Не первый шанс

Последний день перед наступлением нового года был по-настоящему снежным. Кусты за окном полностью обратились в сугробы, белые шапки тянули ветви деревьев к земле. Драко, клюя носом над учебниками, периодически распрямлялся, встряхивался, но его запала хватало на очередные полчаса. Потом мерное движение снежинок за окном и тихо потрескивающий камин снова заставляли его задремать посреди абзаца. Пламя полыхнуло, вырывая блондина из поверхностного сна. Среди все еще искрящихся зеленых язычков лежал плотный конверт с гербовой печатью. Нахмурившись, Драко встал и подобрал его, сонно растирая глаза. Он с недоумением смотрел на печать Сорбонны, башенки замка на красном сургуче проступали весьма условно, но узнаваемо. Это не имело никакого смысла, Драко так и не сподобился за это время отправить хотя бы один запрос на поступление. После своего эксперимента с зельем он полночи пролежал в кровати, боясь сомкнуть глаза, точно зная, что, а точнее, кого, ему предстоит увидеть во сне. И он не был уверен, что кровожадно настроенный Фенрир, планирующий издеваться над его трупом, - худшая перспектива из возможных. По правде говоря, встреча с отцом пугала его даже сильнее. Умом он был способен понять, что хоть оборотень еще и на свободе, но попасть в поместье сейчас для него было бы крайне затруднительно. С другой стороны, для отца это вообще не представлялось возможным. Но здесь разум Драко пасовал, и он был готов в любой момент услышать в коридоре шаги и почувствовать, как сквозняк тянет из открывшейся двери в спальню. Разочаровать отца? Увольте. Лучше быть съеденным оборотнем, замученным насмерть сошедшей окончательно с ума теткой, но только не видеть потухших в разочаровании глаз. «Твои усилия никому не нужны… ты никому не нужен». Сон сморил его только на рассвете, когда в ушах начало шуметь и тяжелая голова отказывалась отрываться от пропитанной потом подушки. Драко решительно тряхнул головой, отгоняя образ. Пусть ночные кошмары остаются под пологом кровати. Когда стемнеет, он будет готов встретиться с ними лицом к лицу или трусливо сбежит, заливая страх коньяком при свете ярко разожженного камина. Но все это будет вечером, а сейчас у него есть более насущные дела. Ногтем он подцепил кусочек воска, распечатывая письмо. Ладони предательски вспотели, когда он достал сложенный кусок пергамента и развернул его. «Уважаемый месье Малфой. Рад Вам сообщить, что мы были крайне впечатлены Вашими широкими познаниями в области финансовой структуры современной магической и немагический Британии. Ваш опыт и понимание основ инвестирования, несомненно, сделал бы Вас одним из лучших студентов факультета. Ваше эссе на тему перспективных немагических компаний, которые в будущем могут заинтересовать магическое сообщество, кажется нам весьма революционным, но не лишенным шарма и здравого зерна, его по достоинству смогли оценить не только я, но и многие преподаватели. Однако меня несколько смутила вторая часть вашего письма. Я готов встретиться с Вами и обсудить это, либо направить Вас к кому-то, кто поможет Вам преодолеть Ваши сомнения в кратчайшие сроки. С уважением, Жорж Ведель, Университет Пантеон-Ассас, Сорбонна». Драко не понимал ни слова из того, что было написано. Он был на сто процентов уверен, что никогда не связывался с этим человеком. В конверте было еще что-то. Драко вынул уменьшенную копию нескольких свитков, провел над ними палочкой, бормоча заклинание, и вот в его руках оказалась бумага с гербом Малфоев в верхнем углу. Это был его почерк на зачарованном семейном пергаменте, сомнений быть не могло, но… Опустившись в кресло, Драко принялся за чтение. Первые листы не вызывали у него никаких вопросов, он