Не первый шанс

До нового года оставались каких-то пару дней, и Драко почувствовал, что готов. Готов вернуться к своему списку. Ему хотелось встретить новый год чем-то особенным, чем-то, на что до сих пор он не решался. Проснувшись на рассвете, он уже знал, что это будет. Эксперимент обещал быть хоть и не таким масштабным, как поход в маггловский Лондон, но куда более захватывающим. Драко не любил врать себе, но глупо было бы отрицать, что между говорить правду и врать есть еще целый спектр понятий. Например, игнорировать проблему, выбрасывать из головы болезненное, закрываться от неуместного. Вот с этим Драко успешно справлялся изо дня в день. И сейчас настал тот момент, когда захотелось побыть с самим собой честным, разобраться, что происходит внутри. Можно было бы, конечно, пойти правильным путем, то есть сесть как-нибудь темной ночью у камина и попытаться честно ответить самому себе на вопрос: «а что же тебя, Драко Люциус Малфой, в последнее время беспокоит по-настоящему?», но он решил выбрать интересный. Сколько бы раз министерство ни проводило обыск Мэнора, всегда оставались помещения, куда чиновникам был путь заказан. Дом оберегал себя сам, закрывая многое, что видеть посторонним не позволено, он мог уводить их от запертых дверей меняющимися коридорами, мог отвлекать внимание посторонним шумом за секунду до нужного поворота. Лаборатория в поместье была одним из тех мест, куда дом так ни разу и не пустил незваных гостей, и именно туда отправился Драко, пока до завтрака оставалось еще около двух часов. Спустившись на первый этаж, он толкнул неприметную дверь за гобеленом, оказавшись в узком темном коридоре. Факелы гостеприимно вспыхнули, словно были рады приветствовать наследника поместья. Драко, ежась от холода в каменном мешке, пересек коридор и толкнул тяжелую кованую дверь. Даже его познаний в зельях хватало на то, чтобы понимать, что за подобное богатство любой мастер зелий пошел бы, как минимум, на массовое убийство. В помещении не было окон, все стены были сплошь усеяны шкафами, от пола до потолка забитыми свитками, книгами, колбами с ингредиентами и готовыми к использованию зельями. Он знал, что у отца просто обязано быть то, что ему нужно. Он знал, потому что однажды ему довелось видеть, как тот использовал это зелье. Видит Мерлин, Драко предпочел бы забыть, но даже отточенный годами механизм по блокированию в памяти неуместного иногда давал сбои, особенно, если ты впечатлительный ребенок и не умеешь вовремя отвернуться от щелки в неплотно прикрытой двери. Драко остановился у стены, которую на две трети занимали колбы разных размеров и форм с готовыми составами. На каждой аккуратным почерком, не принадлежавшем ни его отцу, ни, тем более, его матери, было выведено название. Он лишь примерно знал, что именно ищет, но принялся рассматривать каждую из колб. Нижняя полка не дала ему ничего интересного, почти полностью забитая разного рода бытовыми зельями, и Драко двинулся дальше. Лечебные зелья сменялись нейтральными с самыми неожиданными эффектами: например, уменьшающее соседствовало с зельем раздвоения, следом шла увесистая колба с зельем невидимости, а за ней - зелье изменения голоса. Следующий шкаф почти весь был отведен под всевозможные зелья красоты. Драко не сдержал улыбки, проводя пальцами по колбе с надписью «Простоблеск». Кто бы ни был исполнителем всех этих составов, он знал около ста способов превратиться из лягушки в принца или принцессу менее чем за час. И только на последнем стеллаже Драко, наконец, понял, что близко. Только одним словом можно было охарактеризовать то, что хранилось здесь, - запрещенные. Яды сменяли любовные составы, зелий доверия было более пяти разновидностей, усиляющие, ослабляющие, подчиняющие. С таким богатством можно было при желании и наличии хоть какого-то ума подчинить себе не то что Британские острова, но и большую часть земного шара. Драко замер, касаясь