Лучшее во мне

      Пока уборка была достаточно хорошим предлогом, чтобы быть рядом с ней, но Драко уже обдумывал, как сделать так, чтобы это осталось и в дальнейшем. В конце концов, они бы закончили, и другой причины не было бы. Вот только он заметил, как она дрожит, обхватив его руками, заметил, как она кусает нижнюю губу, когда он закатывает рукава, и заметил, как слегка расширились ее глаза, когда низ его рубашки приподнялся.              Он узнал это, потому что видел все это раньше. Его седьмой курс закончился быстро, в течение двух месяцев после начала семестра. Охота за крестражами пошла не по плану − хотя он до сих пор сомневался, что вообще существовал какой-либо план, − и из-за глупости Поттера их троих схватили, и это был первый случай, когда схватили их всех.              Снейп пришел к нему посреди ночи и вытащил его из постели с мрачным выражением лица, исказившим его и без того бледные черты. Драко слышал только часть того, что он сказал.              −...делай то, что должен, иначе все, что мы сделали, будет напрасно.              По правде говоря, он почти не помнил тот день. Площадь Гриммо было ужасным местом для укрытия, но он поймал их в густом лесу за Малфой-Мэнором и достаточно отвлек внимание, чтобы помочь им сбежать.              Первой он аппарировал Грейнджер, и даже сейчас он не был уверен, что это говорит о нем. Ему стоило большого труда заставить ее сделать это, прижать ее к себе, пока они не приземлились в коттедже «Ракушка», и она уставилась на него в недоумении.              − Здесь ты будешь в безопасности. Просто оставайся здесь.              Потом он вытащил Поттера и Уизли.              Его статус среди Пожирателей смерти распространился по всем рядам, превратившись из легкой ряби в волну, докатившуюся до самой вершины иерархии. Предложение Дамблдора о помощи на шестом курсе не осталось без внимания, как он предполагал. Не предполагалось, что наступит момент, когда он заметно отступит, но это случилось, и он встретился лицом к лицу с Грейнджер в проветренном коридоре коттеджа «Ракушка».              − Адское пламя опасно. Как ты его контролировал? − пробормотала она, и ему не хотелось думать о пожаре, поглотившем лес.              Странно было искать именно тот момент, когда началось его увлечение ею. Кто мог сказать, что это не было на третьем курсе, когда она сломала ему нос, или на четвертом, когда она была одета в праздничные одежды на Святочном балу? А может, он увидел ее в красивом платье на вечеринке у Слизнорта?              Костяшки его пальцев ударились о стол, когда он опрокинул стакан, и огневиски обожгло ему горло.              Грейнджер была совсем не той женщиной, которую он знал раньше. Она ничего не знала ни о магии, ни о Хогвартсе, ни о мире, который она помогла спасти.              Хотя некоторые вещи остались неизменными.              Она препиралась с ним так же, как и всегда.              Напевала так же.              Хихикала так же.              Она чувствовала себя так же, когда прижималась к нему.              Подняв рокс, он откинулся в кресле и тихо вздохнул. Поттер не выходил с ним на связь с тех пор, как он покинул их квартиру, но Драко знал, что скоро позвонит. Случайная мысль пришла ему в голову, и он удивился, что она не дошла до него раньше. Стиснув зубы, он осушил стакан и потянулся за своей палочкой.              ***              Неделя Гермионы прошла так же, как и началась: уборка. Это был не самый худший способ провести время. Когда они со Скорпиусом приходили, на прилавке всегда стояла еда на вынос − ее сын настоял на том, чтобы это было включено, − и его всегда ждал любимый сладкий напиток.              В первый раз она поймала взгляд Драко и подняла бровь.              − Ты заставишь его захотеть остаться навсегда. Обычно я ему такого не позволяю.              Он покраснел.              − Черт, неужели я не должен был...              Заглушив смех, когда Скорпиус отошел от них, она покачала головой.              − Все в порядке. Он не часто их получает, так что если ты хочешь подарить ему один, то все в порядке.              Закрывая магазин рано утром в воскресенье, Гермиона взяла сумку и закрыла за собой дверь. Бодрый ветер пронесся по улице, растрепав ее волосы, и напомнил ей, что уже наступил октябрь.              А это, в свою очередь, напомнило ей, что она знакома с Драко всего восемь дней.              Пока она шла к своему дому и няне, Гермиона размышляла о том, что все это время было у нее на уме.              