Искра в темноте. Матерь ужасов - Матерь возмездия

У нее голова шла кругом от избытка информации, которой неохотно, но поделился с ней Редфилд. О плесени, которая может изменить человека до неузнаваемости, даровать способности за пределами воображения, даровать бессмертие и так далее (а она-то, наивная, думала, что это все могло быть результатом какой-то магии, а оно вон что. Разумная плесень, мать его. Кто бы мог подумать?). О том, как Крис и Итан познакомились, про Байкеров, плесень, Эвелину (бедное дитя, родившееся лишь для того, чтобы умереть, и дать ученым подтверждение, что они боги и могут все), и общие факты об инциденте, который произошло в болотах Луизианы. И о Миранде, конечно. Как выяснилось, он и сам не так уж и много знает, кроме того, что именно здесь был источник этого… мега… мегамицелия, с которого и начались все мутации и прочие ужасы, и что Миранда, вероятно, первая зараженная, царствовала здесь со своими прихлебателями, так же известными, как ее эксперименты, уже около полутора веков. А точнее, примерно, сначала двадцатого века. Так же, как удалось узнать его шпионам, она хотела воскресить, с помощью какой-то церемонии, своих дочерей близнецов — Еву и Аву, который погибли в те времена, когда бушевала испанка, и дочери Итана и Елены должны были стать новыми сосудами для них. Это вызвала у девушки тошноту и прилив сильного желания начать убивать. Желательно Миранду. И можно особо изуверским способом. Боже, да Елена в жизни не была столь кровожадной и не жаждала пролить чью-то кровь (даже Кэтрин, и даже Клауса), как она хотела порвать голыми руками эту проклятую Миранду. Жалкая психопатка, которая решила поиграть в бога. Тьфу. Но с членовредительством пришлось подождать. Во-первых, Елена хотела вернуться к водохранилищу, чтобы убедится, что Итан и впрямь погиб, хотя в душе ее все еще теплела надежда, что он выжил. А потом отправится к чаше на площади, и поместив туда колбу, которая все еще была при ней, оправится за следующей, и тогда, она надеялась, что торговец наконец скажет ей, где логово Миранды, и Елена сможет приступить к своей главной цели. Ее дочка. Возращение ее девочки, вот ее самая главная забота. Единственное, что заставляет ее двигаться и идти вперед, а не упасть и утонуть в слезах жалости к себе, горя из-за того, что она, по сути, осталась сиротой, и просто слезах усталости и бессилия. К ее удивлению, Крис Редфилд не только не стал ее останавливать, но еще и послал с ней пару своих ребят, вытребовав с нее обещание, что теперь они будут работать сообща, ибо, цитата: «Вы, гражданские, со своим неуемными порывами, портите всю операцию». Мудак. А сам отправился на фабрику Гейзенберга, чтобы найти оставшуюся колбу с туловищем Розы, и заложить взрывчатку, чтобы уничтожить последнего владыку-прихлебателя Матери Миранды. Спорить или возражать Елена не стала. Хотя бы потому, что с солдатиками Редфилда, который и без ее помощи отбивались от мутантов-оборотней, и прочих зомби, встречавшиеся им на пути, она смогла добраться до водохранилища, и обыскать его на предмет тела Итана (слава богу, его там не оказалось)буквально за час, и когда на деревню и всю ближайшую округу опустилась тьма, они уже топали в сторону площади с чашей, да и на фабрику, где правил козел в шляпе способный повелевать металлом, ей идти вот совсем не хотелось. Нисколечко. Тут у одного из солдат, которые не обменялись с ней и парой слов, кроме ложись, или убирайся с пути, затрещала рация. — Пес-3, на связи, — ответил он, подняв руку к прикрепленной на жилете рации, и поднеся ее ко рту. — Пес-3. Это Альфа, — раздался в ответ голос Криса, и Елена, услышав его позывной, незаметно закатила глаза, да навострила уши, чтобы не упустить не слова, хотя и делал вид, что ее больше интересует окружающая остановка, чем разговор. — Объект 1 жив и обнаружен на фабрике. Я отправил его наверх. А