даже проникся тем, насколько складно звучали его аргументы в пользу поддержки определённых областей немагической промышленности. Было, конечно, несколько нелепых ляпов, которые его отец, к примеру, ни за что бы не пропустил, не забыв указать сыну на ошибку. Драко поморщился, но продолжил читать. Начиная с пятого листа текст повествования менялся. Чем дальше читал Драко, тем бледнее становился. В какой-то момент у него не осталось сил просматривать текст целиком и лишь отдельные абзацы пляшущих букв цеплялись, впечатывались в мозг, чтобы до конца дней заставлять его гореть от унижения. Драко закрыл глаза. Воспоминания начинали возвращаться, хотя, видит Мерлин, лучше бы они этого не делали. …Шел уже двенадцатый час, давно пора было откладывать книги и готовиться к завтрашнему дню. Если он появится перед гостями опухший и с синяками под глазами, то матери можно потом никогда больше на глаза не попадаться. А значит, нужно выспаться. Но руки его буквально не могли успокоиться. Он то брал один из справочников, то откладывал его, тут же хватаясь за свои конспекты и следом отбрасывая и их. Он прекрасно понимал причину своей нервозности, но думать об этом не хотел. «Всему виной коньяк», - зло думал Драко, наполняя бокал из ополовиненного графина. Именно он заставляет его думать об обиженных зеленых глазах и чувствовать себя таким никчемным и нервным. А еще всему виной Поттер. Почему? Потому что все проблемы в жизни Драко всегда были из-за Поттера. Это аксиома, которая с каждым глотком лишь крепла в мозгу. Драко залпом ополовинил бокал и придвинул к себе кусок пергамента. Он собирался до отхода ко сну сделать хоть что-то полезное. Перед ним лежало почти готовое эссе для заявки на поступление в Сорбонну. Она не была его основным вариантом, поэтому размяться он решил именно на ней. Хотя факультет управления там и правда силен. Драко занес перо над пергаментом и задумался. Оставалось лишь написать заключение и можно отправлять. И он будет на один шаг ближе поступлению. А когда он уедет, очкарик больше не сможет появляться из ниоткуда и преследовать его своими непонятными взглядами, своим шумным голосом, всем своим видом и фактом существования на планете. Еще глоток, и Драко поднес перо к краю свитка. Итак, финансирование магглов. Проще простого. «Из всего вышеизложенного можно сделать вывод, что при грамотном инвестировании и патентовании немагических изобретений и их последующей адаптации под магические нужды с уникальными правами на использование можно не только продвигать вперед экономику государства, создавая новые торговые ниши, но и значительно ускорить развитие отдельных отраслей, комбинируя технический прогресс немагов и достижения магических наук…» Драко задумался и пожевал кончик пера. Догадка, пришедшая в голову, показалась ему гениальной. Сделав еще один глоток из бокала и переждав секунду головокружения, он продолжил: «Вот, скажем, очки. Такое простое, веками доказавшее свою полезность изобретение, до сих пор не имеющее аналогов у магов. Любые зелья или заклинания, используемые в Европе, имеют временный эффект и либо вызывают привыкание, либо ослабевают при многократном использовании. А магглы что?» - от усердия Драко даже высунул кончик языка. - «А магглы просто нацепляют на нос два кусочка стекла и ходят так, ни о чем не заботясь. Если бы в свое время кто-то из магов догадался запатентовать эту вещь, одинаково полезную и магглам, и магам, то я бы лично попросил его запретить Поттеру очки, чтобы он не смог найти Косую Аллею и никогда бы не появлялся в моей жизни! А еще очки, уважаемые господа, делают глаза того, кто их носит, до смешного беззащитными. Лично я со всей ответственностью могу