Он был добрым, заботливым, и Драко казался человеком, которого хорошо считать другом. Тревога напоминала на себе своими угрозами, ведь это никогда не должно быть так легко, но получилось иначе.              Он ужинал с ними, привлекая внимание Скорпиуса без предисловий, и они вдвоем говорили больше, чем она и Драко. Они уже провели так много времени вместе, что Гермиона полагала, что это означает, что она будет чувствовать себя более комфортно.              Чувствуя себя ужасно глупо из-за того, что она все еще беспокоится об этом, Гермиона отогнала эти мысли, когда Скорпиус выбежал из дома Клары, чтобы встретить ее. Обняв его, Гермиона осыпала его щеки поцелуями.              − Мама! − прорычал он. Однако кислое выражение лица исчезло, когда ее губы истончились, и Скорпиус прижал свои руки к ее щекам сильнее, чем нужно, и поцеловал кончик ее носа. − Теперь мы идем к Драко?              Она кивнула, поставив его на ноги, но только после того, как покачала его, пока он не рассмеялся. − Да, любимый. Дай мне минутку.              Седые волосы Клары были убраны назад в аккуратный пучок, недостаточно тугой, чтобы подчеркнуть ее черты лица. На ее плечи была накинута накидка, и она натянула ее посильнее, когда ее взгляд упал на Скорпиуса.              − Драко, хм?              Гермиона засмеялась.              − Да, я помогала ему устроиться.              − Я тоже помогаю, − Скорпиус подтолкнул ее. − Вы двое только и делаете, что болтаете. Я помыл окна, − конечно, он должен был это отметить.              − Это замечательно, дорогой, − Клара улыбнулась. − Он отличный сосед. Я видела его сегодня утром. Ты знаешь, чем он занимается?              Поскольку ее сын становился все более и более нетерпеливым, Гермиона поборола желание усмехнуться.              − Он работает с местными правоохранительными органами. Я не спрашивала, чем именно он занимается, но в Англии он был полицейским.              Взяв руки Гермионы в свои, она ухмыльнулась от уха до уха, и улыбка получилась скорее озорной, чем какой-либо другой.              − Я рада слышать, что вы двое так хорошо ладите. Теперь, я знаю, Скорпиус готов идти...              Он рассеянно пнул асфальт.              Гермиона обняла его одной рукой и похлопала женщину по спине.              − Мы приедем утром, но я буду дома во вторник и воскресенье.              − Скорпиусу рады в любой день недели. Ты это знаешь. Если тебе понадобится время для себя, или... ну, ты знаешь, просто дай мне знать!              Сделав паузу, Гермиона открыла рот.              − Что значит «ты знаешь»?              Смех эхом разнесся по улице, когда Клара наклонилась вперед.              − Я имела в виду свидания, моя дорогая, − прошептала она, ее дыхание щекотало ухо Гермионы. − Вытащи свои мысли из сточной канавы.              ***              Скорпиус сразу же направился на кухню, как только они вошли в дом.              − Драко? − в его тоне был оттенок беспокойства, чего не должно было быть у ребенка.              Гермиона пересекла гостиную, рассматривая новую мебель, но ее живот скрутило так сильно, что она даже не могла сказать, какого она цвета. Она обнаружила Драко, склонившегося над кухонным островом, его руки обхватили край стойки, а пальцы были абсолютно белыми.              − Все в порядке?              Он прочистил горло и слегка покачал головой.              −Скорпиус, ты не против, если я поговорю с твоей мамой наедине?.              Скорпиус не двинулся с места. Его маленькие руки крепко сжимали ярко-зеленую бутылку.              − Ты в порядке?              Уголок рта Драко приподнялся, но его характерное веселое настроение исчезло.              У нее свело живот.              − Я в порядке, − Драко кивнул, приседая, чтобы оказаться на уровне глаз Скорпиуса. При этом он опирался локтями на колени. −Это просто скучный взрослый разговор.              Скорпиус опустил руки, пластиковая бутылка упала на бок.              − Можно мне поиграть на улице?              − Конечно... − начала Гермиона.              − Нет, − Драко оборвал ее, его голос был жестче, чем она когда-либо слышала, не то чтобы ей было с чем сравнивать. Но сила его голоса вибрировала в ее груди. − Может, просто поиграешь в гостиной? Я купил телевизор.              Скорпиус с ухмылкой удалился, не успев сказать ничего другого.              Она сложила руки на груди, глаза сузились.              − Есть что-то, что ты хочешь мне сказать?              Его бедро задело островок, когда он встал, спина выпрямилась, и он посмотрел назад, туда, где сидел ее сын. Все, что можно было увидеть со стороны кресла, это копну блондинистых волос.              − Я не хочу тебя обидеть, − тихо сказал Драко. − То, что я собираюсь тебе рассказать, должно быть остаться в секрете.              Ее брови сошлись, и она шагнула к островку, положив руки на прохладную поверхность.              − Боюсь, ты озадачил меня.       Он сглотнул, его горло сжалось от этого движения.              −Произошло убийство, и тело было обнаружено сегодня в соседнем городе, − прошептал Драко, проводя руками по столешнице, наклоняясь к ней. −Я только что узнал, пока ты не пришла.              Рука Гермионы подлетела ко рту.              − О, это ужасно, − она повернула голову назад, чтобы еще раз взглянуть на Скорпиуса и убедиться, что он все еще там, и тут ее захлестнула волна понимания. − Вот почему ты так быстро сказал, что ему не стоит играть на улице?              − Да.              − Понятно, − холодок пробежал по ее позвоночнику, когда она посмотрела на него. − Это кто-то, кого, по-твоему, я должна знать?              Назовите это маленьким благословением, но он покачал головой.              − Сомневаюсь, хотя изначально они были отсюда. Однако она жила в другом районе, и...              Скорпиус вошел в комнату, чтобы взять из буфета что-нибудь перекусить, и вернулся в гостиную.              − Он действительно чувствует себя здесь как дома, − Гермиона фыркнула.              Из другой комнаты донесся треск пластика.              Улыбка Драко была едва заметной, но это была не та искренняя улыбка, к которой она привыкла.              − Может, это и не мое место, но я не могу отрицать этого. Ты ведь обычно ходишь домой с работы пешком, не так ли?              − Да, − Гермиона возилась с декоративной чашей − это было ее предложение − серые глаза сузились. − Обычно не в темноте, может быть, раз или два в неделю, если одна из сменщиц не может прийти. Ты не беспокоишься о...?              Молчание было показательным.              Гермиона выдохнула.              − Волноваться за нас или нет − это твое дело, но я благодарна тебе за эту мысль. Кроме Клары, я не могу представить, чтобы кто-то еще беспокоился обо мне в последние годы. Я обязательно буду осторожна. У меня дома в ящике лежит перцовый баллончик, который я давно собиралась положить в сумочку, − продолжала рассуждать Гермиона.              Длинными шагами, вдвое больше ее, Драко обошел остров и остановился, возвышаясь над ней.              − Гермиона, − пробормотал он, и она затихла. − Рискуя показаться болваном, скажу, что мне, честно говоря, не нравится идея, что ты ходишь домой одна.              Она втянула воздух.              − Я не сомневаюсь, что ты сможешь защитить себя.              − Тебе было бы легче, если бы ты был рядом и присматривал за мной? − любопытство окрасило ее тон. − Мне не нужен большой, сильный мужчина, чтобы защищать меня, Драко. Я прекрасно справляюсь сама по себе в мире, который я не узнаю. Мне было бы ужасно жаль любого, кто решил бы, что сможет меня одолеть.              Он усмехнулся.              − Я понимаю, что говорю как сексист.              Она кивнула.              − Тогда самосознательный сексист − мой любимый тип, − Гермиона не злилась, что он беспокоится, но ей хотелось, чтобы он больше верил в то, что она сможет защитить себя. − Расскажи мне об этом. Что случилось? Гипотетически, если бы это была я...              Драко побледнел.              − Пожалуйста, не говори так.              − Это гипотетическая ситуация, − Гермиона закатила глаза. − Если бы это была я, смогла бы я защитить себя?              Он медленно покачал головой.              − Нет, ты бы не смогла. Я думаю, ты можешь многое, Грейнджер, но это не тот случай.              Она сцепила пальцы.              − Ты не будешь провожать меня домой, пока светло, − заявила Гермиона совершенно серьезно, не оставляя места для спора. У нее было подозрение, что если она даст ему дюйм, он возьмет милю. − Ты можешь провожать меня домой после ночной смены, если хочешь. Не чувствуй себя обязанным.              Он усмехнулся.              − Я согласен. Спасибо, даже если это просто для моего душевного спокойствия. После всего, чем ты поделилась со мной, я не мог смириться с мыслью, что с тобой может случиться что-то столь трагическое, как это.              Драко сказал бы это о ком угодно, подумала Гермиона, но слова впились в ее кожу и звучали странно. Она просто не могла понять, почему.              Гермиона повернулась, и край стойки уперся в нижнюю часть ее спины, чуть выше задницы.              − К более легким темам, мы закончили уборку. Теперь я даже не узнаю это место, − его рука коснулась ее руки, когда он стоял рядом с ней, но Гермиона не стала зацикливаться на этом, хотя очень хорошо это понимала. − Я еще собираюсь покрасить шкафчики.              − Могу я угостить тебя и Скорпиуса ужином?              У Гермионы пересохло во рту. На кончике ее языка вертелся ответ − восторженное, звонкое «да». Но так не пойдет. Скорпиус уже так привязался к единственной мужской фигуре, которую он знал больше одного дня... Боже, это звучало ужасно. И она не хотела, чтобы он ожидал таких же выходов в свет, потому что они уже делали это однажды.              − В ресторан − нет, а на ужин − да, − сказала Гермиона, наблюдая, как его лицо потухает с каждой секундой. − Я бы предпочла готовить, если ты не против.              − Ты прекрасно готовишь, − ответил Драко, наклоняясь к ней. − В этом нет сомнений, но ты работала каждый день на этой неделе...              − Я работаю в книжном магазине, − Гермиона облегченно рассмеялась. − Это не тяжелый труд.              Его брови взлетели вверх.              − Я бы просто хотел поднять тебя на ноги, вот и все. Ты собираешься спорить со всем, что я говорю, до тех пор, пока мы знаем друг друга?              Окончание фразы прозвучало так, как будто наступил окончательный конец тому, как долго они будут знать друг друга, и от этого у нее скрутило живот. Для этого не было причин. Просто пара незнакомцев, которые, конечно, уже были больше, чем просто незнакомцы, но в этом не было необходимости...              Самодовольно ухмыляясь, Гермиона подняла подбородок вверх.              − Я буду спорить, пока ты не согласишься со мной. В конце концов, я уже согласилась, чтобы ты проводил меня домой. Что бы ты предпочел: проводить меня до дома или пригласить на ужин?              Он сделал еще один шаг, наклонившись, и его взгляд метнулся в сторону гостиной. Вблизи она обнаружила, что его глаза гораздо светлее, гораздо красивее, чем она думала вначале.              − Я бы хотел сделать и то, и другое, Гермиона, и верю, что сделаю. Но пока что я позволю тебе победить.              − Отлично, − пискнула Гермиона, и хотя он не подал вида, что услышал ее, она знала, что он услышал. Когда он оставил ее на кухне, чтобы переодеться, она стояла совершенно неподвижно, желая, чтобы её сердце быстрее успокоилось.              ***              Скорпиус говорил, набив рот едой, но в этом не было ничего нового. Как и во время предыдущего ужина, Драко оставался заинтересованным, вмешиваясь лишь тогда, когда Скорпиусу требовалась минута, чтобы перевести дух.              Гермиона спокойно ела свою еду, внимательно наблюдая за ними. Хотя было невероятно мило наблюдать за тем, как они ладят, ее мысли были заняты другим. С тех пор как накануне вечером им пришлось перенести ужин из-за того, что Драко отозвали − и, судя по мрачному взгляду, который он бросил в ее сторону, это было связано с ужасным убийством, −произошло нечто такое, что заставило ее наслаждаться этим чуть меньше.              Драко не имел к этому прямого отношения.              Она работала с милой девушкой, еще школьницей, которая помогала ей во второй половине дня и по выходным. Анна с ухмылкой заходила в магазин и играла со Скорпиусом в детской секции. Но позже Гермиона подслушала разговор, который лучше бы она не слышала через щели между полками.              Их новый сосед днями напролет только и говорил, что о Скорпиусе, и этот случай не стал исключением. Он все время говорил оДрако, пока Анна не спросила:              − Этот Драко− твой отец?              Скорпиус замолчал, его глаза затрепетали, и он покачал головой.              − Я так не думаю. А ты думаешь?              − Ты сказал, что у него твои волосы...              Гермиона оборвала его, ее слова сорвались с языка гораздо резче, чем предполагалось, когда она оттаскивала Анну. Она недвусмысленно дала понять, что это неподобающая тема для обсуждения с ребенком, и если разговор должен состояться, то Гермиона будет той, кто это сделает.              Пока Анна извинялась − неоднократно, − Гермиона подняла руку.              − Драко не является отцом моего сына. У них одинаковый цвет волос, что не делает их родственниками. Если он еще раз скажет тебе об этом, я буду благодарна, если ты не будешь поощрять это.              − Гермиона? − рука Драко коснулась ее колена, и она подпрыгнула.              Ударившись коленом о нижнюю часть стола, она наблюдала, как блюдце, следуя за ней, упало и разбилось о пол.              − Извини! − сказала она, и это было слишком громко.              − Ты в порядке?              Казалось, что он всегда спрашивал ее об этом, и ответ всегда был «нет».              Она кивнула.              − Хорошо, − Гермиона поднялась со стула, бросив салфетку на стол. − Просто долгий день в магазине. Вы двое продолжайте говорить, а я просто... − Гермиона вышла из комнаты и поспешила на кухню за метлой. Крепко обхватив пальцами совок, она поспешно повернулась.              Руки Драко обхватили ее за плечи, чтобы поддержать, когда она врезалась в него.              − Стоп.              Она была совершенно устойчива, но его руки все еще не отстранились от нее. Ее язык скользнул по шву губ, и ей показалось, что он проследил за этим движением, но это могло быть лишь ее воображением.              − Мне просто нужно было... − она подняла метлу. − Это не первый раз, когда я режу себе ногу из-за...              Его большой палец ободряюще потерся о ее голую кожу, прежде чем он отпустил ее.              − Если сегодня была плохая ночь, прости, что вмешиваюсь. Ты уверена, что все в порядке? Я спрашиваю только потому, что обычно ты такая энергичная.              − Энергичная? − оглянувшись вокруг себя, чтобы убедиться, что Скорпиус все еще находится на одном месте, а не пытается осушить стакан, как он обычно делает, Гермиона вздохнула. − Сегодня действительно был не очень удачный день в магазине. Тебе не стоит об этом беспокоиться.              Он кивнул.              − Ужин был восхитительным. Спасибо, что приняли меня.              Было ощущение, что она стоит на краю пропасти, которая ее по-настоящему пугает. Гермиона подавила нарастающую нервозность в желудке.              − Всегда пожалуйста. Ты безмерно нравишься Скорпиусу, а я... − она прервалась, когда ее храбрость иссякла. – Мне ты тоже нравишься. Ты, наверное, заметил, но у нас не так много гостей.              Его лицо было частично скрыто тусклым светом кухни, и она не могла разобрать его выражения в темноте.              − Значит, все остальные скучают, − пробормотал Драко, его слова проплыли между ними. − Ты не должна говорить мне, что я всегда желанный гость. Я могу воспользоваться этим. Это эгоистично?              С застучавшим в горле сердцем Гермиона покачала головой.              − Ты волен быть эгоистом.              Улыбнувшись ей, Драко осторожно взял метлу из ее рук.              − Тогда я обязательно так и сделаю.              Несколько дней, почти две недели, шептала логика Гермионы, но ей было уже все равно.              ***              Магловская полиция ничуть не приблизилась к разгадке того, кто оставил убитую девушку в канаве совершенно обнаженной. Драко прохаживался по комнате для хранения улик, приподнимая кончиком пальца край коробки. Жить как магл было утомительно. Не было смысла разбирать каждый файл вручную, кроме того, что Министерство Франции обрушится на его голову.              На его предплечье все еще оставалась Темная метка, и появление Морсмордре говорило громче, чем все его совместные усилия стереть ее. Здание кишело маглами, а клерк, распоряжавшийся уликами, оказался сварливым. По его расчетам, прошло не более десяти минут, прежде чем она открыла дверь, просунула голову и спросила, не нужно ли что-нибудь найти. Несмотря на то, что ответ был по-прежнему отрицательным, она не оставила его в покое.              − Двадцать три, − пробормотал он, перелистывая файл на первую страницу. Светлые волосы, голубые глаза, но по фотографиям трудно было сказать, что она блондинка. Она была избита до крови и покрыта темными синяками, которые распространялись по ее шее до того места, где ключица треснула под кожей...              Он выпрямился, его голова заметалась по комнате, когда он почувствовал это. Это, несомненно, была защита, которую он создал вокруг дома Гермионы, и холодок пробежал по его позвоночнику. Стиснув зубы, он сунул руку в карман, и его пальцы сомкнулись вокруг палочки.              Он знал, что это может быть пустяком, но дело в том, что охранные системы не должны были предупредить его ни о чем. Они были только для ее безопасности, и если бы они были...              Он взглянул на фотографию на столе из нержавеющей стали и сглотнул.              Что бы это ни было, это не пустяк.              Он аппарировал с громким треском, от которого комната завибрировала, светильник разбился о пол и разбросал бумаги. Драко успел уйти, прежде чем служащий открыл дверь и спросил, не нужно ли ему что-нибудь еще.