Говорящие часы

      Тут же ее захлестнул такой шквал мыслей и эмоций, что Офелия едва могла вздохнуть. Перед глазами поплыли круги, в голове опять начали отстукивать молоточки. Торн мыслил непрерывно и так быстро, что чтица не успевала осознать одну мысль, как на смену приходила другая и уносилась прочь, чтобы дать место следующей. Все это происходило на фоне необычайно ярких эмоций, на осознание и проживание которых тоже нужны были силы. Девушка понимала, что ей не угнаться за такой скоростью и мощью. Кроме того, это грозило серьезными последствиями для здоровья. Да. Этот сеанс чтения не обещает быть легким. Офелия убрала руку с часов, перевела дух и взглянула на Торна. Он сидел в кресле в напряженной позе и смотрел на нее с явной тревогой. Чтица вздохнула поглубже и решила сменить тактику, теперь она постарается пропускать мысли, как песок через сито, сосредотачиваясь только на самых сильных эмоциях и громких образах. Она попробовала еще раз. Первое, что почувствовала Офелия — смятение, неуверенность и сильное смущение, но они тут же сменились железной решительностью. За бесстрастной маской Торна скрывались очень сильные эмоции. Растерянность и благодарность промелькнули в одно мгновение, а потом девушку захлестнула волна странного но сильного чувства. Она не смогла его сразу расшифровать. В животе как будто что-то пылало, но не больно, а скорее приятно, по спине бегали мурашки, уши закладывало, а сердце пропускало удары. Хотелось немедленно действовать. Офелия ничего не понимала. Неужели Торн испытывал это совсем недавно. В голове девушки громко звучали настойчивые чужие мысли - нельзя терять контроль над ситуацией. 2 часа 56 минут до рассвета. Еще время есть. Можно выдать себя неосторожным жестом или даже взглядом. Между нами всего 2 метра 14 см. нужно перебороть это мучительное желание смотреть, потому что потом обязательно захочется дотронуться, а это желание побороть будет еще сложнее - Офелия судорожно вздохнула, она моментально согрелась, переживая эмоции Торна. Затем Офелия увидела в лунном сиянии маленькую девушку с густыми вьющимися волосами, в очках и шелковом пеньюаре, обтягивающем хрупкую фигурку и оставляющим совсем небольшой простор для воображения. Восторг. Сбитое дыхание. Барабанная дробь вместо ударов сердца. Смущение. Недоумение. Надежда. — эмоции шли в обратном порядке. И последние появилась в момент пробуждения Торна. Очки Офелии покраснели, она поняла, что таилось за нежеланием Торна смотреть на нее. Девушка сумела наконец немного приноровиться к эмоциональному фону Торна и поплыла по волнам его памяти . Внезапно она очутилась в театре в отдельной ложе. Театр был полон 1458 человек. На переднем ряду восседает Дух семьи. Он олицетворяет угрозу. Непредсказуемый и капризный Фарук вызывает отвращение и тревогу. Тревогу не за себя. За маленькую девушку, сидящую на краю сцены и что-то рассказывающую. Ее почти не слышно, но Дух семьи внимает каждому ее слову. Удивление, гордость, восхищение ее смелостью смешиваются с горечью и страхом за нее. Такая хрупкая и такая отважная. В груди что-то жмет и давит. Она же доверяла ему. Как же вернуть ее доверие? Облегчение. У нее все получилось сегодня. Она невредима. Потом последовала довольно продолжительная череда раздражения, уныния и усталости, сосредоточенности. Ярких эмоций не было, только монотонные мысли, цифры, много цифр … Офелия ясно уловила, что при всем этом почти все время ощущались страх и тоска. Страх за кого-то другого и тоска тоже по кому-то. Одиночество еще никогда не ощущалось так мучительно. Раньше оно было естественным и даже наиболее желаемым состоянием. Но теперь нет. Рядом все время кого-то не хватало. Это нестерпимо. В какой-то момент появилось чувство