Сборник драбблов по социо-фиг-знает-всему

В зале Демонического Совета было темно и сыро, единственная высокая фигура среди шестнадцати пустующих еще со времен трирского раскола две сотни лет назад и последовавшей за ним междоусобной войны кресел подошла к окну, и Епископ Фарский зажег свечу. Третью свечу на магическом канделябре Искателя, изобретенном в последние мирные годы для собрания совета в чрезвычайных случаях. Никто до сих пор так и не успел им воспользоваться. На последнем собрании Шестнадцати Адских Гончих двести лет назад как раз и начался тот самый конфликт вокруг владения Триром – городом потерянных душ в самом сердце Геенны и больше они не собирались вместе, потому Епископ, честно говоря и не слишком верил в то, что кто-то из них придет сегодня и, что эта штука вообще работает, всё-таки он никогда не доверял Дону с его изобретениями. - Так, нужно просто зажечь третью свечу, обозначавшую и вызывавшую третью квадру гончих - Гамма. - Драй пробормотал про себя инструкции, на удивление легко, вытаскивая их из пыльных закоулков памяти. Название ШАГ, конечно, было условным, так как почти каждый член Совета Высших имел равные по силе возможности власти, но имелись и безусловные превосходства одних его представителей над другими, индивидуальность плюс дополнение и конфликт, сила разума хладнокровия и безумия действий, то, что их разделило, плюс тщеславие и непомерные амбиции и в конце - мерзкий ничтожный клочок безысходности, который окончательно убил надежду на мир в их Адской обители. Епископ сплюнул, дурацкое слово, какой может быть мир в аду, но он действительно жалел о «мирных временах». Епископ, кстати тоже было званием более чем условным, а Фар – его обитель всего лишь в десяток тысяч душ сложно назвать настоящей епархией. Да и черная мантия демона далеко не служила признаком глубокой духовной веры, просто впервые встретившись, вечность тому назад, новоиспеченный демонический социон распределил между собой некоторые устоявшиеся роли, соответственно своим, казалось бы, уже давно забытым прижизненным способностям. Также его еще называли Хранителем. - Чтоб им по дороге под землю провалится, упасть на колья и гнить от ран в волчьей яме до конца своих бессмертных дней. - Размышлял Хранитель, пристально вглядываясь в черноту, подобной земным, ночи немигающим взглядом еще более черных змеиных глаз. – Если эти ублюдки не явятся немедленно, то гори оно всё ясным пламенем божественной кузницы! – Он снова сплюнул и выругался, обернувшись на внезапно вспыхнувшую в это время голубыми искрами свечу. Можно было попытаться вызвать Дельту, как старых наиболее надежных союзников, вот только «своих» он хотел видеть в первую очередь и особенно… Свеча мигнула, едва не погаснув под сильным порывом ледяного ветра, ворвавшегося в открытое окно зала Совета и, через мгновение вновь выровняла свечение в своей изначальной ровно оранжевой манере. Сбитый с ног от неожиданности, Драй закрывал голову от небольшой стаи воронов, поднявших невыносимый ор и панику вокруг него. Он сделал над собой усилие не поддаваться иллюзии страха и, одним рывком поднявшись, взмахнул рукой с такой силой, что наваждения, поколебавшись, с разочарованным криком досады и, тут Драй удовлетворенно хмыкнул, боли исчезли. - Неужели пытался меня напугать или убить, а Джек? – На подоконнике сидел его дуал, беззаботно болтая ногами и с интересом наблюдая за тем, как Епископ Фарский отряхивал свою безупречную чернильного цвета мантию, хотя пыли и плесени в покинутом, но от этого не менее зачарованном демоническом зале отродясь не водилось. - Извини, промахнулся. – Демон в тяжелом, того же оттенка, что и епископская мантия, плаще, с разницей лишь в воротнике и отделке из вороньих перьев, позволявшем ему свободно носится с ветром куда пожелает, спрыгнул с подоконника и вплотную подошел к Драю. – Тут слишком много чёрного, не находишь? Стоило бы уже что-то изменить в этой