Кто ты?

— Как что? — Гром усмехнулся, — тебя пришел спасать! — И мы тоже! Обернувшись, я увидела Юлю и Диму. — Психи, — прошептала я, глядя на то, как Разумовский поднимается с пола, — нам пора, — направляюсь к выходу. — Стоять! — рыкнул он, — Марго заблокировала все двери! Аделина! — кричит. От его душераздирающего крика в приказном порядке, мне стало плохо. Серёжа направил в нас поток пламени и мы разбежались по углам, словно, тараканы. — Я убью всех вас! Если, — смеется, — Адель не примкнет ко мне! Он поджег диван, за которым я спряталась. — Аде-е-ель! Четыре варианта развития событий: 1. Если я наброшусь на него из-за дивана с левой стороны и рухнув на пол, Разумовский воспользуется огнём — зажарит Юлю. 2. При тех же обстоятельствах, но с правой стороны — пострадает Дима. 3. Если перекачусь с Игорю, зажарит обоих. 4. Если спокойно выйду, подняв руки и попытаюсь вывести на разговор, а после — наброшусь и выпадем в окно. Пострадаю лишь я и Разумовский. — Да что тут думать? — прошептала. С поднятыми руками я аккуратно и спокойно вышла из укрытия. — Неужели, — закатил глаза. — Давай поговорим? — Говори. — Ты же не хочешь убивать нас, — подхожу ближе. — Грома — хочу. — За что? — проворчал тот. — Ты мне не нравишься, — окатил укрытие Игоря огнем. Гром перекатился в мой домик. — Я хочу лишь одного, — вздохнул, — мира. — Путем войны? — Революции, Адель, — просмотрел в окно, — устал от этого всего. Эта грязь, мерзость и гниль, которые окутали город — убивают меня. — Я хочу помочь тебе, — подошла максимально близко и взяла за руку, — ты не в себе, Серёж. Давай мы успокоимся и тихо, спокойно поговорим, а? — Считаешь меня психом?! — выдернул руку, — серьёзно? Я почти половину Санкт-Петербурга сжег, — указал на город, — и ты считаешь, что это лишь приступ?! Да! Это приступ жажды справедливости и правосудия! — Послушай! Он дернул меня за руку и завязалась драка. Смертоносным торнадо я и не заметила того, как мы с криком вылетели в разбитое панорамное окно. — Нет! — хором. Заряд из руки Серёжа выпал и взорвался в воздухе. Чьи-то сильные руки успели схватить меня за ногу. — Давай! — кричит Разумовский, из последних сил держась за мою руку, — отпускай! — Нет! — держу крепче, — вместе умрем! В аду нас двое: лишь ты и я. — Ха, — смеется, — с удовольствием! С огромным трудом ребятам удалось затащить нас обратно в помещение и как только тело Разумовского коснулось пола, Гром вырубил его апперкотом. — Жестко, — улыбаюсь, вытирая кровь с лица. Пока парни привязывали шлангом Серёжу к стулу, мы с Юлей лежали на диване и я пыталась отдышаться. — Ты чего к нему одна рванула? — Я же не думала, что вот так, — махнула рукой, — все получится. Ехала с целью поговорить. — Мда-а, — протянула она, глядя на сожжённые обои и выбитые окна, — миленько поболтали? — Да! — усмехнулась, — а вы как тут? — Игорь разговаривал с Прокопенко и связь резко оборвалась. Он взял мотоцикл из гаража и рванули сюда. Уже подъезжая к отделению, мы увидели пожарных и скорую помощь. — Он жив? — Не знаю, — смотрит на майора, — Гром сразу же рванул в офис, предупредив Диму. Так и встретились. Сережа очнулся, когда Игорь полил его из шланга. — Свежо, — улыбнулся, — мы будем практиковать БДСМ? — Нет, — ответил Дима. — Ну так а хули вы меня связали? — облизнул губу. Гром развернул его и откатил к окну. — Это, — неловко произнёс Игорь, обратившись к Диме, — я спасибо сказать хотел. Что ты, — смотрит на нас, — вы все помогли мне и вытащили меня из заключения. — Тебе не за что благодарить нас, — Дима тянет руку, — напарник. С довольной и радостной улыбкой они пожали руки друг другу. Задорно смеясь, Разумовский развернулся к ним лицом и с помощью ног подъехал. — Ну, — смотрит на них, — поцелуйтесь ещё. — А ты чего смеешься, злодей, — подхожу к нему, — пожизненное заключение в анекдот превратилось? — Серьёзно? — прищурил глаза, — не понимаешь? Мы все перегляделись. — Для полиции, — смотрит на Грома, — Игорь является Чумным Доктором, милая. Гром с болью усмехнулся и отвернулся к окну. — Боеприпасы нашли в его квартире с его отпечатками, — улыбается, — в костюме тоже был он, ещё и от полиции убегал, да и в драку вступил с ними тоже он. СМИ уже раз сто прокрутили этот сюжет о задержании Чумного Доктора. А если ты, — посмотрел в глаза, — полезешь туда же, то тебя и Юленьку с Димой ждет тюрьма, за соучастие и нападение на самого Сергея Разумовского! Слабого и доброго паренька, который для людей — кумир. Я останусь на свободе и продолжу свое дело, а вы — будете гнить в тюрьме. — Спасибо, — Юля улыбнулась. — За что? — Как раз этого разговора, — показала ему телефон с включенным диктофоном, — мне и не хватало. Улыбка с лица моментально пропала. — Сука. Смеемся. Игорь и Дима отвязали его от стула и скрутив, мы