потом пойду следом, как только закончу минировать логово последнего эксперимента Миранды. Конец связи. Дыхание Елены тут же сбилось, а сердце радостно забилось. Она сразу поняла, что речь идет об Итане, и ее накрыло сильнейшее облегчение оттого, что он жив. Четвертая колба, уже стоявшая в отсеке каменной чаши, когда они оказались на месте, это только подтвердила, но… Герцог исчез. Его повозка, бочки, полочки и все прочее, все исчезло. Казалось, даже следа от места его прибывания не осталось на том месте, где еще пару часов назад сидел толстяк и дымил своей сигарой. И вот в этот момент в ней что-то надломилось. Елена упала на колени перед тем местом, где была стоянка торговца, думая, что вся ее надежда на то, что он мог ей помочь найти логово Миранды, где та прятала ее дочь, испарилась, как и он, и закрыла лицо руками. Нет, можно было и дальше рыскать по деревне, но в небе уже взошла полая луна, и церемония с Розой вот-вот начнется, а потом придет черед ее дочери. Да и где его искать?.. Все самые опасные точки деревни были обысканы. Так где еще?.. Тут раздался ужасный грохот, земля под ней задрожала, да так, что перед глазами все зарябило, и из-под земли, появились… они. Черные то ли корни, то ли что-то похожие на них, толстые и извивающиеся. Они быстро тянулись вверх из стремительно расширяющихся трещин в земле, и не прошло и минуты, как заслонили собой небо, не оставляя над деревней ничего, кроме кучи дергающихся конечностей, как в какой-то фильме ужасов. От очередного толчка, Елена упала на спину, и больно ударилась затылком, но не давая себе отключится исключительно силой воли, она встала на карачки, стараясь не вздрагивать от криков безымянных солдат, который «корни» раздавили как прутья, когда те попытались стрелять в них, и первым делом посмотрела в сторону чаши. Возле которой уже стояла Миранда. Без маски и с вполне себе человеческим лицом, которое все же давало Елена забыть, что перед ней чудовище. Девушка рыкнула, ее глаза застелила красная пелена, и она хотела было подорваться и рвануть вперед, плевать на то, что все вокруг тряслось, а у нее не было оружия, но тут из-под земли, прямо там, где Елена сидела, вырвался еще один корень, и взмыл вверх. И она вместе с ним. Гилберт только чудом успела схватиться за один из отростков, который оказался скользким и юрким, будто она держалась за змею, и повисла на нем. Она впилась ногтями во влажное нечто, и попыталась ногами уцепится за основной ствол этого «корня», что ей не очень-то удалось. Ноги скользили, и попросту не доставали до него, лишь носками сапог и царапала по этой то ли субстанции, то ли организму. Тут еще один отросток, подчиняясь чужой воле, обвился вокруг ее сумки, и сорвал ее с нее. — Нет! Роза!.. — не произвольно вырвалось изо рта Елены, когда она с ужасом смотрела, как ее сумка, и колба с ней, полетела вниз, к земле, которая была, ох, как далеко. Увидев расстояние (примерно с девятиэтажный дом, откуда ей было видно всю деревню, замок, и прочее), на котором она находилась от земли, ее непроизвольно замутило, сумка тут же была забыта, а руки крепче уцепились за отросток, но внезапно уже весь корень, в обхвате ставший, как гребаный дуб, стал и сам биться будто в судорогах, и… — ААААААА! — что есть мочи заорала Елена, когда ее стало трясти и кидать из стороны в сторону. В ее ушах свистел ветер, который ее тело рассекало, как флагшток во время бури, руки вспотели (или они стали такими влажными от касания к склизкому отростку?), и, в конце концов, когда корень потащил ее за собой к земле, которая приближалась с ужасающей скоростью, они соскользнули, и она полетела вниз, прямо на крышу одного из домов, в этот момент находившейся в метрах четырех от нее. БАХ! Раздалось в ушах Елены, когда ее спина врезалась в шифер, а потом ее накрыла тьма, и как она врезалась в пол (или нет?), девушка даже не ощутила.