досады. На себя. Что-то не получается. Не складывается. Где-то закралась ошибка. Надо продолжать пытаться. Вдруг сердце особенно больно кольнуло и навалилось отчаяние. Офелия смотрела глазами Торна на телефон и понимала, что абонент только что бросил трубку. «Что же он опять не так сказал всего за 5 минут 48 секунд разговора»? Упреки, звучащие женским голосом из трубки больно ранили сердце и почему-то вызывали чувство стыда. Он заслужил их, но от этого было еще больнее. Чем дальше в воспоминания Торна погружалась Офелия, тем проще ей было различать не только эмоции и отдельные мысли, но и другие нюансы воспоминаний . Она словно настроилась на волну, на которой работал мозг ее жениха. Занятые дни сменялись одинокими ночами. В голове, кроме срочных и важных дел все время присутствовал женский образ. Очень желанный и недоступный этот образ дает силы и одновременно отбирает их. Внезапно Офелия погрузилась в странную атмосферу, как будто все происходило в густом, как кисель, пространстве. Действия и реакции были замедленны. Офелия не сразу поняла, что это не истинное воспоминание, а сон. Перед ней размытое очертание девушки в очках, с развевающимися кудрявыми волосами. Девушка берет его за руку и куда-то ведет, а потом отпускает руку и убегает. Он бежит за ней. Бежит изо всех сил, но догнать не может. Девушка словно сжалившись, останавливается, улыбается и вдруг подходит и обвивает его шею руками. Это невозможно — она слишком мала, она не достала бы. Но это так невообразимо, мучительно приятно, что такие мелочи, как соответствие истинным размерам, не играет никакой роли. Она смотрит ему прямо в глаза сквозь прозрачные очки таким проникновенным взглядом, что он забывает все на свете, крепко обнимает ее и впивается в ее губы. Она с готовностью отвечает на поцелуй и доверчиво прижимается к нему. Внутри становится очень тепло. Но тут что-то происходит. Девушка вскрикивает и вырывается из его объятий. Теперь она смотрит на него настороженно и испуганно. У нее на животе появляется и расползается по платью кровавое пятно. Он в ужасе смотрит на пятно, потом на свои руки. Они испачканы кровью. «Бог был наказан», - произносит девушка чужим голосом. Офелия просыпается в холодной испарине и пытается успокоится. Это всего лишь сон. Она смотрит на свои большие мужские руки, которые судорожно сжимают часы. Смена кадра. 34 дня. Именно столько прошло с их последней встречи. Неужели она так сердится, что до сих пор не хочет общаться. Или даже не вспоминает о нем. Важные встречи, утомительные заседания, судебные тяжбы, грозящий Небограду голод, - все эти вопросы немного отвлекают от непрекращающейся душевной боли. Но ненадолго. Вечером и по ночам, когда, он остается наедине со своими мыслями, боль возвращается. Картинка опять меняется. Укол ревности. Она мило беседует и улыбается мерзавцу Арчибальду. Между ними всего 1.5 метра. Ему самому она так никогда не улыбается. Его невыносимо раздражает, что Арчибальд проявляет к его невесте такое пристальное внимание. Не верится, что его интерес бескорыстен. И очень расстраивает, что девушка так мила с послом. Она не имеет права. Она его невеста. Перед внутренним взором появляется следующий кадр - маленькая фигурка стоит перед Фаруком и сильно запрокинув голову что-то говорит ему. Тревогу затмевает восхищение ее смелостью. Однако нет. Тревога все-таки сильнее. Она перерастает в дикое желание защитить ее от всех. В первую очередь от Фарука. Он пытается спрятать ее за своей спиной, но она упрямо обращает на себя внимание Духа семьи. Непокорная, отважная и ужасно опрометчивая. Временное облегчение. Знакомство с Духом семьи закончилось неплохо. Опять заботы, гонка наперегонки со временем, чтобы успеть переделать как