Крёстный отец

      Барон внёс Тима на руках в свою спальню. Тот жмурился от прикосновений любимых ладоней, предвкушая скорое наслаждение. — Ты прекрасен. Я тебя люблю! Никому не отдам тебя, — говорил демон, целуя своего мальчика. Ответом ему стал тихий вздох. — Я… — начал было Тим. — Из миллионов мальчиков ты ценнее их всех вместе взятых.       После этих слов наследник барона растаял. Обхватив шею опекуна руками, он стал целовать плечи Шарля, чувствуя, как с него снимают рубашку, забрызганную кровью.       Трёч опустился в кресло, усаживая Тима к себе на колени. Тот попытался тереться бёдрами об чёрный костюм барона. Демон неторопливо поглаживал бёдра мальчика, лишая того возможности вдохнуть. Пальцы барона разошлись в разные стороны на чувствительной коже.       Одновременно с проникновением внутрь, барон Трёч обхватил рукой член Тима. Тот закатил глаза, и череда стонов разорвала тишину комнаты. Самой сладкой лаской для мальчика была эта одновременность нежных сжимающих движений и толчков внутри. — В следующий раз, Тим, если кто-то позволит себе подобную дерзость, лучше всего не обращать внимания, — сказал барон и поцеловал подопечного. Тот заскулил, придвигаясь ближе, — но если ты решил ответить, то отвечай так, чтобы этот наглец отстал раз и навсегда.       Жаркая волна прошлась по телу мальчика, когда барон начал вбиваться в одну точку. Тим громко застонал и совершенно расслабился на любимых руках. Истома затопила его полностью, вместе с бархатным голосом любимого.        Барон любовался мальчиком, таким открытым и красивым в этот момент, сладко стонущим от его прикосновений. Бледная, мраморная кожа, истерзанная в некоторых местах. О чем говорили ярко-лиловые синяки, которые спускались по одной стороне шеи ниже к рёбрами, а затем в пах. Другая сторона шеи была почти белой, и на ней заметно билась синяя жилка.Он прикасается губами, это место очень чувствительно и Тим поначалу тихо стонет, а затем срывается на такие же громкие крики удовольствия. Губы заводят мальчика все больше и больше, незаметно подталкивая к бездне разрядки. Зубы слегка царапают нежную кожу, мгновенно выступают бисеринки крови. Барон мысленно называет кровь Тима любовным напитком, потому что она заводит его ещё сильнее.        Параллельно вылизывая его шею от крови, он начинает все сильнее толкаться пальцами в юное тело. Тим хватает губами воздух, заходится сладкими, неподконтрольными стонами и кончает с криком, прижимаясь теснее к демону и рвано дыша ему в шею…

***

      Капли дождя ударили в стекло. Тим лениво оторвал голову от груди барона, но затем вновь лёг на него, закрывая глаза. Нега сковывала его мягкими цепями. Шевелиться не хотелось, только лежать на любимом. — Шарль?.. — Да, Тим? — барон стал перебирать кудри своего мальчика. — А вот скажи, этот, как его… Гектор. Что с ним будет? — в Тиме проснулся интерес.       Трёч улыбнулся. — А что бы ты хотел? — Пусть пострадает. Долго. Так, чтобы пощады просил… — юный демон явно желал мести. — Будь по твоему, — произнёс барон и негромко щёлкнул пальцами.       Тим уткнулся лицом в пиджак. В эту минуту он лучше всего понимал, что барон никогда не даст никому тронуть своего мальчика…