заявить, что это оружие, которым очкарики не стесняются пользоваться. Ты смотришь на такого человека и веришь ему, думаешь, что уж он-то никогда не сможет ударить тебя в спину. А что делает он? Ловит снитч прямо у тебя перед носом, зная прекрасно, мразь лохматая, что твой отец сейчас на тебя смотрит и оценивает каждое твое действие. И как вы думаете, есть ли ему до твоих переживаний дело? Отвечу - никакого. Потому что на самом деле все очкарики бездушные, избалованные, самовлюбленные уроды, прав был покойный профессор Снейп. А еще у очкариков из-за плохого зрения развитый нюх, чтоб вы знали, и они позволяют себе беззастенчиво этим пользоваться. Я виноват что ли, что он ни боггарта не видит в темноте? Это вообще не повод тереться рядом и обнюхивать меня, правда ведь? Я до сих пор не могу понять мотивов этого его поступка, но, видит Мерлин, в этом и был его план. Выбить меня из колеи настолько, чтобы я нет-нет да и возвращался к нему мыслями, чтобы помнил, кому обязан жизнью и свободой. Одному наглому очкарику! Вывод: очки - это плохо, как и маггловская одежда, кстати, потому что она слишком узкая и тесная, в ней невозможно нормально шевелиться. Такое чувство, что все видят тебя голым. А представьте, как в ней на метле летать? Можно все себе к мордредовой бабушке стереть…» Драко сидел в кресле, закрыв глаза. Последние три страницы его эпистолярного шедевра так или иначе все время возвращались к Поттеру, и не только к нему. Кажется, Драко перебрал там все, что смог в таком состоянии вспомнить. И вывод из всех его умозаключений всегда был один: Поттер - это плохо. Драко швырнул листы пергамента в камин и наблюдал, как пламя пожирает самую, вероятно, позорную выходку в его жизни. А ведь конкуренция там была немаленькая. Ну что ж, в трезвом состоянии он способен сделать три вывода. Первый - с коньяком нужно завязывать. Второй - Сорбонна для него отныне не вариант. Третий - кажется, у него серьезные проблемы с Поттером, и пора с этим что-то делать, пока не стало хуже. Хотя куда уж, кажется, хуже. *** Драко слышит знакомый голос из дальнего конца коридора, и ему хочется застонать и, возможно, переселиться из поместья, пока Тедди не подрастет и не поедет в Хогвартс. У него было недостаточно времени. Недостаточно для того, чтобы принять хоть какое-то решение. Он и правда не любил себе врать, но при других обстоятельствах вполне успешно справился бы с тем, чтобы запереть свое непонятное отношение к Поттеру в дальнем уголке души, таком пыльном, что не видно, что там: может быть, неловкость за разбитую любимую вазу матери, а, может быть, сожаление о том дне, когда он решил, что татуировки - это его. Но ситуация с Поттером вырвалась за пределы вечерних посиделок вдвоем с бокалом у камина, за пределы того, что отвлекает от конспектов. Она начинала реально влиять на его жизнь, и не в лучшем ключе. У Драко не было в распоряжении такой роскоши, как налажать, упустить еще один шанс из-за того, что лишний бокал и мысли о Поттере, рождающиеся под его влиянием, снова его подведут. Надо что-то с этим делать. Что - он не знал, да и не в его духе было по-гриффиндорски глупо бросаться вперед, не имея четкого плана, но ведь если он понаблюдает одним глазком, то кому будет от этого плохо? Никому. Зато, возможно, наведет на какие-то полезные мысли. Уговаривая себя таким образом, Драко через силу двинулся в сторону приоткрытой двери. В голове ярко стоял образ мотылька, летящего на свет. А все знают, что бывает с глупыми мотыльками. Драко остановился в паре сантиметров от двери, не смея заглянуть внутрь. Если Поттер его увидит, придется заговорить, а это наверняка кончится очередной порцией оскорблений. Он пока постоит тут и просто