можно больше дел. Чувство неудовлетворенности результатами своего труда. И снова всепоглощающее одиночество и тревога за чужую судьбу. Боль от того, что эта судьба, скорее всего, никогда по-настоящему не станет его судьбой. Офелия на секунду оторвала руку от часов и выдохнула. Она так разволновалась от бури эмоций Торна, что плащ на ее плечах начал хлопать полами, наподобие крыльев большой птицы, а письменные принадлежности на столе попытались устроить дуэль. Торн, все так же застыв, сидел в кресле напротив с каменным выражением лица и не отрываясь смотрел в лицо невесты. Офелия подумала, что никогда еще ее профессионализм не подвергался такому испытанию. Слишком много неуловимых мыслей, непонятных, сложных. В начале сеанса чтения Офелии сносно удавалось опознавать самые яркие эмоционально окрашенные мысли. Но накопившаяся усталость давала о себе знать. Постепенно ловить образы становится все сложнее и сложнее. Как Торн может постоянно жить в таком напряжении? Однако - нет, она не сдастся на полдороги. Офелия стиснула зубы и снова положила обнаженную ладонь на часы. Вспышкой молнии перед глазами появляется новое воспоминание. Паника. Ужас. До спазмов в животе, до тошноты. Все Драконы погибли. Неужели Офелия с Беренильдой были с ними на охоте. Неужели он не уберег единственных во всем мире дорогих ему людей. От этой мысли становится физически плохо. Горло сжимается, выступает холодная испарина, в глазах двоится. Сердце пропускает удар за ударом. Не может быть, он бы почувствовал. Не может быть. Надо было не отпускать Офелию одну после разговора. Надо было помочь ей привести в чувство ее тетку. Все бы сложилось иначе. Перед взором возникают коридоры Лунного света. Он бежит со всех ног к покоям Беренильды. Стучит в дверь что есть сил. Воздуха не хватает. Перед глазами все плывет. Никто не отвечает. Остается еще надежда застать Офелию у себя. Арчибальд сообщил номер комнаты Мима. Он несется на Банную улицу и колотит изо всех сил в комнату номер 6. Будь проклята это звукоизоляция. Из соседних комнат изумленно выглядывают слуги, но ему все равно. Наконец ему приходит в голову идея и он бежит обратно в кабинет Арчибальда. Дыхание давно сбилось, но усталости он не чувствует. Он чувствует только нарастающую боль в районе сердца. В кабинете есть телефон. Он им позвонит. Отчаяние нарастает с каждым гудком. Сердце несется вскачь. Неужели в номере никого нет. Он сходит с ума от волнения и боли. Еще немножко и у него случится сердечный приступ. Облегчение. Невероятное облегчение. Она ответила. Она жива. С теткой тоже все хорошо. Они все проспали. Ликование. Они живы. Это главное. Все остальное отходит на второй план. Тут же картина меняется. Покои Беренильды. Боль в груди исчезла. Ее вытеснила яростная, омрачающая рассудок, ревность. Как посмел этот распутный Арчибальд предлагать покровительство его невесте? Как он посмел вообще думать о ней? Офелия принадлежит Торну и ни один мужчина в мире не имеет права смотреть на нее так, как смотрит сейчас посол! В голове вспыхивает догадка. Они знакомы. Очевидно, что они встречались раньше. От этой мысли становится душно. Спазм сжимает желудок. Ярость не дает нормально вздохнуть. Непокорная, своенравная. Ослушалась его запрета и согласилась на покровительство посла на своих условиях. Гнев смешивается с восхищением. Как в такую хрупкую оболочку помещается столько силы духа. Офелия бледна. Синяки на лице еще не прошли, лицо не выражает никаких эмоций. Она пытается не привлекать к себе внимание. Правда ей это плохо удается. О чем она думает? Нестерпимо хочется прямо тут же схватить ее в объятия прямо на глазах у всех, чтобы все поняли, что она принадлежит ему. А еще лучше спрятать ото всех. Однако придется ее