Радикал

Глава Двадцать Пятая. Часть Вторая. День гнева. Время: 04:11. 01. 02. 2011. Место: США. Штат Массачусетс. Броктон-Бей. Тамми расцепила ладони, испуганно разведя руки в стороны. Возможно, это было слишком резко, но родившаяся в голове мысль появилась на свет слишком похожей на правду, чтобы не напугать её саму. Сомнения и страхи ведут к предательству. Предательство никто не прощает, не в той среде, в которой она родилась, выросла, внутри которой сформировалась. Ей не хватило ума, чтобы сбежать от одних монстров не угодив в сети других, пусть и менее жестоких, но всё-равно чудовищ. И не нужно быть зубрилой, чтобы понимать в каком тупике она оказалась волей судьбы и собственных решений. И не нужно быть гением, чтобы понимать – в этот раз она оказалась среди чудовищ, но уже своих. Эти чудовища её устраивают, но что ещё важнее, она устраивает их. А потому она ещё меньше хочет, чтобы кто-либо из присутствующих тут людей увидел её сомнения и страхи. Всё было хорошо, раньше. До этого дня. До этого момента. В кои-то веки её жизнь перестала казаться ей сумрачным брожением по минному полю, и она даже позволила себе надеяться на будущее. Что за будущее её ждет, она ещё не решила, и более того, ещё не думала решать, позволяя течению подхватить себя и вести вперёд. Робкие надежды и мечты, посещающие её перед сном, не похожи на указатель, скорее на пустые грёзы, но последние дни в её жизни даже для грёз места не осталось. Когда ситуация в городе накалилась, она ответить не смогла бы даже под пытками. Нельзя выдать то, чего не знаешь и не понимаешь. Но она хорошо знала, когда ситуация приобрела размах катастрофы, угрожающей разрушить всё. Буквально всё. Идеи их группы. Их устоявшийся быт. Их жизни. С жизнью Тамми расставаться не хотела. Подавив тяжелый вздох, девочка оторвала взгляд от собственных ладоней, обратив внимание на их лидера. Нужно хотя бы сделать вид, что она слушает и внимает. Кто-то из присутствующих обязательно заметит, что она не в себе, и доложит тому же Крючковолку в бессмысленной попытке выделиться. Кончится всё как обычно смертью доносчика от рук самого Крючковолка, но сейчас Тамми меньше всего хотела бросать на себя даже тень подозрений. Понимая, что в этот раз неладное в ней может заметить и сам Крючковолк. Их лидер, Кайзер. Она его уважала. Человек, столь верный своим идеям и идеям своего отца, не может не вызывать уважение. Ещё больше проникаешься к этому человеку уважением, если узнаешь, что он может с легкостью бросить всё и жить в своё удовольствие. Тамми сомневалась в собственном выборе, если бы ей выпало подобное искушение, а потому она уважает Кайзера еще больше, понимая, без него она, они все - ничто. Но этой ночью она не может слушать разглагольствования этого человека. Всё, что он говорит, к чему ведёт, пахнет безумием. Его план прост. Он намеревается выбить армию из города, показав всей Америке, что даже войска Соединенных Штатов ничего не могут противопоставить могуществу его организации, и тем идеям, которые они постулируют. Его план предельно прост, пусть и требует некоторой подготовки. Одно упускает Кайзер в своей речи, по мнению Тамми - армия сюда пришла, точно зная, с кем будет иметь дело. И не может быть речи о лёгкой победе, как говорит Кайзер. Будь иначе, они бы не свернули свою возню с япошками, собирая всех людей в единый кулак. Будь всё на самом деле легко, они бы не сидели сейчас в полузабытом убежище, избегая привычных мест. Будь всё так просто, людей бы тут собралось много меньше. Но всё было не так. Тамми не нравится то, что происходит и число собравшихся тут людей напрягает её, заставляя нервничать ещё больше. — Успокойся… Тамми вздрогнула. Шепот стал для Тамми неожиданностью. Она вздрогнула, когда ладонь накрыла и легонько сжала её руку. — Мы знаем что делаем, — Продолжала шептать ей на ухо Отала. — Не нервничай. Тамми пришлось приложить усилия, чтобы не скривиться. Обижать сестру, которой многим обязана, она не хотела, а потому предпочла скрыть свои истинные мысли, ограничившись простой формальностью, бросив