КоноСуба: Повесть об этом Прекрасном Мире (KonoSuba: A Tale of this Beautiful World)

Прошла секунда или две, прежде с другой стороны послышался голос демона; однако на этот раз он был низким и скрипучим. Я почти услышал, как Аратея вздохнула с облегчением, прежде чем приказала демону войти. Вошел низкий демон, поклонился, а затем подполз к ногам Аратеи; он протянул кусок пергамента. Она взяла его и отмахнулась от демона-посланника. Развернув его, она прочитала его так, чтобы я не видел. Через пару секунд ее хватка на бумаге усилилась; прошло еще пару секунд, и она закрыла пергамент. — Этот ублюдок, — выругалась она со слабой улыбкой. Она повернулась ко мне лицом. — Похоже, ты прав, — сказала она, садясь обратно на стул. Она бросила пергамент Верруну, который чуть не уронил его. — Сожги это, — приказала она. Веррун поклонился и вышел из комнаты. В этот момент мое чувство удивления было невозможно скрыть, к счастью, Аратея не обратила на это внимания; чего бы ни было в сообщении, этого было более чем достаточно, чтобы убедить ее, что моя ложь была фактом. — Итак, — сказала она, положив голову на руку. — Как он? — спросила она, и на ее лице появилось странное выражение… тоски? Слегка озадаченный таким выражением лица, я заколебался. — …э-э-э, ммм, — я прочистил горло — он… в порядке? Аратея отвела взгляд в сторону и невинно улыбнулась; честно говоря, это заставило меня вздрогнуть. — Эм, — сказал я, нервозность наполнила мой голос, — что именно… вас двоих… связывает? Аратея перестала улыбаться и повернулась ко мне. Я ожидал, что она убьет меня на месте, но вместо этого она посмотрела в потолок и закрыла глаза; прошло несколько секунд молчания, прежде чем она заговорила снова. — Он был, — голос Аратеи дрогнул; она быстро прочистила горло, — он был… моим стражем… в некотором роде, — она слегка покачала головой, отвечая. — Стражем? — я ответил инстинктивно; по правде говоря, я не хотел знать больше. — Да, стражем… Ванир служил моему отцу — и мне…преданно… В этот момент Аратея казалась нормальным человеком, ее истинная природа была незаметной. — Итак… что это было за сообщение, которое ты хотел ему отправить? Когда я собирался ответить, вернулся Веррун и ответил вместо меня: — Каким бы ни было его сообщение, похоже, Ванир-доно уже получил его, Химе-сама. — Как и ожидалось, — сказала она, снова обращая свое внимание на меня. — Сато, Ванир попросил меня кое о чем довольно… сложном…в его послании, но это не имеет значения; что бы я ни решила сделать, он уже это предвидел. Аратея встала и подошла ко мне; она игриво вертела кинжал в руке. Я почувствовал, что снова напрягаюсь, она сидела спиной ко мне на небольшой ступеньке передо мной. Насвистывая меланхоличную мелодию, Аратея посмотрела на меня; ее обычный садизм вернулся, и ее кривая улыбка стала шире. — Теперь, Сато, я в хорошем настроении. — По дороге в столицу… — Прошло уже три дня, Мегумин; с такой скоростью ты даже не сможешь оставаться в сознании, не говоря уже о борьбе, — сказала Даркнесс со смесью беспокойства и гнева в ее голосе. Из-за моего постоянного беспокойства я не могла спать последние три дня; с каждым днем я становлюсь все более и более напряженной из-за состояния Казумы, что еще больше усиливает мое беспокойство. Я была едва в сознании, экипаж подпрыгивал на каменистой дороге; как бы сильно я ни хотела погрузиться в сон, мой разум постоянно боролся сам с собой, чтобы не дать мне уснуть. Мой разум был затуманен усталостью; я даже не могла нормально говорить. Я яростно замотала головой. — Есть проблемы посерьезнее, — сказала я. — Аква, могу я просто вырубить