представлять при дворе и знакомить с Духом семьи. А вдруг с ней опять что-нибудь произойдет. От этой мысли желудок опять судорожно сжимается. Еще и тетка подлила масла в огонь. Что такого она рассказала его невесте, что та и смотреть на него больше не хочет. По яростным взглядам, которые она кидает на него можно догадаться о силе ее гнева. Она узнала о Книге Фарука. Как она сумела? Он недооценивал ее ум и проницательность. Неожиданно Офелия чувствует, что ей нехорошо. Это не чувства Торна. Это уже ее собственные ощущения. Слишком сильные эмоции, слишком быстрый поток мыслей вызывают головную боль, тошноту и резь в глазах. Вылавливать отдельные образы из скоростного потока теперь невероятно сложно. Очевидно, что она не может уловить и половины того, что приходило на ум Торну, когда он касался часов. Ей подвластно осознать только то, что понятно, легко ощутимо и близко связано с эмоциями. Никогда еще она не бралась за столь сложное чтение в столь неподходящей ситуации. Это какое-то наваждение. Как не вяжется все то, что она сейчас видела с привычным образом бесстрастного эгоистичного жениха с ледяным взглядом. Как он умудряется скрывать свою истинную натуру под безэмоциональной маской? А стальной жесткий взгляд. Офелия всегда была уверена, что именно серые холодные глаза отражают настоящую сущность этого человека. Жесткого и амбициозного. Неужели она ошибалась? Может быть она что-то упускает? Может Торн тоже подвергся гипнозу какого-нибудь Миража? Нельзя останавливаться. Нужно продолжать чтение, нужно разобраться в причинах. Офелия снова дотронулась кончиками пальцев до часов и тут же окунулась в омут дикой душераздирающей боли. К боли примешивается стыд и растерянность. Девушка даже не сразу понимает источник боли, неужели Торн ранен? Она стоит на заброшенном зимнем вокзале и смотрит сверху на маленького темноволосого лакея, который произносит горькие, обидные, такие унизительные слова ’’Я вас не люблю”. У лакея кровь на перчатке, он продрог и еле сдерживает дрожь, но во взгляде его читается неумолимая решимость. Офелия опять испытала на себе безжалостные когти его родственников. А он стоял рядом и ничего не заметил. Ничего не сделал, чтобы защитить ее. Конечно она не любит его. Он был резок с ней и слишком требователен. Он не умеет шутить и быть милым. Да и говорить красиво у него не получается. Внешность его тоже оставляет желать лучшего. Сложно полюбить такого. Становится больно думать, дышать, смотреть и говорить. Боль концентрируется где-то между горлом и ребрами и каждую секунду нещадно ввинчивается глубже и глубже. Но у него есть долг. Он важнее боли. Его долг — защитить невесту. Любой ценой. Даже ценой своего собственного сердца. Он примет унизительные условия и тем самым спасет ее. Отныне хотя бы это будет его утешением. Офелию затрясло. Рука, держащая часы предательски задрожала. К горлу подкатил спазм. Что она за человек, если заставила Торна пережить такое. Ей хотелось одновременно плакать и спрятаться. Закутаться в плащ с головой и не видеть больше этого бледного лица напротив. Торн буравил ее взглядом - - Офелия, с вами все в порядке?, - прозвучал в тишине голос Торна. Она кивнула избегая взгляда жениха, хотя прекрасно понимала, что он видит ее состояние. В кабинете странно мигал свет. Офелия краем глаза заметила, что одежда из гардероба валяется на полу, словно в попытке сбежать. Похоже она невольно заразила своим смятением плащи и мундиры Торна. - Нет, она не готова сейчас посмотреть ему в глаза и не готова остановиться. Офелия собралась и продолжила с того места, на котором остановилась. Она видит Весеннюю оперу, на сцене гондола, в которой изящно изогнувшись сидит красавица блондинка. Это Беренильда. На корме стоит