Многострочники №2

#0 — За что любит держаться? Шея. Невесомо сжимаете, большими пальцами поглаживая по гортани или надавливая. Саннину важно видеть в твоих глазах весь спектр чувств, будь то боль граничащая с наслаждением, или наоборот. Вдавливать лопатки, поглаживать и кусать кожу с редкими¹ родимыми пятенами. Кусать за шею, непозволительно длинным языком ласкать мочку уха и пачкать вязкой слюной ключицы. #1 — Что это значит для него? Очередной эксперимент? Орочимару жутко любит проверять усвоенные знания, какие-то колбочки с жидкостями на тебе. Что сказать, ты его любимая игрушка и это хорошо — Орочимару даже под страхом нависающей смерти над тобой, все равно спасёт от этой же смерти. Однажды по своей глупости, намешал какую-то жидкость от которой его всего скручивали в приступе похоти. А ты просто мимо проходила и была уложена на лопатки под ним. Можно ли сказать, что с этого момента в нем зародилась эта скользкая любовь? #2 — Где? Логово змеиного санина или твой домик. Да выбора особо нет. В логове Орочимару — детский садик, Учиха обезумевший от мести, Узумаки с влюбленным приступом, куча важных аппаратов за которые мужчина голову откусит любому. Твой дом — второе убежище для него. Там он расслабляется и отдыхает «душой и телом» что говорится. #3 — Когда/сколько? Не то, чтобы он всеми руками и хвостами² за продолжительный половой акт, но и «скорострелом» не является. Просто не любит растягивать это дело. Минут пятнадцать-двадцать хватает если нет важных дел. Но саннин всегда занят. Чего стоит только вечно снующий рядом Кабуто. #4 — Любимая поза? Ему в любой позе будет удобно за счёт имеющейся возможности растягивать конечности до невообразимой длины. Если он так делает в вашем сексе, то ты предпочитаешь просто закрыть глаза, потому что это выглядит в самом деле неприятно. #5 — Что после? Орочимару усыпляет тебя своими холодными объятиями, а сам уходит работать. Ни разу не было такого, чтобы он оставался с тобой. Мужчина думает, что пока тело ещё держит послеоргазменное тепло, то все его эксперименты и расчёты идут на ура, легко. Тебе же льстит это, но предпочитаешь умалчивать, что просто его гениальный мозг за время секса отдохнул и с готовностью работает на все сто. Тебя же сваливает усталость и неприятно-приятная немощность, а после касаний его холодной кожи, наотрез отказываешься покидать территорию без теплого пледа. Потому что тело — скотина такая — помнить его касания и надолго держит этот холод в тебе. #6 — Что возбуждает? Обычные женские штучки полного соблазнения/подчинения — голое плечико, чуть виднеющаяся ложбинка между грудей или контуры оголенных бедер. Случайно брошенные разгоряченные взгляды, ленивое облизывание язычком губок. Все это вызывает в нем неконтролируемую дрожь, а из рук валятся предметы. Наверное, ты — единственная, кто можешь нарушить его выдержку и полный контроль над телом, и разумом. #7 — Семя? Он достаточно умён и опытен, чтобы не забывать использовать контрацепцию. Дети ему не нужны. Хотя, где-то внутри ему крайне любопытно, кто и каким бы был ваш ребенок исходя из его сущности. Но, наблюдать за беременностью своей возлюбленной и ставить опыты как на лабораторной крыске даже его оставшаяся крошка совести не позволяет. Да и страх потерять тебя — велик. #8 — Оральные ласки? Это нечто забавное у вас. Похожее на игру. Однажды ты решилась на минет, но Орочимару, видимо, захотел поиграть — увеличивал и уменьшал размер члена уже находящийся в твоём рту. Заставлял то задыхаться от длины, то протестующее мычать. Ровно до тех пор, пока твои зубки предупреждающе не сомкнулись на чувствительной плоти, заставляя саннина ойкнуть и дернуться. Больше он так не играл. Сам Орочимару любитель сделать тебе куни. Его несвойственный человеку длинный язык творил в тебе невообразимые вещи; давиться слюной и стонами. #9 — Грязная секрет? У него нет время и желания менять вашу половую жизнь. Она его вполне устраивает, а ты — солидарна. Хотя однажды проскользнула мысль использовать тебя в качестве сосуда и заняться самоудовлетворением будучи в тебе. Но, это так и осталось мыслями. 10 — Рандомный хэдканон? — Тебе так не нравятся мои удлиняющиеся конечности? — спрашивает мужчина, когда его длинющая рука перехватывает тебя на пол пути, дергая себе на колени. С готовностью закидываешь руки за шею, наматывая его локоны на палец. — Не то чтобы и не нравится, просто мой мозг не воспринимает это как должное.– он хмыкает, руками пробираясь под подол домашней юкаты, устраивая ладони на, к его счастью, оголенных ягодицах. — Твой мозг ограничен.– парирует он, кончиком языком проводит по контуру твоих губ. Ты для него как небольшая передышка от безумно быстрой жизни. Конечно старость и смерть ему не по зубам, что не скажешь о тебе. Орочимару не обещал, что будет с тобой бок о бок до самой твоей смерти, да и неприятно это — смотреть как твой любимый человек стареет, превращаясь в сморщенный изюм и распадается в прах. Он обещал сам себе что-то придумать, чтобы увеличить твою продолжительность жизни и молодости. Если не сможет, то просто отправит тебя в долгий анабиоз, потому что такая красота как ты — должна быть вечер рядом с ним. Пусть и почти не живая. — Я знаю о чем ты думаешь и нет, мне до старости ещё далеко, — хихикаешь с того, как змей закатывает глаза. Ему не нравится эта твоя особенность — угадывать его мысли с одного только задумчивого взгляда.— Я молодая девушка, в самом, что говорится, соку. Дерзай, пока не убежала от тебя. — Куда убежишь от меня, не смеши.– роняет на диванчик, зачесывая твою челку со лба. Ему открывается вид на прекрасные, полные жизни и любви к нему глаза в которые он никак не может насмотреться. Не помнит, чтобы хоть у кого-то видел такого цвета радужки. Вряд-ли он даже вспомнит как этот цвет называется. Слишком прекрасна для него. — Чего это, сомневаешься? — Орочимару хмыкает опускаясь поцелуями на твои губы, затыкает. Покусывает и оттягивает сладкую плоть, касается кончиком языка с твоим, сплетаясь в вкусно танце. — Орочимару-сенсей… .— слышится голос подопечного из лаборатории, а ты тихонько хихикаешь. Орочимару цокает, с влажным и громким чмоком отстраняясь. — Сейчас я отправлю его на ещё одно задание, а ты не уходи, — поглаживает щеку. Ты льнешь к ней, потираясь о холодную кожу.— Скоро продолжим.