унылой обстановке за два столетия. – Он с грустью посмотрел в холодные глаза Хранителя и сразу же улыбнулся, потянулся и бесцеремонно грохнулся в ближайшее кресло, не дожидаясь ответа. Зачем слова, когда ответный взгляд дуала мгновенно разрешил все твои сомнения и опасения, кто еще, как ни он поймет, насколько Джек устал от глупой войны, от беспричинной злости и ненужных бессмысленных смертей, насколько все они устали, но сами прекратить убивать и лить кровь не могут. Даже их квадра, куда подевался разумный расчет и польза… Способность договариваться. Казначей – второе прозвище Джека, после человеческого «Предпринимателя», вынырнул из своих туманных раздумий, когда почувствовал, что наблюдавший за ним с сочувственной теплотой, Хранитель больше на него не смотрит. Драй вновь уставился в ночь в ожидании чего-то, или кого-то, если быть точным, Джек тоже встал и попытался втиснуться рядом с занимавшим почти весь узкий оконный проем дуалом, пользуясь моментом и аккуратно обнимая его, мол, подвинься. Как же ему этого не хватало и он почти забыл, зачем сюда явился, зачем встал с удобного кресла и.... а между тем за окном было на что посмотреть. Пламя свечи опять вспыхнуло синим. В десяти метрах от входа в башню, где находилась зала, в одинокое кривое дерево ударила молния, за ней, матеря всё на свете том и этом, появился знакомый им обоим силуэт Критика, почти нематериальная тень слегка просвечивалась, отчего её и можно было заметить на общем тёмном фоне, не страдающего разнообразием адского ночного пейзажа. По мере приближения Критик, по-другому - Серый Кардинал, духовности у которого было еще меньше чем у Епископа, а мораль и воспитание, судя по непересыхающему потоку брани, доносящемуся до высоты птичьего полета башенного окна, вообще отсутствовало, становился только злее. Распахнув тяжелую входную дверь с ноги, Баль вихрем пронесся по винтовой лестнице вверх в залу Совета и только там резко умолк при виде соквадрников. Драй, первым пришел в себя, хотя, может, он и не выходил, это ведь была его идея собрать для начала свою квадру, а затем, быть может… и всех. Решение было не спонтанным, он долго думал, что им всем скажет,… ну и копил силы, на случай особо доходящих и тех, кто будет против восстановления мира. Но сейчас речь шла не о том, Баль явился, он и не ждал, что Критик явится так быстро, хотя может дело в устройстве вызова и те, кого призвали, не могут проигнорировать сигнал. В любом случае… Поймав раздраженный и разом с тем растерянный взгляд Баля, скрываемый под полностью закрывающим лицо, и как он сквозь него видит, серым капюшоном, но явно ощутимый сенсориком, так, если бы тот тряс его за плечи, повторяя один и тот же вопрос вслух, Епископ раскрыл объятья для активатора, жестом намекая, что, неплохо было бы, помирится прямо здесь и прямо сейчас. Их ссора столетия назад была особенно болезненной, конфликт принципов, взаимные оскорбления и обида, и совершенно никакого смысла во всем этом. Паршивую трирскую дыру Драй самоличной стёр с изнанки Земного шарика сегодня утром, развеяв в прах чей-то подлый план, имевший успех на протяжении столь долгого времени братоубийственной войны. Кто рискнул, Хранитель догадывался, но вслух об этом заявлять было рано, по крайней мере, пока не соберётся хотя бы их третья квадра. Подумать только, эта сволочь сумела разбить Их союз, основанный на в высшей степени взаимном доверии. Он очнулся оттого, что уже с минуту стоит в глупой позе Христа-Спасителя посреди комнаты, а Баль застыл в дверях. На пару с Джеком они недоуменно на него уставились. – Бесчувственные кретины, он выругался про себя, беззвучно проклял Аушру, Владыку соционического отделения акционерного сообщества В.А.