Вещь, которую можно купить и продать

Тюль небрежно колыхался на утреннем ветерке с приоткрытого окна. Солнечные лучи ложились пятнами на полу и стенах комнаты. И Шерлок, такой на вид беззащитный и подавленный, лежащий на мягкой подушке (уж точно не такой, какая была в тюрьме). Время было около 8 часов утра. Достаточно поздно для такого человека, как Холмс, но вполне нормальное для Джона. Проснулся Шерлок около часа назад и просто лежал, не думая ни о чем и в то же время обо всем. Это такая его необычная способность. Сложно сказать, когда он научился ее. То ли при первом попадании в рабство, то ли после первой самой худшей ночи в его жизни, то ли немного позже. Он абстрагировался от внешнего мира и окунался в подсознание. Припомнить, о чем он думал в такие моменты было невозможно, но он точно о чем-то размышлял, и ему было не скучно. От этого состояния его вывел Джон, а точнее его стук в дверь. Немного робкий, показывающий свой силой удара и промежутками между то, насколько доктор растерян. Мышцы Шерлока напряглись, он больше не чувствует себя в безопасности. Он вспомнил где находится и какую роль исполняет. Дверь отворилась        — Шерлок, доброе утро. Ты уже не спишь? — Хоть могло показаться, что Шерлок смотрит в глаза Джону из далека, но он смотрел ниже, на его шею и плечи (и плечи у него, невозможно не заметить, что надо). — Я хотел узнать, как ты и пригласить тебя к завтраку.        Джон, хоть и чувствовал некую неловкость из-за непривычности происходящего, все же стал относиться ко всей этой ситуации нормально, по-обычному, как и должно быть. Джон — хозяин, Шерлок — его раб. И рабы исполняют то, что говорят хозяева. Хоть Джон и чувствовал желание построить исключительно равные отношения с эти человеком, он понимал, что это неправильно. Он еще не понял какой он хозяин до конца. Жестокий или мягкий? Требовательный или совсем непридирчивый? Лучше просто быть собой. А через какое-то время он решит.        Джон не нарушал расстояния между ними и не двигался ни на шаг. — Одевайся и приходи завтракать. — Джон сказал, взглянув на стопку одежды на комоде, оставленной вчера и ушел. Шерлок сразу встал. У него есть задание, он его выполняет. Одеться, завтрак. Но сначала умыться. Он пошел в ванную комнату, которая была присоединена к спальне. Когда он увидел свое отражение, он почувствовал отвращение. Лицо было худое и бледное, под глазами синяки. Он ощущал свою беспомощность и от этого он чувствовал то ли грусть, то ли снова отвращение, то ли непонятное чувство, неизвестное самому Шерлоку. Холодная вода освежила его затуманенный ум. Он перешел обратно в спальню и направился к одежде. Джон приготовил ему серую футболку и спортивные штаны. Вполне комфортно и удобно, то, что нужно. Он начал скидывать с себя свою тюремную накидку, оголяя плечи, руки, живот. Он быстро надел чистые и пахнущие стиральным порошком вещи и направился к двери. За столом на кухне сидел Джон и пил кофе из своей чашки. Параллельно он читал какую-то книгу. Но когда вышел Шерлок, внимание доктора перешло на него. Рядом с тарелкой Джона, в которой лежала еще горячая яичница и пара тостов стояла еще одна такая же тарелка, видимо для раба (сделал вывод Шерлок). Он подошел и встал на некотором расстоянии от Джона. — Садись, садись. Это твоя порция. Я приготовил нам завтрак сегодня. Но вообще, я бы хотел, чтобы готовил его ты… если не сложно. Ты же умеешь готовить? — Джон не понял, что не знает таких подробностей. — Да, без проблем. Я умею готовить. Спасибо, хозяин. Шерлоку уже совершенно привычно обращаться к человеку «хозяин», но вот Джону это порезало слух. Его немного покоробило от этого слова, но тем не менее он его не исправил и оставил все как есть, «по крайней мере, пока что» — подумал Ватсон. Завтракали они в полной тишине. Джон читал свою книгу, а Шерлок просто смотрел вперед себя. Яичница была действительно вкусная и даже напоминала рабу что-то уютное и домашнее, а такие ощущения он уже давно не испытывал. Как будто мама снова готовит вкусный, теплый завтрак и зовет его и Майкрофта к столу. И все как раньше легко и правильно. Но вот тарелки опустели, и доктор прервал его размышления. — Ты не мог бы помыть посуду, пожалуйста? А еще, у меня есть задание для тебя. После переезда осталось много коробок, я бы хотел попросить тебя о помощи с их разборкой. Но помощи тут не было, скорее Шерлок сам все разбирал, изредка подходя к Джону и спрашивая где та или иная вещь должна лежать. А сам Джон сидел на диване с блокнотом в руках и что-то периодически писал. Что же он писал? Правила. Да-да. Он понял, что здесь нужно очертить границы. Потому что иначе всегда будет присутствовать неловкость. И хоть зачитывать правила тоже не самое комфортное занятие, он решил, что пройдет через это, чтобы все оставшееся время чувствовать себя хорошо. Но, какие правила? Очевидно, нужно для начала разделить бытовые обязанности. Он же не просто так заводил раба. Да, немного необычно скидывать все на другого, но это ведь нормально? Джону нравилось