ее? — сказала Даркнесс, поворачиваясь к Акве. Она пожала плечами, растянувшись на сиденье. Я быстро поставила свой посох между собой и Даркнесс. — Остановись! — сказала я, изо всех сил стараясь блокировать удар. — Мегумин, прекрати сопротивляться, это для твоего же блага! — сказала Даркнесс, пытаясь нанести удар. — Прекрати, Даркнесс! — сказала я, изо всех сил пытаясь защититься от нее; банальное количество адреналина помогло мне сосредоточиться. Наконец, Даркнесс в отчаянии отступила. — О, просто оставь ее в покое, Даркнесс, — сказала Аква, зевая. — В конце концов, она устанет; в любом случае, у нас есть еще несколько дней, прежде чем нам придется остановиться. Даркнесс в отчаянии сжала зубы и выглянула в окно со своей стороны. Прошло несколько минут, и я проснулась и обнаружила, что использую свой посох, чтобы поддержать себя. Я громко ахнула, пока мое тело боролось, чтобы не дать мне уснуть. — Уф… спать… Я видела, как Даркнесс бросила на меня беглый взгляд, прежде чем вернуться к виду снаружи. — Мегумин, — сказала Даркнесс, не в силах сдержаться, — пожалуйста, просто позволь мне помочь тебе заснуть. Она повернулась ко мне лицом; ее глаза были полны беспокойства. — За…будь? — я стряхнула с себя сонливость. — Забудь об этом… Твой метод слишком агрессивен; У меня останутся синяки, Даркнесс. Подбирая слова, Даркнесс предложила «лучшие» способы заставить меня потерять сознание. — Я… я могла бы… например… придушить тебя… Я могла бы придушить тебя мягко… только пока ты не потеряешь сознание… Я смотрела на нее точно так же, как смотрела на Казуму всякий раз, когда он делал извращенные вещи. — Пожалуйста, не прикасайся ко мне. Даркнесс придвинулась ближе, ее лицо все еще было полно беспокойства, но ее руки были вытянуты, как когда Казума пытался использовать Иссушающее Касание. — Нет, прекрати это! Аква, Аква, Аква, помоги мне! — сказала я, тыча в Даркнесс концом своего посоха. — Хватит! — закричала Аква. — Вы обе слишком шумные, дайте мне поспать! Даркнесс, разве я не говорила тебе оставить ее в покое?!» Даркнесс снова отступила; она была явно расстроена, скрестив руки на груди. — Она будет продолжать просыпаться, Аква, сон невероятно важен для молодой девушки. — Эй! Перестань обращаться со мной как с ребенком! — закричала я. — Заткнись, Мегумин, ты ребенок! — возразила Аква. — Я только говорю, что, в целом, женщина должна ценить свой сон, — добавила она. Я нахмурила брови, услышав комментарий Аквы, но я слишком устала, чтобы говорить что-то еще. В карете воцарилась тишина, и вскоре и Аква, и Даркнесс уснули; я засыпала, казалось, по несколько минут за раз, только чтобы проснуться в встревоженном состоянии. Я начала думать, что, возможно, я получу удар от Даркнесс; беспокойство, которое я испытывала из-за неизвестного состояния Казумы, медленно перешло в мою собственную неспособность заснуть. Этот цикл продолжался до тех пор, пока мы не остановились на ночлег. Аква проснулась с зевком, заставив Даркнесс очнуться от своего сна. Я застыла на месте, используя свой посох, чтобы наполовину поддерживать себя, а наполовину опираться на него. — Мегумин, — сказала Даркнесс, наклоняясь вперед, — ты в порядке, тебе удалось немного поспать? Мои глаза были невероятно налиты кровью, а из-под них свисали темные тяжелые мешки; я устало смотрела на Даркнесс, не двигаясь. — Эрис, помоги мне, Мегумин, ты выглядишь ужасно. Я имею в виду, ты все еще плохо выглядела раньше, но… Я бесшумно открыла дверь кареты и, спотыкаясь, выбралась наружу. Я указала своим посохом на потемневшее небо; Я хотела использовать Взрыв, но в своем истощенном состоянии