Лучшее во мне

      Гермиона проснулась на несколько часов раньше, чем собиралась. Прислонившись к изголовью кровати, она взглянула на будильник, и ярко-красные цифры сказали ей, что еще слишком рано вставать. Сквозь занавески пробивался лунный свет, и она смогла разглядеть на подоконнике очертания Живоглота, вплоть до его кустистого хвоста.              Ей следовало бы как можно больше поспать, как если бы внутри дома Драко было так же грязно, как и снаружи.              У нее вырвался вздох. Она точно не сможет уснуть, если он будет у нее на уме. Как бы ни было это на нее не похоже − проявлять такой интерес к незнакомцу, но она ничего не могла с собой поделать. Драко был очарователен, вежлив и за обедом доказал, что он тоже неплохая компания.              Слова Клары вернулись к ней, чтобы преследовать, и она простонала себе под нос.              Как взрослая женщина, она не должна зацикливаться на его внешности, какой бы приятной она ни была. Гермиона хихикнула, приглушив звук тыльной стороной ладони, потому что Скорпиус был уже в конце коридора. Мило, но на этом всё.              Было бы ошибкой, даже безответственной, влюбиться в незнакомого человека. Еще большей ошибкой было бы позволить сыну увлечься незнакомцем − Драко, его зовут Драко, твердило ее подсознание, − потому что это раздавит его, если Драко окажется не очень хорошим человеком.              Несмотря на то, что Гермиона считала себя достаточно хорошей судьей, она напоминала себе о том, что может случиться, если она будет слишком доверчива. Например, она до сих пор не понимала, как оказалась в этом городе пять лет назад. Сломанные кости, говорилось в ее медицинской карте, но слово «сломанные» было подчеркнуто три раза. Если верить слухам, ее оставили умирать.              Случилось ли это потому, что она была слишком доверчива?              Гермиона начала утро с того, что сбросила одеяла и прошлась по спальне. Проходя мимо комода, она остановилась, чтобы улыбнуться фотографии Скорпиуса, машущего рукой с вершины холма возле их дома. На этом же холме она обычно находила его, когда он отправлялся в одно из своих приключений.              Жизнь в таком маленьком городке имела свои преимущества, и то, что Скорпиус мог исследовать поля рядом с их домом, было одним из ее любимых. Да и как могло быть иначе, когда любимый человек дарил ей цветы несколько раз в неделю?              Теперь, когда она подумала об этом, хотя внутренне она подчеркивала, что это просто совпадение, именно на этом поле Скорпиус встретил Драко и его напарника. Она не могла вспомнить, как зовут темноволосого, но помнила ярко-зеленые глаза, которые, казалось, застывали, когда она говорила.              Это всего лишь твоя паранойя, успокоила себя Гермиона. Это была неприятная привычка − быть слишком осторожной по отношению ко всему и ко всем, с кем она сталкивалась, но ее невозможно было обуздать, когда она искала что-то в каждом, кого видела.              Это было абсурдно, возможно, граничило с безумием, но Гермиона так и не смогла остановиться после ухода из дома престарелых. Она переехала в свой собственный дом, где все было на своем месте − все, кроме нее.              Где-то в мире, в основном в Англии, кто-то знал, кто она такая.              Они знали ее имя, ее возраст, ее любимый цвет. Скучали ли они по ней? Думали ли они о ней в определенные дни, как это делала она? Представляли ли они себе пятно, похожее на человека, когда каждый год проходили праздники? Этого было достаточно, чтобы вывести из себя любого, пока она ждала, пока кто-нибудь освежит ее запутанные воспоминания.              Никто и никогда не заставлял ее остановиться и задуматься, знала ли она их до всего этого.              До тех пор, пока Скорпиус не прибежал домой с двумя мужчинами на хвосте, у одного из которых волосы совпадали с его волосами до мельчайших деталей. И она знала это, потому что внимательно изучала этот факт, когда он шел прочь от ее дома, засунув руки в брюки. Пока, подумала она, шагнув под струю теплой воды, Драко не двинулся дальше по улице.              Каждый раз, когда она видела его, у нее начинало зудеть в голове − странное описание, но, тем не менее, оно было.              Она размышляла об этом, пока вода скатывалась по ее коже, проникала между грудей, когда она мыла плечи. Конечно, это было правдой − неоспоримой правдой − что она что-то искала. И это может быть правдой, хотя и неразумной, что часть ее самой, которую она не узнавала, оживала с каждой встречей.              Наверное, потому что он был добрым и привлекательным − а может, потому что его волосы были похожи на волосы ее сына, оттенок бело-русого, которого она никогда раньше не видела. Возможно, это обычное явление, но это не мешало ее мыслям ухватиться за самое неразумное объяснение из всех возможных.              