Радикал

Глава двадцать шестая. Подводя черту. Время: 23:08. 01.02.2011. Место: США. Штат Коннектикут. Томпсонвилл. Только оставив Бостон позади, Томас Кальвер смог выдохнуть, позволив себе немного расслабиться пусть только в одной линии времени. В другой же линии он оставался всё также собран. Сильней углубляясь вглубь страны, как можно дальше от преследователей, Кальвер снова и снова возвращался к мыслям о своем поражении, постепенно приходя к выводу, что против той силы, которая на него нацелилась, не сдюжил бы никакой ум. Невозможно остановить летящий в тебя камень силой одного лишь желания, будь ты хоть трижды хитроумный гений тайных планов. Он это знает, все его планы, все его хитрости неизбежно разбивались под неудержимой поступью противника, приближающегося всё ближе с каждым днём, с каждым часом. Он это чувствовал порою собственной селезёнкой, когда линии сворачивались из-за его смерти. Обычно смерти внезапной, когда казалось, ничего не предвещало. Свою основную ошибку он понял, и ему оставалось радоваться, что понял он её не слишком поздно. Это позволило ему успеть реализовать план по отвлечению СКП и вырваться из города, воспользовавшись шумихой. Пусть всё прошло не так гладко, как он хотел, но итога это не поменяло. Он сбежал и выжил, и не так важно, что теперь придется поменять личность. Он сбил хвост. Всё остальное - пустяк. Кальвер мчался, не останавливаясь, пропуская редкие придорожные забегаловки, огибая городки, коих становилось все больше и больше, по мере приближения к крупным городам. Солнце уже почти скрылось за горизонтом, когда он понял, что ехать больше не способен. На половине пути от Спрингфилда к Хартфорду он всё же решился свернуть линии, дав мозгу отдохнуть. Остановившись на краю городка под названием Томпсонвилл, он окинул взглядом пустующую заправочную станцию. Выглядела она паршиво, совсем не то, к чему он привык за годы легального существования на деньги налогоплательщиков. Но выбора не было, жаль только, если местное топливо уничтожит его машину. Прежде чем заправить машину, он предпочел решить основную причину остановки. Обойдя закусочную вокруг, он без труда отыскал туалеты. Скрывая отвращение, он вошел внутрь, вновь борясь с желанием разделить линию, в пустой надежде, что хоть в одной он не вляпается ботинками в какое-либо непотребство. Справляя нужду он старался не смотреть по сторонам, и реже дышать, отстраняясь от вони, что казалось, липнет к нему со всех сторон. Он не мог увидеть открывшейся двери в соседней кабинке. Не мог заметить вытянутой руки и рукояти пистолета сжатой в ладони; дула направленного в его голову. Ничего этого он не заметил, но каким-то чутьем почувствовал что-то. Он медленно открыл глаза, глядя в засранную стену перед собой. Черты его лица разгладились. Спина его гордо выпрямилась. Выстрела он не услышал. Пуля пробила перегородку, голову мужчины, ещё одну перегородку и застряла в противоположной стене. Дверь закрылась. Контесса положив пистолет на край стола, поправила фетровую шляпу, бросив взгляд на собеседницу, занявшую весь дальний край стола. — Он мог пригодиться, — равнодушно протянула чернокожая женщина, не отрывая взгляда от результатов последних опытов, отразившихся на листах бумаги беглым подчерком. — По моему мнению, зря ты его убрала так рано. Контесса на такой комментарий лишь пожала плечами, заняв один из стульев. — Смит дышал ему в затылок. Это был последний шанс сохранить в тайне то, что удалось выяснить о нас Кальверу. У него пожалуй, был только один фатальный порок, если не брать во внимание его садистские наклонности, – самоуверенность. Думал, чем больше о нас раскопает, тем больше сможет выторговать