Во мраке ночи // In the Dead of Night

Каждая клетка логического мозга Гермионы говорила ей, что это плохая идея. Сердце бешено колотилось, пока ноги несли её по коридору мимо мерцающих свечей. Все уже были в своих постелях. Замок защищён от гулких звуков движущихся лестниц. Роль старосты досталась вместе с некоторыми привилегиями, но Гермиона была почти уверена, что границы дозволенного не расширялись до тех вещей, что она собиралась сделать. Но она должна узнать. Звук костяшек, постукивающих в тёмную дверь из дерева, раздался эхом в тишине коридора. Она застыла, внезапно переполнившись желанием сбежать. Но прежде, чем ей удалось снова пошевелить ногами, дверь открылась. — Грейнджер. Почему ты не в постели? Ранним утром того же дня. Гермиона не могла уснуть. Нечто дикое носилось в её мозгу, чего она никак не могла уловить. Это разочаровывало, отчего оставаться в постели стало невыносимо. С досадным вздохом Гермиона свесила ноги с кровати и встала. Быстро переодевшись в джинсы и свитер, она спустилась по лестнице в гостиную факультета. Огонь в камине погас, но для того, чтобы разжечь его снова, было слишком рано, да и в комнате никого не было. Гермиона хотела подождать, пока не появится домовой эльф, но передумала. Ей необходим свежий воздух — он должен помочь. Будучи, по всей видимости, единственным бодрствующим человеком в замке, девушка тихо спустилась по лестнице, которая, к счастью, не двигалась. Удивительно, что, несмотря на сильную усталость, она еще могла сохранять равновесие. Дверь издала слишком много шума, когда Гермиона открывала и закрывала её, но, наконец, она оказалась снаружи. Девушка вдохнула прохладный, хрустящий рассветный воздух, и её плечи расслабились. Над землёй парил лёгкий туман, а солнце простиралось над горизонтом пастельно-розовым и оранжевым цветами. Всё казалось зачарованным, тихим и безмятежным. Ноги привели её к Чёрному озеру. Сидеть там было слишком холодно, так что она бродила по краю, вглядываясь в глубины озера и гадая, не плавают ли рядом какие-нибудь скрывающиеся от взгляда существа. Гриффиндорка так погрузилась в свои мысли, что не заметила, как обошла всё озеро и почти оказалась у хижины Хагрида, как вдруг треск ветки выдернул её из раздумий. Гермиона тут же бросила взгляд в сторону леса, ища в темноте кого-то, кто выжидал момента для атаки на растерянную гриффиндорку. Ничего не произошло. Никаких сверкающих глаз, которые наблюдали бы за ней. Плавным движением юная ведьма вынула из рукава волшебную палочку, но спустя несколько мгновений решила, что была в безопасности. Она уже было продолжила прогулку, как раздался ещё один хруст, за которым последовал звук чего-то, что направилось в её сторону. Девушка быстро юркнула за деревья, что росли рядом с озером, и приготовила палочку. Затем она увидела это. Из леса появился огромный чёрный волк. Гермиона затаила дыхание, во рту пересохло, глаза округлились. Тяжело дыша, зверь осмотрелся вокруг. На мгновение девушке показалось, что его взгляд остановился прямо на ней, но потом животное вернулось к изучению местности. По-видимому удовлетворившись, оно двинулось вперёд хромающей походкой. Гермиона нахмурилась. Терпеливо дожидаясь, пока волк пройдёт мимо, она заметила, что из его плеча, на котором виднелись две рваные раны, капала кровь. Волк остановился на краю озера, а затем… Молодая ведьма не смогла сдержать изумлённого вздоха, когда волк начал менять свой облик. Мех растворился, тело крутанулось и, внезапно приземлившись на колени рядом с озером, обернулось женщиной. «И не какой-то женщиной», — отметила Гермиона… Профессор Блэк. Показалась палочка профессора, и, издав стон, донёсшийся до Гермионы сквозь тихую чащу, ведьма начала лечить себя. Раны на бледной коже — гриффиндорка часто отвлекалась на неё и всё время ловила себя за этим занятием — затягивались сами по себе. Увлечённая представшей перед собой сценой, молодая ведьма позабыла о том, что она теперь на виду и, чтобы увидеть её, профессору достаточно было просто обернуться. Она услышала облегчённый вздох старшей ведьмы, а затем стала наблюдать, как та встаёт и поворачивает плечами, чтобы осмотреть места, где были повреждения. И, видимо, оставшись довольной, женщина устремилась к замку, да с таким видом, будто возвращается с обычной утренней прогулки. Когда она отдалилась на достаточное расстояние, Гермиона выдохнула, не осознавая до этого, что задержала дыхание. Что это было? Гриффиндорка была уверена, что профессора нет в списке зарегистрированных анимагов, который она когда-то просматривала, выполняя исследования для учёбы. И что с ней случилось? Что за