Найди меня

Я не заметила, как свет фар машины Михаила разросся вокруг и всё залил белым заревом. Меня кто-то крепко держал за руку и вёл. Огляделась. Вокруг было белым-бело, словно тени не существовало здесь вовсе. А, впрочем, назревает хороший вопрос. Где это мы? Рука моя была вложена в руку Ильи, который неспешным шагом шёл, обреченно свесив голову. — Мы умерли? — спросила я и снова окинула всё растерянным взором. — Нет. Мы идём домой, — сказал парень, а я с сомнением в мыслях призадумалась. Даже не верилось, что путь наш лежал домой. Домой… — Неужели всё закончилось? — Да. Стоит радоваться, что мы выжили и вернулись, — Илья посмотрел на меня грустными глазами. Я не могла в полной мере ощутить его переживания, потому что с его стороны все новости, которые он узнал, были душераздирающими для каждого, кто мог столкнуться с таким. — Это ведь благодаря нашим усилиям, — крепче сжала его ладонь, а он кивнул. — Можно спросить? Зачем Борису понадобилась шкатулка? — мне не хотелось лишний раз ворошить воспоминания, тем более очень свежие, однако закончить с этими разговорами я намеревалась сейчас, вне дома. — Дерево. Помнишь? Символ вечности и бессмертия. Он хотел таким образом сделать себя бессмертным. Задерживать время с помощью шкатулки можно было, но я сомневаюсь в долговечности её работы. Ну а ещё это отличный способ каждый раз исправлять ошибки прошлого. Он говорил о них и о своих сожалениях по их поводу. Скорее всего, после его смерти столярное изделие было доставлено домой, а кольцо уже нашлось на старой квартире мамой, — помолчал он немного. — Она пыталась мне внушить иллюзию, что эту вещь он завещал мне, хотя, как оказалось, моего рождения он категорически не хотел, — Илья вздохнул, продолжая меня вести за руку. Свет уже не так сильно слепил глаза, поэтому я в полной мере могла рассматривать эту белоснежную пустоту. Это была вечность в каждую сторону, и куда бы ты не шёл, все равно придёшь домой. — Но теперь я кажется всё понял. Все разговоры об отце сходили на нет по одной причине. Она обо всём узнала. О Светлане, о их тайном обществе, о ритуальном убийстве. Она сошла с ума по его вине и только по его, — угрюмо проворчал Илья и замолк. Свет начинал понемногу тускнеть, ноги стали увязать в белой массе, похожей на снег только не холодной. Я опасливо глянула на Илью, проверяя испуг на его лице, но он мне только печально улыбнулся, и после очередного шага свет окончательно погас. — Лера! — услышала я перед тем, как открыть глаза. Я поморщилась от боли. Сильно раскалывалась голова. А ещё этот крик! Нет, ну не в какие ворота не лезет. Кто там так надрывается? Слабо стала продирать глаза, замечая силуэты людей. Передо мной ближе всех было лицо мамы. Она взволнованно глядела на меня и, не переставая, трясла за плечи. — Лера! Очнись! Может скорую вызвать? — обратилась она к папе, который и впрямь уже набирал номер спасателей. Бабушки, тети и все гости охали за спинами мамы и смотрели на меня с огромным сожалением, как на жертву при смерти. Погодите-ка! Я жива. — Не надо скорую, — человек при смерти издал голос, и все облегченно вздохнули. — Со мной всё в полном ажуре, — моя улыбка не вызвала ничего, кроме скорбного сожаления. Однако бабушка подала голос. — Всё же не надо было пить тот забродивший компот вам с Ильёй. Вот вам обоим и поплохело, — высказала она свою теорию, а мама аж задохнулась, услышав, что на её столе было что-то не первой свежести. — Мама! — буркнула она, а бабушка закатила глаза. Я дома! Я лежала в том самом кресле, в той самой комнате, где впервые проникла в тайны Ильи Селезнёва. А где он сам? Вскочила на ноги , и меня повело в сторону. Озабоченные взрослые сразу помогли мне опуститься обратно в кресло. Кто-то протянул стакан воды. Я приняла помощь, подняв глаза на спасителя. Дядя Стёпа подмигнул мне, а я осторожно сделала глоток воды. — Где Илья? — спросила