послушает. И нет в этом ничего такого. Он просто хочет без лишнего давления найти для себя хоть какую-то точку опоры. Если вдруг сейчас он услышит, что Поттер, скажем, болеет за ту же команду по квиддичу, что и Драко, то это будет уже что-то. Не что-то важное, но что-то, о чем можно попытаться заговорить без риска начать обмениваться проклятиями. Давайте, Гарпии, не подведите. С чего бы очкарику обсуждать шансы Гарпий в турнирной сетке с полугодовалым малышом, Драко не знал, но, в принципе, они с Тедди никогда не были близко знакомы, просто живут недалеко друг от друга. Возможно, ему такое нравится. Драко в последний момент успел поднести ладонь ко рту, прикусывая палец и сдерживая смешок. Ну что за бредовые мысли лезут ему в голову? Нужно сосредоточиться и попытаться узнать что-то полезное. Подло подслушивая? Нет, по-слизерински овладевая информацией. - …И чтобы ты знал, на самом деле гиппогрифы вовсе не злые и не страшные чудовища. Они просто гордые, - пауза длилась несколько мгновений. - Ну, гордые - это когда ты не можешь взять и засунуть свои принципы себе в… не можешь сладить с ними, даже если тебе это во вред. Например, Клювокрыл не хотел никого обижать, но когда ему показалось, что твой дядя Малфой плохо к нему относится, он его задел когтями, защищаясь… - Он пытался меня убить, называй вещи своими именами, Поттер, - Драко сам не понял, как оказался снова в том же дверном проеме, что и несколько дней назад. Поттер сидел на полу, обложившись подушками, как какой-то южный падишах. Тедди ползал по его колену, очевидно, не сильно вникая ни в рассказ крестного, ни в зарождающуюся перепалку. При его словах очкарик вздрогнул, перехватывая малыша под живот и мгновение глядя строго перед собой. Драко даже показалось, что он вовсе не хотел поднимать глаза. Неужели до сих пор сердится за… за которую из грубостей Драко за последние дни? - Если бы он хотел тебя убить, мы бы с тобой сейчас не разговаривали, - раздалось под аккомпанемент потрескивающих поленьев. - Предпочитаю просто думать, что у меня девять жизней, как у низзлов, - прислоняясь плечом к косяку, Драко ловил острое чувство дежа вю. - И сколько из них ты уже потратил? - Поттер наконец поднял на него взгляд. В нем не было ни колкости, ни желания обидеть, но то, каким тяжелым он был, на секунду придавило Драко к полу стофунтовой плитой. Да уж, это будет совсем не просто. Никакие Гарпии, очевидно, ему не помогут. Такой разговор точно не подходит для первой попытки наладить контакт. И ни для какой по счету попытки, если честно. В жизни Драко, как и любого из них, переживших войну каких-то полгода назад, было слишком много закрытых на сотню замков тем. Он сжал ладони в кулаки, пытаясь погасить вспышку злости, вызванную словами Поттера. Привычным и понятным сценарием было обозвать его, послать оказывать услуги дементорам и что-то там еще. Но Драко здесь не за тем. Раз уж так глупо выдал свое присутствие, то надо попытаться вынести из этой ситуации хоть что-то, а для этого нужно держать себя в руках. Отвлечься, подумать о чем-то приятном, хотя бы нейтральном. О чем-то, что погасит в мозгу голос, визгливо требующий срочно отправить Поттера ко всем чертям, пока тот не сказал еще что-то неприятное. - Я подумываю завести себе гиппогрифа, - неожиданно срывается с его губ, и волна паники через секунду накрывает с головой. Это только его! Его список - только его. Какого черта он делится с кем-то типа Поттера, вообще хоть с кем-то, пунктами из списка. Драко на секунду прикрыл глаза, медленно выдыхая. Никто не знает о списке. И, если не вести себя, как дурак, то и не узнает. Близость Поттера натягивала нервы струной. Он словно шел по тонкому льду, принимая