Октябрь 1990 года.
Кутаясь в пальто, голубоглазая девушка шмыгнула носом и вновь устремила взгляд в окно. Погода как на зло стояла пасмурная, кажется намечался дождь. Елизавета такую погоду терпеть не могла. Воспоминания связанные с ней были плохие. Холодок периодически пробегал по её спине, хотя в мерседесе была даже включена печка. — Лизавета Николаевна, — подал голос её сегодняшний личный водитель, а также по совместительству лучший друг — Фархад. Лиза вопросительно вскинула подбородок. — На улице октябрь, а ты уже мёрзнешь. — Не выношу осень, — отозвалась девушка, будучи практически погружённой в сон. — Я уже догнал это, — Джураев умело вывернул руль и вновь обратился к подруге — Нормальные люди ночью спят, а не работают. — Значит я ненормальная, — фыркнула Белова. Фархад усмехнулся и на всякий случай замолк, чтобы уж окончательно не довести подругу. Если она вспыхнет, показывая свой суровый и вспыльчивый характер, ему прилетит по полной. А жить то хотелось. — Фар, слышишь, — позвала его золотоволосая. Джураев кинул на неё взгляд, словно спрашивая «что?». — Ты это, на Новый год прилетай ко мне в Свердловск. Ну а что, сядем, отметим. Да и пацаны рады будут, — его от природы блестящие глаза, с тех пор как он повёлся с Лизой, приобрели способность периодически потухать от её действий и слов, которые очень ему не нравились, но сделать парень ничего не мог. Он крепко сжал руль и устремил свой сосредоточенный взгляд на дорогу. Резко захотелось закурить. Если бы не Лиза, он бы давно выкурил пару сигарет уж точно. Но при Царице никто из братвы не курил, знали, она не переносит табачный дым. — Спасибо за предложение. Время будет, прилечу, — Лиза тяжело вздохнула. За километр по нему было видно, что он не переносит уральскую братву (Центровых и тех, кто был законе), исключением был только любимый Лизаветой Уралмаш. Проще говоря, в Джураеве постепенно росла неприязнь к Уралу. Девушка решила промолчать и переключила внимание на свои перстни. Один из них, самый любимый ею, выполненный из розового сапфира, золотоволосая принялась протирать рукавом от пальто. Всю оставшуюся дорогу, друзья ехали практически молча, иногда заводя разговоры про дела, ну и конечно же не обходилось без шуток. Через некоторое время, перед ними виднелся огромный и роскошный двухэтажный особняк, где жили отец и бабушка Джураева. — Ну что красавица, на выход. Приехали, — Фархад победно ударил по рулю и взглянул на Лизу. Та чуть потянулась и кивнула ему. По-джентельменски открыв дверь автомобиля, Фара подал девушке руку и она вышла из машины. Прохладный ветер тут же заиграл с её волосами. Лиза внимательно оглядела особняк, будто видела его впервые, хотя была в нём много раз. — Фар, возьми подарки, ладно? — Джураев кивнул, а Лиза пошагала к высокому забору. Охранник, узнав Белову, приветливо улыбнулся ей: — Здравствуйте, Елизавета Николаевна. — Здравствуйте, — вежливо ответила золотоволосая, заходя на территорию особняка. Сзади послышался полуприказной тон Фархада, адресованный охраннику. Что уж говорить, начальником Фархад Гафурович был строгим. Навстречу девушке вышла бабушка Фархада. Темноволосая женщина, преклонных лет, развела руки в стороны и поспешила к Лизе. — Лизонька, здравствуй! Неужели приехала, — Белова с радостью окунулась в тёплые объятия пожилой женщины. — Здравствуйте! Приехала, соскучилась по вам очень, — Разия улыбнулась, придержав девушку за руки. — Ну пойдём в дом, поговорим, — Лиза кивнула и последовала за женщиной. Джураев занёс подарки в дом, оставив их в гостиной на диване, заглянул в комнату бабушки, в которой расположились сама пожилая женщина и Лиза. — Бабуль, привет, — Фара чмокнул любимую бабушку в щёчку и перевёл взгляд на подругу. Золотоволосая сидела в кресле, напротив бабушки