Д, предоставляющего беспрецедентные возможности трудовой практики и вид на жительство в Преисподней и, заодно, тот день, когда согласился на весь этот погорелый цирк… им, кажется, просто необходимы какие-то слова, чтобы до них дошло… логики. - Иди сюда, живо, если не хочешь, чтобы я сам подошел и выровнял тебе хребет, вырвав его своими руками, говорил же, не сутулься. – Критика передернуло и он медленно поплелся к активатору. Драй одобрительно оскалился и с последних пары шагов потянул Баля на себя, заключая в железные объятья. Тот с трудом попытался вдохнуть воздух. Джек тоже ожил и с возгласом «Эй, а я!» присоединился к «обнимашкам». Полдела сделано. Драй знал, что эти двое снова всецело на его стороне, оставалось дело за главным. И тут с головы Баля случайно сполз капюшон. - Мать моя Хара-Кришна! – Джек чувствительно ударился о стол, резко отстранившись и оседая с диким хохотом на каменный пол. – Пресвятые Пельмени, это… - если бы его сейчас не душил смех, то его задушило бы его же злое Отражение, но шокированный не меньше Драй всё еще крепко держал Критика, - это что? Это кто с тобой сделал, Балюшка? Ни за какие деньги, - у него даже проскочила эта бесполезная в Аду фраза из «прошлой жизни» - не поверю, что это не… Гамлет!? - Гексли? – Хранитель искренне пытался не ржать. Только же помирились, не хотелось бы вот так взять и в одночасье... он захохотал, громко, так, что где-то стая воронов в ужасе взлетели со старого дуба, удерживая, тем не менее, взбешенного «Серого» Кардинала от смертоубийства своего дуала, который уже, не в силах даже сидеть, закатился куда-то под стол и там продолжал рыдать в истерике. – А, знаешь, тебе идет. Баль послал его три известных буквы, за что тут же получил назидательно-дружеский подзатыльник и, дотянувшись таки, чтобы врезать Джеку носком сапога по чему попало, а попало, к разочарованию Критика, зеркальщику по колену, успокоился, без малейшего сочувствия, наблюдая, как последний, потирая ушиб, и, на какое-то время, перестав скалится, вылезает из под стола с обещанием, кхм… другими словами, начистить приятелю рога в следующий раз, когда «мамочки» не будет дома. На что Баль собрался недвусмысленно ответить, а Драй добавить еще по шее обоим, когда на лестнице послышался скрип. - Король идет! – Джек и Баль, позабыв о секунду назад назревающей драке, в конце концов, такие перепалки никогда до серьезного выяснения отношений и не доходили, одновременно выдав очевидное их интуиции пророчество, не сговариваясь, шагнули за спину Хранителя. Критик второпях натянул капюшон обратно на коротко и неровно остриженные выкрашенные в розовый цвет волосы. Остальные еле сдерживали смех. Король, как и все был одним из Шестнадцати, не возвышаясь над ними. Прозвание он получил за наибольшие владения и манеру Политика ими управлять. А «свои», пренебрегая пафосом, звали его Нап, Наполеон, пусть в документах пишут, лениво и длинно, но в четверке Гаммы он, бесспорно, был лидером. Один из лучших лидеров, с постоянным локальным конфликтом разве что с Жуковым за звание вообще лучшего. Драй недоумевал, как те двое за его спиной умудрились там на пару спрятаться, и слегка повернув голову покосился через плечо, - Вот засранцы, - почти ласково, прошептал Хранитель, они присели, придерживая уголки его свободной к низу черной мантии и стараясь слиться с тенью, накрывшись с головой вороньим плащом Джека. – Как дети малые. – Он вздохнул и улыбнулся. А вот отчего они так задергались Драй не знал. Периодически демоны заключали временные союзы между собой и действовали сообща против кого-то более сильного, увы, союз длился недолго и хорошо, что безуспешно, пусть нервы это и трепало основательно. Те же, кто сильнее даже в обрушившемся на них злом роке и тумане безумства старались между собой не сталкиваться и щадить остальных, в основном война шла с помощью пешек, как ни прискорбно сознавать это. А дикие стычки Высших, пришлось прекратить еще полвека назад. Но теперь не за что грызть друг другу глотки. Свеча в третий раз вспыхнула синим пламенем, особо яркими оттенками и в зал вошел Король. Алая мантия делала четкий контраст между