позже. Женщина покачала головой. — Ему наверное и в голову не приходила мысль, что лишние знания убьют даже его. Чернокожая женщина оторвалась от бумаг и долгим взглядом посмотрела на Контессу. Усмехнувшись каким-то своим мыслям, она протянула: — Я думала, вы с Ребеккой начали обдумывать варианты сотрудничества с этим… человеком. Кальвер мог послужить неким даром доброй воли, но вместо этого ты лишила его добычи в последний момент. Он ведь рано или поздно поймёт, кто убил Выверта. — Иного выбора не было, — Качнула головой женщина в фетровой шляпе. — Кальвер действительно знал немного больше, чем мы можем себе позволить. И варианты сотрудничества Смита и Котла мы даже не рассматривали. Боюсь, его позиция по Котлу всегда останется неизменной. — Значит, сотрудничество на уровне СКП? — Подняла бровь Доктор Мама. Контесса на этот вопрос лишь грустно улыбнулась. — Его позиция по СКП ничуть не лучше. Он видит в одном гробу что Котёл, что СКП, с той лишь разницей, что Котёл не может отыскать, а СКП у него нет формального повода начать открыто "крушить". — Помедлив, она ответила на не озвученный вопрос коллеги. — Нет, речь шла только о сотрудничестве Александрии и Смита. К сожалению, большего ожидать не приходится. Смит… мы, в какой-то степени, сами его создали. — В каком смысле? — Он воплощает в себе бескомпромиссную, критическую и радикально настроенную реакцию общества на наши действия. — Пожала плечами женщина. — Идея интеграции паралюдей в общество не всем пришлась по нраву с самого начала, а те послабления, которые мы им позволили, закрепив их в законах в своё время… Контесса бессильно развела руками. — Иногда мне кажется, что всё, что мы когда-то сделали рано или поздно ударит по нам с тяжестью парового молота. И, похоже, имя этому молоту - Джон Смит. Доктор Мама молчала, глядя сквозь Контессу, но через минуту она встряхнулась и, сфокусировав взгляд на коллеге, проворчала: — Пусть найдутся те, кто умеет танцевать на раскаленной сковородке лучше нас. С удовольствием посмотрю, как они, корча умные лица, будут кривляться на ней. А что до Смита и молота… разве у тебя когда-то были иллюзии насчёт того, что мы совершали и ещё совершим? Расплаты не избежать, таких как мы, в конце пути ждёт плаха, и неважно, сами мы вынесем и исполним приговор или нас к плахе приволокут за волосы. Но я всё ещё не понимаю, зачем нам Смит, если плотное, полноценное сотрудничество с ним, по тем или иным причинам, невозможно? Пусть делает что делает, итог всего его барахтанья - капля в океане. Пусть ищет Котёл, на Земле его не отыщет. Я бы посоветовала забыть о нём и переключить внимание на более важные вещи. — Не могу с тобой согласиться, — Контесса вздохнула, потерев тонкий шрам на шее. — Последние новости от Ребекки намекают на то, что он может нас достать. — И что же это за новости такие? — Доктор Мама, вконец растеряв интерес к бумагам, полностью переключила внимание на собеседницу. — Он умеет блокировать силы паралюдей... — Такие силы - не его эксклюзив, — Нетерпеливо перебила её Доктор Мама — под нами томятся десятки таких же, и ещё сотня неудачных экземпляров гниёт в земле. — И он - телепорт. — Продолжила Контесса, выдержав короткую паузу. — Ребекка считает, что его портал не ограничен расстоянием. — Обычный «набор Эйдолона» — Пожала плечами женщина, уже начиная думать, что зря отвлеклась от работы. — И я ещё не закончила. Он выследил Кальвера, не увидевшись с ним ни разу. С Ребеккой он общался сильно плотнее. — Контесса перехватила взгляд коллеги. — Что-то мне говорит, что стоит ей тут появиться и наша тайная база тот же час перестанет быть тайной. — Это… несколько всё усложняет, — нахмурилась Доктор