Разии, уловив взгляд друга, она подмигнула ему, в ответ получив мальчишеский смешок. — Здравствуй, внýчек. — Так, я к отцу. Меня не терять. Вернусь к вечеру, — обратился парень скорее к подруге, нежели к бабушке. Голубоглазая кивнула, — Езжай с богом, — Фархад кивнул, обнял напоследок двух дорогих для себя женщин и вышел из комнаты. — Ой Господи, весь в делах, — сетовала Разия, — Когда же закончится всё это, — она взглянула на блондинку. Елизавета пожала плечами. Всё ведь только начиналось и набирало обороты. До конца ещё далеко. Во всяком случае, Беловой очень хотелось в это верить. — Мне Фархад сказал, вы о чём-то со мной поговорить хотели. — Да, да, — вздохнула пожилая женщина, — Присядь рядом, — Лиза послушно села возле неё. Разия накрыла её руку своей рукой, чуть шершавой и по-матерински теплой. — Слушай меня внимательно и постарайся запомнить мои слова, — Лиза кивнула, не совсем понимая, к чему ведёт пожилая женщина. Разия перевернула руку девушки внутренней стороной на себя и аккуратно, смотря Лизе в глаза, начала водить пальцами по ладони. Царица внимательно наблюдала за бабушкой Фархада. — Ты же не по своей воле здесь, — Лиза затаила дыхание. — Бегаешь всё, бегаешь. Убежать пытаешься. Я тебе даже скажу от кого убегаешь. Сам он лев. Глаза как океан, синие, бездонные, а волосы золотом вьются, — сердце заколыхалось. Она не хотела о нём вспоминать, но Разия была права, Лиза бежала от Пчёлкина. — Зря бегаешь и винишь его зря. Не виноват он, — продолжала пожилая женщина. Не виноват он, ага, конечно. Белова даже мысли такой не допускала. — Не виноват? А если я всё своими глазами видела. Что с этим делать? — не выдержала голубоглазая. — Ты видела то, что видеть не должна была. Он бы сам всё решил, — что решил? Лиза не понимала. Она начинала злиться. — Как ни крути, вы друг другу по судьбе. А от судьбы никуда не убежишь, — Лиза хоть и слушала Разию, но слова её пропускала мимо ушей. Слышать о Пчёле она не хотела. — Он тебя ещё в детстве заприметил. Увидел и сразу решил, ему должна принадлежать. Хранил тебя для себя. А как время пришло, так он про всех остальных забыл и тебя себе забрал, — как бы не хотела голубоглазая, но перед глазами то и дело всплывал его образ. Как же им было хорошо вместе. И невыносимо врозь. Ей так хотелось съязвить, сказать, что ни хрена он ни про кого не забыл, но чисто из-за уважения к бабушке Фархада, она предпочла промолчать. Разия видела, что Лизе её слова мало приятны, да и дальше копошиться в сердце девушки, ей не хотелось, поэтому она увела разговор и собственные ведения в другое русло. — Кружат над тобой орёл и сокол, — Белова теперь уже абсолютно ничего не понимала. Лиза словно слушала сказку и в этой сказке главной героиней была она сама. — Орёл и сокол? Я ничего не понимаю. — Слушай молча, — спокойно произнесла Разия и продолжила свои слова. — У орла глаза карие, с хитринкой. Боятся его все и уважают. А у сокола глаза тёмные, аж чёрные. Недавно ты его к себе приблизила, — золотоволосая понятия не имела, кого бабушка Фары имела ввиду. — Запомни, пока лев, орёл и сокол рядом с тобой, никто тебя не тронет. Они не дадут. — А если один из них уйдёт? — Беда будет, — ещё лучше. Кругом одни загадки. Только вот каким образом эти загадки разгадывать? — С орла всё началось, с ним всё и закончится. Уйдёт он и начнёт всё необратимо рушиться, — у девушки кипел мозг, она терпеть не могла загадки, а тут их сразу столько. Лиза не могла представить себе чёткую картину всего того, что говорила Разия. — А я сама? Что со мной будет? — от ведений лицо гадалки резко изменилось. Старушка стала ещё более серьёзной и взгляд её стал сочувствующим. — Что же они с тобой сделали, девочка? Сами того не ведая, дали тебе титул и обрекли на испытания, — Царица уже в полной