Радикал

Глава Двадцать Четвертая. Часть Вторая. Спусковой крючок. 31.01.2011. 17:41. США. Штат Массачусетс. Броктон-Бей. … — Я сделала выбор и не отступлюсь. Ты ничего с этим не сделаешь. Только усложнишь всё. Эми изо всех сил пыталась не показывать своих чувств, но брошенные сестрой слова: «Проблемы у тебя не из-за ауры» не давали покоя. Как же ей хотелось в этот момент донести до неё правду. Рассказать, насколько сильно её аура невиновата. Но это было невозможно. Эми не до конца понимала, чем всё это кончится, но в том, что её жизнь после этого снова разделится на «до и после» сомневаться не приходилось. И кому от этого будет хуже, она не знала, лишь предполагала, что плохо будет всем. — Пусть будет так, как ты говоришь, — После длительного молчания выдавила сестра. Эми отчетливо понимала, что та не приняла, не поверила и не смирилась. Всего пару минут назад об этом кричала её аура. Все же было что-то хорошее в этой проклятой ауре. Когда Вики переставала её контролировать, открывалась возможность читать саму Викторию. Дело оставалось за малым - пробиться через навязанные эмоции, проецируемые аурой. — «Неужели все силы всех Властелинов такие…» Случайная мысль не задержалась надолго в голове Эми, так и оставшись без ответа. В данный момент её тревожили иные думы, далекие от классификаций паралюдей и прочей около научной чепухи, а ещё более ранняя мысль показалась смехотворно бесполезной. Ей нужно приложить невероятные усилия, чтобы игнорировать ауру сестры, и чего в этом больше, понимания того, что Аура буквально влюбила её в Вики, или же собственной силы воли, она не знала, подспудно понимая, что второй вариант не менее смехотворен, чем последние мысли. Будь у неё такая сильная воля, она бы, возможно, поняла всё без помощи Смита. Но она не поняла, а значит дело в чём угодно, но не в собственных внутренних силах. — Замнем пока что эту тему. — Продолжала сестра. — И раз никто тут не хочет бросать меня в тюрьму, то, думаю, нам пора домой, пока мама не вернулась. Мне что-то не хочется знать её реакцию, если мы задержимся до позднего вечера. Эми ничего не оставалось, кроме как обреченно вздохнуть. — Я не поеду домой. — Выдавила она, разглядывая собственные ладони. Смотреть в глаза сестре, прекрасно понимая, о чём та думает, ей не хотелось. Теперь Вики точно убедится в том, что она тут не по своей воле. Да, в какой-то мере оно так и есть, если забыть, что окончательный выбор она сделала сама. И сама себе признавалась в том, что ощущает легкое предвкушение перед открывшимся будущим. Перемены в до-невозможности опостылевших буднях будоражили и волновали. И оглядываясь назад… она не хотела возвращаться в больницу. Она не хотела возвращаться в школу. Этот день был труден, и он не окончился, и от неё требовались пустяковые действия, не бросающие ни малейшего вызова её способностям… всё-равно это было лучше бесконечного потока пациентов в больнице. А ещё Эми надеялась, ожидала, что это была всего-лишь проверка Смита, после которой её ждут действительно интересные вещи. Она, пожалуй, сейчас согласилась бы не только на лечение людей, но и на… модификации тела, пусть того же Смита, которому просто необходима помощь. Конечно, для начала неплохо было бы понять, что с ним не так и почему он умирает. Да и без всяких причин, сама по себе, эта загадка люто интригует. «Интересно, ожидает ли он от меня лечения? И как отреагирует, если я разберусь с его проблемой?» Эми улыбнулась, представив на краткий миг, что лицо Смита умеет выражать не только безразличие, презрение и насмешку, а, скажем, ещё и благодарность. — Ты не поедешь домой, и это тебя радует? — Виктория прищурилась, и этот прищур обещал много всякого нехорошего. — Ладно, допустим, я могу это понять, я тоже не горю желанием попадаться на глаза маме ближайшую неделю. Но будь добра ответить, почему ты не поедешь домой? Голос сестры был ровен и спокоен, но всё остальное в ней, начиная