«Зелёная»-«Вдова»

      Наташа, лишь ласково гладила руки, те самые руки, которые были так «не милосердны» к её сиськам, а её саму переполнял мощный «горный поток»! Но её не смущало ни первое, ни второе, и даже не из-за того, что девушка была готова к намного… НАМНОГО более худшему варианту развития событий! А потому, что она сейчас с единственным, с которым и хотела бы быть. Любимый же человек со своей стороны, так же с ней (да что там, в ней!), а целый Мир может катиться к чёрту! — Наташенька, всё хорошо, Любимая? В какой-то момент мне казалось, что из меня рвётся зел… — Всё в порядке, Брюс. Мне хорошо с тобой. Даже очень! — на этих словах русская обольстительница перестала гладить руки гения, а так нежно, если не сказать трепетно завела их за спину и ласково гладила ягодицы любимого человека. Казалось Бэннер хотел что-то сказать или даже извиниться, но это на него подействовало даже лучше, чем её «колыбельная» про севшее Солнце на Халка.       Влюблённые образовали подобие постели из их одежды и небогатого скарба в доме Брюса, греясь до самого утра в объятиях друг друга и даря не только тепло тел второй половинке, но и тепло их сердец, как и свет души. Они почти, почти не говорили — словно бы слова стали не нужны, а слившись телами, они соединили воедино то, что каждый по одиночке считал давным-давно раздробленным и потерянным.

***************************************************************

— Брюс, а у тебя есть кофе? — не выспавшаяся, взлохмоченная, но счастливая Наташа вопрошала, проснувшись утром. — Нат, прости, но последняя банка закончилась недели две назад. В сорока километрах ниже по течению есть деревня с магазинчиком, и я могу схо… — Не надо, — резко и даже с тенью страха ответила Наташа, словно бы боялась потерять обретённое, словно за поворотом поджидал коварный враг, желающий украсть её счастье!.. — Но мне не тру… — Брюс, забудь! Прошу. Всё, что мне по-настоящему надо в жизни уже здесь, рядом со мной, — девушка говорила уверенно, но чувствовалась лёгкая вуаль застенчивости в этих словах-признаниях. — Я думал ты захочешь вернуть меня в Мир? Скажешь что-то в духе: «Что я сам управляю своей судьбой и, более того, нужен нашему Миру»? — вопрошал Бэннер слегка удивлённый нетипичным поведением любимой. — В жо-пу! В жопу Мир, Фьюри и «Щит»! Угораздило же полюбить глухого, эхэхэхэ! — посетовала девушка. — Всё, что мне по-настоящему дорого, всё, что я люблю, уже здесь, Дурачок! — с запредельным светом и нежностью, а вовсе ни укором произнесла русская красавица. — Но может для тебя всё иначе? Может тебя меня мало? Или дело в том, что я не могу иметь д… в том, что я тебе рассказывала? — тон девушки сменился с нежного, на взвинченный и дробленный, словно бы ей стало очень страшно… Наташа даже стала ломать ногти, хоть её от этого отучили ещё в «школе» (надо отметить, отучили весьма болезненным способом). — Ох, Любимая… Ну и Глупая же ты! — произнёс Брюс, пока шёл к своей ненаглядной, которая по-прежнему была обнажённой и аппетитной! — Обвинять человека, ушедшего из Мира в завышенных стремлениях? Нет, Нат, и для меня всё ровно так же — только то, что мне дорого, содержится не в этом домике, а находится в моих руках. — на этих словах он обнял девушку, притянул к себе, а потом ещё долго, долго с трепетом целовал. — Брюс, а ты романтик! И много открытий меня ещё ждёт? — Наташа успокоилась, и сейчас счастливая улыбалась единственному по-настоящему дорогому человеку в жизни. — О! Целая жизнь, Любимая! Сойдёт? — задорность девушки передалась и Бэннеру. — Родной, на меньшее я бы и не сог… — в этот раз настала очередь Брюса перебить Наташу, но так как он это сделал своими губами и проворным языком, соединив их в поцелуе, девушка совсем не была против. Наоборот! Она сама и её душа были счастливы!