мере ощутила, что это такое, носить титул. Спасибо, что ещё не короновали. Хотя это было невозможно. Чтобы женщину в криминальном мире короновали, это что-то нереальное, более того, невозможное, ведь короновать могут только мужчин. Что, пожалуй, к лучшему. — За каждый свой грех, ты будешь расплачиваться жизнью близкого человека, — Царица обомлела. В один момент ей захотелось выбежать на улицу и подышать свежим воздухом, потому что в голове уже была каша, а сейчас её огорошили таким предсказанием. — Не женское это дело, лезть в криминал. Женщина не должна в крови купаться и тяжесть такую на плечах носить. Ты ведь ещё совсем молодая, красавица вон какая, умница, а лезешь куда? Тебе бы замужем быть и детей растить. — Вы поймите, не для меня вся эта бытовуха. Не хочу я так. Замуж, детей рожать и у плиты стоять, — Лиза действительно не представляла себя в роли жены, а тем более в роли матери. Разия вздохнула. Девочка эта не из простых. — И будешь всю жизнь бороться. С рождения боролась, так и продолжишь своё гнуть. — С рождения? — Да. Ты вообще должна была мёртвой родиться, а ты зацепилась за эту ниточку под названием жизнь. — Вы знаете, мне тётя рассказывала, что я в отличии от брата слабенькая родилась, врачи говорили, что я не выживу, а я как-то быстро поправляться стала, — бабушка покивала, чуть сжав её ладонь. — А можете сказать, будут у меня дети или нет? — Разия улыбнулась и кивнула девушке. — Будут, двойня, мальчик и девчонка. Сына, именем мужа назови, в нём его продолжение будет, — и Лиза на радостях кивнула. Хоть что-то хорошее, а не бесконечные разборки, кровь и смерти. — А сколько я проживу? Ну хотя-бы до тридцати доживу? — Не знаю девочка, не вижу. Но скажу тебе одно, жизнь твоя будет яркой, красочной несмотря ни на что. Всё у тебя будет и сила, и власть, и любовь народа, и семья. Только ты старайся проживать каждый момент и запоминать всё. Старайся сохранить всё. У тебя ведь это хорошо получается. И самое главное — себя береги, — Белова кивнула. Ей хотелось жить. Жить долго и даст Бог счастливо. И для этого счастья, она будет сильной и стойкой. Она постарается. Разия смотрела в глаза девушки и не видела в них ничего кроме тьмы и льда. — Что тебя беспокоит? Слова мои тебя напугали? — Слова ваши правда насторожили, а так вроде ничего не беспокоит, — да, да, ничего. Только от чего сердце каменным стало? — Врёшь ведь. Дома у тебя неуютно, — почему же не уютно? Все кто бывал у Беловой в гостях наоборот говорили, что дома у неё царит уют, — Постель у тебя холодная, — а это уже чистая правда. — Мужиками крутишь, вертишь, да играешь в своё удовольствие. Только счастья тебе это не приносит, никого из них не любишь, — для Царицы это стало уже обычной практикой, в нужный момент покрутить мужчиной, получить то, что хотела и уйти, обламывая мужику все надежды на продолжение. Естественно, такое случалось не всегда, даже можно сказать редко, Елизавета Николаевна старалась в большинстве своём вопросы решать без всяких там женских хитростей, но работать без этого в мужском коллективе всё-таки сложновато. Лиза ведь правда из всех тех мужчин, которые попадали в её поле зрения никого не любила. Она могла полюбить как сестра, как подруга, но полюбить как женщина она не могла. Чувства были атрофированы. — Вы правы. Но одной мне проще даже, — одной, как девушке казалось, действительно было проще. Рядом нет того, за которого ты постоянно вынуждена переживать и бояться. Но быть одной также тяжело. За столько времени пребывания в Таджикистане и став влиятельной женщиной, Белова привыкла носить на своих плечах огромной груз, который периодически давил своей тяжестью на её хрупкие плечи, но всё-таки случались моменты, когда Лиза невольно вспоминала, какого это иметь рядом сильное мужское плечо