тихое «спасибо». Но она не поверила ни единому слову девушке, сидящей рядом. Отала кивнула на слова благодарности и вновь обратила внимание на Кайзера, её ладонь продолжила сдавливать ладонь Руны. Тамми не призналась бы никому, но она была благодарна за этот жест, понимая, что этот жест был своевременен, пусть и нежелателен. А ещё он наводит на нехорошие мысли: кто же ещё понял, в каком она находится состоянии? Тамми краем глаза попыталась охватить всех присутствующих в помещении, определить по выражению лиц людей, кто из них обратил внимание на её состояние. Через пару секунд она поняла, что большую часть присутствующих сегодня тут людей разве, что мельком видела. Не были ей интересны простые люди без сил, даже если эти люди важная часть организации. Но, похоже, они интересны Кайзеру, раз он пригласил сюда не только костяк банды, но и капитанов отдельных боевых ячеек. Если её спросить, зачем в их банде нужны простые люди на командирских должностях, она бы могла лишь пожать плечами в ответ. Это её всегда удивляло. У них есть Крючковолк, у них есть Криг, Стормтигр, у них есть Отала и Виктор. Блицкриг, Фенья с Меньей, Цикада. Тамми была уверена, что любой из них был бы лучшим командиром для боевых ячеек, состоящих из простых людей. И в начале её откровенно удивляло, что все выше названные люди, на деле являющиеся ядром банды, не имеют права отдавать приказы простым бойцам. Только через лейтенантов, простых людей присутствующих тут. И только с разрешения Кайзера. Никак иначе. Однажды она возмутилась этой несуразностью в присутствии Крючковолка. Это было ошибкой. Ситуацию ей никто не разъяснил, и Крючковолк не намотал её кишки на свои крючья, но Отала позже предупредила, чтобы она больше не говорила глупостей хотя бы в присутствии Крючковолка. Потом завертелись дела с япошками, и стало как то не до вопросов. Ответа она так и не услышала, а потом махнула рукой. Дела простых членов банд просто перестали её интересовать. У них свой мир, у неё свой, а лейтенанты… ну, пусть будут промежуточным звеном, мостом между двумя разными вселенными. Она не против этого. Тамми снова посмотрела на Кайзера, когда он внезапно замолчал. Своего лидера она уважает, но как же не любит когда он начинает свои речи. Это вернее любого снотворного погружает в сон. Однажды она поняла, что боится уснуть на очередном собрании. Но даже страх перед наказанием был бессилен против силы речей Кайзера, от которых её всегда клонило в сон. Даже сейчас она могла держать себя в руках только из-за самой ситуации, которая пугает куда сильней недовольства Кайзера, если она клюнет носом стол во время его разговора. По её мнению это был бы единственный раз, когда пинком под зад из банды выгоняют за несоответствие занимаемой должности. Тамми собралась, чувствуя на себе взгляд лидера. Кайзер прошёлся взглядом по каждому члену банды, ни на ком надолго его не задерживая. Сейчас на его голове не было ни маски, ни железного шлема, и всем тем, кто хоть немного знает Макса Андерса, было видно, что настроен он очень серьезно. По мнению Тамми, понять его было можно. Войска в городе угрожают и его гражданской личности. Никто не даст гарантию, что Медхолл не примутся перетрясать. Никто не даст гарантию, что с рассветом негласные правила Масок продолжат работать в этом городе. Хуже того, все произошло слишком резко. Прошли жалкие сутки и вот они уже не знают, что будет дальше, если они ничего не предпримут. Одно ясно всем – войска в городе несут перемены и вряд ли они придутся по нраву им. И вывод напрашивается только один – без борьбы их просто сожрут. Без остатка. Тамми всё это тоже понимает. А ещё она понимает, что возня с Барыгами и с япошками это одно, а война с армией США это уже нечто другое. И это пугает её, пугает до дрожи в коленях. Но нельзя. Нельзя показывать свой страх. Сомнения и страхи ведут к предательству. Предателям никто не рад. Предателей убивают. — Выдвигаемся через полчаса. — Прогудел Кайзер, оперевшись руками о стол, его фигура, закованная в железо, нависала над ними всеми мрачной