маленький лакей и отчаянно орудует невидимым веслом. Все вокруг веселятся. Отсутствующее весло видимо станет хитом сезона. Это действительно забавно. Бедная Офелия, может она просто не сумела дотащить тяжелое весло до сцены и никто ей не помог. Вечно с ней что-нибудь происходит. Она просто магнит для неприятностей и бед. По телу разливается уже знакомое теплое чувство, которое возникало каждый раз при мыслях о невесте. Офелия. Его Офелия. Хрупкая и беззащитная, но такая стойкая. Он будет защищать ее от всех бед, чего бы это ему не стоило. Как сложно читать, она практически перестала контролировать процесс. Удивление, гнев и ярость. Такая сильная ярость, что не сдержавшись он сносит все со своего рабочего стола, порвав телефонный провод. Как посмела эта старая подлая женщина обидеть его невесту. Невинную маленькую девушку, которая никакого отношения не имеет к клановым интригам? Как мог он допустить такое? Ведь в его обязанности входит защита хрупкой анимистки. Его невесты! Поразительно, что она сумела сохранить свое инкогнито. Немыслимо! Слабая беспомощная женщина стойко все выдержала, чтобы не навредить ему и Беренильде. Хотя все должно быть наоборот. Даже страшно себе представить, что она пережила в темнице. На нее больно смотреть. У нее на лице три синяка, подбит глаз и две ссадины. Значит на теле еще хуже. Жалость, смешанная с нежностью пронзает позвоночник, словно разряд тока. Судя по скованной позе ей сломали ребро или два. Но она не жалуется. Лучше бы пожаловалась. Ему так хочется ее утешить. Ну как можно быть такой наивной. Он же много раз убеждал ее не верить никому, кроме тетки. Неужели он так суров с ней, что она поверила в лживую доброту старой обманщицы. Похоже что да! Даже сегодня он встретил ее не слишком любезно, памятуя об их последней встрече. Если бы он только знал в каком она состоянии. Это самое невероятное существо, созданное природой. Кофе - меньшее, чем можно было отблагодарить ее за стойкость. Надо будет держать в столе какое-нибудь лакомство, на случай ее будущих посещений. При прощании она сказала, что доверяет ему. Он чувствует укол совести, но не может не признать, что ему до мурашек приятны ее проявления симпатии. После того, как она пропала в зеркале, он еще долго стоит у открытой двери гардероба, боясь потерять это теплое ощущение внутри. Офелия двигается в более ранние воспоминания. Долгие занятые дни. Кучи бумаг, расчетов, встреч и вычислений. Когда цифры сходятся, это почему-то больше не приносит прежнего удовлетворения. Он не может перестать думать о своей маленькой невесте. Она сеет вокруг себя хаос и беспорядок, все, что было ему прежде ненавистно. Сейчас все изменилось. Ее патологическая неловкость так нелогична, но так трогательна. Каждый раз, предупреждая ее падение, он может дотронуться до нее. Пусть всего на миг. На одном важном заседании он задумывается о невесте так глубоко, что не слышит доклад министра, ради которого и пришел. Нет это недопустимо! Чувства не должны влиять на работу. Он обещает себе больше не думать о девушке до конца рабочего дня. И у него почти получается. Он изучает протокол заседания, сравнивает все приведенные в докладе данные и без труда обнаруживает несоответствия. Понять откуда же берутся дыры в бюджете тоже не составляет особого труда. Остается только составить отчет. Но это можно сделать и завтра. Сегодня наконец то получится лечь спать пораньше. В последнее время недосып негативно влияет на работоспособность. Надо только завести часы перед сном. Туман вокруг. Маленькая изящная девушка с копной кудрявых волос и очками на носу увлекает его за собой, а потом отпускает его руку и убегает. Он бежит за ней изо всех сил, но дистанция между ними не сокращается. Наконец