любимого человека. — Это не ты говоришь, а твоя гордость. Не пробовала её смерить? — Лиза тяжело вздохнула и опустила голову. Пробовала и не раз. Никак не получалось. — Я тебе, девочка, всё сказала, а ты думай. Может всё-таки стоит домой вернуться? — Разия одной рукой чуть сжала ладони девушки, а второй погладила её по щеке, — Я пойду чай приготовлю, хорошо? — Белова кивнула, а пожилая женщина не спеша покинула комнату. Лиза, как подорванная поднялась с дивана и быстрым шагом подошла к окну. Она прислонилась к стене виском, а взгляд направила куда-то далеко за забор. Вопреки ожиданиям, перед глазами всплыл не образ Пчёлкина, а Романова. Царица не отрицала, она очень соскучилась по парням, но как же ей хотелось к Андрею. Она ведь до сих пор помнила в деталях их последнюю встречу, его взгляд, заботу, ласку. Она помнила всё. Но будучи умной девушкой, Белова словно не понимала, что лучший друг, много лет неровно дышит к ней. Встречая как-то Лизу с дополнительных занятий, Пума заметил, что во дворе школы к ней привязался какой-то левый парень. Кровь моментально вскипела в его венах, глаза загорелись огнём. Он быстрым шагом направился к ним навстречу. Подходят ближе, Андрей слышал, как возлюбленная кричала и пыталась просто куда-то убежать. Завидев приближающегося друга, Лиза бросилась к нему на встречу. Летящее голубое платье отлично подчёркивало её красивую фигуру и голубые глаза, а золотистые локоны небрежно развивались на ветру. К нему бежал его голубоглазый ангел. Девушка прижалась к его груди и тихо прошептала: — Привет, родной, — нежно поцеловав её в лоб, он сам улыбнулся и ответил, — Привет, солнышко. Быстро разобравшись с тем пареньком, который так надоел девушке, главарь Рижской братвы поспешил догонять возлюбленную, которую перед этим отправил так сказать прогуляться, чтобы она лишний раз не увидела, каким он может быть в гневе. Наконец догнав Лизу, Пума по дружески приобнял её за плечи, прижимая к себе. Девушка взглянула на него. — Бил? — спросила она, глядя в честные карие глаза. Андрей кивнул, врать ей он совсем не умел. — Бил. Такие мудилы как он, солнышко, по другому не понимают, — Лиза усмехнулась. Он не исправим. — Андрюш, давай в хлебный зайдём? — Да без проблем, солнышко. Царица завела пальцы в кудрявые волосы, сжимая их. Ей вдруг захотелось набрать его номер и как раньше поговорить с ним по душам, рассказать ему всё, что так тревожит её, рассказать о том, как она сейчас живёт и обязательно добавить, что переживать ему не о чем, рядом ведь были Фара, уралмашевцы и солнцевские. С последними, она вообще познакомились на стрелках, но с каждым из главарей ОПГ, Лиза тесно сдружилась при весьма интересных обстоятельствах. С основателем группировки Сергеем Михеевым по кличке «Михась» она встретилась как-то в ресторане, он не решительно пригласил её на танец, а после хорошо проведённого вечера в одной компании, предложил подвезти её до дома, так и начали дружить. С братьями Авериными, она познакомилась ещё в Сибири, если со старшим Виктором, Лиза быстро нашла общий язык, потому что они были схожи темпераментом, то с младшим Александром, она можно сказать лишь перекинулась короткими взглядами и забыла о нём. Через некоторое время спустя, Авере старшему, она спасла жизнь, вытащив пулю, за что тот прозвал её «Ангелом», а с Аверой младшим, она всё-таки увиделась на застолье по случаю юбилея одного знакомого авторитета, он не зная заранее, о её приезде, даже не додумался купить букет цветов, а как только узнал, что Царица всё-таки приехала, преподнёс ей огромный букет сирени. Аверин младший и Царица дольше всех притерались к друг другу, так как по началу ей он казался слишком серьёзным и грубым, напоминая этими чертами характера Пуму, а для него она была слишком характерной