я даже забыла часть заклинания; не то, чтобы это имело значение. Я была слишком измотана, чтобы даже направлять ману. Я хотела впасть в депрессию, но я слишком устала, чтобы сделать даже это; поэтому я резко опустила руки, а затем упала на колени. Я услышала, как кто-то приближается ко мне со стороны других карет; я медленно повернула голову в ту сторону. — Привет, Мегумин, — сказала одиночка с малиновыми глазами, в ее глазах была жалость. — Спи. Когда я почувствовала, как меня охватывает теплое чувство, я улыбнулась. — Юн-юн… ты пришла. Я проснулся, задыхаясь, и быстро вскочила, оглядываясь по сторонам. — Итак, ты наконец проснулась? — сказала Аква. — Ч-что-, — я быстро вспомнила, что произошло; Юн-юн усыпила меня. Я огляделась и встретилась взглядом с Юн-юн, которая нервно улыбалась рядом со мной. Я схватила ее мантию. — Ты! Ты снова усыпила меня! — сказала я, яростно указывая на нее. — Да, и ты проспала целых три дня, — сказала Даркнесс, она стояла с другой стороны от меня. — Что- три дня?! Где… — Мы съехали с главной дороги; экипажи уехали пару часов назад. — Что означает… — Если мы продолжим в том же духе, то доберемся до фронта примерно через четыре или пять дней, — сказала Даркнесс, указывая вперед. Я схватила свой посох, который лежал рядом со мной, и встала. —Юн-юн! — громко сказала я. Она напряглась при звуке моего голоса. — Я думала, что сказала тебе не приходить. — Нет, ты сказала мне идти собираться… а потом бросила меня, — ответила Юн-юн наполовину робко, наполовину сердито. — … слишком долго. — Это… неправда, и ты это знаешь, Мегумин! — возразила она, вставая. Я легонько стукнула ее посохом по голове. — Идиотка-одиночка, ты только будешь мешать, — торжественно сказала я. Прежде чем она успела ответить, я начала идти. — Пойдемте… наш лидер ждет нас. Даркнесс улыбнулась, закинув один рюкзак за спину, а другой — на плечо, Юн-юн потерла голову, а Аква пожала плечами; мы продолжили наш путь. — Форт… четыре дня спустя Я прерывисто дышал, когда Аратея получила отчет от Верруна; он тихо говорил ей на ухо. — Понятно, — сказала она с легкой озабоченностью на лице. Она снова повернулась ко мне. — Похоже, наше маленькое время наедине придется сократить, Сато. — …Хех… как неудачно… Я с нетерпением ждал… чтобы… агх… — Оставь это, твои остроумные замечания приводят в восторг только тогда, когда ты произносишь их таким обреченным тоном, — она снова повернулась к Верруну. — Веррун, я собираюсь немного отдохнуть; присматривай за этим парнем, если у него все еще достаточно сил, чтобы быть остроумным, в нем все еще может быть немного борьбы. Веррун поклонился. — Конечно, Химе-сама. Аратея вышла из комнаты. Веррун повернулся ко мне; в последние дни он всегда стоял на том же месте, где и появился, никогда не двигаясь с места; сегодня все было так же. После некоторого молчания (за исключением моего тяжелого дыхания), он заговорил: — Я совершенно поражен, человек; подумать только, что такое слабое существо, как ты, сопротивлялось методам Химе-сама. Я хотел сказать: «Да, я тоже», но я чувствовал, что это выдаст, насколько я был близок к разрыву. — Эй, — сказал я, мое дыхание начало выравниваться. — Ты любишь редкие вещи… верно? Веррун уставился на меня с любопытством, но осторожно. — А тебе какое дело? — сказал он. — В моей сумке есть редкий предмет; это единственный в своем роде предмет, который должен был стать данью уважения Королю Демонов, я хочу, чтобы он был у тебя в обмен на то, что ты был… добр ко мне. — Добрый? — Ну… более-менее. — …что это за дар, что он делает? — Это что-то, что называется «Фитиль с маной». Веррун