— Настанет час, придёт герой, Он ринется прямо в бой. Настанет час, умрут все люди. Они лишь врагам еда на блюде.
Хадвар ходил в тумане по тропе. Он слышал гул над головой, в кустах слышались шорохи, позади были голоса, которые Хадвар пытался узнать их. Голоса переросли в крики, напомнившие об ужасных событиях Хельгена. Мужчина остановился и закрыл уши. Ему было больно понимать, что все те люди мертвы. Имперец упал на колени, чувствуя чьи-то руки на своей шее. Туман вокруг рассеялся, Хадвара окружили трупы со знакомыми лицами, сплошные обугленные тела, которые тянули свои руки к мужчине. Более всего пугали погибшие Братья Бури, видевшие в имперце только врага. Без оружия и в страхе он не мог себя защитить от всего ужаса. Чьи-то коварные руки ползли по его спине к шее, пытаясь задушить Хадвара. В глаза ударил яркий свет, чувство удушья прошло. Женские руки обняли мужчину, его голова легла на колени. Нежная ладонь закрыла его веки. Хадвар ощутил тепло и заботу, которое сопровождалось магией. Его лечили, кто-то применял на него магию из школы восстановления. Он не помнил ничего с момента, как появился дракон в небе. Ему хотелось верить, что всё это стало ужасным сном после насыщенного плохими событиями дня. Хадвар не мог понять, что происходит вокруг его тела. — Тебе нужен отдых... Я сберегу твоё сознание от Принцев...Часть 1
28 сентября 2021 г. в 13:26
Медленно покачиваясь, повозка щёлкала колёсами по камешкам на дороге. Запряжена она была крупной чёрной кобылой, засыпающей на ходу. По обе стороны от повозки шли два наёмника, аргонианин и каджит. Они были облачены в тяжёлые доспехи и носили двуручное оружие. Ящер шагал с секирой наперевес, а кот держал наготове стальной меч.
Аргонианин Хериус был выше напарника. Его тёмно-болотная чешуя блестела в лучах вечернего солнца. Голову и челюсть украшали рога, а массивный хвост медленно вился следом. Он активно говорил, и компаньонов забавляло его шипящее произношение слов. Хериус давно работал с ними, поэтому не обижался на подкалывания в свою сторону.
Каджит Синдер то приходил, то уходил в караван, чтобы повидаться с сёстрами. Ему было известно, что они продолжают свой путь с караванами, но сам возвращаться в ту среду не желал. Слишком скучной ему казалась жизнь среди сородичей. Со временем странствий его бежево-рыжая шерсть потемнела, только морда и живот остались светлыми. Он часто поглядывал на того, кто правил повозкой.
Данмерка в плаще с капюшоном и маске, что напоминала Драконьих Жрецов, от чего её никто и не мог узнать. Лицо видели лишь единицы, включая наёмников. Представлялась она именем Торану, не признавая своего настоящего. Девушка была крупнее средних эльфов, с широкими плечами и удлинёнными руками. Торану сидела в закрытой позе, одной рукой держала вожжи и смотрела на дорогу, игнорируя спутников. Они говорили между собой активно, но негромко. Причиной тому человек, спящий в повозке.
— Ты его знаешь? — наконец спросил Хериус, замедлив шаг.
— Не его. Знакома с его дядей. Кузнец в городке недалеко отсюда. Мы едем туда, — сухим, даже низким голосом отвечала Торану.
— А как звать-то его? Ты приказала подобрать его, потому что он выживший. Но таких было много, кого можно спасти.
— Он хороший человек. Солдат, который выполняет приказы. И в том, что они ведут войну, нет его вины. Поэтому я спасаю только его, — ответила эльфийка.
— Угомонись, Хериус. Каждый час этот вопрос задаёшь, — измученно прорычал Синдер. — Теперь-то мы знаем, что это всё не сказки. Только вопрос прежний.
— Когда Седобородые призовут Довакина? Что-то мне подсказывает, что нынче история будет иная, — недоверчиво прошипела Торану.
Хериус закатил глаза. Его морда не была богата эмоциями, но даже он нахмурился, оскалил клыки и напрягся всем телом. Драконы реальны, сам Алдуин явился и стёр Хелген с лица земли. Одни развалины. Этим троим ещё повезло найти дышащего человека. Первичная помощь в очищении ран, а потом наёмники погрузили его на повозку. Пусть их путь лежал в Вайтран, но пройти мимо воняющего дымом Хелгена данмерка не смогла. Картину города, усеянного горелыми и обезображенными трупами, она не скоро забудет. Слишком яркие моменты. Хериус видел напарницу в деле. Сравнивал её с орками и берсерками, которые ищут славной битвы и пролить больше крови, чем собратья и сёстры. Грусть её он точно не разделял. Отбор среди живых проходил жестокими образами.