я, ставя стакан на ближайшую горизонтальную поверхность. — Да здесь. Тоже лежит в обмороке, — спокойствие за незнакомца, которому могло быть хуже меня, меня просто поразило. — Помогите ему! — поднялась я и отказалась от рук, которые сразу хотели меня подстраховать в случае непредвиденного паления. Моему взору предстала картина, где Илья лежит на кровати в довольно-таки вольготной позе. Он растянулся поперёк кровати и тихо сопел в матрас. — Илья, — села я рядом и убрала растрепавшиеся по лицу волосы. — С тобой всё хорошо? — Может, всё-таки скорую? — не успокаивалась мама. — Не хочу, чтобы гости умирали в моём доме из-за какого-то компота. — Яблочного, — подсказала бабушка, но, встретив грозный взгляд мамы, замолчала. — Я в порядке, — проговорил он невнятно, но все поняли и снова вздохнули с облегчением. Все взволнованные лица стали тихонько расходиться, и остались только мы втроём. Я, дядя Стёпа и Илья. — Ну ,ребята, вы даёте, — проговорил Степан Куликов и похлопал нас обоих по спине. — Илья, я жду подробный отчёт о проделанной работе. Мы с Петром Блиновым с удовольствием прочитаем, — дядя Стёпа посмотрел на меня. — Ну а ты, Лер, как? — Это было необычно. Самое необычное путешествие в моей жизни, и вряд ли что-то сможет его переплюнуть. — Как не терпится узнать, — с воодушевлением сказал он и обнял нас обоих так крепко, что мы с Ильёй чуть не столкнулись носами. — Отдыхайте, друзья. Не буду вас тревожить. Он закрыл за собой дверь, и теперь нас в комнате было только двое. Илья встал с кровати и подошёл к окну. — Что дальше? — спросила я парня и последовала его примеру. Глазам открылся старый добрый пейзаж. Всё было заснеженное и красиво-белого цвета. Так прекрасно очутиться дома. — Лер, мне надо будет сегодня уехать, — пробормотал Илья, сжимая переносицу пальцами. Он выглядел измотано и изможденно. Щеки впали, под глазами залегли тени усталости. — Сегодня? Не останешься хотя бы до завтра? — в голосе проскочила некая обида, но я прогнала её скорее. Если он так хочет… — Прости, но до окончания праздника я ждать не могу. Хочу всё успеть, — парень отвернулся от окна и достал свой чемодан на колесиках, стоявший в углу. Он быстро сложил туда небольшое количество вещей, чемодан, где хранилась шкатулка, какую-то потрепанную книгу и кольцо, которое он стянул с пальца с какой-то брезгливостью на лице. Илья спустился вниз, а я молча, словно находилась в глубоком трауре, последовала за ним. В коридоре случился переполох, все пытались остановить Илью, но он сказал, что это срочно. — Простите, важные дела, — холодным тоном проговорил он, а я устало вздохнула. Он снова держал лицо перед всеми, выдавая себя за холодного и отстранённого молодого человека. Пускай. Я заметила, как Степан Куликов кивнул ему еле заметно и протянул руку для прощального рукопожатия. Илья поблагодарил всех за предоставленный уют и комфорт, а также за хорошую компанию. Одним словом, он был любезен, но в его любезности была его ледяная манера общения, от которой не особо-то грелась душа. Я накинула на плечи куртку и последовала за ним, как и отец со старшим братом. Я напросилась проводить парня на поезд, который через полчаса должен был умчаться за несколько километров прочь. В машине было тихо, лишь радиоведущий на заднем фоне что-то тихо бормотал, но его никто не хотел слушать. Вокзал был почти пуст, а на перроне ходили туда-сюда несколько молодых людей с сумками. — До скорой встречи, — папа улыбнулся и пожал руку Илье. Их-то встреча будет в первый же рабочий день, ну а мне когда ждать нашего следующего свидания? Я тихо бросила, что хочу сказать Илье пару слов, на что папа не стал ничего говорить и ушёл ждать в машину. — Уезжаешь так быстро, — хило сказала я, ковырнув снег мысом ботинка. — И когда мы с тобой увидимся? — Надеюсь скоро. У меня есть несколько важных дел, после которых я обязательно приеду и всё тебе