Прислонившись лбом к кафельной стене, Гермиона медленно выдохнула.              Нет.              Ее мысли поплыли, когда в висках запульсировала начинающаяся головная боль. Если ей повезет, то, приняв аспирин до того, как станет еще хуже, она сможет избежать того, что день закончится, не успев начаться.              ***              К тому времени, как Гермиона закончила вытаскивать себя из постели, принимать душ и переодеваться в одежду, которую она не прочь была бы испортить, Скорпиус взял на себя обязанность приготовить им обоим кашу.              − Мам, поторопись.              Вскинув бровь, она протянула ему ложку.              − Драко все равно будет там, даже если ты потратишь время на то, чтобы прожевать свой завтрак.              Он бросил на нее язвительный взгляд, которому не научился у нее, и покачал головой.              − Тебе понадобилась вечность.              − Извини меня за то, что я хочу быть чистой, − пробормотала Гермиона в тарелку. − Ты помнишь, о чем мы говорили, Скорпиус?              Он кивнул, гоняя фиолетовый камешек по молоку.              − Я должен помнить о своих манерах.              − И?              Его нижняя губа выпятилась, когда он надулся.              − Я не должен писать свое имя на вещах, которые мне не принадлежат.              Гермиона провела пальцами по его волосам, улыбка уже наползла на лицо.              − Спасибо. В этот раз все будет по-другому, так как Драко приглашает нас в дом. Но мы все еще гости, хорошо?              Скорпиус издал вздох, который должен был быть свойственен только подросткам, а не пятилетним детям на пороге шестилетия. «Шесть через четыре месяца, спасибо», − всегда быстро говорил он, когда его спрашивали.              − Да, мама.              Она приподняла бровь.              Он повернулся к своему молоку и вежливо подождал, пока она не отвернулась, чтобы закатить глаза.              ***              Драко встретил их на крыльце, его нога комично стояла над местом, где проваливалась доска. Когда он проследил за ее взглядом, его губы скривила ухмылка.              − Она устойчива, − сказал он, постучав по ней носком ботинка. − Я обещаю, что ты больше не провалишься.              Она тихо фыркнула, делая вид, что убирает волосы с лица в попытке заглушить звук.              − Это хорошо. В первый раз было не очень весело. Есть какие-нибудь опасности внутри, о которых я должна знать?              Он закусил нижнюю губу, отчего она окрасилась в розовый цвет, когда он отпустил ее.              − На кухне раньше был довольно злобный паук.              Скорпиус поднимался по ступенькам по двое за раз, вытягивая ноги так далеко, насколько мог, в то время как Гермиона могла только качать головой.              − Ты убил его?              − Я выставил его на улицу.              − Его? − эхом отозвался Скорпиус, откидывая голову назад. − Откуда ты знаешь, что это был мальчик?              Перила были твердыми за ее спиной, когда она опиралась на них своим весом, наблюдая, как ухмылка Драко ускользает.              − Знаешь, я не подумал спросить его. Не хочешь спросить его сам?              Глаза Скорпиуса удивленно распахнулись, и он пылко покачал головой.              − Что? Нет, я же не псих!              − Скорпиус! − Гермиона рассмеялась. − Со стороны Драко было очень мило выставить паука на улицу, вместо того, чтобы убить его.              − Так ты начнешь выставлять их на улицу? − бросил он, положив руки на бедра. Поза Скорпиуса была очень похожа на её, а Гермиона еще не была готова к этому. − Ты не собираешься их убивать?              Громкое хихиканье наполнило воздух.              − Они боятся тебя больше, чем ты их, − предположил Драко.              Покачав головой, Скорпиус сказал:              − Не знаю. Пауки никогда не кричат, как мама.              − Я не... −Гермиона сдвинулась. − Я не кричу так громко.              − Но мисс Клара всегда слышит! Ты побила одного метлой.              Черты ее лица исказились в овечье выражение, и Гермиона не смогла найти в себе силы опровергнуть это утверждение.              На лице Драко появилось изумление, он сжал губы, изо всех сил стараясь не рассмеяться.              − Ты убила его?              − Она...              − В конце концов, − нехотя признала Гермиона. − Возможно, сначала это заняло немного времени, ведь я всего лишь швырнула паука через всю комнату.              Кончик его языка скользнул по губам, и это движение ужасно отвлекало.              − Это... − он вздохнул, и смех был очевиден в его тоне. − Я понимаю, как это может быть проблематично.              Она кивнула.              − Тогда ладно. Итак, если мы наткнемся на пауков, ты позаботишься о них? За плату, раз уж мы помогаем тебе прибраться.              − Может, это и к лучшему, − Драко рассмеялся, прижав ладонь к двери и позволив ей распахнуться. − Ты, наверное, понимаешь, почему я не дам тебе метлу.              Она закатила глаза.              − Я находчивая.              Гермиона не заметила мрачного взгляда, который пронесся по его лицу.              ***              С того момента, как она переступила порог дома, ей захотелось сделать несколько шагов назад. Порядок не соответствовал состоянию дома.              Он поморщился.              − Должен признать, что в основном я бесполезен, но любая тяжелая работа...              Гермиона кивнула, смеясь под нос.              − В уборке нет ничего сложного. Ты освоишь это.              Скорпиус вдохнул слишком близко к шкафу и задохнулся от частиц пыли, пролетевших перед ним.              − Это место − просто помойка.              − Скорпиус, ты забыл, о чем мы говорили?              Легкий розовый цвет окрасил его бледные щеки.              − Прости, что я назвал твой дом помойкой, Драко, − извинение прозвучало как угодно, только не искренне, но ни один из них не смог удержаться от смеха.              − Не хочу обидеть твою мать, но ты не ошибся. Это помойка.              − Если мы все согласны, − начала Гермиона, глядя на ужасные, заколоченные окна на кухне, которые она могла видеть оттуда.              Брови Драко взлетели вверх.              − Мы все согласны?              Она дважды моргнула.              − О, нет, я не собираюсь называть твой дом помойкой.              − Ты просто так думаешь?               Уголок его рта дернулся.              В груди было облегчение. Не то чтобы было тяжело с самого начала, но она не была слепа к тому, как Драко влияет на нее.              − Я тоже этого не говорила, − она ухмыльнулась. − Как ты хочешь поступить? Ты можешь заняться одной комнатой, а я другой? − она пересекла комнату, половицы громко скрипнули, когда она заглянула на кухню. − Неважно. Может, нам просто стоит поработать вместе.              Толстый слой пыли покрывал все вокруг, и было очевидно, что Драко не ступал на свою кухню, чтобы готовить. Пакеты из местного ресторана выглядывали из мусорного ведра, и она вслух поинтересовалась:              − Ты что, каждый вечер ешь еду на вынос?              Он расстегнул нижнюю пуговицу на рукавах, закатал их и обнажил предплечья, из-за чего ее взгляд задержался на них чуть дольше, чем нужно. Он не заметил.              Драко кивнул, проводя пальцами по волосам, наблюдая за Скорпиусом. В предвкушении начала работы он уже взял тряпку и начал протирать полки. Он зашипел, когда пыль взлетела вверх, и натянул воротник рубашки на нос.              − Ну, ты накормила меня один раз. Я вообще не ходил за покупками. У меня была суматоха из-за работы и переезда.              − Не говоря уже о том, что ты улетел обратно в Англию почти сразу после приезда, − добавила Гермиона, надеясь, что не переходит границ, снова привлекая внимание к его семье. − Если тебе что-нибудь понадобится, дай мне знать. Правда, если ты настолько занят работой, что не можешь нормально себя прокормить...              Она принялась убирать за Скорпиусом, заботясь о том, чтобы вытереть длинные полосы грязи и копоти, которые он оставлял за собой, пока шел.              − Я не могу дотянуться до верха, − пробормотал он.              Смеясь, она сказала, что знает это. Хотя он был высок для своего возраста, шкафы все равно были слишком высоки для него.              − Не могла бы ты достать до верхней части шкафов и внутри них? До нижних полок я дотянусь достаточно легко.              Драко отвернулся, коротко наклонив голову.              Пока Драко и Скорпиус вели пустую болтовню, она задумалась, почему она так охотно помогала ему на каждом шагу. У нее появилась идея, и она была связана с тем, как выглядели его предплечья: вены выделялись на бледной коже.              ***              Через полчаса после начала уборки Гермиона не могла перестать неконтролируемо чихать. На самом деле, из-за этого она даже не могла заниматься уборкой.              − Мама? − Скорпиус хихикнул. − Ты сломалась!              Смеяться во время чихания было очень странно, и после того, как это случилось однажды, она постаралась не допустить этого снова.              − Просто... − чих... − пыль, − справилась Гермиона, прижимая к носу салфетку, которую протянул ей Драко. − Её слишком много.              Он не засмеялся, хотя Драко, казалось, был на грани.              − Позволь мне закончить с пылью. В гостиной не так уж плохо, если ты хочешь присесть.              Она приняла его предложение, но не стала садиться. Честно говоря, она надеялась, что он планирует купить больше мебели, чем одинокое кожаное кресло, стоявшее перед камином. Сложив руки на груди, она остановилась у камина и потянулась за фотографией.              Там было несколько рамок, каждая из которых была более интригующей, чем предыдущая. Ей не следовало быть такой любопытной, особенно после того, как она не раз напоминала Скорпиусу, что они гости, но когда край рамки встретился с ее пальцами, Гермиона решила нарушить собственные правила.              Драко был справа в тройке, а в мужчине посередине она узнала того, с кем тоже познакомилась. Его волосы торчали во все стороны, взъерошенные, словно он проводил значительную часть времени, копаясь в них пальцами, и она поняла, что, должно быть, так он выглядел всегда. Крайний слева был третьим мужчиной.              Она провела большим пальцем по его лицу, прижатому к прохладному стеклу. У него были рыжие волосы и соответствующие им веснушки, усеивающие переносицу. Судя по всему, они сидели в пабе, и пальцы Драко обхватили стакан, наполненный, по ее мнению, виски, и он поднес его ко рту.              Он выглядел несчастным. Она удивилась, почему он сохранил фотографию, ведь его губы были нахмурены, а плечи напряжены. Проведя по нему пальцем, Гермиона наклонила голову в сторону. Фон был тускло освещен, а на столе перед ним лежало что-то тонкое. На самом деле, оно почти походило на палочку, но это было...              − Нашла что-то интересное? − она не слышала, как он вошел в комнату, а тем более встал прямо за ней. Драко усмехнулся, когда с ее губ сорвался громкий писк.              Рамка выскользнула из ее рук, когда она подпрыгнула...              И приземлилась в его руку, когда она вылетела.              − Не беспокойся, − пробормотал он, и она подумала, что он должен был увидеть панику на ее лице.              Как бы плохо она себя ни чувствовала за то, что разбила что-то, ей было еще более стыдно, что ее застали за подглядыванием.              − Мне очень жаль. Мое любопытство взяло верх.              Он покачал головой.              − Я не возражаю. Ты выглядела глубоко задумавшейся. О чем ты думала?              Может ли она быть честной?              − Ты выглядишь грустным, − тихо сказала Гермиона. − Но ты с друзьями, и я подумала, почему.              Его плечи напряглись, и в ее груди зародилось чувство сожаления.              − Ты права. Я был расстроен этой ночью.              Не ей было спрашивать, но, похоже, она потеряла всякое подобие самоконтроля.              − Почему? Можешь не отвечать, если не хочешь.              − Я не против, − Драко поставил фотографию обратно на камин прямо перед ними. −У меня была девушка, когда мне было восемнадцать, и она пропала. Убийство было подтверждено, но ее так и не нашли, − он неровно дышал, потянулся назад, чтобы потереть затылок. − Это был день, когда она умерла.              Воздух вырвался из ее легких.              − О, Драко, − прошептала она. − Мне так жаль.              Ее пальцы двигались по собственной воле − она могла бы поклясться, что не по собственному желанию − и сплелись с его пальцами, когда они легли на его ладонь.              − Это ужасно. Мне так жаль.              Он сжал ее пальцы, и по ней разлилось тепло.              − Спасибо. Я хотел провести ночь в жалости к себе, но в этом году мне не разрешили. Они пытались каждый год − хорошо, что в этом году им это удалось.              − Ты, должно быть, действительно любил ее.              − Любил, люблю. Я еще не совсем смирился, но сейчас я работаю над этим.              Оглядевшись, Гермиона заметила Скорпиуса, который сидел на полу и барабанил пальцами по ногам.              − Поэтому ты переехал сюда?              − Да, − признался он. − Слишком много воспоминаний о ней, когда я дома. Не то чтобы я хотел забыть ее. Я беспокоился, что прошло достаточно времени, чтобы я больше не искал ее, не скучал по ней, или...              Не раздумывая ни секунды, Гермиона обхватила его руками и крепко обняла. Она, наверное, вырвалась бы от него в собственном смущении, но ее щеки были не такими пылающими.              Помогло, подумала она, и то, что он тоже не колебался. Сильные руки скользили вокруг нее, его пальцы перебирали ее волосы, а другая рука прижалась к середине ее спины.              − Если кто-то скажет тебе, что прошло уже достаточно времени, он сильно ошибается. Только ты можешь судить об этом. В любом случае, это не их дело, − Гермиона собралась с духом и отошла. Она была рада увидеть искреннюю улыбку на его губах. − Мне жаль, что она ушла, и я хотела бы, чтобы ты ее нашел, − Гермиона не была уверена, что это правильные слова, потому что они выдавали ее сомнения в том, что он сможет, но пять лет − это такой большой срок.              − Я замечаю ее в вещах, и я понимаю, что это больше информации, чем ты просила, но я вижу ее и в людях. Ты бы ей понравилась.              Ее глаза расширились.              − Правда?              Он тихо засмеялся.              − Да, понравилась бы.              Положив руку на его предплечье, Гермиона улыбнулась.              − Ты должен будешь рассказать мне о ней как-нибудь. Скорпиус сойдет с ума, если мы заставим его ждать еще дольше.              − Я бы этого не хотел.              ***              После того как с пылью было покончено, Скорпиус не знал, чем помочь. Он протер полки еще три раза, прежде чем вздохнуть. Гермиона сидела на коленях, балансируя на полке, и убирала в шкафу.              − Мама? − он одернул низ ее джинсов. − Разве я не могу чем-нибудь помочь?              Она соскользнула с поверхности и стала открывать ящики, пока не нашла тряпку, которая подходила к той, что уже была у него.              − Садись, милый, − Гермиона опустилась на колени и обернула тряпки вокруг его треников, вырвав резинку из волос, чтобы повязать одну вокруг него. Затем она сняла одну с запястья и сделала то же самое. − Вот так, − она похлопала его по ноге. − Теперь ты можешь помыть пол.              Через несколько мгновений Скорпиус понял, что может кататься по комнате так же, как на коньках, и полностью отказался от мысли подметать.              Драко посмотрел на нее в изумлении, и она хихикнула.              − Что? Его легко развлечь, а ты в то же время получишь практически чистый пол.              ***              В конце дня они еще не закончили.              День, однако, не прошел без удовольствия. Скорпиус провел большую его часть, пробираясь между Гермионой, Драко и островом посреди комнаты, скользя по полу. Гермиона хмыкнула, оттирая грязь, и заметила, что Драко наблюдает за ней краем глаза.              Тогда она хмыкнула чуть громче.              − Ну что, − начала Гермиона, наблюдая за тем, как Скорпиус спрыгнул с крыльца.              − Мам, мы можем вернуться? − на кончике его носа и на щеках была грязь. − Драко, мы можем вернуться?              Они посмотрели друг на друга, и Гермиона рассмеялась.              − Смотри, вон Живоглот. Почему бы тебе не поиграть с ним, пока я разговариваю с Драко?              Скорпиус пошел к коту, который только что пробрался во двор, протиснувшись сквозь щели в заборе.              Гермиона поплотнее натянула на себя куртку.              − Я не хочу, чтобы мы приглашали себя в твой дом, но если тебе нужна помощь, я буду рада это сделать.              Он вздохнул.              − Спасибо. Я совершенно беспомощен, как ты видишь.              − Это так. Когда ты сказал, что не умеешь убирать, я была настроена скептически, но ты явно никого не обманываешь, даже себя.              Серые глаза посветлели, и он фыркнул.              − Вежливо было бы заверить меня, что я не так плох, как мне кажется.              − Да? − Гермиона сделала вид, что размышляет над этим, прислонившись к перилам так, чтобы они поддерживали ее спину. − Но врать не вежливо.              Взгляд Драко заострился.              − Ты жестокая женщина, Грейнджер.              Головная боль вернулась, расцветая с каждой секундой. Сосредоточившись на том, как ее фамилия слетает с его языка, Гермиона усмехнулась.              − Не знаю, будет ли тебе интересно, но у меня дома уже приготовлен ужин, если ты захочешь присоединиться к нам. У меня займет всего минуту, чтобы разогреть его.              Прошла секунда, недостаточная для того, чтобы он ответил, но Гермиона добавила:              − Просто чтобы ты знал, я знаю, что бакалея уже закрыта. И тот ресторан тоже.              − Я бы с удовольствием. Если ты не возражаешь.              − Нисколько. Всегда пожалуйста, − Гермиона смотрела, как Живоглот рысью поднимается по лестнице, повиливая хвостом, когда он проходил между ног Драко.              «Он ненавидит незнакомцев», − подумала она.              Драко, пожав плечами, опустился на колени, чтобы почесать ему макушку, а затем живот, когда он перевернулся на спину.              − Это его любимое место, − сказал Скорпиус, подходя к ним. − Тебе повезло, Драко. Последнего мужчину, которого он встретил, он укусил.              О да, Гермиона хорошо это помнила.              − Животные действительно лучшие судьи характера, − пробормотала она, возможно, немного мрачнее, чем собиралась. − Похоже, ты прошел тест.