отправились в лифт, чтобы отдать Серёжу полиции. — И чего ты добился? — спросил Гром. Он молчит. — Знаешь, что я поняла? — обратилась к Разумовскому, — нельзя убивать людей, какими бы козлами они не являлись. — Об этом мне говоришь ты — киллер? Ребята шокировано посмотрели на меня. Дернувшись, Серёжа прошептал мне на ухо. — Я был единственным шансом этого города. Выйдя уже на улицу, нас ждали журналисты и целый отряд спецназа. Прокопенко увидев нас с Игорем, подошел и крепко обнял. По-отечески. — Как же я переживал, — прошептал он. — Ты жив, — Игорь выдохнул. — Так, — Фёдор Иванович отпустил нас, — Сергей Разумовский, — смотрит на него, — очень приятно. — И мне, — обворожительно улыбнулся. — Отлично! — раздался голос Стрелкова, — я поймал его! Обернувшись, мы увидели довольную морду агента. — А ты, — смотрит на Грома, — пойдешь соучастником и сгниешь в тюрьме. — Не посмеете, — прорычала я, — доказательств нет. — О, — улыбнулся, — супруга Разумовского. Думаешь, я не знаю кто ты? Молчу. — Еще один соучастник. Отлично! Мне дадут повышение! — Или пизды, — закатила глаза, — у вас ничего нет на меня или Грома, а все, что вы найдёте — липа. И я это докажу. — Послушай ты, — схватил за куртку, — подстилка, ещё хоть слово скажешь — добра не жди. Я всех вас посажу: тебя, Грома, Пчёлкину и Дубина. Поняла? Кивнула. — А теперь иди, пока я добрый, иначе, — улыбнулся, — на коленях будешь прощение просить. Развернувшись, я недолго думала и со всей дури, а её много, зарядила Стрелкову в нос. Под охи шокированных сотрудников, он повалился, схватившись за нос в попытках остановить кровь. — В следующий раз, — притянула его к себе за воротник пальто, — убью тебя. И ты знаешь, что я не шучу. Будучи в крови, Стрелков отполз назад, а Мишаня помогал ему встать. Стоя в окружении шума и вспышек от фотоаппаратов папарацци, в последний раз, я решила взглянуть на Серёжу. Мы одновременно посмотрели друг на друга. Ехидная улыбка и оскал пропали с лица. Он часто моргал, глядя на меня, затем начал нервно оглядываться и я поняла саму суть происходящего. В руках полиции — Разумовский, который для них является Чумным Доктором, но, Чумной Доктор — не Разумовский. Тело его, а разум нет. Дело в глазах. Золотисто-зеленые глаза Разумовского с ненавистью и желанием убить меня смотрели на меня. Это Чумной Доктор. Но, Сережины синие беспокойные глаза сейчас посмотрели на меня с мольбой и болью. А это Разумовский. — Ты куда? — спросил Игорь, когда я направилась в его сторону. Океан глаз манил меня. И вместо беспощадного убийцы, передо мной стоял напуганный парень с немой истерикой. Ускорив шаг, я набросилась на Серёжу, крепко обнимая за шею. — Прости меня! — плачу, — я должна была всё раньше понять. Смотрю в глаза. Как же я сразу не поняла… — Я тебя вытащу, слышишь? — слезы текут рекой, — вытащу. — Не плачь, — улыбнулся. По щеке Разумовского скатилась слеза. Он тоже все понял. — Тебе не идут слёзы. — Я вытащу тебя, — истерику не остановить. — С ума сошла? — Гром обхватил меня руками, пытаясь отцепить от Разумовского. — Ты не понимаешь, — держусь за Серёжу крепче, — это был не он! — С ним в тюрьму захотела?! — кричит, — отпусти немедленно! — Нет! — Адель, — Сережа поцеловал меня в висок, — отпусти меня. — Я не хочу! — Пожалуйста. Мой разум не хотел отпускать его, но, тело не слушалось от слова совсем. Я обмякла и прямиком угодила в руки майора Грома. — Пусти! — рыкнула, пытаясь вырваться. — Гром! — крикнул Сережа, когда конвой уводил его, — позаботься о ней! — Сам разберусь, — прошипел Игорь, утаскивая меня все дальше от него. — Гром! — вырываюсь, — отпусти меня! Я тебе голову прострелю! — Адель, ёб твою мать, блять! — развернул меня к себе лицом и тряхнул, — угомонись сейчас же. Ты создашь новый повод для сплетен полиции. Разумовский — псих и маньяк. Ему светит тюрьма! — Не говори так! — А как мне еще сказать? Ему там самое место! — Твои слова, они, — замялась, — они ранят меня! — Что тебя ещё ранит? Около двух минут мы молча пожирали друг друга взглядом. — Иди ты, Гром, — ткнула его в грудь. Отойдя от Игоря, я прорвалась сквозь толпу и смотрела на то, как Серёжу садят в машину полиции. Меня трясёт и мной же овладевает настоящая истерика. Что мне делать? На улицах беспорядки, драки, люди и полиция воюют, кидают коктейли Молотова. Крики. Огонь. Кровь и боль. — Снег? — тихо прошептала я, глядя в небо. Реальность точь-в-точь повторяет мой сон. Стоя посреди улицы, меня окружает пылающий город, крики людей и беспорядки. Падает снег. — Это первый снег в году, — прошептала я, глядя на то, как снежинка упала на мою вытянутую ладонь и исчезла. Это осознание повергло меня в шок. Но, я знала одно: Разумовский прав и ему нужна помощь. Я вытащу его и разберусь во всем. Мой выбор сделан.