Тропа уходила вдоль реки. Эльфийка слезла с повозки и пошла рядом с каджитом. Солнце медленно уходило к горизонту. Стража не впустит их в город ночью, поэтому нужно было разбить лагерь. Для этого выбрали низменность за Камнями Хранителями. Лошадь отстегнули от поводьев и спустили к воде. Повозку оставили между камней, а костёр развели у воды, чтобы быстро затушить. Синдер и Хериус занялись лагерем, пока данмерка осматривала спасённого. На его теле было много ран, порванная имперская броня. Жизненно важные органы не задеты. Парочка сломанных рёбер, их участки кожи покрыты глубокими багровыми пятнами. Лечебной магии и эликсиров не хватало для того, чтобы восстановить солдата после повреждений.
Освободив себя от доспехов, мужчины сели у костра и начали готовить ужин. Синдер поглядывал на лошадь, которая купалась и подпрыгивала, когда её касалась рыба. Хериус смотрел на повозку и всё не понимал мотивов Торану. Поднявшись с земли, аргонианин пошёл к повозке. Данмерка скинула с головы капюшон, расправила плечи и сняла маску. При темноте и своих товарищах она не боялась показывать лица. Товарищи считали её красивой женщиной, что Торану упорно отрицала.
— Что ты намерена делать с ним? Или ты поддерживаешь Империю? — негромко спросил аргонианин.
— Я поддерживаю мир. Если я посчитаю, что человек достоин жизни, то я буду защищать его. Я не буду поддерживать ни захватчиков, ни бунтарей, — эльфийка спустилась с повозки и сняла с пояса флягу с медовухой. — Братья Бури не признают других рас, а Империя идёт на поводу у альтмеров. Здесь нет хороших и плохих. Пока Ульфрик и Элисиф не поговорят, то Скайриму не на что рассчитывать.
Данмерка села на покрывало, которым днём накрывала сундуки с товаром для доставки. Аргонианин продолжал стоять, смотря сверху вниз на Торану. Она похлопала рядом с собой. Прямой намёк на то, что будет говорить только в том случае, когда Хериус сядет рядом. Неправильно вести диалог в разных условиях, когда возвышающийся пытается подавить волю говорящего. Наёмник не стал противиться и расположился рядом, оперившись массивной спиной о повозку. Чтобы та не укатилась, колёса с обеих сторон были подпёрты булыжниками.
— Каждый мечтает о троне. Чтобы ты изменила в Скайриме? — шипел Хериус, принимая протянутую медовуху.
— Равенство. Правителей, как Балгруф. Нет расового деления. Я устала видеть, как аргониан используют дешёвой силой, данмеров не уважают, а босмеров считают слугами, — данмерка смотрела в небо.
Появились звёзды, небесные светила слабо озарили реку, а уже вода распространяла эти блики везде. Хериус видел в полумраке горящий красный глаз, взгляд которого смягчился. Редкие минуты спокойствия доставляли удовольствие наёмникам. Настолько уже заучены привычки и повадки, что аргонианин был готов без стеснения называть Торану и Синдера семьёй. Своей он не помнил. В память врезался момент его продажи в рабство, где из маленькой ящерки его взрастили в огромную гору для убийств. Раньше телохранитель и игрушка для вельмож. Ныне наёмник, который презирает высокие чины. Торану осуждала его критичность, но не пыталась воспитать в нём иные качества. При ней Хериус как-то стал держать себя в руках.
Синдер рос в караване дяди, где его и сестёр всю жизнь учили торговле и некоторым боевым навыкам. Никто из троих не унаследовал дар торгаша. Наёмник, воровка и разбойница, по которым давно плакала тюрьма. Каджит мог рассказывать о сёстрах, но делал это редко, словно стыдился их поделок и преступлений. Он старший брат, должен нести ответственность за младших, но не мог. Те ещё подростками не признавали его слова. Если одна что-то делала, то вторая подражала сестре. Синдер был обижен на них, но ничего не мог сделать. Сёстры сами не шли на контакт.
Торану ничего не говорила о прошлом. Изредка могла сказать об орочьих крепостях и шахтах, о каком-то сыне вождя. Ни имён, ни родины. Мужчины не допытывали информации. Их наняли, они выполняют работу. Всё по простому договору. Всё, что найдут в дороге – принадлежит им. И это устраивало обе стороны отношений. Со временем притёрлись характерами, свыклись и уже не могли представить себя без кого-то третьего. Это для них было семьёй.