нападавший мог противостоять профессору Блэк в обличье волчицы? Пока Гермиона смотрела на профессора Блэк, та изогнула бровь. Девушка не могла произнести и слова при виде ведьмы в чёрном шёлковом халате с бархатной отделкой. На губах женщины промелькнула ухмылка. Гермиона сглотнула, с трудом удерживая взгляд на более подобающих местах, вместо того чтобы глазеть на V-образный вырез, спускавшийся так низко, что это едва ли было прилично. Волосы Блэк ниспадали чёрными кудрями, а пальцы постукивали в дверь в ожидании ответа. — У-у меня возник вопрос, — заикаясь выдала Гермиона. — И это не могло подождать до утра? — Э-э… Это не совсем… Это не академический вопрос, профессор. — Не думала, что ты способна задавать какие-то другие вопросы. — Девушка почувствовала, как по позвоночнику, в ответ на дразнящий тон женщины, пробежала дрожь. — Тем более такие, из-за которых ты рискуешь быть наказанной за отсутствие в своей постели. Не могу сказать, что я не заинтригована. — Профессор… — Да-да, хорошо. Что бы это ни было, вижу, оно разрывает тебя изнутри. Полагаю, ты можешь войти, но, если расскажешь об этом хоть кому-то из своих маленьких друзей, у тебя не будет ни дня без послеурочных задержаний, пока ты учишься в этой школе. Мы поняли друг друга? — Её глаза были такими же тёмными, как и тон, и Гермиона торопливо кивнула. Дверь открылась шире, и девушка проскользнула внутрь. Гермиона внимательно осмотрелась, изучая комнату, которая, вопреки её ожиданиям, оказалась достаточно уютной. В камине, вокруг которого стояли обтянутый зелёной бархатной обивкой диван и такие же кресла, горел огонь; вдоль стен растянулись книжные шкафы, и пальцы девушки дрогнули от желания изучить их; справа спряталась маленькая кухня, а ещё там было две двери, о которых Гермиона сразу же решила не думать слишком много. Профессор Блэк была превосходным легилиментом, и студенты подозревали, что время от времени она нарушала правила, отправляясь на изучение их разумов. Так что последнее, чего хотелось бы юной ведьме — это быть пойманной на том, что она думает о спальне профессора. Под пристальным взглядом Гермионы, старшая ведьма прошла мимо неё и направилась к камину. Чёрная по имени, чёрная по природе — она была известна своими магическими навыками, в том числе и в области тёмных искусств. Магия, казалось, облегала её подобно одежде, которую она носила. И, благодаря исходящей от ведьмы энергии, Гермионе не раз доводилось чувствовать её появление ещё до того, как она сама входила в помещение. Девушка говорила об этом своим друзьям, но никто из них не ощущал того же. А потом они стали подтрунивать над ней за её «влюблённость» в профессора. Потому что это было правдой. Юная ведьма с трудом понимала, почему её тянет к этой женщине. И хотя девушка жаждала получить все знания, которые могла дать профессор Блэк, она жаждала от неё и кое-чего другого. Гермиона поймала себя на том, что потерялась в раздумьях, а Блэк тем временем сидела в одном из зелёных кресел и ухмылялась. «Дерьмо». Гермиона дёрнулась было вперёд, но остановилась, не уверенная, стоит ей сесть или нет. После мучительного мгновения нерешительности, с которым профессор ей никак не помогала, лишь растягивая ухмылку ещё шире, Гермиона наконец села на диван и нервно переплела пальцы. — Итак, мисс Грейнджер. Ярчайшая ведьма своего поколения, всезнайка, член Золотого трио приходит в мои покои с вопросом — какая честь для меня. — От слов Блэк у Гермионы скрутило живот, и не сказать чтобы в неприятном смысле. Она снова заёрзала. — Ну же, ты обычно не такая скучная, Грейнджер. Где же все эти остроумные реплики, к которым я так привыкла? — Женщина наклонилась вперёд, сердце Гермионы громко ударилось, глаза метнулись к этому «V» идеальной бледной кожи, к груди, стеснённой позой, в которой сидела Блэк. «Она мой профессор, она волк. Я что, сошла с ума?». — Я… — Гермиона оттащила свой взгляд к глазам старшей ведьмы и сделала успокаивающий вдох. — Сегодня утром я выходила на прогулку. Профессор закатила свои тёмные глаза и нарочито всхрапнула. — Очаровательно. Я-то думала, ты что-то интересное расскажешь. — Она протянула руку и резко схватила стакан со стоящего рядом стола. Гермиона распознала бутылку огневиски, которая была открыта и наполовину полна. А стакан был почти пуст. — Вы пьяны? — спросила Гермиона, прежде чем смогла остановить себя. Блэк замерла — стакан почти у губ — и смерила девушку таким взглядом, от которого пятикурсники могли бы обмочиться. Реакция же Гермионы была не такой невинной: она обнаружила, что пытается игнорировать происходящее, даже несмотря на то, что её прошибло. — О, как