Перерождение. Тройственный союз

Мы опять летели на мётлах и за два часа добрались до Гриммо. Где меня в тёплые объятия приняли отец, Ремус, Кричер и сам дом, который буквально излучал флюиды приязни, любви, неги. Орден больше не собирался на Гриммо, поэтому ни толпы, ни суеты не было. Я удостоверился, что прилетела Букля, послал Добби за Нагайной и завалился спать. Утром я проснулся от стука в дверь. Наги спала рядом, пригревшись. Как Добби перенёс её, я уже не слышал. Погладив её, я пошёл открывать дверь. Сириус и Ремус, два придурка, в халатах и колпаках с радостными лицами стояли за дверью. – С днём рождения, сынок! – С днём рождения, Гарри! Мне подарили … мотоцикл! Охренеть, круто! Я бегал вокруг него по гостиной и не мог скрыть восторга. Блестящий хромом, пахнущий новой резиной, чёрный, похожий на застывшую перед прыжком пантеру. Я, правда, даже на велосипеде кататься не умел, но Сириус сказал, что не сложнее, чем летать на метле. Я так увлёкся, что забыл про всё остальное. Хотел ехать на нём сразу же, но отец отговорил. Решили вечером прокатиться. Отец вывезет меня на пустырь и там потренирует. Я занялся горкой подарков, что ожидала меня. Добби традиционно подарил носки. Красные в золотых снитчах и зелёные в змейках. Монтегю удивил меня книгой «Наитемнейшие искусства» в старом кожаном переплёте. Такой даже в библиотеке Блэков не было. Где он достал этот ценный экземпляр – ума не приложу. К книге было приложено пространное письмо. Причём такое, что и ответа особо не требовало. Ему просто хотелось вылить мне мысли. Странный парень. С другой стороны если бы его привязанность приняла другой оборот, мне был бы пиздец. Так что я ещё легко отделался. Пьюси и Нотт прислали мне все по квиддичу. Пьюси набор тренировочных снитчей, а Нотт набор по уходу за метлой. Луна прислала мне новую подписку на «Придиру» и смешные очки «Чтобы видеть мозгошмыгов» было в короткой приписке. Очки оказались тем артефактом, что я хотел. В них были видны силовые линии, линии плетений и потоков магии. Невилл книгу «100 удивительных плотоядных растений», Гермиона магловскую книгу «Всё что ты хочешь знать о своём втором я», а близнецы весь текущий ассортимент футболок со смешными надписями. «Рекламируй» - было в короткой записке. Ха, я теперь одет на год вперёд. Так же был подарок от Снейпа. Тот же бесценный тревожный набор зелий и порошков, что он дарил мне на рождество. Только там не было Феликс Фелициса, но были Хихикательный, Обезболивающий, Антибиотический порошки и Универсальный Антидот Х с подробной инструкцией. Вау! И ещё один подарок, который я боялся открывать. Не знаю почему меня одолела робость. Я понимал от кого он и не был уверен, что готов к тому, что внутри. Небольшая зелёная коробочка, перевязанная серебристой лентой. Было желание запулить его в окно. Я помаялся, но все же открыл. Это оказалось изящное серебристое кольцо скрученное в восьмёрку или символ бесконечности. И короткая записка: «Это портал. Если решишься принять от меня подарок подобный тому, что ты мне дарил, то покрути на пальце, думая обо мне. Буду ждать с шести вечера. Д.А.М.». Я покрутил кольцо в пальцах и автоматически надел его. И задумался. Я не собирался больше беречь свою невинность. Шестнадцать мне уже наступило. Стоит ли терять её с Драко? И прямо сегодня? Я решил отложить решение на пару часов. Вызвал Добби, попросил распаковать вещи, портреты, а сам сходил в родовой зал и сверх меры напитал камень кровью и силой. Потом тренировался вволю в дуэльном зале. Я так соскучился по своей сабле, что изрубил манекены в капусту. Правда прилично порезался. Отвык. Залечив порез я сидел на верхних ступенях зала и думал. В общем лишиться девственности с любящим тебя человеком не самый плохой вариант. Я подумывал об услугах профессионала или Фред мог решить это. Он был нежным любовником. Джордж был жёстче. В моей прошлой жизни был крайне неудачный опыт и я понимал важность первого раза. Я решил рискнуть. В крайнем случае попрошу Сири наложить на себя Обливиэйт. Я принял душ, сменил одежду и пошёл к отцу. И рассказал ему всё как есть. Про все наши странные отношения с Малфоем, про причину нашего разрыва он знал, а вот про его день