— Хериус, у тебя есть мечта? — неожиданно голос Торану оживился. Стал звонче, смирнее.
— Была. Но сейчас она вряд ли имеет значение, — исполинские плечи приподнялись в сомнении. Аргонианин потряс флягу.
— Главное, что она есть. Я не хочу слышать, что это за мечта. Если тебе это важно, то мечта придаст сил.
— К чему хочешь прийти ты?
— Это простое. Построить дом. Большой, чтобы там собрать все кусочки моей жизни. Понять, кто я. Чего я стою в этом мире.
Хериус расхохотался. Негромко, утробно, сдерживая всё в груди. Он не мог представить, как бы Торану выглядела в мирной жизни. Она явно не тот, кто легко уйдёт от жизни наёмника. Ей необходима дорога, работа и слава. Без этого данмерка не сможет. Это зависимость, как от скумы. Сложно вылечиться от того, чему тебя учили всю жизнь. Аргонианин не верил, что наступит тот день, когда их пути разойдутся. Не хотел верить, ведь для него это большая глупость, которая просто не может случиться.
— Ты из немногих, кто добр к нам с Синдером. Мне не хотелось бы, чтобы мы бросали жизнь наёмников, — от медовухи его голос смягчился, как петли двери от масла.
Каджит позвал их к себе. Опираясь друг на друга, эльфийка и ящер спустились к костру и сели на спальники, посмеиваясь. Синдер приготовил похлёбку и пожарил рыбу. Они пили понемногу винные напитки, оплакивая этим погибших бедолаг в Хелгене. Раз это родина нордов, то и провожать нужно песней нордов. Из них только Торану знала этот язык, в частности песню, которую так увековечили в истории.
— Довакин, Довакин, наль ок зин лос варин, уа деин вокуль мафаерак аст валь! — набрав в лёгкие воздух, начала эльфийка.
Тонкие веки закрылись, сама она встала, скинув с плеч плащ. Каджит и аргонианин знали, что будет дальше. Каждый раз, когда их нанимательница пела, её окутывал стихийный огонь, Гнев Предков, как называли его тёмные эльфы. И предкам было на что гневаться. Погибли не её сородичи, а простые люди.
— Арк фин норок паль гран фод нуст хон зиндро зан, Довакин, фа хин коган му драль!
Торану сделала круг вокруг костра и медленно вошла в воду, закатала штанины по колени. Она могла бы и пойти искупаться, только алкоголь внутри мог привести к плохим последствиям. Хериус спасал бы эльфийку от утопления. Вода опасная стихия. С ней шутки не пройдут без следа. Каждое действие будет иметь последствие.
— Хузра ну, куль до од, уа ан бок лингра вод, Арк фин тей, бозик фун, до фин геин!
Данмерка топнула, от чего волны разлетелись брызгами, намочили рубаху, которая тут же прилипла к коже. Появились чёткие шрамы на правой стороне поясницы, на плечах и в области лопаток. Синдер и Хериус были свидетелями многих схваток, когда были получены раны. Тогда они выхаживали раненую. Каджит был рядом с ней и согревал, пока аргонианин покупал лекарства и еду в городах. Во многом это было затруднительно, но они не могли бросить Торану умирать.
— Уо лост фрон уа ней дов, арк фин рейлик до йуль, вот ан сулейк уа ронит фаль креин!
Голос Торану стал громче, наверное, даже бандиты из шахт слышали пение. Поэтому её и любили спутники. Данмерка не боялась привлечь внимания, жила этой миссией, чтобы потом убить своих врагов. А наёмники сопровождали и являлись свидетелями. Конечно, они есть заинтересованная сторона, но в их же интересах говорить только правду. Сложно найти верных союзников среди тех, кто рядом лишь из-за денег. Золото нужно всем.
— Арк фин зуль, рок дрей код, нау тол морокеи фрод, руль лот Тазокан мотад вот кеин!
Каджит блаженной заурчал, аргонианин застрекотал, покачиваясь массивной головой. Торану начала ходить по кругу, кружась вокруг оси. Высокие могучие горы виделись со всех сторон. Данмерка словно пела им, воспевая подвиги Драконорожденных. Она посвящала слова горам и тем, кто в них навеки утерян и похоронен. Все гробницы должны были оберегать мёртвых от мародёрства, но нынче не то время, когда свои обязанности выполняли.
— Сарот ту’ум, мед ан туз, вей зеим хокорон па, ол фин Довакин комейт ок реин!