тенью. Своих эта тень скрывает от угроз, врагов душит. — Все поняли свои задачи? Тамми кивнула, как и некоторые из присутствующих. Кто-то промолчал, молча глядя на лидера. Могли себе позволить, слишком долго они знают Кайзера и Кайзер слишком хорошо знает их, чтобы не требовать ответа. — Хорошо, если всем всё ясно. — Кивнул Кайзер, выждав немного. — До начала операции остаёмся здесь, территорию завода покидать запрещено. Шкуру спущу с нарушителя! Тамми её задача была ясна. Взглядом она нашла Цикаду и того лейтенанта, с которыми она пойдет громить одно из укреплений, наспех устроенное военными. Пожалуй, сейчас она даже рада тому, что простыми бойцами будет командовать не она. Лейтенант справится лучше, и он всяко лучше неё, да и Цикады тоже, знает, что делать. Последние слова Кайзера стали сигналом для остальных, знаменующим окончание совещания. В тишину немедленно ворвались посторонние шорохи, до Тамми доносились обрывки слов людей, переговаривающихся вокруг. Кайзер отошёл в сторону, к стене, уводя вслед за собой Крюковолка, они о чем-то тихо переговаривались, до Тамми не доносилось ни звука. Отала улыбалась какой-то шутке, сказанной ей на ушко Виктором. Лейтенанты почти сразу образовались в кружок под узкими окнами, расположившимися у самого потолка. У них была своя собственная атмосфера. Цикада, перехватив взгляд Тамми, кивнула ей, приглашая отойти в сторонку. Тамми кивнула в ответ и поднялась, отодвигая стул. Наверняка Цикада хотела обсудить дело, возложенное на них лидером. Но в одночасье всё это перестало иметь смысл. Бросив взгляд на Кайзера, она уловила тот момент, знаменующий окончание всех их планов. Их враг оказался расторопней. Ярко желтая линия, не толще её мизинчика, в мгновение ока прочертила путь от стены до стены, не заметив никаких препятствий. Кайзер кулем упал на пол, Крюковолк постоял секунду, глядя себе под ноги. Тамми видела, как из его живота фонтаном бьет кровь. Словно в замедленной съемке наблюдала, как Брэд поднес руку к ране, пытаясь её закрыть. Видела, как вторая линия прочертила путь от стены до стены, пройдя сквозь его голову, словно та была сырым листом бумаги. А потом она упала и уже не увидела, как противоположная стена взорвалась осколками бетона и стекла. С криком «ложись», Отала толкнула её на пол и сама бросилась следом. Где то над головой выматерился Виктор, его голос был едва слышен в общей суматохе. А потом он коротко вскрикнул, Тамми чувствовала, как он упал рядом с ними, слышала его тихий мат. «Раз матерится, значит, будет в порядке» — Подумала про себя Тамми, закрыв уши ладонями. Шум стих внезапно, так же внезапно, как и появился. Стена железа накрыла помещение, спасая их от пуль и осколков, щедро раздаваемых нападающими. Всё ещё были слышны и выстрелы и стук осколков по куполу из железа Кайзера, но это было не сравнить с той канонадой, творящейся тут жалкими секундами ранее. Отала поднялась на ноги, освобождая её и позволяя её самой встать. Тамми не спеша поднялась, оглядывая разрушения устроенные напавшими всего за пару секунд боя. Стол, дубовый и массивный, был разрушен пулями нападавших и силами защитников. То, что от него осталось было щедро усеяно кровью. И ещё чем-то… Тамми поспешила отвести взгляд, узнав в сгустках непонятной кашицы частицы чьего-то мозга. Отвела взгляд и застыла. Ей в глаза бросилась лужа крови под Крюковолком, он больше не шевелился. И Кайзер, высившийся над телом товарища, тоже застыл, не шевелясь. Он зажимал рукой бок, рука его была в крови, кровь с руки капала вниз, рисуя страшные линии на его броне. Он посмотрел на них, на каждого из них. — Всем собраться! — Рявкнул он, убирая ладонь с раны на боку. — Раненных перевязать и оттащить в сторону! Те, кто может драться или думает, что может драться, шаг вперед! Я не удержу их напор слишком долго, необходимо организовать оборону и разработать план прорыва. Кайзер, глядя, словно сквозь них всех, внезапно прорычал во всё глотку: — Выполнять приказ! Тамми вздрогнула от этого крика. И это помогло ей прийти в себя. Она, встряхнувшись, обратила