Заметки на полях

Персонажи: Лисицын/Соколова Жанр: Hurt/Comfort, Повседневность, Романтика Описание: «…Мир пронизан минувшим. Он вечен. С каждым днём он богаче стократ. В нём живут наши давние встречи И погасшие звёзды горят». В.Шефнер Нет, сейчас она решительно не могла заснуть, несмотря на все волнения и напряжение прошедшего дня. В голове было множество всяческих мыслей и переживаний, засевших там как ноющая заноза, которую в общем-то можно и потерпеть, отложив избавление от неё на потом, до лучших времён… Но вернее всего было бы, конечно, освободиться от неё прямо сейчас, передумав все свои думки, разложив все мысли по полочкам, чтобы в очередной раз, находясь на краю смертельной опасности, не сойти с ума от страха за любимого человека, а собрать в кулак всю свою уверенность и самообладание, разлетевшиеся в тот миг на кусочки и продолжать жить и работать. Юля тихонько, стараясь не разбудить Костю, выбралась из постели, но у двери вновь нахлынувшее на неё чувство противного липкого страха, тут же поднявшее волну тревожного наваждения, заставило её обернуться и вновь посмотреть на него. Она внимательно вглядывалась в темноту. Мерно вздымающаяся под одеялом грудь мужчины, успокоила её. Он живой. Просто спит. Всё хорошо. Глубоко вздохнув, женщина поспешила покинуть комнату. Забравшись на подоконник в гостиной, она подтянула колени к себе и замерла, глядя в тёмное окно. «Самое лучшее место для отдыха и размышлений» - думала о нём Соколова. «Юлькин наблюдательный пункт!» - смеялся на это Лисицын, тем не менее, заметив её любовь к этому месту, он укрепил его и сделал ещё шире. «Опять накатило!» - думала она, уронив голову на колени. Точно также как и тогда, когда преступник чуть не убил Костю. В голове была лишь одна мысль - прикоснуться к нему, почувствовать, что он тёплый, что дышит, что живой. «А сама же громче всех заявляла о том, что на работе ни-ни! - слабо усмехнулась она. – Но куда уж там…» Зато Костя был невозмутим и спокоен как скала. «Рабочий момент. Бывает! В следующий раз будем внимательнее и осторожнее!» «Герой ты мой! - покачала головой Юля и зажмурила глаза, сдерживая подступившие слёзы. – Мне бы хоть капельку твоей смелости и уверенности!» А ведь они с утра повздорили. Из-за какой-то мелочи, как обычно. Потому что по действительно важным вопросам, они всегда смотрели в одну сторону. В начале расследования почти сразу разделились и взяли тайм-аут, зато потом, у первого подозреваемого уже играли в гляделки, перекидываясь многозначительными взглядами. Они никогда не могли долго дуться друг на друга. Позже, смеясь и промывая Костино лицо, уже строили версии о том, куда и почему мог сбежать парень. Сошлись на том, что у Зои и Клима была любовь, в чём он их потом, впрочем, разуверил. - Какие мы с тобой сентиментальные стали! – усмехнулась тогда Юля. – Стареем что ли? А потом был выстрел и страх, и облегчение, и опять страх от осознания, что всё могло закончиться очень печально… - Ты что тут делаешь? Почему не спишь? – ворвался в её мысли заспанный голос Лисицына. Мужчина подошёл и встал рядом с ней. - Звёзды сторожу! – проглотив, вставший в горле комок, выдавила из себя женщина. - Ааа! И как дело движется? – подавил зевок мужчина. - Да пока все на месте! А ты чего встал? Рука болит? Или я разбудила? – засыпала его вопросами Юля. - Ты слишком громко думаешь! – улыбнулся Костя. – А рука нет, не болит. Ерунда! - Так уж и ерунда! – покачала головой Соколова. - Ну, может и не ерунда, - нехотя согласился Лисицын. – Но уж точно ничего страшного не произошло! – и, заметив испуганный взгляд, которым она окинула его забинтованную руку, спросил. – Так ты из-за этого, да? Всхлипнув, она молча отвернулась к окну. - Не боись, Юлька, мы с тобой удачливые! – притянув к себе, он обнял её. - И надолго нам ещё хватит нашей удачи? Не может же она длиться вечно… - Не может. И когда-нибудь закончится… - протянул он, покачивая её в объятиях. - А когда? – наивно и совсем по-детски спросила она и, подняв голову, заглянула ему в лицо. Что бы он сейчас ей ни сказал, она всему