым пробором черных волос. Блять, эти волосы… У Тэ перехватило горло. Они волнами спускались по бокам от лица, закрывая кончики ушей. Хотелось зарыться в них рукой и потянуть. Доктор Чон сидел в кресле перед столиком и был одет в черные брюки и черную рубашку, которая казалось больше открывала, чем скрывала. Широкие плечи, крепкая грудь, накачанные руки. И, блять, серьги в ушах. Два широких кольца в левом ухе, и одно в правом. Стало трудно дышать, потому что этот "темный доктор" (так его окрестил Ким), меньше всего походил на психолога. Его скорее хотелось назвать «папочкой» и попросить оттрахать как можно жестче прям на этой кушетке. Или на столе, без разницы. Впервые Тэхён захотел быть пассивом, хотя всегда считал себя на верхней позиции. Но ему хотелось отдаться. И смотря сейчас на свой ходячий фетиш, Ким понял, какую мама совершила ошибку. Если бы даже Тэхён был самым натуральным натуралом из всех, именно сейчас он сменил бы ориентацию, чтобы отдаться этому самцу. От этой мысли Ким улыбнулся, смотря на Чона, тихо рассмеялся. Брови доктора взлетели вверх. — Что смешного, мистер Ким? — усмехаясь, спросил мужчина. — Хм, ничего, извините, — махнув рукой, ответил Тэ. — Может, нервное? — Может, — кивнул Чон, не сводя с него взгляда. — Прошу, присаживайтесь куда вам удобно. Мне будет удобнее оседлать вас, доктор Чон, подумал Ким и закусил губу. Пока Тэхён шел к своему креслу, чтобы сесть напротив доктора, он подумал о том, каким идиотом сейчас выглядел в его глазах. Мало того что завис на нем, разглядывая, так еще и рассмеялся ни с того, ни с сего. Браво, Ким, он теперь точно решит, что ты обратился по адресу. Присев на кресло, Тэхён вытянул ноги и скрестил в лодыжках. Руки положил на подлокотники и чуть сжал мягкую обивку, вновь взглянув на доктора. Он сидел теперь напротив, более близко чем до этого его видел Тэ. Нога закинута на ногу, на коленях толстый блокнот с твердой обложкой и ручка в руке. Глаза, не отрываясь, смотрят на Кима, казалось он даже не моргает. О каких сеансах с ЭТИМ доктором может идти речь, если единственное что сейчас есть у Кима в голове, это то, как он стонет под этим самым доктором в разных позах и на разных поверхностях. Ему просто стоит сейчас рассказать о всех своих фантазиях, которые проскочили у него в голове за последние 4 минуты, и тот сразу выпишет ему справку «самый гейский гей» и печать поставит. Тэхён облизал губы и опустил взгляд на столик перед собой, лишь бы больше не тонуть в этих черных глазах. — Ну что ж, начнем наш сеанс. Меня зовут доктор Чон Чонгук. Вы, насколько мне известно, Ким Тэхён. Как я могу к вам обращаться? Стараясь не залипать на его голос, Тэ вслушивался в каждое слово, чтобы правильно и вовремя реагировать. А то если концентрировать внимание только на звуке его голоса, не разбирая слов, можно просто уплыть. — Тэ… Тэхён, — хрипло отозвался Ким, — просто Тэхён. — Хорошо, — выдохнул доктор. — Я переговорил с вашей матерью и понял суть проблемы. — Проблемы? — фыркнул Тэхён, поднимая взгляд на Чона. — Не вижу здесь вообще никакой проблемы. — Я тоже, — легко согласился доктор, и усмехнулся от того, как широко распахнулись глаза Кима и приоткрылся рот. А Тэ вновь завис, но уже на этой ухмылке. — П-правда? — прошептал Ким, — Так просто? — А что здесь должно быть сложного? — пожал плечами Чон. — Гомосексуальность — это не болезнь. Это то как ощущает себя человек, кем он себя видит и кого видит рядом с собой. Лечить здесь нечего. — Именно, — воскликнул Тэ, щелкнув пальцами, — в точку. А давайте я сейчас позову маму, и вы ей скажите все то же самое. — Я, конечно, могу, — ответил Чон, скинув ногу с ноги, и просто поставил их на пол, чуть расставив колени. Блокнот теперь лежал на одном бедре, ручку он крутил между