шагнул вперед; любопытство наполнило его лицо: — А… Фитиль с маной? — повторил он. — Да, предполагается, что он медленно высвобождает ману… со временем. Охваченный любопытством, Веррун потянулся к моей сумке и открыл ее. — Возьми только одну, — сказал я. — Это красная палочка. Веррун порылся в сумке, наконец вытащив все «Фитили с маной», всего шесть. — Эй, я сказал одну. Он хитро улыбнулся, уронив мою сумку; Веррун с любопытством уставился на предмет. — Как его активировать? — спросил он. — Ты видишь фитиль наверху? — я объяснил, кивнув в сторону вершины. — Ты зажигаешь его — подожди-подожди-подожди! — закричала я, когда Веррун собирался зажечь его заклинанием огня. Он с любопытством уставился на меня. — Подожди… Ты же не хочешь делать это здесь, не так ли? Одновременное зажигание такого количества палочек может иметь неблагоприятные последствия. — Как так? — глаза Верруна сузились; я начал верить, что он может заподозрить что-то странное. — Ты действительно хочешь дать мне ману? — сказал я, что был намек на преуменьшенную нервозность. Веррун посмотрел на предмет, свернутый в его руках, а затем выбрал один из них. Поднеся его поближе ко мне, он зажег фитиль. — Что ты делаешь?! — крикнул я. — Не должно быть проблем, если это только один, не так ли? — сказал Веррун; впервые я увидел зубастую улыбку на его лице, когда он поднес зажженный динамит к моему лицу. По мере того, как фитиль разгорался все слабее и слабее, я чувствовал, как испаряется то немногое, что у меня было; приближаясь к концу, я закрыл глаза и приготовился к своему собственному; по крайней мере, я покончу с этой пыткой. Прошло несколько секунд, но ничего не было слышно; я открыл один глаз. Веррун держал в руке динамитную шашку без фитиля, но она не взорвалась; она была неразорвавшейся. — Хм? — демон с любопытством уставился на палку. — Интересно, от него исходит дымный аромат. Да… это то, чего я никогда не видел. Я сразу же подарю это химе-сама; это, безусловно, поможет с тем количеством маны, которое она потребляла за последние несколько дней, — он перевел свой взгляд на меня. — Пожалуйста, оставайся на месте. С этими словами Веррун повернулся и быстро вышел из комнаты. Я испустил тяжелый вздох облегчения. Пять динамитных шашек теперь направлялись в комнату Аратеи, где (если все пойдет по плану) они будут зажжены и взорвутся, убив ее и Верруна одновременно; все прошло гораздо лучше, чем я мог когда-либо надеяться. Первоначально мой план состоял в том, чтобы заставить Верруна зажечь одну и убить себя в процессе; всего одной было достаточно, чтобы причинить Вольбах серьезный вред, а она была генералом. Я быстро подумал о том, как мне спастись от безумия, в котором я находился. Секундой позже я упал на пол, услышав мощный взрыв, прогремевший несколькими этажами выше меня. Я слабо улыбнулся, с трудом поднимаясь на ноги; план сработал чудесно; наконец-то моя удача начала проявляться. Я схватил свою сумку и попытался встать, но быстро снова упал; прошло некоторое время с тех пор, как я стоял… ел… двигался; я не мог стоять, не говоря уже о том, чтобы бежать. — Черт возьми! Я с огромным усилием поднялся на ноги. Приподнявшись на одном из пыточных столов поблизости, я начал медленно делать шаги. Это… причиняло боль… было очень больно что-либо делать, ходить, стоять, дышать. — Скрытности здесь будет недостаточно; Сокрытие поможет, но это очень быстро начнет истощать меня… Я должен действовать быстро, если хочу выбраться отсюда. Собравшись с духом, я активировал Сокрытие и быстро двинулся по коридорам; мое тело кричало от боли, когда я это делал, но я стиснул