Сон в фиксианскую ночь

      В комнате на какое-то время повисла тишина. Нарушил ее, как ни странно, не Норн, а Ким.       — Я не понимаю, — нахмурил брови Второй, со стуком отставив свою чашку в специальный держатель в подлокотнике. — Что значит, не вышло за пределы Млечного Пути? Вы хотите сказать, все эти события произошли где-то здесь? На одной из неизученных планет нашей галактики?       — Мммм… нет, — Ричард выглядел слегка смущенным, словно собирался сообщить плохую новость. — Думаю, настолько неизученных планет в нашей галактике все же не осталось. Да и пиратов тоже, а в видениях капитана их оказалось предостаточно, и оснащены они были на «ура». Мне кажется, это все же был сон. Или, если говорить нашим языком, временное ответвление реальности, сгенерированное отдельным разумным. И создало ее спящее сознание капитана Иильса, и… еще кого-то.       — Кого? — пораженно распахнул глаза Норн, и ученый пожал плечами.       — Не знаю, — легко отозвался он. — Кого-то. Мало ли в нашем Содружестве людей, которые прямо сейчас находятся в коме? И чьи сознания «болтаются» в подвешенном состоянии? Вы ведь наверняка слышали, что коматозники, по возвращению в реальность нередко описывают то, что происходило вокруг них в этот период, хотя не должны были ни видеть этого, ни слышать? Это не изученный до конца феномен, и многие до сих пор не верят, что подобное возможно, но мы здесь точно знаем — возможно. Ведь, по сути, в Институте мы делаем с сознаниями наших агентов ровно то же, только абсолютно осознанно и с конкретными целями. Сознание разумного, на самом деле, мало зависит от мозга, как физического органа, и обладает несоизмеримо большими возможностями, чем многие привыкли считать. Мы это здесь уже давно поняли, но нести подобную информацию в массы на официальном уровне… пока еще рано. Поэтому в понимании большинства людей сны до сих пор остаются просто иллюзиями, миражом. Хотя мы уже давно знаем, что это не что иное, как создание временного ответвления реальности. Эфемерного и очень зыбкого, да, но все же. Ваше сознание, капитан, во время беспамятства могло столкнуться именно с такой вот чужой временной реальностью. Или, говоря простыми словами, вы красиво вписались в чей-то сон. Почему я предполагаю, что это был сон именно коматозника, так это потому, что Рён до вашего «прибытия» уже долгое время «находился» на той планете и все там знал. Так что, вероятно, его видение тянется уже довольно давно. Ну, и четкость деталей поражает, в обычных снах все, как правило, более эфемерное…       — П-погодите, — от настолько неожиданных выводов Норн начал откровенно запинаться. — Пусть сон, ладно, но вы хотите сказать, что Рён — метаморф? В смысле, здесь, в реальности?       — Совсем не обязательно, — покачал головой Ричард. — Физический облик во сне — просто проекция спящего своей личности, своего характера. Возможно, метаморфы ему близки по каким-то причинам, вот и… А, может, он ими восхищается и всегда хотел быть похожим на них, вот сознание и исполнило подобное желание? Кто знает. Вы ведь тоже выглядели в том сне не так, как здесь, верно?       — Да, — тихо сказал Норн. — Там я был человеком, таким же, как вы и мои друзья.       — Возможно, потому, что с людьми вы проводите больше времени, чем со своими соотечественниками? — улыбнулся Ричард. — И уже больше ассоциируете себя с нами, чем с ними? В любом случае, все прочие образы вы, думаю, и сами сможете разложить по полочкам. Мозг фиксировал все, что происходит с телом и транслировал это сознанию, а оно уже подгоняло под происходящее детали и события вашего «путешествия». И теперь вы «улетели» оттуда, а Рён, вероятнее всего, так и остался. До своего пробуждения. Скорее всего, если когда-нибудь вы встретитесь в реальности, именно так он и опишет вам ваше исчезновение. Его мозг сам достроит недостающие паззлы, куда делся его товарищ…       Ким, внезапно, бросил короткий взгляд на свой браслет связи и резко выпрямился.       — Прошу прощения, что прерываю, — он поднял хмурый взгляд на ученых, — но у нас срочное сообщение от командования. Мы вынуждены вас покинуть.       — Конечно-конечно, — понимающе закивал Ричард. Тем более, мне и нечего больше добавить к уже сказанному. Капитан, мы прояснили хотя бы немного этот вопрос для вас?       Вопрос был адресован Норну, и тот потерянно кивнул. После услышанного он выглядел как-то по-особенному беспомощно. Ким, глядя на это, помрачнел еще больше и рывком поднялся с дивана. Голос его, тем не менее, звучал идеально вежливо, когда он заговорил.       — Благодарю за гостеприимство и за разъяснения. Спасибо, что потратили на нас свое время.       — Я провожу, — тут же поднялся Всеволод, который с первого взгляда понял, что никакое командование Кима никуда не вызывало, и что он просто хочет утащить Норна подальше отсюда и как можно скорее. Причину даже объяснять не нужно было — Третий выглядел так, будто его треснули цементным мешком из-за угла.       По ветвистым и пустым в этот поздний час коридорам шли молча. Когда несколько поворотов осталось позади, Всеволод осторожно коснулся плеча напряженного, как струна, Кима, и тот дергано обернулся.       — Здесь неподалеку есть что-то, вроде уголка отдыха. Пойдемте туда, обсудим услышанное.       Ким согласно кивнул. Норн на слова друга вообще никак не отреагировал, лишь молча свернул в один из коридоров вслед за ними.       «Уголок отдыха» оказался довольно уютным закруглением коридоров, где обнаружились два пищевых автомата, четыре потертых кресла и низенький столик в окружении зеленых растений. И пока Ким, прицепившись к одному из автоматов, пытался отвоевать себе дозу любимого кофеина, Норн, опустившись в самое продавленное кресло, до боли потерянно наблюдал за нервными движениями друга. В свою очередь Всеволод, глядя на фиксианца, никак не мог понять, неужели того расстроило, что его сон оказался всего лишь сном? Он надеялся, что все это было реальностью, или что? Жалеет, что этот, как его… Рён оказался не жителем другой неизвестной галактики, а всего лишь местным пострадавшим?       — Да бред это! — внезапно воскликнул Ким, с силой саданув ладонью по автомату. Ушибленная техника обиженно заурчала, но кофе принялась исправно цедить.       — Аккуратнее с автоматом, он древний, — ровным тоном сказал Всеволод. — Что именно бред, о чем ты?       — Да о теории этой, которую нам пять минут назад втирали. Быть такого не может, чтобы это просто сном оказалось!       — Почему? — тихо спросил Норн, не отрывая от Кима взгляда, словно тот был единственным якорем, удерживающим его на поверхности реальности. — Рассуждения Ричарда звучали очень здраво.       Второй раздраженно фыркнул. Он забрал свой кофе, упал в кресло напротив Норна, умудрившись при этом не облить собственные брюки всколыхнувшимся напитком, и резко наклонился вперед, поставив свободную руку локтем себе на колено.       — Почему? И ты еще спрашиваешь? Ты забыл самый главный закон подобных связей? Свою же физиологию забыл? Ваши связи мо-но-гам-ны, Норн! Моногамны! Забыл, чего нам стоило разорвать эту моногамию на Балане? Один партнер в фиксианской связи — это незыблемый закон здешнего пространства, здешнего мира, если угодно. Никакой местный коматозник не мог этот закон попрать, пусть бы вы хоть триста одинаковых снов увидели! Мне категорически не нравится эта теория, она звучит, как притягивание фактов к удобной версии, а не выстраивание разумной версии на уже имеющихся фактах. Ричард, предлагая нам подобное объяснение, забыл некоторые важные моменты. Давай-ка подсчитаем.       Ким отставил в сторону большой палец.       — Первое. Первое — это, конечно же, законы ваших связей. Только существо из другого мира, с другой, если можно так выразиться, плотностью, смогло бы пробиться в нашу с тобой связь так, чтобы не разрушить ее, а стать новой ее частью. Не навредив при этом ни тебе, ни мне. Второе.       К отставленному большому пальцу добавился указательный.       — Второе — это то, как проходила твоя госпитализация в ту ночь. Все, буквально все складывалось так, что мы успевали-проскакивали-задерживались лишь в последний, самый необходимый нам и тебе момент. Как будто кто-то за ручку вел. Ты упоминал, кажется, что Рён умел подстраивать под себя вероятности событий?       Норн кивнул.       — Так он говорил. «Навигаторы приносят удачу». «Свой навигатор — повод для зависти других».       — Вот. Я там был, я все видел, и точно могу тебе сказать, что в ту ночь случилась цепочка из мелких, но таких необходимых чудес, позволивших нам тебя спасти. Везение было поистине фантастических масштабов. И это не может быть просто совпадением, уж прости, но я в такие совпадения не верю. Третье.       К первым двум пальцам добавился средний.       — Третье — это твоя известность. Представим на минуточку, что Рён и вправду живет в Содружестве, и так вот случилось, что ваши сознания одновременно оказались в коме и каким-то образом совпали. И что, ты хочешь сказать, он бы тебя не узнал по пробуждению? Не понял бы, с кем все это время обитал на одном корабле? Не нашел бы после, чтобы во всем разобраться? Да никогда я в такое не поверю. А уж если он фиксианец, то тут и говорит не о чем. Согласен?       Норн, завороженно слушающий друга, кивнул — аргументы Кима звучали здраво и натягиванием совы на глобус не выглядели ни разу.       Второй усмехнулся и, уронив руку, глотнул кофе.       — Ну и четвертое — это уже мои личные впечатления. Связь — существует. Кто-то на том конце связи — тоже. И кто бы там ни был, я чувствую его так же, как и ты. И могу сказать, когда он спокоен и доволен, а когда переживает не лучшие минуты. Рён, кем бы он ни был — настоящий. А почему он должен быть из другого мира, а не из нашего, я тебе аргументы уже привел.       Он в несколько глотков выхлебнул горячую черную жижу и, смяв стаканчик, метким броском отправил его в утилизатор.       — Так что вот так вот, — подытожил Второй. — Людям со стороны не понять, да оно и объяснимо, ты ведь не раскрыл им слишком личных деталей, а они здорово дополняют картину. Но мне, как тому, кто непосредственно вовлечен в эту связь, вся яснее ясного. Жаль, что здесь нам не помогли более конкретной информацией, но мы можем попробовать разобраться самостоятельно. В конце концов, не последние дураки.       Норн протяжно выдохнул и будто разом обмяк, расслабился.       — Спасибо, — искренне сказал он. — Ты меня привел в чувство. А то я уж было думал, что начинаю сходить с ума. Мы ведь всегда ясно различаем, где сон или иллюзия, а где — реальность, и я тоже чувствовал, что все, что случилось со мной — правда. А начать путать сон и явь для эмпата — самый первый и самый верный признак надвигающегося безумия. А я этого сами знаете, как боюсь. Особенно после Медузы.       Последнее прозвучало тихо, практически на грани слышимости. Всеволод, так и оставшийся стоять за спиной у Норна и во время диалога друзей не проронивший ни слова, ободряюще сжал его плечо.       — Куда вы теперь? — спросил он, подняв голову и посмотрев на Кима. — Обратно на Фикс?       — А куда еще, — пожал плечами тот. — Там наш дом.       — А со всей этой ситуацией что делать будете?       Ким снова пожал плечами и улыбнулся.       — Ну, наверное, запишем все, что Норн запомнил, чтобы со временем не забыть мелких деталей. Потом пообщаемся с фиксианцами, кто особенно хорошо разбирается в эмпатии, поищем информацию в базе данных Флота, поспрашиваем знакомых из дальней разведки. Будем искать какие-то ниточки, схожие ситуации, соответствия… Может, что и найдем. Но в целом, думаю, мы будем просто жить. Работать, ходить в рейсы, отдыхать, ждать вас с семьей в гости… Надеяться, что Рёном, где бы он ни был, все хорошо и не терять надежду и на встречу с ним тоже.       Норн согласно кивнул в ответ на слова друга.       — Да. И Рён, и Сенерия, кем бы они на самом деле ни были, спасали меня всеми силами и сильно пострадали из-за этого. Жить — это то немногое, чем я действительно могу отблагодарить их. И то единственное, что нам всем, в конечном итоге, остается...