думать, что он его последний шанс. И хоть это не совсем хорошие мысли, но он чувствовал некую власть над ним, ведь ему больше некуда идти. И в какой-то степени доктору хотелось, чтобы и сам Шерлок это чувствовал. Затем секс. Ватсон не хочет заниматься этим против воли Холмса. Хотя если подумать, то само тело, фигура и мышцы привлекали его. Пока он думал об этом (и сам поражался своим мыслям), его взгляд прицепился к рабу, который ходил туда-сюда по квартире, расставляя очередные вещи. Этот вопрос надо отложить. С другой стороны, это тоже нормально. Когда Шерлок закончил, а это было спустя пару часов, Джон пересел в кресло и попросил раба тоже сесть в кресло напротив него. — Шерлок, у нас есть тема, которую нужно обсудить. Я не знаю какие правила были у тебя до этого с другими хозяевами, да и я не имею подобного опыта, но решил установить некоторые правила, надеюсь ты примешь их. Шерлок неуверенно кивнул, но в душе он чувствовал небольшой страх неизвестности. Все, что было таким комфортным до этого могло перейти в стандартную модель, как у прошлых хозяев. Но раб уже привык к такому образу жизни, так что мысленно был готов ко всему. — Во-первых, давай разделим бытовые обязанности. Я хочу попросить тебя готовить завтрак и обед, а вот ужин с меня. Ты разбираешься с посудой и вытираешь пыль, а также раз в неделю моешь пол. Я же буду менять постельное белье и стирать одежду. Что скажешь? Это было очень неожиданно для Шерлока. Они разделили обязанности? Джон будет что-то делать тоже? Очень странно. — Я могу делать все, включая белье и стирку, вам не обязательно… — Шерлок, называй меня на «ты» пожалуйста. Пока давай так, я сам хочу хоть что-то делать. Шерлок кивнул. — Затем, я никогда не сделаю ничего физического с тобой против твоей воли. Но, ты должен понимать, что у рабов есть обязанности. Я бы хотел удовлетворить свои сексуальные потребности, но только после твоего разрешения. Что? Это тоже максимально необычно. В чем подвох? Не то чтобы Шерлок хотел. Он вроде даже и никогда в своей жизни не испытывал такого желания по отношению к кому-либо. Секс ассоциировался у него только с болью, однако это правда, — у рабов есть обязанности. Свое нежелание он бы не высказал, это слишком, поэтому он покорно согласился. «Легче соглашаться с абсолютно всем, это более правильно в моей позиции» — подумал раб. — Я сделаю все, что в.ты (он быстро исправился) скажешь. Я согласен на все и готов помочь тебе с любым вопросом. — прозвучало как-то жалко, но Шерлок очень не хотел, чтобы это было так. — ладно, — Джон был недоволен таким ответом. Ему хотелось видеть его настоящим. — И еще кое-что, я хочу дать тебе задание. Твоей обязанностью будет вести свой дневник. Каждый день писать о том, что ты чувствуешь и проходишь. Я веду свой, так что хочу, чтобы ты тоже делал это. Твои записи останутся лишь твоими. Я не буду читать их, но ты должен делать это каждый день. Договорились? — Да, хорошо. — Шерлоку эта идея не нравилась. Он не любил говорить о своих чувствах, писать тем более. Но раз этого хочет хозяин. — Хорошо, теперь приготовь нам что-нибудь вкусное на обед, время уже подходит. И Шерлок отправился на кухню. Он готовил достаточно хорошо. Никто из предыдущих хозяев не жаловался по крайней мере. Джон тем временем опять засел за свою книгу и только иногда поглядывал на своего раба, который в свою очередь чувствовал этот взгляд и становился неуклюжем в такие моменты. Джон ничего не сказал про еду, то ли ему очень понравилось, что он не смог сказать ни слова, то ли наоборот, был недоволен. После обеда они вышли на прогулку. Шерлоку это было непривычно, но он держался. Во время нее они только молчали. Никто ничего не говорил. Они прошлись по парку и зашли в магазин. С пакетами уже вернулись домой. — Шерлок, садись сейчас за свой дневник, а я пока пойду готовить нам ужин. Я купил тебе блокнот, он лежит на столе. Пожалуйста, сделай все честно. — И Ватсон ушел на кухню, оставив раба одного в гостиной. Холмс подошел к блокноту и хоть и испытал сильное нежелание, сел и открыл его. Это задание хозяина. Он решил написать хоть что-то. В итоге он начал просто расписывать весь день, каждое дело. Память у него отличная, так что он смог расписать каждую деталь. Всего вышло на одну страницу. Немного, но достаточно. Когда он закончил, с кухни повеяло вкусным запахом пасты с курицей. «Видимо Джон неплохой повар» — заключил Шерлок. Ужин опять был в полной тишине. Им было не о чем общаться. Позиция хозяин — раб не позволяла иметь открытые и свободные отношения. Была только одна фраза от Джона, когда ему на телефон пришло смс: — Мне написал мой психотерапевт, хочет назначить встречу на завтра. Так что ужин тебе придется приготовить самому. День подошел к концу. Еще никто из них не привык к своей новой жизни. Джон ушел сразу в комнату, пожелав спокойной ночи, а Шерлок опять погрузился в свое сознание, пока мыл посуду. А затем уснул очень быстро, видимо устав от чувств, испытанных сегодня. Такое состояние было не новым для него.