зубы, бросая вызов. Когда я путешествовал по узким коридорам, многие демоны пробежали мимо меня на звук взрыва ранее; некоторые даже остановились и на мгновение уставились в мою сторону, хотя Сокрытие было в основном невидимостью, она не могла маскировать запахи, так что животное или существо с хорошим обонянием все равно могли меня обнаружить. К счастью, они были больше обеспокоены предыдущим беспорядком, чтобы расследовать меня. Я добрался до внутреннего двора форта и бросился к крепостным валам; (ворота были моим первым выбором, но, очевидно, они были закрыты) Мне пришлось бы прыгать, спускаться было бы слишком медленно. Когда я бежал вверх по боковой лестнице к крепостным валам, два демона стояли, наблюдая за полем боя; Сокрытие не удалось, так как моя выносливость иссякла. Два демона обернулись, заметив мое присутствие. — Иссушающее Касание! — закричал я; я вложил в это все свои силы, и через несколько секунд два ничего не подозревающих демона рухнули. Восстановив свою выносливость, я быстро осмотрел крепостные валы; большие шипы внизу, хотя они и не пронзили бы меня, если бы я прыгнул, падение на них все равно было бы смертельным. Я активировал Скрытность, а затем быстро изменил свои планы; Я создам быстрый канат. Закрепив стрелу для захвата на вершине вала, я прикрепил другой конец к стреле. — Обычный выстрел не проникнет достаточно глубоко; стрела сломается, как только я пригну на канат, но, возможно, использование Меткого Выстрела поможет. Не оставляя особого выбора, я использовал Меткий Выстрел и наблюдал, как стрела почти полностью вонзилась в землю; я быстро дернул ее, канат был довольно тугой. — Вот и все, — сказал я себе. Я прыгнул, используя свой короткий клинок, чтобы направить себя вниз. Секундой позже я с глухим стуком ударился о землю; хотя моя выносливость вернулась, я все еще был невероятно ранен. Мое тело работало на пределе, когда я пытался выбраться из форта, но теперь, когда я был, казалось бы, в меньшей опасности, боль увеличилась в десять раз. Слезы выступили на глазах, когда я в отчаянии катался по земле; через несколько секунд я заставил себя двигаться. Я быстро вытащил свою веревку и побежал так быстро, как только мог; Скрытность все еще была активна, так что преследователям было бы трудно найти меня. Внезапно в форте раздался громкий звон колокола; я слышал шум в его стенах, но не придал этому особого значения. Я не знал, как далеко будет линия фронта, но мой лучший шанс выжить — это переправиться через нее. Я так много бежал: Я бежал, пока мои ноги не подвели меня, пока мои легкие не закричали, пока мое зрение (почти) не подвело меня; Я бежал, пока мое сердце чуть не вырвалось из груди. Когда я достиг этой точки, я, наконец, смог увидеть поле боя; Я все еще был невероятно далеко, но я мог видеть происходящие бои. Все, что мне сейчас было нужно, — это перебраться на другую сторону, но… Я был совершенно истощен, я был сломлен. Я превзошел все, на что был способен, и теперь расплачивался за это. Даже если бы я хотел пошевелиться, я не смог бы; я лежал лицом вниз в грязи, пробираясь вперед. После нескольких минут этого я, наконец, остановился; это было уже слишком. Мое тело злилось на меня, и мой мозг больше не мог сдерживать волну боли, которая обрушивалась на каждый дюйм моего существа. Когда пришла боль, я не закричал; не потому, что я привык к ней или стал терпимее, но я был слишком уставшим, слишком истощенным, чтобы даже сделать что-то настолько примитивное. Прошло время, я не знаю, сколько; минуты, часы — насколько мне известно — возможно, даже дни, но в конце концов я услышал, как кто-то подошел ко мне; мои глаза были закрыты, и я не мог их открыть, я все еще был слишком измотан. — Это он….