пальцами крохотной колбочки с жидкой удачей. Он мог бы так много упростить в своей жизни, воспользовавшись всего несколькими. Мотнув головой, Драко отдернул руку. Если его в подобном хотя бы заподозрят, то от Азкабана его уже никто и ничто не убережет. И останется мать одна против всего мира в огромном приходящем в упадок поместье. Драко двинулся дальше вдоль полок. Наконец, взгляд его зацепился за что-то, что выглядело многообещающе. «Взгляни в глаза страху» было написано на одной из колб, на второй значилось «Тайные фантазии». Сжав в пальцах третью по счету склянку с мерцающей внутри темно-синей жидкостью, Драко сунул добычу в карман мантии и стремительно покинул лабораторию. *** Дальше день покатился своим чередом. За завтраком мать поделилась с ним совместными с Андромедой планами. Через несколько дней после рождественских праздников они хотели ненадолго вывезти Тедди к морю, поправить здоровье самим и подарить малышу новые впечатления. Сразу следом явился смотритель, строгим голосом сообщивший, что дальше оттягивать подготовку прилежащих территорий к весне невозможно и, если мистер Малфой не уделит ему время сегодня же, он будет вынужден… что именно он будет вынужден, Драко слушать не стал, лишь вздохнул и повел все еще воинственно топорщившего усы волшебника в сторону главного выхода. Фестралы были прекрасными кроткими животными, но все равно они не были послушной метлой, повинующейся каждому твоему движению, поэтому в конюшнях Драко буквально обвешался чарами, начиная от банальных согревающих, заканчивая укрепляющими, чтобы после нескольких часов в седле он смог нормально ходить. Рассекая воздух и слушая монотонный голос смотрителя: «Вот здесь надо будет вырубить мертвые ветки, а вон там вообще все дерево засохло, надо расчистить тропы, обновить противопожарные ямы, а то зарастать начали. В озеро нужно будет запустить поголовье мальков. Кусты некоторые нужно выкопать и заменить новыми, я вашему отцу это еще два года назад говорил…», Драко хотел огрызнуться, что раз за два года ничего с кустами не сделалось, то и еще годик могут пережить без его в этом непосредственного участия, но лишь кивал и молча сжимал в кармане нагревшуюся от тепла ладони колбу с зельем. Через несколько часов, возблагодарив богов, что зимой темнеет рано, и это позволило ему наконец сбежать от занудного блюстителя порядка в садах, лесах и озерах, он на негнущихся ногах дополз до кабинета отца и заперся в нем, наложив сверху еще заглушающий купол. Несмотря на то, что готовился он к этому весь день, руки подрагивали от волнения, когда он поставил перед собой склянку. Зелье открытого разума. Само по себе оно не приносило вреда, но в разряд запрещенных попало не случайно. Как ему удалось узнать из трудов по зельеварению, где он подбирал то самое, с которым решит поэкспериментировать, эффект его был непредсказуем. Зелье покажет все то, что таится глубоко на дне твоего сознания. Это могли быть тайные страхи, самые сокрытые постыдные желания, ответы на вопросы, найти которые ты сам не силах. И как любое подобное зелье, оно очень быстро вызывало привыкание. Подсевшие на него маги очень быстро теряли способность принимать решения самостоятельно, а общение с живыми людьми переставало быть для них интересно, потому что там, в образах, что дарило зелье, все было ярче, насыщеннее, люди вокруг были те самые, реагировали ровно так, как хотелось, все было просто и понятно. Драко встал из-за стола, снял верхнюю мантию, оставшись лишь в рубашке и брюках и удобно расположился на ковре у камина, вертя колбу в тонких пальцах. Он твердо планировал проверить его эффект на себе прямо сегодня. Он знал, что в школе некоторые старшекурсники баловались слабеньким подобием этого состава, чтобы скрасить непростые будни последнего курса. Цветные сны, которые приходили к ним под действием зелья, пересказывались потом шепотом с краснеющими щеками и горящими