девушка останавливается и сама подходит к нему. Она улыбается. Он хватает ее в объятия, боясь, что она опять убежит, и осторожно прикасается губами к ее губам. По спине пробегают мурашки. Девушка обнимает его за шею и прижимается к нему. Осмелев, он покрывает поцелуями ее лицо, шею, грудь. Девушка тяжело дышит и гладит его волосы. Но тут какая-то полосатая лента обвивается вокруг ее тонкого запястья. Это же ее шарф. Как странно. Откуда он взялся, его же не было на ней. Шарф оттаскивает девушку от него. Он пытается удержать ее, но она выскальзывает из его руки и пропадает в молочном тумане вокруг. Он смотрит на свои руки. Они пусты. Он просыпается в ужасе, и смотрит на свои руки. В руке он опять держит часы. Понятно, что сегодня больше он уже не сможет уснуть. Сейчас поможет только холодный душ. Очки Офелии неудержимо краснеют. Ей невероятно неловко сидеть напротив жениха и подсматривать за его интимными переживаниями. Она и представить себе не могла, что занимает столько места в его голове и сердце. Остановиться она уже не может. Это сеанс чтения, как наркотик, требует продолжения. Офелия ныряет еще дальше в прошлое. Опять кабинет в интендантстве. Ощущение растерянности и смущения. Простуженная маленькая девушка, закутанная в огромный плащ, утопает в огромном для нее кресле. Это выглядело бы забавно, если бы не ее яростный взгляд, устремленный на него. Ну почему он постоянно испытывает эту странную неловкость, находясь с ней рядом. Где она умудрилась так простыть? Неужели тетка совсем не заботится о ее комфорте? Бледность, круги под глазами. Беренильда со своими когтями похоже продолжает измываться над Офелией. Надо будет ее вразумить. Все таки девушка — его невеста, а не лакей. Опять он ее рассердил. Сначала пропавшие письма, потом церемония Дара. Она проливает чернила на его стол, оставляет чернильный отпечаток ладошки в бухгалтерской книге. Странно, но его это совсем не раздражает. Наоборот. Ему нравится, что она оставляет следы своего присутствия здесь — в его жизни. Видя ее неловкость и смущение, он осмелел и даже признается в своей симпатии. Однако Офелия ведет себя очень определенно. Она не хочет сближения. Безусловно он рассматривал такой вариант развития событий, но это оказывается больнее, чем он предполагал. После ее ухода остается только ощущение пустоты и уныния. Это иррационально. В нем одновременно гнев и нежность. Эта девушка не задумываясь разрушила его логичную, тщательно продуманную жизненную позицию, где нет места случайности, хаосу и непредвиденным обстоятельствам. Где все понятно, закономерно и предсказуемо. Но хуже всего то, что она разрушила его восприятие собственного одиночества. Столько лет он свыкался с ним, и когда, наконец, осознал, принял и даже почувствовал себя в нем комфортно, появилась она. И вся выстроенная годами система полетела к чертям. Ее следовало бы возненавидеть за такое, а он наоборот не может перестать о ней мечтать. Все его дни максимально заполнены рабочими событиями. Иногда нет времени даже на обед. Жалобы, споры, проверки, отчеты — все смешалось перед глазами в одну сплошную круговерть. В голове сплошные цифры, графики, схемы и планы и... Офелия. Как наваждение, она заслоняет весь этот рабочий калейдоскоп. Все чаще от отвлекается от работы и размышляет. Чем она занимается, как с ней обращаются, где она живет и какие поручения дает ей тетка? Он пытается несколько раз звонить Беренильде в Лунный свет и косвенно расспрашивать про Офелию. Но тетка расцвела в своей стихии светской жизни и не желает говорить о таких мелочах, как слуги. Вообще-то она права, телефонные линии Лунного Света ненадежны. Но он был бы благодарен за любой намек о положении невесты. Его успокаивает только тот