Я знаю его….Да….Она хочет, чтобы он вернулся…— я мог слышать, как этот незнакомый человек говорил, но голос был двусмысленным; все, что я мог слышать, были приглушенные звуки, на которые накладывалось мое медленное сердцебиение. — Возьмите его, — сказали они. Я почувствовал, как мое тело переместили и положили на что-то, а затем почувствовал, как на меня набросили кусок ткани. Я не знал, куда я еду, но я знал, что нахожусь в каком-то фургоне; ощущение и раскачивание были мне знакомы. — Быстрее! — крикнул голос. — Мы должны добраться до форта! — Ах, тот форт… так они поймали меня… Я возвращаюсь в ад. — Тем временем… Я снова уставилась на бумагу в своих руках, а затем подняла глаза на Айрис. — Ты сказала, что получила это анонимно? Айрис кивнула. — Я получила это день назад; в нем говорилось, что Казума онии-сама будет на поле боя возле форта Армии Демонов. Взглянув на сообщение еще раз, я поняла, что это сообщение было написано не кем иным, как Ваниром. Я вернула его Айрис. Даркнесс заговорила: — Айрис-сама, вы послали кого-нибудь, чтобы подтвердить то, что говорится в сообщении? Насколько нам известно, это может… — Это правда, — сказала я, прерывая Даркнесс. Она повернулась и посмотрела на меня. — Как ты можешь быть така уверена? Юн-юн шагнула вперед и ответила. — Я-я думаю, что это правда, Даркнесс-сан. Теперь, выглядя сбитой с толку, Даркнесс задала вопрос еще раз. — Хорошо, но…как ты… — Мы знаем, кто написал письмо, — вставила я. Даркнесс встала с колен и повернулась ко мне. — Кто написал письмо? — спросила она почти требовательным тоном. — Не имеет значения, — резко ответила я. — Это тот, кому мы можем доверять… в какой-то степени. — Это может быть уловкой… это может быть уловкой, чтобы заманить… — Лалатина-тян, все в порядке, — прервала Айрис. — Я доверяю ее суждению. Услышав об этом от Айрис, Даркнесс сняла свои подозрения. Заговорила Аква; она сидела за соседним столиком и потягивала чай. — Итак, когда мы собираемся пойти и надрать задницу какому-нибудь демону? Я путешествовала несколько дней только ради этого, и все, что мы делали, это сидели и разговаривали… не то чтобы я сильно возражала. Даркнесс положила ладонь на голову. — Аква, пожалуйста, ты в присутствии Айрис-сама; прояви немного уважения. Аква выглянула из-за своей чашки и нахмурилась. Отведя меня в сторону, Юн-юн спросила: — Почему ты просто не сказал Даркнесс-сан, что это был Ванир?» Я вырвала у нее свою руку и ответила: — Конечно, позволь мне просто сказать, что Ванир обладает силой ясновидения, потому что он Дьявол Предвидения. — Это не то, что я имела в виду, и ты это знаешь, — сердито прошептала Юн-юн. — В любом случае, это не имеет значения, важно то, что мы знаем, где находится или будет находиться Казума; мы должны добраться туда первыми, — возразила я. — Поле битвы — очень опасное место, Мегумин-ни, — объяснила Айрис. — Даже мне не разрешают идти. Я повернулась к Айрис. — Мы уже практически на передовой; разве этот форт не рядом с линией фронта?» — Хм, это правда, Химе-сама, — сказала Даркнесс. «Я удивлена, что Клэр не появилась, чтобы отвезти вас обратно в столицу. Айрис невинно улыбнулась, а затем слегка отвернулась от нас. — Клэр-тян пыталась… но я получила разрешение от своего отца. — От короля?! — сказала Даркнесс в полном удивлении. — Как, если я могу спросить? — Я сказала ему, что кто-то невероятно важен для меня, и я хотела быть здесь, когда он вернутся. — Нехорошо торопиться с выводами, — громко сказала Аква. Она сделала еще