глазами. Вынув плотно притертую стеклянную пробку, он отсалютовал в пустоту и опрокинул в себя содержимое. Ничего не происходило. Он все также сидел на ковре у камина. Возможно, зелью нужно какое-то время? Оглушительно отсчитывали секунды стрелки на каминных часах. Тик-так, тик-так. Драко взглянул на свои руки, видя, как кровь размеренно пульсирует под тонкой кожей. Отчаянно хотелось прижаться носом и почувствовать, как внутри него бежит жизнь, до смешного хрупкая. Он закатал рукава рубашки, чтобы улучшить обзор. Взгляд тут же зацепился за бледные следы шрамов. Последствия встречи с Фенриром сойдут однажды совсем, но пока они не дают забыть. Он провел пальцами по неровным полоскам на коже. Кожа вокруг них, казалось, светилась. А раны стали расходиться на глазах, открывая взору рваные куски мышц и кости, кровь хлынула наружу, заливая рубашку и капая на брюки. Холодея, Драко в ужасе зажал здоровой рукой края раны, но это совсем не помогало - кровь струилась сквозь пальцы, ее было много, слишком много, одна брючина уже полностью промокла от крови. Драко пытался закричать, но не мог, его буквально парализовало. И тут прямо над ухом, щекоча дыханием волоски на виске, раздался низкий голос с рыкающими нотками: - Я рад, что ты вернулся сам, младшенький Малфой. Я знал, что ты не удержишься и дашь мне закончить то, что я тогда начал. Больно стукнувшись бедром о ножку кресла, Драко стремительно обернулся. На него в упор смотрели хищно прищуренные желтые глаза. Фенрир оскалился и втянул носом воздух: - Пахнешь страхом. Такой сладкий запах, мне нравится, - оборотень медленно облизнулся. - В этот раз я не буду торопиться, а когда я с тобой закончу, ты очень сильно пожалеешь, что не сдох тогда, когда у тебя был шанс. Фенрир протянул руку и схватил Драко за разорванное когтями оборотня предплечье, поднес кровоточащую рану к лицу и губами впился прямо в израненную кожу. Драко заорал от боли, пытаясь вырваться, но оборотень держал его крепко, слизывая кровь и порыкивая от удовольствия. Слезы катились по лицу Драко вперемешку с потом. Он уже даже не кричал, он лишь скулил, когда Сивый наконец оторвался от своего занятия, наваливаясь на него и проводя испачканным в его крови языком по бледной щеке, слизывая дорожку слез. - Хочешь, чтобы я убил тебя сейчас или дашь мне сначала поиграть? - хриплое дыхание с запахом металла с шумом вырывалось из его рта. - Скажи, что хочешь поиграть, Др-р-рако. Малфой зажмурился. Это не правда, это просто не могло быть правдой! Фенрир никак не мог сюда попасть, но вот же он, дышит ему прямо в лицо, и в этот раз никто не придет, чтобы его спасти. Трясущиеся губы отчаянно не желали слушаться, но ему удалось выдавить: - Убей. Фенрир с сожалением поджал губы: - Какой же ты слабак, Малфой. Только и умеешь, что портить другим веселье. В принципе, мне все равно, поиграть я смогу с тобой и потом, когда дергаться перестанешь. Рука с длинными изогнутыми когтями скользнула по его шее. - Будет совсем чуть-чуть больно, - он показал в улыбке желтые клыки, занося когти прямо над тем местом, где лихорадочно гнала кровь артерия. Драко прикрыл глаза, не желая видеть, как над ним фонтаном брызнет кровь из разорванного горла. Пожалуйста, Мерлин, пусть это будет быстро. В дверь раздался стук. Драко не мог понять, кажется ему это или нет. Это было абсурдно, никто не мог постучать. Он открыл глаза. Кроме него, в комнате никого не было. Он быстро оглядел себя: ни ран, ни крови, ничего. Стук повторился. - Д-да, - голос не слушался и безбожно хрипел. В комнату размашистым стремительным шагом вошел никто иной, как Люциус Малфой. - Почему ты сидишь на полу в таком виде, Драко? Драко молча смотрел на него и пытался отдышаться. Ему казалось, что он все еще чувствует на себе горячее дыхание оборотня, ощущает кожей его крепкий захват. - Сын? - не дождавшись от наследника ответа, старший Малфой нахмурился. - Я… - Драко и рад был