внимание себе под ноги, наконец, вычленив плач сестры из посторонних звуков. Осознав традегию творившуюся прямо у неё под ногами, она тут же бросилась на пол к сестре, обняв её и прижав к себе. Виктор был мёртв. Организация обороны шла своим чередом, Тамми лишь мельком обращала на это внимание. Она помогла сестре отволочь тело её мужа в сторону, к дальней стене, подальше от крови. Она осталась рядом с ней, когда Кайзер отдавал приказы выжившим. Их оказалось ровно половина от изначального числа. За несколько секунд они потеряли Виктора, большую часть лейтенантов. У неё не осталось напарницы, с которой она должна была напасть на пост военных. Узнать её она смогла лишь по костюму. Лицо Цикады срезало обломком стола. Она была еще жива какое-то время. Без глаз, без носа. Хрипела, пуская кровавые пузыри. Тамми никак не могла изгнать этот образ из головы. Он никак не желал уходить на второй план. Повторяясь и повторяясь и повторяясь прямо у неё перед глазами. Потеряли они и Стормтигера. Он умер мгновенно, пуля вошла ему в глаз и вышла из затылка, расплескав осколки черепа по штанам незнакомого Тамми лейтенанта. Тот не жаловался, не мог. Умер до того, как хоть что то осознал. Так было со многими. Тамми не сомневалась, те, кто сейчас умер, не успели даже осознать нападения, как внезапно всё произошло. Крига убил тот же луч, что ранее оборвал жизнь Крюковолка. Он так и остался сидеть за столом, будто живой, просто задумался над чем-то своим, личным и важным. Если не обращать внимания на ручеек крови, всё ещё льющийся из тонкого отверстия на виске. Пятеро из десяти – все, что осталось от самой крупной банды города. Повод опустить руки, но их лидер сдаваться не собирался. Споро и не выказывая сомнений, он организовывал своих людей, бледнея с каждой секундой все сильней. Сказывается потеря крови. — Отала! — Окрик Кайзера не произвел на девушку должного действия. Отала все так же продолжала сидеть на полу, обнимая голову мужа. Она сама была словно мёртвая. — Отала! — Кайзер, немного неуверенно прошел через всю комнату в их направлении. — Отала мать твою, очнись! Ты нужна нам! Встряхнись! Сестра вздрогнула и наконец, подняла голову, сосредоточив взгляд на лице мужчины. — Что? — Губы Оталы пошевелились, но из горла не вырвалось ни звука. Тамми была в этом уверена, она была совсем близко к ней. Ближе чем Кайзер, склонившийся над девушкой. — Твоя сила. Дай силу исцеления Руне, пусть подлатает раненных. — Кайзер издал тяжкий вздох, так и не найдя отклика на лице девушки. — Прошу, Отала. Мы должны вырваться и отомстить. Без тебя мы этого не сделаем. Девушка секунду смотрела в лицо Кайзера, будто не видя его перед собой. Не сказав ни слова, она вернула внимание на тело мужа. Тамми почувствовала, как в её голове откликается новая сила. Медленно отстранившись от сестры, боясь потревожить её, она поднялась на ноги, коснувшись внешней стороной ладони щеки Кайзера. Бледность сошла с его лица так же быстро, как появилось осознание в его глазах. — Спасибо, Отала. Я бесконечно сожалею о твоей потере. — Кивнул он девушке и перевел внимание на Руну. — Займись раненными. Подними на ноги, скольких успеешь. Начинай с тяжёлых. С тех, кого ещё можно спасти в кратчайший срок. Выполняй. Тамми лишь кивнула, поднялась на ватные ноги она пошла к остальным. Первой кому она намеревалась помочь была Фенья. Она была ближе всех. Раненная то ли пулей, т ли осколком в правое надплечье, она полусидела, облокотившись о стену, едва способная шевелиться. Только прерывистое дыхание и бегающий взгляд позволяли понять, что та была живой. Тогда же, когда Тамми склонилась над раненой, произошла новая атака. В этот раз атака произошла сверху, обрушившись с потолка на их головы грудой обломков бетона и железа. Фенье она помочь не успела, её оглушило взрывной волной, а потом стало поздно. Это было словно насмешка судьбы. Плечо Тамми прострелило болью, яркий оранжевый снаряд, вырвав из её плеча кровавые брызги, разорвал лицо Фенье, обдав Тамми кровавыми ошметками плоти и костей. Тамми упала на пол. Закрыв