каждый звук за грядущее погружение в обжигающе холодную стихию. Дыши, Драко. Если ты перестанешь паниковать, никто ничего и не заметит. - Ты? Гиппогрифа? - Поттер одной рукой удерживал пытающегося уползти крестника, а второй поправил на переносице очки. - Эм… - лицо у него стало отрешенным, словно он видел перед собой что-то, чего не видели другие, это длилось всего несколько секунд, но выглядело, мягко говоря, странно. - А ты уверен, что… ну не знаю, сможешь позаботиться о живом существе? Ему забота нужна и компания. - Назови мне хоть одну причину, по которой я не должен тебя сейчас послать, - Драко держался из последних сил. Все-таки Поттер в его видениях был и то более приятным собеседником. А на что он рассчитывал? Что откроет в этом человеке что-то, чего не смог увидеть за столько лет? Идиот. Оба идиоты. Раздражение накрывало неумолимой волной, казалось, прямо на него несся Хогвартс-Экспресс, и уклониться Драко уже не успевает. Секунда - и раздражение сметет его, взорвавшись грубыми злыми словами, возвращая к начальной точке. - Прости, - раздается в оглушающей тишине комнаты. - Я… - Поттер разворачивает Тедди к себе, движением пальцев создавая из воздуха маленького гиппогрифа. Малыш тянется к нему, а «гордый зверь» немедленно делает шаг назад и встает на задние лапы. - Я не должен был этого говорить. Я просто не знаю. Драко ожидает продолжения фразы, но ничего не происходит. Наконец, дернув плечами, он задает вопрос: - Чего ты не знаешь? Молчание затягивается, кажется, на годы. - Как говорить с тобой. Мы столько времени провели, ругаясь, что я либо молчу, чтобы по привычке не сболтнуть гадость, либо вообще не знаю, что сказать. Раздражение ушло, как покидает берег волна во время отлива, оставляя за собой ровный гладкий песок. Возможно, если они начинают на равных, то все получится? Они могли бы… ну, хотя бы стать обычными знакомыми. Теми, кто способен провести беседу о погоде, не запустив в оппонента проклятием. Драко никогда не считал себя храбрецом. Нет, считал лет в одиннадцать, но тот поезд давно ушел, дальнейшие события не раз доказывали, что он не из тех, кто мчится в пасть дракону за прекрасной принцессой. Он из тех, кто попробует нанять принца в случае необходимости. Однако с Поттером всегда все было не так, как он привык. Зона комфорта? Даже близко нет. Этот парень заставлял его делать вещи, Драко совсем не свойственные. Например, срываться и грубить на ровном месте, да. Драко сделал глубокий выдох и вытер о штанину вспотевшую ладонь. Ну, Поттер, если он и сейчас его подведет, то Драко, ей-Мерлин, заавадит его прямо тут. Драко оттолкнулся от дверного косяка и сделал шаг вперед. «Давай, как прыгнуть в воду. Не так уж и страшно, от этого не умирают. В крайнем случае станет холодно и противно. А может, и нет. Не прыгнешь - не узнаешь. Прыгай, Драко, закрой глаза и прыгай». Драко сделал еще пару шагов и остановился напротив Поттера. Глаза того за стеклами очков расширялись по мере его приближения. Нервный какой. Ладно. Драко протянул руку. - Привет, я Малфой, Драко Малфой. Я не буду помогать тебе ни в чем разбираться, ты и сам неплохо справляешься, как оказалось. Лицо Поттера стоило того, чтобы это сделать. Драко стоял с протянутой рукой и смотрел на него сверху вниз. На лице брюнета за считанные секунды промелькнули десятки эмоций: удивление, понимание, недоверие и… это была надежда? Драко продолжал протягивать руку, чувствуя, что еще секунда, и он ее уберет, а потом разобьет Поттеру нос. Потому что тот невыносимый идиот, который только и умеет, что болтать про вторые шансы, сам при этом никогда не пытаясь… - Привет, Малфой, я Гарри. Просто Гарри, - его ладони коснулись горячие пальцы.