глоток чая. Даркнесс бросила на нее осуждающий взгляд, в то время как Айрис улыбнулась. — Я могу сказать, что Казума онии-сама вернется; Отец и Джатис онии-тян оба на передовой, пока мы говорим, — продолжила Айрис. — Хм, если принц и король оба находятся на передовой, тогда беспокоиться не о чем, — заключила Даркнесс. — Даже если это так, — сказала я, — я не собираюсь сидеть сложа руки и ждать. Мне нужен кто-то, кто защитит меня, пока я делаю свое дело; Даркнесс, помоги. Даркнесс приподняла бровь, а затем вздохнула. — Хотя я и не против защищать тебя, Мегумин, так, как ты мне приказываешь… Это довольно, — она слегка поежилась, — довольно… кхм, это довольно унизительно. — Подожди, Мегумин, — сказала Юн-юн, прыгая передо мной. — А как насчет меня? — Ха, а как насчет тебя? Юн-юн выглядела так, словно была на грани слез. — Я… я проделала этот путь, чтобы помочь тебе, ты же знаешь! Я небрежно отвела взгляд. — Я никогда не просила тебя приходить. Юн-юн мгновенно схватила меня за плащ и яростно встряхнула. — Как ты можешь быть так холодна со своим старым др-соперником?! — сказала она, всхлипывая при этом. Высвободившись, я поправила плащ. — Там, куда мы направляемся, будет много страшных демонов; я не могу допустить, чтобы такая плакса, как ты, замирала каждый раз, когда один- — М-мегумин ничем не отличается! — закричала она. — А?! Не сравнивай меня с собой! Я не испытываю никаких угрызений совести по поводу взрыва демонов, — парировала я. — Я тоже, — сказала Аква, подходя рядом со мной и Даркнесс. — Давай сделаем то, ради чего мы сюда пришли, убьем нескольких демонов- — Ты имеешь в виду спасем Казуму, — поправила Даркнесс. — Да… спасем Казуму, вот что я сказала. — ответила Аква, напыщенно выпятив грудь. — Тогда, я полагаю, я присоединюсь к вам, — сказала Айрис позади нас. Даркнесс быстро обернулась: — Химе-сама, пожалуйста, разведайте- — Если я с тобой, Лалатина-тян, мне не о чем беспокоиться, — дипломатично ответила Айрис. — Эх, я польщена, что вы так высоко цените мою способность защищать вас, Айрис-сама; однако- — Мы теряем время, Даркнесс; если принцесса хочет пойти с нами, то пусть идет, — сказала я. — У нее есть два Алых Демона, Архиепископ и Крестоносец в качестве ее охраны; насколько более защищенной она может быть? Немного подумав, Даркнесс тяжело вздохнула. — При обычных обстоятельствах вы были бы правы… но я бы точно не назвала нашу команду… надежной. — Может быть, из-за тебя, — сказала я, тыча в нее своим посохом. — И, может быть, из-за Юн-юн, — после этого я поддразнила ее. — Эй! — закричала она. — Не волнуйся, — сказала Айрис. — Лалатина, если станет слишком опасно, я отступлю; тебя это устраивает?» Даркнесс потерла лоб и еще раз вздохнула. — Я полагаю, что все должно быть в порядке, хотя я не знаю, как к этому отнесется король. Выражение ее лица стало серьезным, когда она это сказала. — Не беспокойся об отце, если понадобится, я поговорю с ним по этому поводу. Айрис успокоила ее. — Значит, все решено, — сказала я. Крепко сжимая свой посох, мои глаза начали светиться. — Мне есть что обсудить с дочерью этого Короля Демонов. Она пожалеет о том дне, когда затеяла драку с гением Алых Демонов Мегумин. — О, видеть тебя такой возбужденной, Мегумин; ты, должно быть, действительно хочешь взорвать ее, — сказала Аква, когда мы начали идти. — Честно говоря, на самом деле не нужно много усилий, чтобы заставить Мегумин захотеть что-то взорвать, — добавила Юн-юн. — Да, все, что тебе нужно, — это быть на открытом воздухе, и ты подойдешь, — поддразнила Даркнесс. Все смеялись, кроме меня; правда в их заявлениях причиняла боль.