рождения нет. И про предложение. – Ты хочешь его принять, Гарри? – Да. – Делай так, как чувствуешь и как хочешь. Я поддержу тебя в любом твоём решении. Мы обнялись. Я был благодарен отцу за поддержку. Именно такую, слепую, безусловную. Когда поддерживают именно меня, вне зависимости от действий. Переодеваться из домашней одежды я не стал. Всё равно раздеваться. И выпил Умиротворяющий бальзам. Лишние нервы мне не нужны. Хотя конечно даже сквозь действия бальзама напряжение растекалось по телу холодком. За десять минут до шести я применил к себе Санус и заклинание смазки. Хм. Интересные ощущения. Внутри стало прохладно и влажно. Ровно в шесть я покрутил кольцо и почувствовал рывок. Мир смазался на мгновенье и в ноги мне ударил пол, накрытый пушистым ковром. Я оказался в полумраке комнаты, затенённой плотными шторами. Кровавый закат пробивался сквозь просветы в занавесках, расцвечивая комнату странными красными и оранжевыми мазками. Я почувствовал сбоку движение и, не успев осмотреться, оказался в объятьях Драко. Запах талой воды и жаркий шёпот на ухо: – Ты всё таки пришёл! И всё. Ни страха, ни сомнений. Одна горячая и дикая животная страсть осталась во мне. Мы целовались как сумасшедшие, рыча и кусаясь, срывая друг с друга одежду, путаясь в штанинах и пуговицах. Я оказался на ковре, придавленным горячим телом, чувствуя в точках прикосновения кожи к коже нестерпимый жар и покалывание. Будто магия циркулировала между нами. Драко сполз по мне и оказался между моих разведённых ног. Полюбовался мгновение на член, что от возбуждения был прижат к животу и со стоном взял его в рот. И меня унесло с первого касания. Я даже не заметил, как внутрь проник палец, пока он не коснулся заветного места, от которого меня выгнуло дугой и я хрипло, жалобно застонал и почти кончил. Дрей пережал основание моего члена рукой и замер. Я замер тоже. Когда оргазм отступил, я вновь почувствовал его язык на головке, потом губы, пленительную глубину его жаркого порочного рта. Во мне двигалось уже два пальца и я понял, что хочу больше. – Дрей, я хочу больше. Возьми меня. Сейчас. – Простонал я, вцепившись пальцами в длинный ворс ковра. Драко выпустил мой член изо рта и я застонал от разочарования, когда его пальцы вышли из меня, оставляя за собой тянущую, неправильную пустоту. Он шире раздвинул мои ноги, согнул их в коленях и навис надо мной, рассматривая моё лицо своими необыкновенными серыми глазами. Он был так же возбуждён, как я и, опустив глаза, я увидел его эрегированный покачивающийся член. И пах он божественно. Талой водой, разгорячённым телом, чем-то таким, свойственным только ему. Он сел на пятки между моими разведёнными ногами, приподнял мои бёдра и слегка потянул на себя, упираясь в кольцо мышц головкой. Я почувствовал лёгкое давление и постарался расслабиться. А Драко вдруг подался вперёд, нависая надо мной, резко качнув бёдрами, и со стоном вошёл на полную глубину. И замер. Я ощутил лёгкую боль, от преодоления кольца мышц органом, что был значительно больше двух пальцев, ощущение распирания. Но когда шелковистая головка скользнула и надавила на простату всё перестало иметь значение. Я хотел лишь одного. Ощутить в себе его сильные, яростные толчки. Я притянул Драко в поцелуй, и дёрнул бёдрами, насаживаясь глубже. Его язык скользнул в меня, толкаясь, проникая. И он медленно начал двигаться. Небольшое жжение и дискомфорт стоили того сумасшедшего ощущения, что давала стимуляция простаты. Я горел, метался, не осознавал себя. – Быстрее! – выдохнул я ему в рот, заводясь до дрожи, обхватывая его ягодицы скрещёнными ногами. И Драко, которому очевидно приходилось сдерживать себя всё это время, сорвался в бешеный рваный темп. Он закатил глаза, закусил губу до крови и лишь раз за разом яростно погружаясь в меня. Я ощущал как внутри меня закручивается жаркий тугой узел. Как нарастает волна цунами, поднимая всё выше и выше. Я достиг высшей точки, замер там на мгновенье, а потом рухнул вниз с низким стоном, выгибаясь, дрожа и вибрируя всем телом. На живот мне плеснуло тёплым семенем и внутри меня разлилось тепло. Драко упал на меня, тяжело дыша, содрогаясь всем телом. Я ощутил пульсацию его члена, ответное