тьмой и огненным… Алая мантия… - Опять электричество вырубили? - Нап пощелкал включателем, свет мигнул и погас. - Минус двадцать баллов с Грифиндора, - послышался торжественный и самодовольный голос Макса откуда-то с зрительско-судейского дивана задвинутого в дальний угол, дабы не мешать развернувшемуся впотьмах священно действу. А Драй, вдруг, отчетливо осознал, что «Епископ», это было прекрасно, но «Инквизитор» ему подходит куда больше и, к тому же, так удобнее оправдать в последствие несколько внеплановых четвертований ближних своих. Он с досадой пнул пяткой того, кто предположительно «забыл» позвонить и предупредить Наполеона по поводу не запланированной сценической дуэли с Бетой сегодня. - Ай, он же на тренировке трубку не берет. – Баль, получивший этот пинок возмездия, высунулся из линялого серого пододеяльника, который натянул на голову как капюшон. Джек в подтверждение его слов пару раз чихнул, надо было всё-таки вытряхнуть сначала это чёртово боа из жирной старой крашеной курицы недоеденной Доном. Гек, правда, утверждал, что перья подлинно страусиные. Зрители и судьи на диване между тем совещались. Раритетный канделябр, стоявший посреди стола и свистнутый, он предпочитал слово (безвременно) заимствованный, Гамом в бутафорском цеху фотоателье, где он когда-то работал, зажгли полностью. - Ладно. Плюс десять баллов Нимфадоре Баль за смекалку. – Гексли затеявший, весь спектакль, после того, как в их районе часа два назад из-за произошедшей где-то на станции аварии вырубился свет, едва не свалился от смеха вперемешку с икотой со спинки, вовремя пойманный Габом за ноги, когда миражник швырнул в него подушкой. - Есь напутал что-то с краской для Хеллоуина. – Заявил Критик в свое оправдание, прицельно бросив еще одну подушку в задремавшего на коленях у Доста родственника. – Эй, просыпайся диверсант хренов. Ваша очередь позорится. И что вообще там Жук в ванной застрял так долго? – Гюго, озадаченный тем же вопросом, вскочил с одного из сдвинутых к противоположной стене кресел, где восседала Альфа в полном составе и подоспевший недавно, перед Напом, Штир. Постучав в дверь ванной комнаты трижды условным, Энтузиаст пропел: «Гюльчатай, яви личико, народ просит!». Оттуда его вежливо послали подождать еще минут десять. - Вы мне мою первую в жизни самостоятельную режиссерскую постановку испоганили, каяться бесполезно, умолять бесполезно, оправдания не принимаются, отправитесь спать без ужина, «детишки». – Укорял Драй неудавшихся Адских Гончих, на что желудок Баля протестующее забулькал, а Джек состроил жалобные глазки голодного щенка, сложив лапки и виляя хвостиком, если бы он у него был. - Нуу…Мы же вернули десять балов, верно. – Баль пожал плечами, понадеявшись на то, что воспользовавшись паузой Гюг, прихватив с собой Гама, которому для входа в роль времени требовалось очень мало, выскочили в магазин за провиантом, а не просто свалили покурить, отчего пододеяльник наполовину съехал с его головы, являя подошедшему к ним в этот момент Наполеону, готовому уж было заступиться за провинившихся подданных, - он действительно получил штук пять пропущенных вызовов, - новый повод для удивления. На диване Габ и Гек снова дружно заржали, Дост спрятал улыбку за подушкой и пересевший к ним Дюма тоже хохотал. - Здорово, скажите, Ваше Величество? – Баль и сам начал счастливо лыбиться, глядя на ошарашенного дуала и несбывшегося Короля третьей квадры Совета ШАГ. - Охренительно! – Наконец выдал Нап, сверкая ответной улыбкой на все тридцать два, и протянув руку, потрепал его по розовой макушке, попутно, убеждаясь, что это не парик и не галлюцинация. После чего он обвел уверенным и азартным взглядом всех собравшихся. – Король согласен на матч реванш, в случае, если вы, жалкие смертные проиграете в этот раз Великой Гамме, (а вы проиграете) ведь наше выступление было по истине великолепно. Аплодисменты творцу! – Нап отступил в сторону, предоставляя