факт, что она находится в безопасности. По ночам ему часто снится Офелия. Во сне она всегда улыбается и всегда рада ему. Однажды во сне она его поцеловала. Он проснулся взмокший, с дико бьющимся сердцем. Он сходит с ума. Прохладная тяжесть часов в руке всегда его успокаивала. Но теперь нет. Так продолжаться не может. Нужно постараться выбросить ее из головы. Внезапно Офелия проваливается в еще более ранний эпизод. Она в своей комнате в замке Беренилды. Она видит себя в кресле, на коленях уютно устроился шарф, в руке книга. В воздухе разлита ярость. Ярость от того, что все идет не по плану. Подлец Арчибальд что-то пронюхал и теперь придется перевезти тетку с Офелией к нему в Лунный Свет. Этого еще не хватало. Понятно, что за цели он преследует. Что это? У Офелии идет кровь из носа. Неужели его когти так распоясались? Надо быть внимательнее. До чего же она хрупкая и беззащитная. Но вопреки всей логике, отнюдь не трусиха, и, как показала практика, далеко не дурочка. О чем она задумалась? По выражению ее невинного личика невозможно догадаться о ее чувствах. Это раздражает и одновременно интригует. Может быть они смогут после свадьбы сосуществовать вместе вполне комфортно, и даже поддерживать друг друга. Он больше не будет один. Впервые в жизни мысль о супружестве не вызывает у него отвращения. У Офелии перед глазами все плывет от усталости и эмоционального напряжения. Она уже не способна улавливать даже громкие мысли жениха. Перед ее внутренним взором быстро мелькают картинки и обрывки мыслей. Она видит себя в библиотеке с ортопедическим воротником на шее. Лицо задумчиво, мысли явно витают не здесь. Интригующая, отважная, ни на кого похожая. Они друг напротив друга у окна, ее глаза мечут молнии. Почему-то рядом с ней неловко. Обвиняет его в пренебрежении. Что ж она права. Надо будет уделять ей больше внимания. Она пропала из замка. Сильная тревога. Раздражение. Ну как можно быть такой беспечной. Тетка в ярости. Он явно недооценил свою невесту. Надо будет присмотреться к ней повнимательнее. И охранять ее надлежит теперь еще строже. Досада. Ни один логичные план не работает с этой упрямой особой. Он же доступно объяснил, что опасность подстерегает ее везде. Она олицетворение нелогичного хаоса, но почему вдруг хаос перестал быть для него отталкивающим? Обед в замке. Бледное осунувшееся лицо Офелии, она ни разу не взглянула на него, не подняла глаз от тарелки. Ему с детства хорошо знакомо это ощущение затравленного зверя. Накатывает жалость. Очевидно тетка решила ее проверить на прочность. Невеста занятная. Не жалуется. Ничего не просит. Практически не разговаривает с ним. Ясно одно, она его интригует. Странное теплое чувство внутри. Скорее приятное. Дальше образы понеслись перед Офелией в таком диком темпе, что она перестала что либо понимать. Дирижабль. Относительная безопасность. Можно ненадолго расслабиться. Бесконечное путешествие, трата времени. Бледная тихая девушка, что же с ней делать? Раньше ему не доводилось встречать таких беззащитных малышек. Наверное и характера нет. Она не выживет на Полюсе. Анима. Какой теплый воздух. Нужно быть начеку. Опасность может подстерегать везде. Артемида — дух семьи совсем не похожа на Фарука. Ее никто не боится. Cлишком шумные, но гостеприимные жители Анимы. Какая большая семья у невесты. Сама невеста ничем не примечательна. Милое личико, очки, густые кудрявые волосы, очень хрупкое телосложение. Молчалива. Это плюс. Что-то в ней есть, непонятно что. Она явно не рада браку. Ну что же, значит не будет разбитых иллюзий. Полутьма стоянки дирижаблей. Боевая готовность. В тени явно кто-то есть. Он давно чувствует слежку. Надо держать пистолет поближе. Внезапный удар в челюсть, искры перед глазами, темнота …