сокращение своих мышц. Это было странно. Как будто я сосал его там, внизу. От этой мысли меня вновь пронзило судорогой удовольствия. Я расслабил руки и ноги, раскинув их в стороны. Посторгазменная нега полного опустошения, физического и морального, унесли меня в короткий глубокий сон. – Джей, – я ощутил лёгкие поцелуи. Драко быстро целовал мой лоб, виски, глаза, нос, скулы. Потом легко лизнул в губы. Я поймал кончик его языка губами, втянул внутрь. Он прошёлся языком по внутренней стороне губ, провёл по зубам, толкнулся глубже и я почувствовал, как его член внутри меня снова набирает силу. Я сжал мышцы сфинктера, напрягая, обжимая, и он застонал, толкнулся бёдрами. – Хочу ещё. – Прошептал он в мой рот, не прекращая исследовать его. – Я тоже. – Я толкнулся в ответ, переплетая наши языки. Это было так интимно, так крышесносно. Осознание, что Драко во мне и сверху и снизу. Он снова начал двигаться, не так жадно и дико, а более размеренно. Его член скользил внутри в смеси смазки и спермы, что текла по моим ягодицам, и это сводило меня с ума. Драко оторвался от меня, приподнялся, упёрся руками в ковёр около моих плеч. Слегка меняя угол входа, что лишь сильнее стимулировало простату. Я жалобно застонал и дёрнул бёдрами навстречу. – Я хочу видеть, как ты кончаешь подо мной, – хрипло проговорил Дрей и ускорил темп. Я цеплялся за его плечи руками, крутился, подмахивал, а он лишь ужесточал темп, не сводя с меня мерцающих в полумраке глаз. Долго я не выдержал сладкой пытки и сильно, сокрушительно кончил, выдохнув его имя. Драко догнал меня в несколько сильных толчков, вцепившись в мои плечи жёсткими пальцами. Мы лежали сцепленные, спаянные, перемазанные моей спермой и не могли пошевелиться. – Мы сейчас склеимся, Дрей. – Да и похрен. Он всё так же был во мне и на мне. Ощущать тяжесть тела было приятно. Я понял, что начинаю засыпать и встряхнулся. Обнял сонного Драко, что уткнулся в мою шею, перекатил нас на бок. Его член с влажным пошлым звуком вышел из меня, по бедру потекла сперма и смазка. Идти в душ было лень, я бросил на себя и него Очищающее, уткнулся лбом в лоб, чмокнул в кончик носа и отрубился. Проснулся я в полной темноте, поняв, что замёрз. Драко тихо дышал рядом, уткнув нос мне в висок. Я бесшумно встал, зажёг пальцами Люмос и, наконец, осмотрел комнату. Она была большой и роскошной. Пушистый ковёр, вычурные кресла, столик на кривых ножках. Углы комнаты тонули в темноте, но я разглядел большую кровать. Откинул одеяло, приподнял Драко за плечи и под бёдра, поднатужился и поднял. Он обхватил меня вялой рукой за шею. – Уже пора? Джей? Разве не рано? Останься, пожалуйста, останься. – Спи. Ещё ночь. Я переложу тебя в постель. Он расслабился, положив мне голову на плечо. Я донёс его до постели и, наклонившись, положил на матрас. Шею мою он так и не выпустил, поэтому я пристроился рядом, на самом краю. Накрыл нас одеялом и уснул, уткнувшись носом в его плечо, в цепком кольце его рук. Я проснулся на рассвете. Кинул Темпус. Пять утра. Ночь истекала. Я помнил правила подарка на день рождения. Мне хотелось ещё секса. И в другом качестве. Я хотел ощутить его жаркую тесную глубину. Я полез под одеяло и взял полувозбуждённый преддверии утренней эрекции, член в рот. Он сразу начал наливаться кровью, а Дрей наверху тихо ахнул и зашевелился. Я сосал его до тех пор, пока он не окреп до каменной твёрдости, потом бросил Очищающее и смазку и выполз на поверхность, нависая над Дреем. – Хочешь? Он широко раздвинул ноги, оплетая ими мою талию, приподнимая бёдра, и я понял его без слов. Я нащупал свой член, приставил к влажному колечку ануса и толкнулся вперёд и вверх одним сильным слитным движением. Драко ахнул, выгнулся мне навстречу, задрожал. Я дал ему время привыкнуть, рассматривая его красивое, светящееся в предрассветных сумерках лицо. Глаза сейчас казались почти чёрными, платиновые волосы встрёпаны, губы, припухшие от поцелуев, влажно блестели. Я наклонился, целуя его, глубоко, влажно и начал двигаться, ощущая его отзывчивую горячую глубину всем членом. Утренний секс был быстрым и жарким. Когда он сжался вокруг меня и выгнулся, кончая, я кончил следом, в пароксизме оргазма сильно укусив его в место, где