уши руками, она обратила заемную силу исцеления к себе, чувствуя как боль уходит. Помещение вновь наполнилось криками и стрельбой, заполнилось пылью, выбиваемой осколками из стен. Менья с криком бросилась на крышу, на ходу увеличиваясь в размерах. Она, одним прыжком перемахнув дыру в крыше, исчезла за стеной, проигнорировав окрик Кайзера. Стены из железа росли, волнами ширились в стороны, выгрызая пространство у захватчиков. Железные спицы и колья то и дело исчезали в искусственных заграждениях, находя только Кайзеру видимые цели. Сейчас Кайзер не только защищался, но и атаковал в ответ. В какой-то момент к этому железному дождю присоединились обломки здания. Тамми, преодолев первый шок, отказалась умирать просто так. Ползая от обломка к обломку, совершенно не по-героически и даже не по-злодейски пафосно она отправляла снаряд за снарядом в разные дыры, растущие в стенах вокруг. Плечо ныть перестало, но болью кольнуло щиколотку, а сила лечения иссякла. Всё так же, не поднимая высоко своей головы, она огляделась, молясь, что её не настигнет шальной снаряд. Трупов стало больше. Лейтенанты, безликие, серые люди… пули врага проредили их ряды ещё раз. На ногах стояло сейчас едва ли полдюжины. Она взглядом искала Кайзера, железо которого всё ещё отражало атаки, но не могла найти. Пробравшись под обломком стола и отправив его телекинезом в дыру, словно то был пушечный снаряд, она поползла в сторону сестры, туда, где видела её в последний раз, продолжая отправлять снаряд за снарядом сквозь щели в обороне Кайзера. Когда обломки рядом закончились в дело пошли собственные запасы: иглы, спицы и тонкие ножи, зашитые в полы её костюма. Запас, которым она предпочла не пользоваться и до сегодняшнего дня не знала ситуации, в которой решилась бы воспользоваться. Не из миролюбия, но из страха перед Клеткой. Отала отыскалась быстро. Атака не возымела на неё эффекта, она продолжала сидеть, обнимая голову мужа, игнорируя всё вокруг. Тамми даже подумала, что с мужем умерла и она. Подползя к сестре, она дернула её за руку, заглянув снизу вверх в её лицо, надеясь, что растрясет её быстрее, чем их найдут шальные пули. Тамми отшатнулась бы, если б не лежала на полу. Она отдернула руку, зажмурив глаза и до боли сжав челюсть, хороня крик в лёгких. Последний её родной человек был мёртв. Все стихло внезапно, стрельба вновь заглохла. Стихли и без того редкие стоны раненных. Тамми на миг испугалась, что осталась одна, но железные стены, снова наглухо разделившие поле боя, говорили, что как минимум на ногах их осталось ещё двое. — Вставай. — Сильная рука буквально подняла её над полом. — Надо уходить. Тамми угрюмо посмотрела на Кайзера. Его броня была в крови, где то она и вовсе отсутствовала, открывая вид на безобразные раны. — Оталы нет… они мертвы, — Произнесла Тамми, оглядываясь на сестру. — Все мертвы. — И мы умрём, если не уйдём прямо сейчас. Приди в себя! — хлопок бронированного кулака по лицу едва не оторвал её голову. — Уходим. Не иначе как не желая больше ждать, Кайзер схватил Тами за локоть и прижал к себе. Не обращая внимания на жгучую боль в щеке, Тамми наблюдала, как вокруг них растет железный купол, медленно погружая их в темноту. В конце железный купол отрезал он них все звуки, лишь дыхание и шорохи собственных тел доносились до её ушей, пока они прогрызались сквозь бетон и грунт в сторону городского коллектора. *** — Ты словно сам не свой, Колин. — Глава Протектората обернулся, услышав голос за спиной, разорвавший предрассветную тишину. — Больше чем обычно. — Всё нормально, — Качнул головой Оружейник, а затем он нарочито отчеканил, чётко и ясно: — Мисс Милиция. Мы сейчас в костюмах. Когда ты стала так разборчива в том, каким правилам следовать, а каким нет? — Может, в тот момент, когда мой начальник заявился на работу едва стоящий на ногах? — Женщина лукаво изогнула бровь, Колин не сомневался – её цветастая маска скрывает улыбку. — Это было лишь один раз, — Отмахнулся мужчина, — И я за это уже получил лекцию от Пиггот. Скорость докладывал? Происшествия