от закаменевшего выражения лица и заканчивая неосознанными движениями тела, говорили о скрываемой злости. Эми вновь вздохнула, понимая, что сейчас характер сестры может сыграть с ней дурную шутку и всё так или иначе закончится трагедией, если не вмешаться. «Твоя сестра оказалась безумной, я не мог ей доверять». Эми вздрогнула. Мысль показалась ей до ужаса правдоподобной. — Потому, что у меня перерыв, я ещё не закончила. — Закончишь завтра. — Вики резанула рукой воздух, обдав Эми ощущением злости, вновь перестав контролировать свои силы. — Они не могут тебя заставлять работать до ночи! И тут не больница, тебя не ждут умирающие пациенты или даже плачущие от колик младенцы, так что у тебя нет никаких оправданий. Мы едем домой. Сейчас! — Нет. — Эми сжалась всем телом, готовясь к длительному спору с сестрой. — Я сказала, нет. Эми задрожала, не понимая чего в этой реакции было больше: злости, страха или обиды. Так всегда было. Все всегда стремились делать выбор за неё. Из раза в раз принимали её согласие как нечто само собой разумеющееся и неподлежащее обсуждению. И видя, как опешила её сестра, она в очередной раз убедилась в верности своих наблюдений. Ни мать, ни сестра, никто из них никогда по-настоящему не интересовался её собственными желаниями. Так было во всём, разве, что одежду за неё никто не выбирал. Только костюм. Никто не спросил, хочет ли она открывать своё лицо обществу, да и смысла в том не было. В этом вопросе не могло быть никаких вариантов, когда твоя семья - Новая Волна. И больница... работа в больнице не была её выбором, это было чем угодно другим. Способом убежать от реальности, безнадежным желанием доказать матери, что она герой, не чудовище, что она стоит капли её доверия. Причин работать в больнице у неё было множество, но в этом списке никогда не значилось её собственное желание. Последние годы она только и делает, что выбирает, зная, что выбора никакого и нет. Приносит свои собственные желания в жертву, лишь бы угодить, не разочаровать и не подвести. Нужна ли была хоть кому-то эта жертва? Эми этот вопрос мучает не первый день. Не первый день она задается вопросом, имели ли её уступки хоть какой-то смысл или всё напрасно? Сестра всё ещё считает её ребенком, а мать не доверяет и даже не скрывает своего пренебрежения к ней. А отец всё так же не замечает, лишь изредка вспоминая, что он не один в этом мире и вокруг него есть люди, которые, возможно, нуждаются в нём. Может, это и есть ответ? Неужели, всё это действительно было напрасно? И всё чего она добилась, это того, что все вокруг привыкли к её уступчивости? Вот и Вики, самый важный человек в её жизни, была явно не готова к тому, что её сестра способна сказать «нет». Смит дал ей выбор, обозначил свои намерения, четко дав знать, чего он от неё желает. Да, она всегда будет сомневаться, не подтолкнул ли он её к нужному ему решению. Но уже сам факт того, что он дает ей выбрать, подкупил её. Да, она не забыла, почему согласилась работать на него, помнит об угрозе жизни Тейлор от тех псов. Но врать она себе не может. Та, последняя причина, в итоге вынудившая её дать согласие на приглашение Смита, была лишь крошечным камушком на чаше весов. К тому моменту она уже сделала свой выбор, ей нужен был лишь небольшой толчок. Немного смелости, чтобы сказать семье «нет», глядя в глаза последствиям. Вики злилась, Вики не понимала, почему она так упёрта. Вики боялась, этот страх был самой заметной эмоцией, отразившейся на её лице. Эми понимала, чего боится её сестра, и чувствовала, что впереди её ждет ещё более жаркий спор. На самом деле, она совершенно не понимала, как ей доказать, что Смит не угрожает ей, не шантажирует, каким-либо другим способом не заставляет её находиться тут. Её "нет" не понравилось сестре. Эми четко понимала это, и так же она понимала, что сестра вновь сделала выбор за неё. Момент принятия собственного решения отразился на лице сестры, отметившись