расскажу, договорились? — он улыбнулся мне, а я кивнула, не отвечая на улыбку. В груди засела какая-то затаённая обида на парня, и причину я пока не могла найти. — Лер? Обещаю, это будет очень скоро. — Что ж, договорились, Илья, — усмехнулась и подмигнула, намереваясь прервать прощание и убежать. Неизвестно откуда появившийся ком сдавил всё горло. Только я хотела развернуться на сто восемьдесят градусов, как меня остановили, взяв за руку. — Господи, Лер, — он шагнул ко мне навстречу, и теперь между нами не было расстояния от слова совсем. Глаза смотрели прямо мне в душу, намереваясь взглянуть в её глубину под разным углом, исследуя каждый уголок. — Я должен тысячу раз сказать тебе спасибо за всё, но почему-то меня тянет сделать кое-что ещё. И я не знаю, что сделать первее. Моя бровь вздыбилась в недопонимании. О чём он говорит? Хотела озвучить вопрос, но вторая рука Ильи вдруг легла мне на затылок и настойчиво потянула на себя. Что-то внутри меня лопнуло. Возможно, это была та обида, от которой в следующую секунду не осталось и следа. Я притянула Илью резким движением, схватив за лацкан пальто, и впилась в его холодные губы, сразу согревая их. Почему-то возникло ощущение, словно я ждала этого поцелуя очень давно и вот получила, стоя на перроне вокзала. Заледеневшие пальцы коснулись щёк Ильи, проникли в волосы, требовательно направляя голову парня на себя. Хотелось почувствовать этот поцелуй сильнее, хотелось ощутить ещё больше эмоций и ощущений. Поцелуй получился эффектным и ярким. Я почувствовала взрыв фейерверков у себя в груди. После взрыва приятное чувство разлилось по всему телу, расслабляя его. Губы Ильи творили невероятные вещи, из-за чего не хотелось его отпускать от себя. Его руки вдруг оказались уже на спине и притянули к себе ещё сильнее. Наслаждаясь этим сказочным моментом, никто из нас не заметил приближающегося поезда. Я опустилась с небес на землю и взглянула парню в глаза. Его расширенные зрачки говорили лучше, чем какие-либо слова. Он, кажется, тоже ждал этого давно. Поезд приблизился к станции, остановившись с тяжелым пыхтением. Ладони Ильи соскользнули с поясницы, взяли мои окоченевшие руки и приблизили к лицу, чтобы оставить на них тёплый поцелуй напоследок. — Жди новостей, — он расцвёл в улыбке и исчез в глубине вагона. Пока Лера Блинова проводила вечер с семьёй, по которой так сильно соскучилась, Илья тоже нашёл последнего близкого человека. Лена Куницына проживала в квартире своей матери с мужем и маленьким ребёнком. Увидев на пороге светловолосого парня и услышав его признание, она постаралась не упасть в обморок и пустила незнакомца на порог. В этот день он обрёл частичку своей семьи, а также распрощался с прошлым, зная, что наставник - Степан Селезнёв, поймёт его и не осудит. Илья напишет ему полный отчёт, полнее не придумаешь, где расскажет всё. Возможно, это будет секретный документ, скрытый под кучей печатями, а, возможно, всё так и останется между ними со Степаном и Петром, а, может, он сам когда-нибудь напишет роман обо всём, но над этим он ещё подумает. В этот день в пучине шумящей и кипящей ледяной воды под мостом растворилась шкатулка. Илья с грустью посмотрел в тёмные воды, уносившие его прошлое на глубину буйными потоками. Мрачная пучина воды напомнила о нескольких статьях, прочитанных за сегодня: все последователи Бориса Селезнёва, которые в заголовках значились как богатые и влиятельные шишки города, погибли при самых загадочных обстоятельствах, что признали несчастными случаями. Глоток воздуха, и ему, вроде, уже и не так тяжело на душе. Илья посмотрел на Луну в небесах, набрал полные лёгкие свежего воздуха и понял, что жизнь не может постоянно вращаться вокруг прошлого, вокруг прошлого другого человека, и всё равно насколько близок он тебе был. Он пошёл домой, намереваясь завтра же утром приехать первым поездом к Лере и всё рассказать.