Мама. — Убрать его пробовала? — Только в мыслях. При любом раскладе, удачно прошло покушение или нет, для меня всё заканчивается. Самый лучший вариант занимает две сотни Шагов, и он не дает никаких гарантий успеха, но с неизбежной точностью обещает мне смерть. Что бы я не придумала, любая попытка привести мысленный план в действие… и я больше не вижу Шагов. Я давно упражняюсь с этой задачкой, с того самого дня, как он меня порезал. — В таком случае, предлагаю его игнорировать. — Озвучила свои мысли чернокожая женщина, минуту подумав. — Но, поступай как знаешь, главное - не подставь шею снова. Без твоих сил невозможны никакие планы в отношении Сына. — Спасибо за заботу, — хмыкнула Контесса. — Как ты могла уже понять, в наших планах моё знакомство со Смитом не подразумевается. — Это хорошо, — Кивнула женщина, вновь возвращаясь к бумагам, — Главное, чтобы до Смита дошли ваши планы на этот счёт. *** Эми замерла у зеркала, дрожащими руками сжимая полотенце. Сердце всё еще колотилось словно бешенное. Возвращение домой было болезненным. Этот подонок просто сбросил их в переход... одних... снова... в эту черную, ледяную пустоту... Вывалившись с Вики из Кляксы на пол её комнаты, они ещё долго держались за руки, тщетно пытаясь надышаться. В тот момент Эми зареклась пользоваться переходом без поддержки Смита. Ни при каких условиях она больше не согласится пользоваться этим способом перемещения самостоятельно. Никогда! — Я дозвонилась до тёти Сары… Эми испуганно вздрогнула, когда Вики распахнула дверь в ванную и заговорила. — Где они? — Справившись с собой, поинтересовалась Эми, к собственному удивлению радуясь, что прикрылась полотенцем после душа. Впрочем, она догадывалась, что после вечности на Тропе заметит в себе ещё множество изменений. Лица своего вот в зеркале она не признала. Слишком сухое, слишком взрослое, оно никак не может принадлежать пятнадцатилетней девочке. Добивает картину тонкая морщина перечеркнувшая лоб и несколько седых волосков, ловко спрятавшихся среди каштановых кудрей. Неизменным остались лишь веснушки, как и раньше щедро рассыпанные солнышком по всему лицу. — Могла бы не спрашивать, — усмехнулась Вики, умудрившись одновременно с этим скривить лицо в гримасе. — Нас ищут. Мы не вернулись домой к одиннадцати, на телефоны не отвечали, в больнице тебя снова не нашли, как и меня в СКП не отыскали. Вики глубоко вдохнула, опустив взгляд в ноги. — Думаю, нас ждет порка. — Протянула она на выдохе, вложив столько тоски в свой голос, сколько умела. Эми на это лишь пожала плечами. — Тебя ждёт порка, — Произнесла она, снова взглянув в своё отражение в зеркале. — Бросишь сестру на растерзание? — Вики лукаво прищурилась, улыбнувшись. — Это несправедливо. Эми не смогла не улыбнуться краешком губ, впрочем, улыбка сошла с её лица вслед за улыбкой сестры. Она слишком хорошо её знает, чтобы всё еще понимать, когда та притворяется, а когда нет. И та улыбка Вики на взгляд Эми была слишком неестественной. Эми снова вздохнула, понимая причины перемен в сестре. Они в принципе те же, что и у неё. Вики хоть и не была на Тропе, но Безвременье успело изменить и её. На секунду Эми даже задалась вопросом, не порвет ли она теперь с Дином. — Ты ведь не изменишь решения? Мне не удастся тебя переубедить? — Вики нахмурилась, и сейчас у Эми не было сомнений в искренности сестры. — Нет, — Мотнула головой Эми, придя к выводу, что раньше её кудри были не такими… кудрявыми. Раз за разом она, все больше хмуря лицо, выпрямляла прядь на лбу и раз за разом наблюдала, как она тут же сворачивается в калачик, словно пружинка. — Чёрт. — Что? — Отозвалась Вики. Взглянув на сестру и на то, чем она занимается, она застыла, лишь