маской полного спокойствия. Натиск ауры сестры ударил по чувствам Эми тяжелейшим давлением, заставил задыхаться, глотая воздух, до боли сжимая край стола пальцами. А потом всё прекратилось. Эми, всё ещё задыхаясь, увидела, как Вики встала, глядя сквозь сестру. Услышала оглушительный треск, разбившегося о стену стула. Грохот разлетевшихся по помещению обломков. Её сестра была бешенстве. Всё говорило об этом. И только принятое решение, позволяло ей держать себя в руках, не нестись вперед, ломая стены. Эми знала свою сестру. Знала, какое решение она приняла. И она достаточно знала о Смите, чтобы страх пересилил давление ауры сестры. Понимая, что вот-вот может потерять сестру, она рывком потянулась через стол, схватив Вики за запястье. В этот миг она ненавидела себя за то, что делает с сестрой. Щиты Вики не помогли ей, не успели. Едва коснувшись сестры, способности Эми захватили ту, парализовали, лишив способности двигаться. «Я – грешница». Давние слова матери ударами молота бились в голове. «Я – маленькая, мерзкая дрянь». Пусть она себя возненавидит. Пусть Вики теперь оттолкнет её, вышвырнет из своей жизни. Пусть… всё это меркло перед угрозой потерять сестру навсегда. Это длилось не долго, не дольше секунды, спустя которую Эми отдёрнула руку, а её сестра бессильно опустилась прямо на пол. На комнату опустилась тишина. Эми не смела лишний раз пошевелиться, пока Виктория молчала, рассматривая собственные руки. — Будто мешком по голове… — Спустя несколько минут пробормотала Вики, наконец, оторвав взгляд от собственных ладоней. — Ты выросла, Эми. Удивительно… Виктория поднялась с пола. Отряхнулась. — Меня били всяким. — Продолжала она, глядя сестре в глаза. — Помню, когда только получила способности, Оружейник угостил меня транквилизатором на первом свободном патруле. Это был какой-то газ, он распылил его мне прямо в лицо. Подумал, что я новая злодейка… не скажу, что его предположение не имело оснований… и никогда не забуду тех ощущений. — Вики… — Молчи сестра. Просто молчи. — Вики остановила её, подняв ладонь. — Наверное, мне это было нужно… успокоиться. И подумать. Удивительно… как точно ты смогла повторить воздействие на организм того транквилизатора. Эми не смогла подавить кислую улыбку, навеянную воспоминаниями. — Я слишком часто лечила последствия действий этого «оружия» Оружейника… — С грустью произнесла Эми. — Да, я знаю. — Кивнула Вики. — Я помню. — Мне жаль, Вики. — Хватит! Эми сглотнула, пристыженно опустив голову. — Эми. Хватит извиняться. Скоро действие этой дряни, что ты пустила по моей крови, пройдёт, если ты не ошиблась с дозировкой, и я ещё закачу тебе небольшой скандал. Но пока что, слушай. Вики покачала головой. — Думать, рассуждать… тяжело даже не забывать, где я, и что я. Но с другой стороны... всё стало так ясно... не будь у меня того опыта… наверное, испугалась бы. Нужно будет поблагодарить Оружейника. — Продолжила она, снова принявшись рассматривать собственные руки. — Эта штука… она притупляет эмоции, успокаивает, очень хочется лечь и уснуть прямо тут. Ты, наверное, знаешь, должна была знать, какую херню вводишь мне в кровь. — Да, — Кивнула Эми. — Знаю… — Я вижу, понимаю, почему ты сделала это. — Эми перехватила взгляд сестры, вновь направленный на неё, увидела в её глазах едва бьющийся огонёк живых эмоций. Действие транквилизатора заканчивается. — Ты боишься. Боишься за меня, боишься человека, на которого сейчас работаешь, думаешь, я умру, если брошусь на него с кулаками... возможно… тебе видней… ты знаешь его лучше. Не могу сказать, что неуязвима сейчас, после второго Триггера…. Даже Александрия не неуязвима, что уж мне думать о таком… не могу сказать, что меня это не задевает, твое мнение о моих силах… не оскорбляет моего … тщеславия. Задевает. Ещё как задевает. Но поминки по своей усопшей гордости я отложу. Глаза Виктории сверкнули неприкрытой злобой. — Мне не нравится то, что ты делаешь. Что