поверит. Смотрит на него широко раскрытыми глазами, слегка закусив нижнюю губу. И лицо её очищается от тревоги – тревога перебрасывается на лицо Кости. Та самая тревога, от которой не уйти, а если уйти – то только вместе. Этот физиономический диалог длится с минуту. А потом мужчина улыбается и произносит: - Когда звёзды погаснут! И она верит и дарит ему улыбку, ту самую, за которую можно горы свернуть. Кладёт руку ему на затылок и тянет к себе, побуждая его чуть наклониться к ней, а затем целует в губы. Легко и невесомо, будто бабочка крылышком коснулась. Приподнимается на коленях и обнимает его уже неожиданно сильно, крепко-крепко, будто боясь, что он сейчас куда-нибудь исчезнет. - Кость, - вдруг шепчет она. – Ты мне почитаешь? Он не удивляется её просьбе. Лишь спрашивает: - Что именно? - Не важно! – тут же отвечает она. Задумчиво почёсывая подбородок, он отошёл к книжному шкафу, а она, дотянувшись ногой до кнопки на стоящем у окна торшере, включает его. Костя вернулся с увесистым томиком в руках и подмигнул ей: - Двигайся! Он присел на подоконник, она легла спиной ему на грудь и, прикрыв глаза, погрузилась в его голос. Он ей всегда нравился. Низкий, сочный, бархатистый, с хрипотцой. Он успокаивал и убаюкивал, утешал и внушал надежду на лучшее, умел быть и командным, не терпящим возражений и удивительно мягким и уютным. Его голос. Голос её майора. Поначалу, она не обращала внимания на то, что читал Костя, концентрируясь лишь на том, как он это делал. Но постепенно начала вслушиваться в содержание книги, особенно в стихотворные строки, которыми изобиловала проза. «Собака сторожила гладиолусы, Маячило ей счастье впереди, И ветер на собаке гладил волосы И ей шептал: «С надеждой вдаль гляди!»* И вот уже она оценивает нежно-грустный авторский юмор. Комментирует происходящее в тексте. Хохочет над нескладными по воле автора, но такими милыми строками: «Пойду я ночью в зоосад, Ключ подберу от барсенала, Всех барсов выпущу, барсят - И поведу их вдоль канала, Чтоб ты любовь мою понЯла».* Пытается что-то сострить в ответ на особенно выразительно зачитанные Костей строки: «Раскудахтались мрачно филины, Потемнела морская даль, В мозговые мои извилины Заползла гадюка-печаль».* И они ещё долго могли бы так сидеть, смеясь, препираясь и перешучиваясь, если бы их внезапно не прервало голодное урчание в Юлином животе. - А ты есть что ли хочешь? – захлопнув книгу, прищурившись, посмотрел на неё Лисицын. Она приоткрыла рот, будто прислушиваясь к себе, вспомнила, что со всеми этими волнениями, аппетит совсем пропал и в течение дня, она почти ничего не ела, уверенно кивнула: - Да! - По-моему, у нас там только пельмени остались, - задумываясь, нахмурился мужчина. – В магазин-то мы с тобой завтра хотели ехать, в выходной! Ну, то есть, уже сегодня! – тут же поправился он. - Не хочу пельмени! – надула губы Юля. - А что ты хочешь? – усмехаясь, посмотрел на неё Костя. Ну, ни дать, ни взять как маленькая девочка! - Роллов твоих хочу! - Хмм… - задумчиво протянул мужчина. - Да я бы сделал, было бы из чего! Хотя… - он взглянул на её вмиг погрустневшее лицо и решил. – Собирайся! - Куда это? - В ближайший круглосуточный магазин поехали. За продуктами! Приедем, всё приготовим, поедим и досыпать завалимся! А что нам, молодым и красивым! – в ответ на её немой вопрос, улыбаясь, продолжил он. – У нас же сегодня выходной! И всё равно мы уже не спим… - Должна признаться, это потрясающий план! – повернувшись, она поцеловала его в щеку и погладила руку над перевязкой. – Только за рулём буду я! - Возражений не имею! – улыбнулся мужчина. - Беги, давай, собирайся. Я долго ждать не буду! - Есть, товарищ майор! – и она легко соскочила с подоконника. - Юля! – через некоторое время раздался голос от входной двери. – Я уже собрался! Ты ещё долго? - Иду! – крикнула женщина. На миг, остановившись возле окна, она окинула взглядом тёмное небо и яркие звезды, горящие на нём. - Не подведите! - вспомнив Костины слова, шепчет она и бросается догонять любимого напарника. И они не подведут. Потому что, всё пройдёт, а звезды останутся!