бы ответить что-то более внятное, но разум пасовал, все еще находясь в плену встречи с оборотнем в собственном доме. - Я не этому тебя учил, Драко. Где твои манеры и где твоя выдержка? - прищуренные серые глаза цепко осматривали его, наверняка фиксируя и вспотевший лоб, и спутанные волосы, и небрежно закатанные рукава рубашки. - Всего один оборотень, и ты уже готов сдаться? Драко молча открыл рот. Что на такое можно ответить, он не представлял. Старшего Малфоя его молчание, казалось, не смущало. - Во-первых, я просто не могу поверить, что ты попросил себя убить. Ты же понимаешь, что твоя жизнь не принадлежит тебе и принадлежать никогда не будет? Ты - будущий глава рода, десятки людей до тебя боролись, страдали и всегда выходили победителями из любой ситуации. Ты не можешь просто взять и проявить слабость, позволить себе сдаться, род Малфоев должен жить и после тебя. В воздухе прямо перед лицом Драко замерцал герб: две трепещущие крыльями виверны удерживали лапами огромный, больше каждой из них, черно-зеленый щит с гигантской буквой М в середине. Буква пульсировала и не давала Драко отвести взгляд. «Чистота крови всегда берет верх», вилась внизу под щитом надпись, трепыхаясь на ветру, и виверны, шипя едва слышно, казалось, вторили ей. Отец, меж тем, продолжал: - Астория хорошая девочка, не знаю, как твоя мать о ней договорилась. Но я бы подумал о Дафне, не хотелось бы, чтобы у нас впервые за десять веков родился бы брюнет в семье, мы же не всякие там… - решив не продолжать, он просто презрительно поджал губы. Драко все еще гипнотизировал взглядом висящий в воздухе герб дома, поэтому, не подумав, ответил: - Я знал, что ты будешь настаивать на Дафне, - отец слушал его, выгнув бровь на словно вырезанном из куска камня лице, - но я все же предпочту Асторию. - И почему же? - в голосе впервые за весь разговор звучал искренний интерес. - Она младше, жениться придется только года через три-четыре, как повезет, - лишь недавними потрясениями можно было оправдать такой честный и неосмотрительный ответ. - Как всегда, Драко. И снова ты бежишь от ответственности, снова пытаешься меня подвести. Ты хотя бы понимаешь, что единственное, чем ты еще способен принести пользу, это побыстрее отвести под венец девушку из семьи, которая на хорошем счету у министерства? Ты все думаешь о своих амбициях, но бывшие Пожиратели не нужны никому, - он резко повысил голос. - Посмотри на меня, Драко! Драко послушно вскинул глаза. - Ты, вчерашний Пожиратель Смерти, в этом новом мире никому не нужен, ни твоя учеба, ни твои усилия. Ты просто должен продолжить род и надеяться, что когда твой сын вырастет, о твоих деяниях никто не вспомнит. Будь моя воля, ты бы уже завтра стоял у алтаря и благодарил всех богов за шанс породниться с Гринграссами. - Это неправда… - прошептал Драко, не смея отвести глаз от тяжелого взгляда отца. - Правда, мой мальчик, и пора бы тебе это признать. Иногда мне кажется, что я очень плохо тебя воспитал, раз ты не понимаешь таких простых вещей. - Твой пример плохо меня воспитал, - бледными губами пробормотал он, цепенея внутри от собственной дерзости. Люциус недобро улыбнулся. - В Азкабане меня научили некоторым интересным вещам. Раньше я такое не практиковал, но, возможно, это сможет привить тебе хоть какое-то уважение к старшим, - Люциус аккуратно снял мантию, повесил ее на спинку кресла, у подножия которого сидел на полу Драко и потянулся к ремню, вдетому в брюки. Драко продолжал, не моргая, следить за действиями отца. Тот не спеша вынул ремень, сложил его вдвое и покачал на весу, словно примериваясь. Не сводя с сына совершенно спокойного, даже несколько равнодушного взгляда, он обошел Драко, остановившись у него за спиной. - Итак, Драко, давай попробуем еще раз. Я тебя вырастил, выучил, потратил на твое воспитание свое время не для того, чтобы ты, как щенок, сейчас огрызался на меня, - ремень за спиной Драко со свистом