Это просто шутка

      — А ещё, он сказал «спасибо» передать.       — Понятно. Гермиона, прости за конспект, я могу написать новый, если хочешь...       — Не надо, Гарри. Знаешь, Малфой достаточно умён, и мысли у нас схожи, так что я просто почерк поменяла и дописала пару предложений.       — Вау. Я, конечно, не сомневался в Драко, но все равно впечатлён. Что-то ещё говорил?       — Да нет. Но ведёт он себя очень странно, Гарри. Во время нашего диалога Малфой то и дело теребил рукав на левой руке, переминался с ноги на ногу, хотя говорил уверенно, как обычный Малфой. Я думаю, он даже не замечает за собой этих действий. Но... Я не знаю, Гарри. Я вижу, ты ждёшь чёткого умозаключения, но я и вправду не знаю. Думаю, это связано с пожирателями. Может, у него не все гладко?       — Да, ты права. Я замечал, что чаще всего он далек от других учеников, приходит в класс тогда, когда нет людей. Это странно.       — Подумай. Из этого явно напрашивается вывод: Малфоя недолюбливают. Думаю, это связано с его прошлым. А так же, возможно, задирают не только за это. Правда, я не думаю, что Малфоя могут сломать такие нападки. Хотя...       — Герми, это все конечно здорово, но мне-то что делать?       — На самом деле, тебе надо было отдать «его» руны самому, но что сделано, то сделано. Я бы сказала, что Малфой не подпустит к себе сразу, он будет сопротивляться, но давить на него не стоит. Я думаю, тебе стоит начать с простого разговора. Но не спрашивай личного, а то взболтнёшь лишнего и будет весело.       — Ага...       Камин трещал, двое друзей сидели посреди красно-бордовой гостиной. Гарри сегодня не ходил в Хогсмид, он просто побоялся отдать Драко домашнее задание.       Единственное, о чем слизеринец его просил, это «отдать», а Гарри даже этого сделать не может.       Может быть, к чёрту эту идею? Может, Драко сам к нему подойдёт?       Нет. Ничего не может. Драко никогда этого не сделает. Все в руках Поттера.       Сегодняшний день выдался нелёгким. В самом начале дня Гарри как обычно прогуливался по утреннему, практически безжизненному, Хогвартсу.       Утром здесь всегда так. Сколько Гарри не прошёл этажей, пролётов, картин, все как будто замерло. Словно жизнь остановилась. В такое утро воздух свежий, прохладный, свойственный осени. Но будто предрекающий и волнующий. Разобраться в этом трудно. Возможно, дело во времени, а может и в самом Гарри.       Он не любил осень. Да, он считал это время года красивым, безусловно красивым. Но пугающим, несмотря на красочные деревья. Утром это было особенно заметно: небо обычно затягивало тучами, а листья, как будто подражая небу, блёкли и тускнели.       В время очередного порыва прохладного ветерка из окна Гарри заметил свою сову. Букля несла ему письмо. «Интересно, кто пишет мне в столь раннее время?» — подумалось Гарри.       В правом верхнем углу была надпись: «Гарри Поттеру от Минервы Макгонагалл». А это уже интересно.       В нетерпении, Поттер открыл письмо и начал вчитываться в строчки:       «Мистер Поттер, я знаю, что вы сейчас прогуливаетесь по замку, я ни в коем случае не хочу вас тревожить, но дело важное, прошу немедленно пройти в мой кабинет».       Это было странно, но интригующе. Что могло случиться?       В кабинете профессора Макгонагалл было красиво, не так, как у Дамблдора. Картины были подобраны по цветовой гамме, а не развешаны по размеру. Стол, стоявший посередине, сменился диваном и креслом с маленьким столиком. Стол для письма стоял чуть поодаль. Посмотрев налево, можно увидеть большие стеллажи редких артефактов, а справа полки книг. Всю комнату можно было бы отнести к оттенкам зелёного, но в то же время бордово-красного. Правильно подобранные цвета восхищали и дурманили рассудок. Пахло в кабинете чем-то цветочным, напоминающим ландыш. А воздух здесь был свежим и уютным.       — Здравствуйте, мистер Поттер, извините за беспокойство, но это важно.       — Ничего. Я весь внимание.       — Хотите чаю?       — Нет, спасибо. Можно сразу к делу.       — Только не перебивайте. Вы ведь уже знакомы с профессором Бэлондом? — Кивок. — Так вот, нам на работу его прислало министерство, думаю, они опять могли задумать лезть в дела школы. Хьюверд очень... странно себя ведёт, я бы сказала, подозрительно. И вы, Поттер, должны узнать, представляет ли он из себя что-то опасное.       — Нет.       — Что?       — Я сказал «нет», директор. Я всю жизнь сражался с фанатиком, пытающимся меня убить, и сейчас вы меня просите ещё следить за кем-то? Извините, при всем уважении к вам, к школе, я не буду этого делать.       — Но, Гарри, что бы сказал Дамблдор?       — Не смейте упоминать Дамблдора! Как вы можете?       — Прости, Гарри, но...       — Я все сказал, профессор.       — Но, Поттер, как вы будете аврором, если не можете следить за школьным учителем?       — Перехотелось.       Поттеру вдруг подумалось, что зря он так резко отреагировал. Но что-то желающее справедливости от людей, которые считают, что национальный герой может все, и попрекать им могут все и вся, вырывалось наружу.       Выходя из кабинета Макгонагалл, Гарри и вправду задумался, а кем он станет в будущем?       Варианты есть. Первый — это стать аврором, но, судя по всему, Поттер решил, что все это ему не по душе. Раньше казалось, что ловить преступников будет занятием его жизни. Но сейчас все, кажется, не так радужно. Поймал уже. Хватит.       Второй — это не заниматься ничем и жить на состояние Блэков и Поттеров. Если так посудить, то его и вправду хватит на всю жизнь. Но интересно, будет ли ему плохо от безделья?       Третий вариант — пойти вместе с Роном работать к Джорджу. Но идея так себе.       Все это не нравилось Гарри. Чего-то не хватало, но чего же? На этот вопрос ответа мальчик так и не нашёл, не заметив, как уже дошёл до гостиной.       Прошёл завтрак, обед, урок зелий и сплошные подозрения, вызванные утренним разговорим с Макгонагалл, ссора с Роном, потому что Гарри не хотел идти в Хогсмид. И вот он здесь, с Гермионой.       — Иди сейчас, Гарри. Иди в библиотеку. Думаю, он ещё там.       — Я думаю, не стоит. Завтра.       — Не обманывай хотя бы себя.       — Извини, Герми.       — Не извиняйся, а делай!       — Ладно. Скоро вернусь.       — Правильно сказать, Гарри: «Вернусь не скоро».       На это Поттер лишь закатил глаза и поплёлся в библиотеку. По пути ему встречались портреты, ворчащие на поздние вылазки учеников, а так же яркая луна, освещающая путь.       Гарри шёл вдоль стен и окон, проходя разные кабинеты. Вот и библиотека. Гарри зашёл внутрь помещения. Там было пусто, ни одной лампы не горело. Гарри обошёл библиотеку вдоль и поперёк, но Драко там не нашёл. Через пять минут обходов по кругу, Гарри смирился и вышел из зала. Он не знал, куда идти, Драко явно закончил все дела и спал в своей кровати. Пора идти в гостиную, но перед этим Поттер решил пройтись до Астрономической башни. Там всегда было тихо и спокойно. Гарри определённо есть, над чем подумать. Определённо есть.       До Астрономической башни идти минут десять, так что Гарри спокойно осматривал такие знакомые стены. Портрет сера Керлонта, класс нумерологии, портрет сестёр Кеболин, окно с видом на лес, класс зельеварения и Малфой... Стоп! Малфой?!       Драко выбежал из класса, а в спину доносилось: «Предатель! Предатель! Жалкий трус!». Голос Бэлонда звенел в этой тишине. «Конфундус» полетело в Малфоя, «Протего» отбил он. «Инкарцио» летит в Драко и он отклоняется.       Малфой бежит, бежит так, как только может, а в звенящем коридоре раздаются всхлипы. «Ступерфай», «Бразиабинто» произносит невербально Гарри в открытую дверь. И бежит за Драко.       Слизеринец давно скрылся, но Гарри точно знал, куда он направится.       Гарри забежал в ближайший туалет, а на полу в истерике бился Драко. Малфоя трясло, ему было плохо.       «Я убью Хьюверда! Я убью его!» — билось в голове у Гарри.