были? — Докладывал, — Кивнула женщина. — На нашей стороне всё тихо. Никаких попыток прорыва. Женщина задрала голову вверх, вглядываясь в ночное небо, будто искала звезды, скрытые за сплошным ковром низких туч. — В этом городе никогда не было так тихо в этот час. Будет дождь. — Тучи обойдут нас с запада, — Произнес Колин, бросив взгляд на небо. — Обогнут, не затронув город. А тишина эта обманчива. Ты сама видела, сколько солдат сейчас внутри периметра. И сколько ещё их там, в городе. — Видела, — Эхом отозвалась женщина. — Может так правильно? Может быть, так и надо было… с самого начала? — Может, всё может… — Вздохнул Колин, сгорбившись внутри своей брони. — Но мы не можем. Думаю, мир скоро изменится. Если Броктон-бей станет очередным успехом Смита, то люди могут задуматься, а нужны ли им герои. — Вряд ли… — Качнула головой Ханна. — Пока живы Губители герои будут нужны. — Возможно, но этого не скажешь о злодеях. Те рано или поздно почувствуют угрозу и тогда может произойти что-то пострашнее Губителей. Если они поймут, что старые правила не работают… если узнают, что их начали втихую вырезать одного за другим… — Они не узнают, если только мы не расскажем. — Ханна кивнула в сторону домов, за которыми ждут военные ждут сигнала к атаке. — Они правильно сделали, когда отрезали город от сети, и я ставлю годовое жалованье, что ни одна газета, ни один новостной канал словом не обмолвится о том, что банды одного северного городка в одночасье перестали существовать. А те, что рискнут… — женщина пожала плечами, — …тоже исчезнут. И знаешь, если у них всё выгорит… я, наверное, не скажу ни одного плохого слова на эту тему. — Раньше ты была добрее, и твёрже в убеждениях, особенно в тех, которые касаются законности и правомерности. — Заметил Колин, скосив взгляд на женщину. — Что изменилось? — Я сама изменилась. Просто ты ничего не желал видеть помимо своих игрушек. — Ханна развела руками в стороны, будто пытаясь охватить что-то невидимое. — Этот город… он будто был создан, чтобы разбивать иллюзии в прах. Было только делом времени, когда сказочный мирок, созданный в сознании малолетней беженки из ближнего востока, рухнет под весом реальности. Этот человек, он просто доломал фундамент сказки, и я даже рада, что это сделал агент правительства, а не кто-то другой. Так остается надежда, что та Америка, в которую я верила, всё-таки где-то есть, просто она вынужденно приняла другую форму, лишенную моих детских представлений о мире. Жаль только, что он походя растоптал мою веру в демократию… Колин промолчал, не зная, что тут можно сказать. Ханна между тем продолжила: — А я - дурочка, думала, это ты спятил, когда хотел использовать Куклу как наживку для убийцы. Не знала, что дело вовсе не в тебе. Не понимала, что это я - не такая. А мир, мир он как ты, немножко безумен и беспощаден, когда хочет этого. — Мне жаль, — Произнес Колин, глядя перед собой. — Жаль? — Ханна повернулась к нему и заглянула в глаза. — О чём? Не нужно жалеть меня Колин, со мной ничего не случилось, всего-лишь пострадали мои убеждения. Я просто-напросто больше не верю в Санта Клауса. — Ханна улыбнулась, тряхнув головой, — наверное, придется сменить стиль. Американский флаг, всё, что он воплощал для меня… и раньше было нелегко оправдывать для себя беззаконие и прочие попустительства, что творятся в этом городе. Но теперь, увидев методы правительства… Ханна издала тяжкий вздох. — Разочарована? — Спросил Колин к своему удивлению, почувствовав неподдельное соучастие к мнимой проблеме подруги. — Да, наверное, это можно и так описать. — Ханна пожала плечами. — Это пройдёт, — Тихо произнес Колин. — Ты обязательно найдешь для себя новый ориентир, новую цель. И они будут лучше прежних. Ближе и ясней. Ханна бросила на него удивленный взгляд, издав короткое «надеюсь». На её языке вертелись комментарии по поводу необычно глубоких мыслей командира, но она решила придержать их за зубами, не став портить момент. Начало атаки они не пропустили. С их позиции на крыше высотного здания сложно было не заметить необычайно яркий луч, что