разрезал воздух, и он зажмурился, ожидая, как в следующую секунду спину окатит волной жгучей боли. Ничего не произошло. Драко обернулся, но у камина никого не было. Он второй раз за последний час сидел совсем один в комнате, затравленно дыша и пытаясь взять себя в руки. Время шло, часы тикали, и под их равномерный ход постепенно замедлялось дыхание Малфоя. - Он у тебя тот еще чертила, да? Никогда мне не нравился, - негромкий голос заставил его буквально подпрыгнуть от неожиданности. Драко осмотрелся. У подоконника, скрестив ноги и прислонившись бедром к доске, стоял Поттер. - Сначала я правда думал, что он просто заносчивый черт, курсе этак на втором. Но сейчас это как-то уже слишком было, даже мои родственнички ничего подобного никогда не вытворяли, а уж они точно могли победить в номинации «Худшая семья года». - Мерлин, Поттер, тебя-то сюда как занесло, - без сил прислоняясь к креслу, буквально простонал Драко. Хотелось подергать себя за волосы или ущипнуть больно, лишь бы его, наконец, отпустило. После всего только что произошедшего, что может выкинуть это очкастое недоразумение, Драко даже представить боялся. Брюнет лишь пожал плечами. - Проснулся вот посреди ночи и решил, дай-ка пойду Малфоя доведу. - Похоже на правду, - Драко издал нервный смешок. Поттер меж тем легко оттолкнулся от подоконника, в два шага оказался около Драко и сел напротив, скрестив по-турецки ноги. - Расскажешь, может быть, почему ты позволяешь обращаться с собой, как с куском навоза? - пламя камина отражалось в стеклах очков и взгляда его Драко разглядеть не мог. - А ты разве не считаешь меня куском этого самого навоза? - Нет, - просто ответил Поттер. - С каких это пор? В школе, помнится, мы и не такими эпитетами обменивались. - Ну а разве мы все еще в школе, Малфой? Ты вроде во всем остальном такой умный, поступать вон собрался в университеты разные, - он мотнул лохматой головой в сторону заваленного бумагами стола, - а почему-то во всем, что касается меня, остаешься все тем же хорьком безмозглым. - Потому что ты меня раздражаешь без меры, - Драко устало привалился плечом к подлокотнику кресла. - Но почему? - по тону казалось, Поттеру, в целом, плевать на его ответ, но так разговор хотя бы имел смысл. - А у тебя есть время до утра, пока я буду перечислять? - Драко очень сильно жалел, что под рукой не было бутылки коньяка. Вместо ответа очкарик чуть сдвинулся, спиной удобно прижимаясь ко второму креслу и всем своим видом демонстрируя, что он тут надолго. - Жги, блондинчик, - в руках Поттера появилась та самая заветная бутылка и бокал. Наполнив наполовину, он протянул его Драко. Тот уже даже не удивлялся ничему, просто взял в руки стекло, согревая напиток в ладонях. Меж тем в руках Поттера так же из воздуха материализовался второй бокал, который он наполнил уже для себя. - Во-первых, ты отказался со мной дружить, - начал Драко, разглядывая не собеседника напротив, а глядя на янтарные блики на поверхности стакана. - Нам было по одиннадцать, и ты повел себя как заносчивый засранец, - фыркнул Поттер, делая глоток. - Да и знал я тогда о волшебном мире ровным счетом ничего, чтобы понять, отчего ты такой милашка. - Будешь перебивать, мы и за два дня не закончим, - фыркнул Драко. Поттер поднял вверх ладони и свободной от коньяка рукой показал, что запечатал рот на ключик, а его выбросил куда-то в камин. - Во-вторых, ты всегда оказывался в центре внимания, ничего для этого не делая. Поттер покачал задумчиво головой из стороны в сторону, говоря как бы «это да, это со мной бывает». - В-третьих, тебе все давалось само собой, будь то полет на метле или чертов гиппогриф, а мне приходилось часами корпеть над уроками, чтобы не разочаровать родных. По брюнету было видно, что ему есть что ответить, но он держался. - Дальше, с тобой все носились, вечно вокруг тебя была толпа прихлебателей. Потом ты вырос и стал весь из себя такой правильный, благородный