сделала. Не нравится, что какой-то хрен посмел строить на тебя какие-то планы. Завербовал тебя… кажется, так это называется в дрянном кино. Мне много не нравится в этой ситуации. Но я смогу проглотить всё это, если ты мне всё сейчас расскажешь. А потом, с тобой вместе или без тебя, но я пойду и поговорю с этим мудаком. Прости…. Если ты хотела добиться того, что бы я отступилась от своего решения, у тебя ничего не вышло. Ни одна тварь на планете не посмеет… Вики запнулась, вздохнула и выдохнула. — Просто знай. — Продолжила Вики. — Я никому не дам свою сестру в обиду. Хочет она того или нет. Выросла она уже или нет. — Звучит как угроза. — Не смогла смолчать Эми. — Можешь считать это угрозой, Эми. — Будто извиняясь, улыбнулась Вики. — Твоя херня… её действие сходит на нет. Но я всё ещё жду историю от тебя. И ты никуда не пойдешь, пока не расскажешь мне её. Эми решалась недолго. Несколько секунд у неё ушло на принятие решения. А после, когда она определилась с тем, что может рассказать сестре, а что нет, она начала говорить, чувствуя стыд, по отношению к Агате, к тому, что, похоже, свое первое задание Смита она провалила. Но, в конце концов, у них есть МРТ, и работу они продолжат и без неё. А вот сестра у неё одна, и заменить её некем. Эми рассказала всё. Как Смит первый раз пришел к ней в больницу, как подкупил главу отделения только для того чтобы поговорить с ней и посмотреть на неё. Как угрожал ей отстранением от работы и как исполнил свою угрозу. Немного смутилась, рассказывая об их встречах в кафе, о том, как ненавидела его в начале, и как менялось её отношение к нему в течение этого месяца. Рассказала, как боялась его; боялась того, что если расскажет о нём кому-то, то с ними случится нечто страшное, давая себе отчет в том, что этот страх, возможно, не был обоснован. Рассказала, как получила подтверждение обоснованности своих страхов. Смит оказался не тем, за кого себя выдавал. Он не был простым человеком, обладал способностями, не являясь при этом парачеловеком. — Ты раньше не говорила, что можешь распознать парачеловека… — заметила Вики, прервав сестру на полуслове. Эми отвела взгляд, смутившись. — Я… много чего тебе не говорила. — В конце концов, ответила Эми, решив, что оправдываться поздно. Да и вины за это она не ощущала. — Вижу. И ты ничего не смогла сделать с его организмом? Но ты же лечила его рану в больнице. — Меня это тоже удивило. — Выдохнула Эми, — но это ещё не всё. Сегодня утром я коснулась его снова и… — И что? — ...его организм умирает. И этого не было еще месяц назад. Я точно помню, что в начале января он был здоров, как астронавт. Я предложила ему лечение, а он лишь усмехнулся, но разрешение дал. Я подумала, что его усмешка связана с тем, что я снова окажусь бессильна, но все оказалась куда как странней. Эми прочистила пересохшее горло. — В этот раз силы не отказали, и я смогла вылечить его организм; давно не приходилось так напрягаться; пришлось латать практически все его внутренние органы, а когда я сказала, что закончила, он опять усмехнулся и предложил посмотреть его организм еще раз. — Эми посмотрела сестре в глаза. — Вики, я ничего не понимаю. Весь его организм будто откатился назад, перед моими глазами вновь предстал умирающий человек. Я не нашла даже следов своего лечения, чего быть не может, просто потому что это противоречит всему, что я знаю о регенерации клеток. — А он не мог за этот месяц пережить Триггер? — Задумчиво отозвалась Вики. — Исключено, я не обнаружила в его мозге Геммы и паразита. Эми осеклась. Поняв, что сказала лишнее, она замерла, ожидая вопроса о паразите. Аномалия в головном мозге, формирующая Гемму в момент получения способностей. Эту опухоль называют по разному, чаще всего Короной Паллента, но термин «паразит» Эми слышала только от Смита. И сестре неоткуда было его услышать. А значит, вопросов не избежать. Как и не избежать неприятного разговора о влиянии