и своенравной, этим Лиза его и бесила и завораживала одновременно. Может поэтому он и прозвал её «луной». Романов безусловно гордился бы ею. Не по головке конечно погладил бы, в конце концов, Лиза упорно шла по криминальной тропинке, что ему, ещё в самом начале, не особо понравилось, но всё же. Уголки её губ вдруг тронула улыбка. Она слегка помассировала переносицу и прикрыла глаза. Воспоминания вернули её в сентябрь восемьдесят седьмого года. Сашка в армию ушёл, а она в рэкет подалась. — Лиза, ты понимаешь, что очень опасно! — криком отозвался Парамон, спрыгивая с лавочки в беседке. — Солнце, про рэкет — забудь! — утвердительно добавил Пума, на правах старшака Рижского рынка. А может правда стоило забыть? И жить скорее всего было бы проще. А хотя, далеко не факт. Практически каждый день, голубоглазая видела, как живёт простой народ. Деньги то есть, но купить на них нечего. Тотальный дефицит. Плюс к этому, страна разваливалась, республики то и дело вспыхивали одна за одной. Чего только стоил кровавый февраль в Душанбе в этом же 90 году. Лиза открыла глаза. В голове одна каша, то парни и отчий дом, то криминал и чувство отчаяния. Царица давно не ощущала себя полностью свободной и счастливой. Её так прочно сковали оковы чёрного нала и власти. — Лизонька, тебе плохо? — беспокойно спросила бабушка Фархада, ставя поднос на котором стояли две чашки чая и всякие вкусности на стол. Девушка отрицательно качнула головой и вернулась на своё место. Разия кивнула, присаживаясь с девушкой рядом, жестом указывая, чтобы она взяла чашку с чаем. Они ещё долго проговорили. Лиза даже разоткровенничалась, рассказывая бабушке Фары то, что никому ещё не говорила, а она в свою очередь слушала девушку, в нужные моменты, успевая дать ей совет. К вечеру вернулся Джураев. После ужина, он вместе с подругой покинул родительский дом, не послушав бабушку и отца, которые пытались уговорить друзей остаться у них до утра. Лиза сумела сослаться на большую загруженность в офисе, а Фара её слова подтвердил.10 октября. Среда.
— Ну бывай, Царица, — Джураев развёл руки в стороны. Лиза коротко улыбнулась и шагнула в его объятия, кстати, первые и крайнее за сегодня. До аэропорта они ехали молча. С утра он её не видел, она сначала умчалась на завершающую стрелку, а после посидела немного на сходке крупных авторитетов города и успела даже разрешить один важный вопрос. Братва, признаться, была недовольна отъездом Царицы. Она как никто другой нужна была в городе. Но обязанность, есть обязанность и её нужно выполнять. Часть уважаемых бандитов вызвались проводить Царицу в аэропорт. Остальные же попрощались с ней на сходке. — Бывай, Фархад Гафурович, — ответила Белова, подмигнув другу. — Вить, всё готово? — обратилась она к Авере старшему, которые прилетел к ней из Москвы. — Всё чисто, Лизунь, можем лететь, — ответил мужчина. Царица кивнула. — Ну чё, всем расклад ясен? Работаем как раньше, без выкрутасов. Если что-то серьёзно, звоните, решу, — строго произнесла золотоволосая, оглядев братву. Авторитеты дружно покивали. — Мать, скучно без тебя будет, — выкрикнул кто-то из толпы. Белова усмехнулась. — Ничего, привыкнете, — она вновь кинула взгляд на поникшего Джураева, — Не прощаюсь. — Ну ни пуха, мужики, — следом послышалось, — К чёрту. — Погнали, — сказала Лиза и вместе с Авериным направилась к самолёту. — Скучать будешь, Николаевна? — спросил Виктор, когда они с Царицей уже расположились на своих местах в салоне самолёта. — Да ты знаешь, Сергеич, у меня какой-то особой тоски по Душанбе нет. Вроде пробыла здесь больше года, а такое чувство, что за зря, — Аверин хмыкнул. — Прав всё-таки был Япончик, место твоё как не крути, на Урале. А может всё-таки рванём в Москву, а, сестрёнка? — Лиза взглянула на друга и