прочертил линию от крыши соседнего здания и исчез в стене подпольного штаба Кайзера. Колин не знал, нашла ли свою цель первая атака, но обстрел, последующий сразу за ней, не мог не собрать кровавую жатву по его мнению. Давно он не был свидетелем такого плотного огня. Центральное убежище штурмовала самая большая группа солдат, насколько он знал. Наверное, сотни полторы бойцов открыли огонь из крупных калибров, самой первой атакой превратив стены здания в решето. За первую атаку яркий луч ещё трижды собрал свою дань, он же оборвал жизнь вырвавшейся из здания Меньи, достигшей пятиметрового роста во время второй атаки. Зачем нужна была передышка, когда Кайзер накрыл остатки здания сплошным навесом из своего железа, он понял, только увидев начало второй атаки. Так близко военный беспилотник он ещё не видел. На деле они оказались куда крупнее, чем он думал. Пятиметровая птица, едва видимая на фоне ночного неба, пролетев над железным куполом, в спешке созданным Кайзером, сбросила смертельный подарок на головы имперцам. Взрыв был сокрушительным. Сила Кайзера, в теории способная сдерживать удары Губителей, не смогла оказать никакого сопротивления бомбе военных, рассыпавшись вдребезги. Ударная волна достала и до их расположения в миле от взрыва. И если его ударная волна даже не шелохнула, то Ханна скривилась, отшатнувшись назад. Военные обрушились на врага с новой силой ещё до того как осела пыль. Для Колина исход боя уже был предрешен. Нет сомнений, Империи-88 в Броктон-Бей пришёл конец. Кайзер всё еще жив, всё еще обороняется, но даже с позиции Колина было ясно, что тот уже сдает. Отражает атаки не так эффективно как в начале, атакует всё реже и беспорядочней… На миг ему захотелось оказаться там, перед Кайзером, с алебардой в руке. Но это был не его план, не его операция, потому пришлось утереться и ограничиться заданной ролью наблюдателя и страховки в одном лице. — Вот и кончилась Империя, — вздохнула Ханна, видимо придя к такому же выводу. — Да, наверное, кончилась. — Хмуро заметил Колин. — И мы остались не удел. Похоже, никто так и не успел вырваться. На моем канале тишина. — Ты как будто недоволен этим. — Хмыкнула женщина. — Да… не то чтобы не доволен. — Глубоко вдохнул Колин. — Сколько лет видел себя освободителем, защитником города… готовился схватить Лунга. Хотел взять Дракона Кюсю живым. В итоге везде опоздал. Ничего не успел. — Хм. Лунга ещё не взяли. — Заметила Ханна. — Интересно, какой у них на него план… — Усыпят как бешеного зверя, — Не долго размышляя, ответил Колин. — Даже думать не о чем. Если б не правила, если б не приказы сверху… он бы уже тогда, в седьмом году, перестал быть проблемой. Проблема, собственно в этом и была всё это время… как оказалось, Лунга легче убить, чем взять живым и удержать. Колин разочарованно покачал головой. — А убивать его было нельзя, и повода сучёныш не давал. Никого тогда из наших не покалечил. Чисто уделал. Как детей. — Всё еще не можешь забыть? — Поинтересовалась Ханна, плохо скрывая своё удивления. — Никогда не забуду. Бой вдали подходил к концу, звуки стрельбы стали редкими. Всё шло к новой паузе в этом одностороннем поединке. Потихоньку стихала канонада от взрывов мин и гранат. И беспилотник, сделав еще пару кругов над районом, скрылся на западе за их спинами, так и не выпустив больше ни одной ракеты. Неожиданно наступил момент, когда железный купол, вновь воздвигнутый Кайзером, рассыпался гнилой скорлупой под свинцовым градом, похоронив под собой и мёртвых и раненных. Бой окончился так же внезапно, как и начался, продлившись неполные пять минут. — Вот и всё. — Буркнул Колин обращаясь к Ханне. — Пришло сообщение, что операция окончена. Сейчас военные будут разгребать завалы. Передай нашим, чтобы сворачивались. Расходимся. — Хорошо. Женщина кивнула Колину, немедля прижав палец к передатчику на ухе, но, не успев и слова сказать, она снова посмотрела на Колина. Он уже знал, что она скажет ещё до того как она набрала воздуха в лёгкие. Он слышал то же, что и она. Лунг, со своей бандой, обрушился на Штаб СКП.