Хериус восхищался Торану. Тонкая, сильная и могучая душа, которая нашла подход к одним из самых привередливых созданий, как каджит и аргонианин. Они, большие и сильные, проигрывали в поединках данмерке, которая полагалась не только на силу. Своему стилю боя она учила и наёмников.
— Арк фин Кел лост прода, до вед винг ко фин гра, тол фрод зейма уин кеин мейз фундеин!
Синдер сбежал из караван, когда Торану и Хериус проходили мимо. Они приняли его, главное, наняли, чтобы не возникало вопросов. А каджит старался восполнить эту доброту поступками. Как родитель, он занимался готовкой и качеством снаряжения, оставался в ночном карауле, первым бросался в бой. Безрассудно, за что и получал от Торану, но при этом часто спасал товарищей.
— Алдуин, фейн до йун, крузик вокун стаднау, вот ан балок уа дивон фин леин!
При упоминании имени Пожирателя Миров всех бросило в дрожь. Перед глазами возник Хелген. Всё в руинах, улицы усеяны трупами. Долго ещё будет дым стоять над пепелищем. Ещё не скоро Довакин сможет одолеть Алдуина и вернуть мир. Но, кроме надежды и силы воли, ничего не оставалось. Бороться за свою жизнь до самого конца.
— Нуз ан суль, фент алок, фод фин вуль дова нок, фен кос налот мафаерак арк руз!
Одежду девушки уже спасти нельзя было. От хождения и топота, от взмахов рук и ног штаны и рубашка промокали, но оставались относительно сухими. На всякий случай Синдер сходил к повозке и достал платье, возвращаясь чуть ли не бегом. Хорошо, что хвост координировал ходьбу при лёгком опьянении.
— Паз Кейзаль фен кос стин нол беин Алдуин йот, Довакин кос фин савик до муз!
Торану топнула, расправила руки в стороны и спиной упала в воду, громко рассмеявшись. Сорвавшись с места, Хериус вытащил эльфийку к костру, чтобы она не замёрзла. Данмерка сняла мокрую рубашку, волосы прикрыли грудь. Она переоделась в простое зелёное платье. Синдер, взяв плед, укутал эльфийку и прижал к себе. От шерсти тепла было много, оно приятно расходилось в стороны, окутывало вместе с огромными крепкими лапами. Торану медленно закрывала веки, уткнувшись в плечо каджита. Тот ласково проводил пальцами по волосам, перебирал пряди и расчёсывал так узелки от влаги. Похожая на ребёнка, данмерка начала засыпать, убаюканная собственным пением.
Когда Торану уже сопела, Синдер вздохнул. Его морда отражала радость, он был доволен обстановкой. Однако прижатые уши выдавали волнение. Хериус заметил эту деталь и закатил глаза, демонстрируя раздражение. Когда Торану не было рядом, мужчины нередко говорили о ней по инициативе Синдера. Он не то, что восхищался ей, а обожал, жил для неё. Поднявшись с земли, аргонианин выпрямился, прищурился, поймав взгляд товарища.
— Хватит прикидываться. Я то всё вижу, — прошипел ящер. — Скажи ей.
— Я не могу. Это не может быть правильно, — настроение у каджита исчезло. Он специально отвернулся в сторону реки.
— А потомства от тебя и не требуют, — грубым тоном Хериус заставил товарища вздрогнуть. — Ты более зелёный, чем я.
Аргонианин развернулся, не собираясь ждать ряда оправданий от каджита, который что-то мяукал под нос. Хериус поднялся к повозке, где имперец мерно посапывал, накрытый тканью. Спасённый от холода человек спал глубоким сном, поэтому сын болот лёг на ткань у повозки, где он ранее сидел вместе с Торану.
Синдер мог бы поспорить, только не хотел проигрывать даже на словах. Для него важным оставить в одном состоянии свой внутренний мир. Чтобы принципы и убеждения не дрогнули от вероятного отказа. Каджит закрыл глаза, продолжая гладить волосы эльфийки. Обнимая её, он лёг на спальный мешок, поправил покрывало на данмерке и стал смотреть на небо. Звёзды танцевали в световых вспышках, воздух казался чище, но плотнее, сдавливал своей остротой, из-за которой слезились глаза.
Над рекой царила тишина. Шумно дышала кобыла, в колёсах свистел ветерок, костёр потухал. Сквозь сон слышались лишь вскрики птиц, плеск рыбы в воде и шаги далеко в шахтах. Словно находясь под защитой высшей силы, группа наёмников чувствовала себя в безопасности. Они спокойно спали. Ни драконы, ни бандиты не тревожили их после выпитого алкоголя.