паразита на человека. Вряд ли Вики могла знать хоть и не секретную, но все еще закрытую информацию. Вопрос прозвучал. Бросив взгляд на часы, и слегка удивившись, почему за ней не пришла Агата, Эми принялась пересказывать то, что рассказал ей Смит о природе источника всех сверх-способностей, отметая лишние подробности – затягивать этот разговор она не хотела. Вики с недоверием отнеслась к новости о том, что силы не только влияют на решения людей, но ещё и корежат личность, когда пробуждаются. На это Эми лишь развела руками. Она не могла дать оценку тому, как сильно отличается от себя нынешней и прежней, еще той, у которой не было способностей. И ни одного из знакомых паралюдей она не знала в то время, когда те еще были людьми. Всех, кроме одного. Эми обвела сестру задумчивым взглядом, перебирая в голове воспоминания с её участием. Вики было возмутилась тому, что сестра её так пристально и нагло рассматривает, но не добившись никакой реакции от ушедшей в себя сестры, смирилась. Эми моргнула, тряхнув головой, её взгляд вновь сфокусировался на сестре. — Ты изменилась, Вики. — Отрезала Эми, — Может это просто взросление. Этого нельзя отрицать. Но… ты убила людей. Убила, когда они уже не представляли для меня угрозы. Виктория поджала губы, опустив голову. — Я… — Я не обвиняю тебя, — Поспешила вставить Эми, до того, как сестра вновь начнет заниматься самоедством. — Но… я запомнила, когда ты бросила что-то о втором Триггере. Ты получила его в тот момент? Когда испугалась за меня, когда разозлилась? — Нет, — Виктория покачала головой. Не поднимая головы, она, вздохнув, коротко обронила шепотом — До этого. Я не хочу об этом говорить. Но мысль твою поняла. Мой второй Триггер, как и первый, связан с тобой. Со страхом за тебя. Эми минуту молча смотрела на сестру, а затем продолжила, решив, что раз сестра не хочет говорить, то она не станет настаивать на своём. Всё и без лишних слов было очевидно. Она еще помнила, чем закончилась та неудачная шутка в кафе. И никогда не забудет то состояние, в которое впала её сестра, излучая сильнейшую угрозу вокруг себя своей аурой. Вероятно, это и был момент получения второго Триггера. — Плохая была шутка… — выдохнула она. Вики вздрогнула, подняв на сестру взгляд. — Плохая, — огорченно согласилась сестра. — Выходит, ты считаешь, что я «помешана» на твоей безопасности из-за Триггеров? — Не обижайся, Вики. — Не обижаюсь. И мне плевать. И хватит об этом. — Отрезала Вики. — Значит, говоришь, этот Смит имеет иммунитет к твоим способностям и медленно умирает? Негусто. И кажется мне, что это не всё. — Не всё, — Нехотя ответила Эми, охваченная сомнениями. На миг она представила, что Смиту не понравится такая откровенность, и он просто и незатейливо сбросит её в тот свой «переход», а потом забудет там. Как скоро она сойдет с ума от нескончаемой агонии? Эми не давала себе и тридцати секунд, прекрасно помня пережитые ощущения, которые длились лишь секунду. Жалкая секунда, показавшаяся ей целой вечностью. А что если Смит, позже, захочет избавиться от свидетеля? Спасут ли Вики её Щиты от паралича, вызванного влиянием «перехода»? Эми поежилась. Намекая на то, что Вики немного помешана на ней, она предпочла забыть, что на сестре она помешана не меньше, но гораздо сильней. Даже с учетом того, что больше её не вожделеет. По крайней мере, не допускает об этом даже мысли. — Но давай об этом как-нибудь… когда-нибудь потом? — Ты всё ещё боишься его? Хороший же он начальничек. И продолжаешь думать, что работать на него хорошая мысль? — Вики, мы уже обсудили это… — Ничего мы не обсудили! — Внезапный взрыв сестры заставил Эми вздрогнуть. — Что заставило тебя на него работать… после того что ты рассказала, по-моему это уже не важно. Этот человек опасен для тебя. И ты это знаешь, раз, даже начав его… не знаю даже как сформулировать, не обращаясь к стокгольмскому синдрому… ты и сейчас боишься его! Виктория вдохнула и выдохнула, взяв