пальцев, продолжая смотреть на Кима. А Ким что? А ничего. А Ким опять завис. Залип на бедра, такие охрененно крепкие бедра под черной тканью классических брюк. А как бы на них смотрелись джинсы? А кожаные штаны? Блять, Боже мой, сссука! Теперь хотелось оседлать эти охуенные бедра, сжать их руками, тереться о них своими ягодицами. Возбуждение ударило в низ живота, во рту пересохло. Тэхён осторожно начал расправлять низ своей толстовки (благо она была длинной), прикрывая пах. Этого еще не хватало. Подняв взгляд на Чона, он увидел, как тот провел кончиком языка по нижней губе. Ким чуть в голос не застонал. Да что, блять, вообще происходит?! Это ненормально. — Но она мне не поверит, — низким голосом продолжил доктор. — Почему? — тихо спросил Ким. — Видишь ли, тут действительно проблема в твоей матери. — Серьезно? А я и не заметил. И вновь в ответ ухмылка. — Но она мне сама сказала, что если доктор подтвердит, что я не «болен», то она постарается принять это. — Ты ей веришь? Тэ закусил губу и перевел взгляд на ночной Сеул. Что сказать? Что он не верит собственной матери? — Знаешь, твое молчание само все сказало за тебя. И давай договоримся, я твой врач, и ты не должен мне врать или умалчивать что-то. Да, ты можешь не отвечать на какие-либо вопросы, но это лучше чем соврать. Договорились? Тэхён кивнул. — Отлично. — И что вы предлагаете делать, доктор Чон? Может, это лучше ей с вами побеседовать, а не мне? Ведь проблемы, видимо у нее, а не у меня. — Она не видит в себе проблему, она видит ее в тебе. Поэтому сейчас рано об этом говорить. Если я просто скажу ей, что все нормально уже сегодня, она не примет этого и потащит тебя к другому доктору. Ты хочешь другого доктора? — с усмешкой спросил Чон, взглядом приковывая к себе. «Нет, хочу только тебя», чуть не проскулил Тэ, но дернув плечами, ответил: — Не особо, я и к вам-то без восторга пришел. — Это и понятно. Так что будем работать. У нас будет еще три сеанса, помимо этого, также постараюсь провести сеанс с твоей мамой. — Три? Зачем так много? — Во-первых, твоей маме нужно время. Чтобы принять или не принять, понять или не понять. Во-вторых, тебе тоже надо подготовиться к тому, что мама может и не принять тебя, и вот я здесь, чтобы поддержать и дать понять, что надо делать. Ну и в-третьих, действительно бывают геи, которые не геи. У меня бывали случаи, когда люди испытывали тягу к своему полу, но при этом ориентацию свою не меняли. — И что же это за случаи такие? — сложив руки на груди, фыркнул Ким. — Ну, например. Человеку так сильно нравится один человек его пола, что он начинает думать, что уже не гетеро. А по факту это была глубокая привязанность, даже влюбленность в одного определенного человека, без какого-либо влечения к другим представителям своего пола. Или например, человек приходит и говорит, что он гей и что теперь делать. На вопрос с чего вы это взяли, отвечает, я так чувствую. После предложения поцеловать кого-нибудь или даже переспать с кем-нибудь своего пола следуют рвотные позывы и желудочные спазмы. Разные ситуации бывают. — Не подходит ни одна из этих теорий. У меня нет одного-единственного человека, на котором я концентрируюсь (хотя, походу, уже есть). И у меня нет проблем с близостью с парнями, она мне более чем приятна. Глаза напротив сверкнули. — Бывают и другие случаи… — Да я правда гей! — Замечательно, — прошептал Чон, склонив голову чуть к плечу и ухмыляясь. — Ч-что? В смысле?! Ким опять сглотнул, хотя в горле сухо, как в пустыне. Что, блять, он творит? Он его специально соблазняет? Все его движения, фразы, взгляды. Это часть терапии? Что происходит? — Замечательно, говорю, когда человек уверен в себе и своих убеждениях, даже если знает, что не везде и не все примут это. Это достойно уважения. — С-спасибо. Что-то