и спешащий на помощь, символ, надежда и так далее, далее, далее. Тут можно отдельную книжку написать, «За что мы любим Гарри Поттера». А я в это время принимал метку и пытался убедить себя, что раз мне оказано такое доверие от Лорда, то и я тоже что-то да значу, пусть и для другой стороны. Я старался, выполнял его задания, а ты просто появлялся в последний момент и переворачивал все с ног на голову, словно чужие планы и усилия - это пшик, просто пыль под ногами. Ты делал так, как решал нужным сделать ровно в тот момент, и все получалось. Мне кажется, даже если бы ты решил просто дать Темному Лорду в морду, то совершенно случайно он бы упал на острый камень и раскроил себе череп. Потому что по-другому у тебя не бывает. Ты даже с моим спасением сделал также. Точнее, - горько усмехнулся Драко и сделал большой глоток, - со всеми моими спасениями. А ты хоть раз задумывался, а что, если я предпочту сдохнуть, но не быть спасенным именно тобой? Поттер смотрел на него молча. - Да говори уже, можно, - раздраженно передернул плечами Драко. - Ты такой дурак, Малфой, ты знаешь? - он нахмурился, как-то потерянно обводя пальцем кромку бокала. - Прости? - у Драко от возмущения даже силы появились сесть ровно и выпрямиться. - Ну потому что ты видишь лишь то, что хочешь видеть. Придумал себе образ какого-то самовлюбленного говна, да так и подгонял под него все факты на протяжении многих лет. На турнире, к примеру, мне было страшно практически все время, Рон со мной не разговаривал, Скитер сочиняла про меня небылицы, я мог натурально, не как в книжках, а по-настоящему умереть несколько раз за год. Ты думаешь, я хотел там участвовать? Нет, я хотел поставить у близнецов на тотализаторе десять галлеонов на Седрика и по вечерам с парнями в спальне обсуждать, с какого дементора Флер такая хорошенькая и чем их там для этого поят в Шармбаттоне. А все, как ты выразился, твои спасения, это вообще отдельная песня. Он замолчал, глядя на камин у Драко за спиной. - Сам расскажешь или попросить придется? - Драко медленно, тягуче переваривал информацию, что, возможно, на всю эту картину действительно есть другая точка зрения. Принять ее он был, конечно, не готов, но выслушать - почему бы и нет. Поттер вздохнул: - Каким бы кретином ты ни был, ты был таким же подростком, как я, как Рон, как Гермиона. И тогда, в Выручай-комнате, я просто подумал, что ни один из твоих поступков даже близко не заслуживает смерти, и что я виноват перед тобой на самом деле не меньше, что кучу всего можно было сделать иначе, не делай мы все тонну глупостей каждый божий день. А потом ты мне помог. А потом мать твоя помогла. А потом я насмотрелся на то, как умирают знакомые, настоящие из плоти и крови люди, которые еще вчера ели со мной за одним столом, и я не хотел, чтобы в этом списке добавлялись новые имена. Если честно, пофигу, чьи. Поэтому попытался помочь. Ты думаешь, я это для великой цели делал или потому, что блаженный? Нет, Малфой, я это для себя делал. Чтоб кошмаров меньше снилось, - он сделал долгую паузу, задумавшись. Потом перевел взгляд на Драко и впервые за весь разговор посмотрел ему прямо в глаза. - Вот такая я корыстная тварь. Живи теперь с этим. Драко смотрел на него несколько секунд, не моргая, а потом рассмеялся. Он смеялся так долго, что слезы выступили на глазах, и пришлось зажмуриться, чтобы стереть их. А когда он открыл глаза, напротив никого не было. Он снова остался в комнате один. Рядом с ним лежала пустая колба из-под зелья. Часы на камине звучали куда тише и показывали час ночи. Все еще не понимая до конца, явь ли перед ним, Драко поднялся и, зашвырнув колбу в камин, прошептал: - Да чтоб я еще раз… - и, тревожно озираясь, покинул кабинет отца, думая о том, что все у него не как у людей. Его однокурсники обычно видели мокрые картинки, о которых рассказывать было и стыдно, и сладко, а он только что обзавелся парочкой новых кошмаров.