ужасно грубо с моей стороны выпивать в собственной комнате. Пятничный вечер, как-никак. — Голос ведьмы стал похожим на бархат, и сердцебиение Гермионы резко подскочило («Ты видела эту женщину в облике волчицы, она могла бы тебя убить»). — Что бы сказала МакГонагалл? — Простите, я… — Оставь свои извинения, Грейнджер, и убирайся. — Блэк прикончила свой стакан и поставила его на стол. — Профессор… — Ты что, оглохла вдруг? Выметайся! Я не стану повторять. Гермиона встала, почувствовав разочарование. Ей необходимо взять себя в руки. Она умудрилась разозлить профессора за те несколько минут, что провела в комнате, и большую часть времени потратила, пялясь на неё. — Вам не стоит так… Блэк встала так быстро, что Гермиона не успела закончить предложение, как женщина оказалась прямо перед её лицом: девушка ощутила её дыхание на своей коже, смесь из запахов огневиски, дыма и сандалового дерева, и едва ли она могла дышать, пока они стояли в каких-то сантиметрах друг от друга. — Закончи предложение, Грейнджер, если посмеешь. Гермиона держалась, заставляя себя не смотреть на мягкие алые губы, что были так близко… — Как ваше плечо? Женщина моргнула и нахмурилась. — Что? — Я сказала: как ваше... — Да, я слышала, что ты сказала, — одёрнула Блэк. — Почему ты спрашиваешь? — Я выходила погулять этим утром. Рано. Девушка увидела, как на лице женщины промелькнуло озарение. — Шпионила за мной, Грейнджер? — она наклонила голову и оказалась невыносимо близко. — Всё ещё таишь сомнения после войны? Гермиона вернулась в день, когда умоляла Дамблдора убрать Блэк из школы, уверенная, что та служит Тёмному Лорду. Она вынула палочку, увидев, как Блэк с ухмылкой на лице вышла из тени и что защитить её мог только директор. И, чтобы Грейнджер опустила палочку, ему пришлось показать ей воспоминания, в которых Беллатрикс предлагает себя в качестве тайного агента, чтобы притвориться перед Тёмным Лордом, будто она шпионит за Дамблдором. С тех пор Блэк припоминает ей это при каждом удобном случае. — Нет. Я не могла заснуть. — Кажется, это вошло у тебя в привычку. — Блэк прошлась взглядом по лицу Гермионы, и та внезапно ощутила тепло. — Ты видела меня. Это был не вопрос, и всё же Гермиона ответила. — Да. — Назови мне хоть одну вескую причину не накладывать на тебя Обливиэйт, чтобы ты всё забыла. — Я… я никому не рассказала. Блэк издала сухой смешок, и этот звук заставил живот Гермионы скрутиться снова. — И почему же, малышка? — Гермиона втянула воздух, профессор, видимо, обратила на это внимание и ухмыльнулась. — О, я знаю. — Нет… Я… Что? Я хотела попросить… Я хочу научиться. Я хочу стать анимагом. — Неужели, малышка? — Гермиона снова задержала дыхание, и Блэк улыбнулась так, будто только что победила в викторине. — Очень мало людей способно овладеть необходимыми навыками. Не уверена, что ты готова. Злость вспыхнула внутри юной ведьмы. — Я готова. — А вот и гриффиндорская отвага. Где же она была, когда ты входила сюда? — Может, надо было, чтобы перед моим лицом оказался слизеринец, — парировала Гермиона. Блэк хмыкнула. — Это не всё, чего ты хотела от меня. Мозг Гермионы отказался работать. Её охватила паника, рот пытался сформировать слова, но ничего не выходило. «Она прочитала мои мысли? Когда она сказала «малышка»… Я…». — Не переживай, малышка, — игриво оскалилась Блэк. Она была так близко, что Гермионе было достаточно немного наклониться, чтобы их губы соприкоснулись. — Ты, может, и старше других студентов на целый год, благодаря своим приключениям с маховиком времени, но ты всё ещё моя студентка. А у меня, в отличие от тебя, есть некоторое самообладание. Гермиона издала сдавленный протестующий стон. Но протестовала ли она против комментария или же против идеи о том, что её профессор проявляет сдержанность — этого она не знала. — Я буду обучать тебя анимагии, но сможешь ли ты стать анимагом — зависит только от тебя, — сказала Блэк, вдруг отойдя, и поправила свой халат. — А теперь позволь мне спокойно насладиться моим виски. Мозг Гермионы ещё не запустил все свои шестерёнки, но ей всё же удалось оттащить себя в сторону двери. Услышав, как профессор откашливается, она остановилась. — Грейнджер? — Девушка оглянулась на ведьму, что сидела теперь возле камина и наливала себе новую порцию огневиски. — Ты же постараешься контролировать свои мысли, не так ли? В школе есть и другие профессора, которые хороши в легилименции. И мне бы очень не хотелось, чтобы они увидели твои мысли о том, что бы ты хотела, чтобы я с тобой сделала. Гермиона вылетела из комнаты, а позади эхом раздавался хохот Блэк. «Как я затрахалась». «Не дождёшься, Грейнджер».