я часто стал заикаться, думает Ким. Этот доктор точно меня с ума сведет. — Так что мы еще поработаем с тобой. «Господи, блять». — У нас осталось 10 минут, поэтому задам несколько вопросов. — Да, конечно. — Итак. Во сколько лет ты понял, что ты гей? Тэхён призадумался и ответил: — Лет в 15. — Как это произошло? — Думаю, стандартно, — усмехнулся Ким. — Когда понимаешь, что поцелуи с девушкой не приносят как такового удовольствия и даже небольшого возбуждения, а парни в раздевалке начинают выглядеть очень горячо и соблазнительно. — У тебя есть друзья, которые знают о твоей ориентации, с кем ты можешь обсудить это? — Да, мой друг Чимин. — Вы с ним… — Пара? Нет, — рассмеялся Тэхён. — Он мой лучший друг, между нами никогда ничего не было. У него есть парень, Юнги. С ними двумя я могу быть собой. Чон дернул плечами и кивнул. — Хорошо, понятно. И еще вопрос… На рабочем столе зазвонил телефон, как понял Ким, мобильный доктора. Чон поднялся, и со словам «Извини, я должен ответить», влился в разговор по телефону. А Тэхён сидел и потихоньку умирал в своем чертовом кресле. Чон, засунув одну руку в карман брюк, расхаживал вдоль стола при разговоре. Рука в кармане натянула ткань брюк так, что бедра, а главное, ягодицы «темного доктора» представали перед Тэ во всей красе. Накачанные, крепкие, наверняка упругие до безумия. Руки зудели от желания сжать эту задницу, да покрепче. Хотелось укусить за одну половинку, затем за другую, чтобы след от зубов остался. Твою мать, этот доктор просто идеален. От него веет такой силой и сексуальностью, что просто невозможно рядом находиться. Взрослый мужчина, который может сделать так, что ты сойдешь с ума в его руках, вот каким он представал в глазах Тэ. В нем было все для того, чтобы сойти с ума, чтобы хотеть до безумия встать перед ним на колени и с мольбой спросить «Можно я вам отсосу, доктор Чон. Пожалуйста». Да, недостаток секса в возрасте Кима играет свое дело, но ведь и раньше он никого так не хотел, просто смотря на кого-то, даже без прикосновений. Да даже Минхо так не возбудил его тогда. Хотя его рука уже поглаживала член Тэ, он и доли возбуждения не ощутил, какое ощущает сейчас от взгляда этих черных глаз или при взгляде на эти губы. Ким теперь точно знал, на чей светлый (или темный) образ сегодня подрочит, и кто будет причиной его мокрых снов теперь. Пытаясь взять себя в руки, он решил прислушаться к разговору, чтобы отвлечься. Чон искренне улыбался собеседнику, а Ким опять плавился. Господи, когда уже домой можно уходить?! — Да, конечно, моя маленькая, я скоро приеду и все привезу. Жди меня, целую. Разговор закончен, как и жизнь Тэхёна, похоже. Натурал. Гребанный натурал, который сейчас после работы поедет к своей «маленькой», перед этим заехав в магазин. Кольца на пальце нет, но это ничего не значит. Может, они только планируют… — Тэхён, ты в порядке? Что случилось? Вид у тебя как будто тебе больно. Случилось, блять. Дебилом мне случилось родиться. Напридумывал себе намеки какие-то, которых не было и не будет никогда. Идиот. — Все в норме, — прохрипел Тэ. — Мы закончили? Я могу идти? Чон нахмурил брови и смотрел на Кима внимательно. Это еще больше разозлило Тэхёна. Что он опять глазами своими меня убивает, пронеслось в голове. — Ну так что? — раздраженно спросил Ким, отбивая пяткой ритм по ламинату. — Да, конечно. Мы закончили на сегодня. Тэ резко встал и начал идти в сторону двери. Доктор встал возле нее и протянул ему руку. — Был рад с тобой познакомиться и поговорить, Тэхён. Следующий сеанс послезавтра, в то же время. Тэхён решил не тормозить, и протянул руку в ответ. Ладони соприкоснулись, чуть сжались, опустились. — До встречи, — сказал Ким и как можно быстрее вышел из офиса. Рука горела огнем от прикосновения.