смущенному Хранителю получать заслуженные овации и аплодисменты. - Так никто и не спорит. – Гек закончил бросать в них цветы из некстати подвернувшейся под руку вазы. – Вот только, Беты дождемся с употтеровской сценкой и завтра еще наша и Альфы очередь. Жуууууук, воздушная тревога! – завопил Советчик, - Дементоры Малфоя насилуют! – Еська завыл в подходящий момент и снова все заржали. Дверь в ванной распахнулась и во всей красе и зловещей ауре через минуту из коридора в залу Собраний Демонического Совета вышел сам Маршал, Военачальник Легиона, Герой войны провала и… в это же время зажегся свет. Роб с Доном сумели таки подключить автономный генератор к щитку и уже стояли в дверях, с ними же появились Гюго и Гамлет с пакетами. Джек от неожиданности запрыгнул на руки к Драю, а Габ не успел поймать свалившегося за диван Гека. Щелкнул фотоаппарат предусмотрительного Штира. Есь и Макс, собиравшиеся соответственно играть Малфоя и Снейпа, изобразили победное «дай пять, чувак! Сто баллов Слизерину». - Ебать мой лысый череп! – Восхитился Гамлет, поглаживая плешивый муляж, призванный уверить зрителей любительского театра имени «Завода по производству лампочек Ильича и чем бы еще заняться, когда нет интернета, а пойдемте к Гамме» в том, что перед ними, темный Лорд Волан-де-полные-кефали-для-Горулма-тоже сойдет, - Долорес, прекрасно выглядите, о, будьте моей Королевой!? Позвольте Вашу ручку! – Нап, подскочив к Маршалу и, не давая тому времени опомниться, встал на одно колено, схватил Жукова за руку и принялся притворно её лобызать, вызывая дикий восторг у всей собравшейся публики, припадок безудержного смеха у Баля, забывшего про свои менее пошлые розовые горести, чем едва прикрывавшая ляжки Маршала «юбка Амбридж» из кое-как скрепленного скотчем полотенца (Драй чуть удар не хватил на месте) и очередной фотосет от Штирлица. Не мог же Наполеон пропустить всё на свете, тем более свой выход, из-за какой то несущественной еженедельной тренировки, пусть он и тренер на тех чертовых курсах, и не реабилитироваться под занавес истории. Да, и за прошлую главу Автору неплохо было бы рассчитаться с долгами. Вот такие дела. И театральный вечер сообщества анонимных социоголиков обязательно закончился бы хорошей потасовкой, в двухсотый раз минимум, если бы Драй вовремя не вспомнил, что в духовке стоял вишневый пирог и он успел запечься до того как вырубили свет. - Война войной, а на время водкопоя объявляется перемирие! – Дон храбро плюхнулся на сцепившихся было на полу профессора Долорес Амбридж и ржущего как конь Короля Демонов. Куда подевались в это время Снейп с Волан-де-Мортом никто не знал. - Похоже, опять придется выбросить шампунь – Гек, пихнул Баля в бок и мило улыбнулся Джеку, напоминая о том эпизоде с утятами с одной из таких ночевок на какой-то праздник халявных пельменей, а может, чей-то День Рождения. – Придурки, я же теперь там всё выброшу, вплоть до порошка, на всякий случай. – Джека передернуло стадо мерзнущих в начале ледникового периода мамонтов по болевой. – Я Вам это припомню, когда в карты играть сядем в следующую пятницу. - Ну, что поделать, – Гек развел руками, - о, Роб, ты же не слышал этой байки! – Советчик повис на альфийском Аналитике, чтобы тот не дай Эру не сбежал, не дослушав сказ о, ну, скажем так, проклятой бутылке шампуня с уточками, хотя на нём с другой стороны и так вис Дон, нашептывая что-то своему зеркальщику на изрядно покрасневшее правое ухо. - Чайепоя. – поправил Штир, перегоняя запечатленные им сегодня незабываемые моменты жизни с карточки фотоаппарата в память Габенского ноута. А завтра еще предстояли приключения Хоббитов в стиле кунг-фу, кунг-конг и кунг-о-ля-ля по дельтийски и, конечно, сюрприз от Альфы, о чем Дюма просил его никому не распространяться. Администратор ухмыльнулся про себя. – Ничего, братцы, считайте, что сегодня были просто цветочки "И вновь продолжается бой..." - замурлыкал он тихо-тихо.