свои эмоции под контроль. — Эми, неужели ты не видишь, что это ненормально? — Я своего решения не изменю. — Хорошо, тогда расскажи мне, что заставило тебя принять решение? Я сильно сомневаюсь, что ты приняла его не под давлением. Эми потребовалось мгновение, чтобы осознать себя загнанной в угол. Ещё пара секунд ушли на то, чтобы она убедилась в том, что сама виновата в этом. Принялась рассказывать про Смита, не сглаживая углы. И выбора теперь нет. Сдать Тейлор, выдать чужую тайну… — Нет. — Упрямо покачала головой Эми. — Нет? — Лицо Вики ожесточилось, стало похожим на то выражение, с которым она лупцует членов банд. — Эми ты… не оставляешь мне выбора. — Ты не пойдешь к нему! Он убьет тебя! — Эми вскочила со стула, и оперевшись руками о стол, уставилась в лицо сестры. Руки её крупно дрожали от страха. Виктория никак внешне не отреагировала ни на слова Эми, ни на то, что она буквально дышит ей в лицо. Её ответ прозвучал осенним ветерком. Таким же холодным и неуютным. — Не пойду. Мы пойдем к нему вместе. Ты дала мне время подумать, Эми. Ты, возможно уже взрослая, достаточно взрослая, чтобы самостоятельно принимать решения. Но ты всё ещё дурочка, сестрёнка. Слепая дурочка, раз не видишь очевидного. Нет, я не стану рисковать, бросаясь на твоего Смита с кулаками первой, не после того что ты рассказала, не после того, как твоя хрень дала мне так необходимое время, чтобы разумно оценить проблему. — О чём ты? Слова сестры о том, что она не собирается нестись к Смиту, остудили пыл Эми, и она вернулась на место. Руки всё ещё дрожали от всплеска адреналина, с чем она безуспешно боролась. — Твой пёс. Слишком ненормален. Слишком умён. Слишком огромен, если хотя бы на секунду допустить глупую мысль, что его порода и правда имеет хоть какое-то отношение к «критским гончим». Я отмахивалась от этого… раньше. Но больше не выходит. Знаешь, он спас мне жизнь… там, на Лорд-Стрит. Вцепился в руку автоматчика, а затем оторвал её ему, словно это была бумажная игрушка, а не живая плоть. Я в какой-то мере обязана ему жизнью, но мне плевать, если речь идет о тебе, и я скажу тебе, Эми, то, что думаю об этом псе. То, что ты так упорно стараешься не замечать. Этот пёс не твой Эми. Это пёс Смита. Слишком вовремя он у тебя появился. Слишком вовремя. — Это неправда. — Эми мотнула головой, начав блуждать взглядом по комнате, пока не вспомнила, что Рыжик остался на базе Смита. «Остался на базе Смита, в то время, когда постоянно бегает за мной, рвёт поводки один за другим… остался у Смита». — Он мой друг. Он спас тебе жизнь. — Продолжила Эми. Сглотнув она добавила. — Он остался, когда… я попросила. Он остался со мной. Я видела, как он рвется на улицу… но он остался... — Эми? Девушка подняла голову. — Я не верю… это же всего лишь пёс…. — И Смит всего лишь человек. Но ты сама сказала, что он может игнорировать твою силу. — Может… — Своими беседами Смит подводил тебя к твоему «сознательному» выбору. С помощью Рыжика наблюдал за каждым твоим шагом. — Вики, он - пёс. — Эми сморщила лоб. — Как ты себе это представляешь? — Умный пёс. Очень умный пёс. — В мире много умных псов. — Возразила Эми, не сильно веря в то, в чём пытается убедить сестру. Последние дни Рыжик дал ей слишком много пищи для размышлений. А его появления там, где его быть не должно… «…он перенес это легко…» Эми осеклась. Откуда Смиту было знать, что чувствует безмолвная животина? Он говорил уверенно, не сомневался в том, что говорит. Неужели Вики права… Рыжик шпион Смита. Зачем? Почему? «…мой долг убивать таких как ты, когда вы сходите с ума!...» Плечи Эми опустились. Тоненьким, потерявшим силу голоском, она, чуть слышно, прошептала: — Всё было ложью? *** Виктория открыла было рот, но заткнулась на полуслове, увидев что-то на лице сестры, что-то, что заставило её проглотить всякую едкость, вертящуюся на языке. Нет, этот яд она прибережет для другого. А потом желание говорить и вовсе пропало – Эми заплакала. К одинокой слезе, скатившейся по щеке Эми, присоединилась её сестра. А затем ещё одна. Эми зажмурилась, сжавшись, словно комок нервов. Она рыдала, вздрагивая раз за разом, не роняя ни единого вука. Оцепенев, Виктория смотрела на сестру, проклиная собственный язык. Не такой ценой она хотела убедить Эми в своей правоте, убедить прислушаться к своим словам. И только теперь она начала догадываться, что возможно, она сделала что-то жестокое со своей сестрой. Что значит для неё Рыжик? Что в этом псе такого, что она раз за разом продолжала называть своим другом… пса называла другом... другом…. В этом ли вся соль? Виктория задумалась, обращаясь к своей памяти. Не потребовалось много времени, чтобы найти ответ на свой вопрос. А найдя ответ, ей захотелось провалиться сквозь землю. Рыжик, чертов пёс, - единственный друг Эми. Нет у её сестры ни друзей, ни подруг, ни даже тайного воздыхателя. Никого. Только работа в больнице, сестра, отдалившаяся от неё со своими надеждами и мечтами, заботами и проблемами и пёс. Чертов пёс. Виктория ещё раз вздохнула, припомнив, что и с родителями у Эми не всё ладно. Бессмысленно теперь отрицать и закрывать глаза на очевидное. Мама не любит Эми, а если и любит, то тщательно это скрывает. Что до папы… что твориться в его голове, наверное, и Эми не разберется. Он участвовал в жизни Эми не многим больше, чем малознакомый сосед через дорогу. Это тоже бессмысленно отрицать. Не теперь, не сейчас, никогда больше. Их чертовы семейные проблемы чуть было не подтолкнули Эми на катастрофический шаг. Виктория снова открыла рот и медленно закрыла его. Что она может сказать? Мне жаль? Я не хотела? Ложь. Всё будет отвратительной ложью. Именно этого она и хотела – открыть глаза сестре. Открыла…. Ты справилась. Впервые в жизни подумала, перед тем как сделать. Ты - молодец. А теперь сама раскрой глаза шире и смотри. Смотри и не смей воротить лицо. Не смей отрицать, что не этого ты добивалась. Это тоже будет ложью. Как и желание убить этого Смита. Это желание - тоже ложь. Смит достоин наказания не больше чем все прочие. Он всего лишь задумал подобрать то, что и без того было никому не нужно. Не он сделал так, чтобы такой шаг вообще был возможен. Не был бы бессмысленной затеей с самого начала. — Эми… Виктория не знала, что говорить. Но и продолжать смотреть на боль сестры она больше не могла. В прочем, на этом попытка что-либо сказать и сделать завершилась. Виктория не нашла слов для сестры. Не нашла в себе сил подойти и обнять сестру, прижать к себе, безмолвно обещая заботу и поддержку. Не в этот раз, когда сама виновата во всём. Чертов пёс не стоил слез её сестры. Виктория остро захотела отмотать всё назад, забрать свои слова и ещё немного подумать. Совсем чуть-чуть. Или просто промолчать. *** Мысли текли вяло, словно пробивались сквозь желе. Эми вытерла лицо бумажным полотенцем, заметив в зеркале уборной обеспокоенную сестру, не отходящую от неё ни на шаг. В этот раз Эми промолчала. Ей никогда не нравилось излишняя забота Вики, но сейчас она была не против даже такого проявления опеки. Всё было лучше одиночества. В одиночестве она снова начнёт думать о Рыжике. Её пёс, её друг – шпион Смита. Одна только мысль об этом отзывалась в груди ледяной хваткой отчаянья. Этот обман оказался болезненней любого предательства. Рыжик, её друг. Она поверила в эту дружбу отчаянно и всем сердцем. Да, он - пёс. Да, с ним не поболтаешь о всякой чепухе. Вообще ни о чем не поболтаешь. Но рыжик давал ей куда больше пустопорожних разговоров. Он не давал ей чувствовать себя одиноко. Он помог ей когда никого не оказалось рядом. Он спас её сестру. Всё это не было ложью. Всё это имеет значение не меньшее того что, станет камнем преткновения, того, что он шпион Смита, как бы глупо то ни звучало. Не в их мире удивляться тому, что животное может стать шпионом. Что животному можно давать приказы сложнее, чем банальное «дай