улыбнулась. — Нет, братик. Рано ещё в златоглавую возвращаться, — Витя кивнул и пододвинулся ближе, чтобы Царица смогла удобно уложить голову ему на плечо. — Как там пацаны мои, освоились? — Да потихоньку крутятся. Благо Пума, Парамон да Серый в Москве остались. А то сильно бы им тяжко было. — Рижский теперь под кем? — Люди Пумы за ним смотрят, ему соответственно все потоки прямо в руки идут. А сам он с пацанами на крупняк замахнулся и нехило так отжать у меринов смог. — Он дальше пойдёт, я не сомневаюсь. Только лишь бы с братом грызть друг друга не начали. — Не начнут. Ты Пуму знаешь, он мудро всем управляет, а Белый ещё не оперился, да и силёнок не хватит, чтобы на Пуму гавкать. — Вить, вы смотрите за ними ладно, издалека так, чтоб не поняли. Мне спокойнее будет, — Аверин улыбнулся сестрёнке уголками губ и кивнул, успевая ещё завести выбившуюся прядь золотых волос ей за ухо. — Я так поняла, брат решил ещё и в Ленинграде раскрутиться? — бандит кивнул. — Всё верно, Лизок. Саня, для переговоров с тамбовскими Пчёлу отправил. Он же в его бригаде мозг по схемам и отмыванию лавэ, — Лиза закусила нижнюю губу. Снова он. Аверин прекрасно знал, всю историю Лизиного отъезда. Он по свойски погладил её по кудрявым вопросам, оставляя поцелуи на светлой макушке. Ему было важно, чтобы она расслабилась. — Почему именно с тамбовскими? Решил против великолукских пойти? — Да не то чтобы. Сестрёнка, щас тамбовские силу набирают, а великолукских пацаны только так долбят. — Мда, весело в Ленинграде, ничё не скажешь, — усмехнулась Царица. — Это да, — Аверин почесал затылок, — А, кстати, ты в курсах, что Сильвестр золотой ключ от Москвы получил? — голубоглазая шикированно взглянула Аверина. — Да ты что? — Ага, тоже Япончик постарался. — А Трофим как отреагировал? — Как как, сглотнул да и всё. Нам сказал, пусть попробует, посмотрим, что из него выйдет. — Так он же выпендриваться начнёт. — Уже, Лизонька. Ходит весь из себя. Я как-то встретился с ним, там пантов выше крыши. Думал, бля, не сдержусь, уебу суку, — Царица засмеялась. Они с Витей даже в этом были похожи, оба не любили людей, которые гнали из себя сильно много понтов. — Витюш, а люберецкие—то как? Я из доносов поняла, что часть к Андрею ушли, а остальные? — Остальные, Лизок, к измайловским ушли. Многих, кстати, Сильвестр прижал, — она кивнула и закрыла глаза. Не мешало немного вздремнуть. В Свердловске её ожидала бурная программа. Витя смекнул, что сестра устала, больше не стал продолжать разговор и замолчал, стараясь не нарушить её сон.Свердловск. Аэропорт Кольцово.
Погода в Свердловске стояла хорошая. На улице тепло, ветра нет, солнце вовсю светит. Лиза улыбнулась. Урал красиво её принял. — Ангел, смотри, пацаны подъехали, — Царица не переставая улыбаться, взглянула на рядом стоящего Аверина, а потом устремила взгляд на дорогу. Кортеж из нескольких дорогих машин остановился неподалёку и из автомобилей вышли её уралмашевцы. — Здорòво, братва! — прокричала она. Парни в тот момент выглядели как счастливые мальчишки. Они ринулись к ней на встречу. Первым кто добежал до неё был Саша Хабаров. Он легко поднял её и закружил. — Привет, малыш! — Привет, мой хороший! — Э, а мы? — подал голос Рома Царицынский, более известный как «Кабан». Лиза удивлялась, почему ему дали такую кличку, ведь он совсем ей не соответствовал. Приятный на вид молодой человек, с хорошими манерами. Царица рассмеялась и поочерёдно обняла сначала Кабана, а потом Толю Овсюкова, по кличке «Овсюк». — Мальчики, а где Цыгановы, оба? — спросила девушка, параллельно принимая букеты лилий от парней. — Они малыш, такой банкет отгрохали, только вас с Аверой ждали, — Хабаров хлопнул Витю по плечу, на что тот по доброму хмыкнул. Лиза вздохнула и вольно произнесла: — Ну встречай Свердловск новую хозяйку.