шея переходит в плечо. Драко лишь жалобно всхлипнул, содрогаясь всем телом снова. Чтобы не придавить его, я вышел из сосущей, манящей глубины и упал рядом. – Я люблю тебя, Джей, – я замер, а потом дёрнулся, но тонкие пальцы накрыли мои губы. – Не говори ничего. Не надо. Это только моё. – Пальцы Драко невесомо пробежали по носу, глазам, скуле и запутались в моих волосах. Мы лежали в сонной тишине раннего летнего утра. За окном щебетали ранние пташки. Тикали часы. Дом слегка поскрипывал, нагреваясь, напитываясь встающим солнцем. – С днём рождения, Джей! – Спасибо, Дрей. Пальцы Драко в моих волосах дрогнули. Я услышал мерное дыхание. Он спал. Его лицо было расслабленным и умиротворённым. Тихонько встав, я нашёл свою одежду, оделся, оглянулся и с потолка комнаты начали медленно осыпаться красные лепестки роз. Они всё сыпали и сыпали, покрывая всё кроваво-красным ковром. Эта магия пришла из самой глубины души. Я даже мысленно не произносил Флорис. Спящий Драко, усыпанный лепестками роз был прекрасен. Я вытащил из пустоты красную розу на длинной шипастой ножке. Из цветного стекла. Положил её в кресло поверх лепестков и покрутил кольцо. Рывок и вот я в своей комнате на Гриммо. Я сел на пол и закрыл голову руками. Спать с Драко – это пить сладкий яд. Когда пьёшь – прекрасно, а потом всё болит, даже душа. Больше никогда! Никаких экспериментов со своими чувствами! Тело наполняла сладкая истома, не давая забыть прошедшую ночь. А ещё я понял, что мне надо сделать перерыв в отношениях с близнецами. После Драко я не мог быть ни с кем. Какое-то время. Почему, разберусь с этим позже. Я выпил Зелье сна без сновидений и рухнул в постель, подгребая к боку сонную Нагайну. Она недовольно обшипела меня за столь бесцеремонное поведение, но я это проигнорировал, потому что действие зелья утянуло меня в темноту. Только поздним утром, вынырнув из сна, я понял, что означает красная роза на языке цветов. Это символ страсти, желания и … настоящей любви. Я вцепился в волосы и застонал. Нет, блядь, только не это! Не в 16 лет, не в этого человека, не снова! Если мой внутренний Гарри и Том так и не познали этого ядовитого чувства, то Таня хлебнула сполна. Это момент чистого помешательства, когда ты не принадлежишь себе, когда весь твой мир подчинён другому. Я больше этого не хочу! Я буквально рвал на голове волосы и выл, когда в комнату ворвался отец. Быстро сориентировался, прижал меня к кровати, ткнул в губы пузырёк Умиротворяющего бальзама. – Пей! Всё послушно выпив, я обмяк в его руках, всхлипывая. Слёз не было. Лишь сухая задавленная истерика. Отец поглаживал меня рукой по голове, второй прижимая к себе. Я слышал стук его сердца. – Всё так плохо? – глухо произнёс он в мою макушку. Я кивнул, а потом заговорил. Про то, что меня любят. Про то, что всё было волшебно и даже слишком. Про лепестки роз, что посыпались сверху. Про розу, что я достал из воздуха и про то, что боюсь, что и я полюбил. Что мне не надо это в 16 лет, и вообще не надо. Что мне страшно и я не знаю, как дальше с этим жить. Сириус поглаживал меня, легко укачивая. И слёзы всё же прорвались. Я уткнулся лицом ему в грудь, окунулся в успокаивающие запахи мокрого дерева, меха, вспаханной земли, дыма и рыдал пока не затих. – Я понимаю тебя, сынок. Я … прошёл через эту боль. Мне было одновременно и тяжелее и легче. Я никогда не был с Джейми. Не знал, каково это, целовать объект своей страсти. Но всё проходит. Иногда мы влюбляемся не в тех людей. Почему? Сложно сказать. Ведь любовь, это мы сами. Это мы сами выбираем объект. Сами наделяем его значимостью и важными для нас чертами. И сами же потом любим и страдаем. Но даже осознание этого не делает путь любящего сердца легче. Не торопись горевать. Возможно твоя страсть утихнет или же Малфой поймёт, что у его сына это не просто блажь, а настоящие чувства. Он же не враг своему ребёнку. Если для тебя это будет важно, я могу поговорить с ним. – Не надо! – вскинулся я. – Я не хочу пока говорить об этом даже с самим собой. Может меня отпустит. Отец сжал меня сильнее, целуя в макушку. – Ты мой маленький взрослый мальчик! – сказал он тихо с сокрушительной нежностью и узел внутри меня начал расслабляться.