лапу» и «умри». Рыжик умный, нет сомнений, что он мог выполнить куда более сложный приказ. «…иди и следи за девчонкой, не забудь притвориться её другом, для тебя это не должно быть сложно, смотри какой ты беззащитный и милый…» От обиды ей захотелось упасть и больше не двигаться. Но она не могла себе этого позволить. Сейчас нужно привести себя в порядок. Остыть, попытаться вести себя естественно. Смит не должен заметить подвоха. Не до того, как она задаст ему свои вопросы, удачно, что именно их он сегодня ждет от неё. Ничего страшного не будет в том, что вопросы прозвучат не те, которые она задавала себе ещё утром. И бесконечно жаль, что самые важные вопросы так и останутся только её мыслями. — Дыру протрешь. — Голос сестры прозвучал сухо и бесцветно. Эми бросила полотенце в раковину и ещё раз посмотрела на отражение Вики. Сестра будто погасла внутри. Её потухший взгляд выражал сожаления. Эми не до конца поняла, о чём сожалеет Вики. О том, что сказала, или о том, чем это обернулось. Разум твердил, что верно первое. Сердце молчало. Эми уже поняла, что больше не может никому верить на слово, и её на части разрывало то, что сестре она верить также не может. Звучит страшно, звучит дико. Но куда страшнее снова обмануться. Снова быть обманутой. Второго предательства она не переживет. А предавать её больше и некому. Только сестре. Смит же… он ей не врал никогда. То, что она оказалась слепа, лишь её проблема; ей никто не обязан был говорить, то, чего она сама видеть не хотела, о чём предпочла не думать. Стоило ожидать, что он будет наблюдать за ней. Тут не о чем думать и обижаться не на что. Но то, что к этому окажется причастен Рыжик… такого она не ожидала даже в кошмаре. И где-то там, внутри, теплилась надежда, что Смит сможет найти оправдание и себе и Рыжику. Убедить её, что всё не так страшно и обидно. Она сможет понять. Она сможет простить. Она знает это, надеется на это. Это одна из причин, почему она чувствует такое нетерпение перед встречей со Смитом. Она надеется, что не все потеряно. Пока не оставила уже захватившие её мысли об уходе из города вместе со Смитом. Все ещё остались фантазии об интересных вызовах её способностям, каких она никогда не получит работая в больнице. Она справилась. К моменту прихода Агаты она уже выглядела сносно. Не осталось ни следа от слёз. Она заставила себя робко улыбаться, напоминая себе о знакомстве с этой женщиной. Вики же играть и вовсе не пришлось. Они все обдумали, обговорили заранее. И сошлись на том, что негативная реакция сестры вполне ожидаема. Все равно Вики не могла дать гарантию, что её истинные эмоции не будут прорываться наружу волнами гнева. Примерный путь до кабинета Смита она уже знала, Агата рассказала во время одного из перерывов, а потому она смогла убедить её, что провожать их не нужно. Тем-более тут везде живая охрана, да и камер наверняка натыкано по всем углам. Женщина подумав, или сделав вид, что подумала, согласилась. В лифте их дороги разошлись. Стоя перед дверью в кабинет Смита, она старалась не коситься на двух солдат в какой-то массивной форме, или вернее, броне. И так же она старалась не думать о том, смогут ли они с сестрой сбежать, если Смит решит не отвечать на её… претензии. Подумав, она пришла к выводу, что солдаты их не задержат, в отличие от самого Смита. Она страшится его с самой первой их встречи, страх со временем притупился, пока со временем не исчез, не уснул крепким сном. Но теперь страх вернулся с новой силой, теперь у страха есть все основания заставлять дрожать её поджилки. Ей было страшно думать, что Смит может создавать те порталы где угодно. Эми было страшно задавать свои вопросы Смиту. Страшно услышать ответы или наоборот, не услышать их. Страшно за сестру. Если всё пойдет самым худшим образом, Вики может пострадать… Эми вошла в его кабинет, пытаясь убедить себя, что этот день не закончится катастрофой. В конце концов, она же нужна Смиту...