её брови жили, неотступно наползая на лоб. — Что ты делаешь? Господи. Я тебе тут о важных вещах говорю, а ты свои кудри теребишь. Эми, брось! Эми улыбнулась и прыснула в кулачок, смотря на сестру через отражение в зеркале. — Что ты смеешься? — Возмутилась еще больше сестра, — Что тут вообще смешного? — Прости, — Все еще смеясь, пропищала Эми, — Прости, — Эми позже никогда бы не смогла сказать, что её так насмешило в сестре, но в тот момент она не могла остановиться, с каждой секундой смеясь все громче и громче. Эми не в силах стоять, скатилась на пол, почти забыв придержать полотенце. Вскоре смех стал икотой, отдающей тупой болью в груди. Утерев выступившие слёзы, Эми успокоилась. Продолжая улыбаться, она наблюдала как сестра, надувшись, подошла ближе и несильно пнула её по ноге. — Будешь ещё смеяться над сестрой. — Пробурчала Вики. Сделав шаг назад, и сложив на груди руки, она хмуро произнесла: — И все-таки, Эми. По-моему, ты спешишь. Нет, по-моему, ты совершаешь ошибку. — Никуда я не спешу, Вики. — Эми продолжая сидеть на полу, задрала голову вверх, чтобы перехватить взгляд сестры. — Я всё помню. Нет, я не виню их ни в чем. Не осуждаю ма… Кэрол. Но… это сложно. Она никогда не хотела видеть меня в своём доме. Воспоминания из детства стали последней каплей, и на Тропе было время всё обдумать. Я не смогу оставаться с ними под одной крышей, Вики. Это та проблема, на которую я не смогу закрыть глаза. Вики отвела взгляд, нахмурившись ещё сильней. Хотя казалось сильней нахмуриться уже невозможно. — И куда ты пойдешь? К нему? — Да, — Помедлив, Эми кивнула, рассматривая плитку на полу. — Его предложение, вроде, всё ещё в силе. — Он обманывал тебя. — Заметила Вики, по кругу начиная приводить аргументы. — Подбросил тебе собаку-шпиона. — Вики, меня все обманывали. Все, хоть раз да обманули меня в чём-то. Ну, возможно, кроме тебя. Да взять даже то, что, наверняка, почти все наши с родителями общие знакомые знали, кто мой отец, и молчали. — Равнодушно протянула Эми, пожав плечами. Полотенце вновь начало съезжать. Придерживая его рукой, она поднялась на ноги. — Я теперь просто буду внимательней. — Я тебе никогда не лгала. — Я помню свои пропавшие конфеты. — Хмыкнула Эми. — В важных вещах никогда не лгала. — Исправилась Вики. — Я знаю. Но это ничего не решит. — Встав перед сестрой, сказала Эми со всей серьезностью. — Я приняла решение, я долго думала над этим. Возможно, никто в мире так долго не думал ни над одним вопросом так же долго, как я. Прости, но ты не переубедишь меня. — Да, наверное, это действительно так. — Прошептала Вики, освободив для сестры выход, отступив в сторону. — Уйдешь сейчас? — Нет, — Качнула головой Эми, пройдя в освободившийся проход. — Завтра. — Хорошо. — Заторможено кивнула сестра. — Я рада, что ты хотя бы не сбежишь. Пришлось бы мёрзнуть под ветром, следя, чтобы ты не попала в беду. Эми обернулась вполоборота, посмотрела на сестру. — Вики, ты же сама говорила, что больше не мёрзнешь. — Приподняв бровь, заметила Эми, припомнив недавние разговоры. — Ну, попробовать стоило. — Хмыкнула Вики, приободрившись. — Тебе бы одеться, родители вот-вот должны приехать. Пройдя через порог, Эми кивнула, закрыв дверь в свою комнату перед носом сестры. *** Двери опустевшего школьного автобуса закрылись за спиной Эми Даллон. Несколько секунд она стояла на месте, задумчивым видом рассматривая фасад учебного заведения, а затем, тряхнув головой, пошла к остановке. Утро выдалось не менее паршивым, чем путешествие через портал Смита. Роди… опекуны и слушать её не хотели. Разразился скандал, который прекратился только когда Вики, устав от криков, приложила своей аурой всех без разбору. Впервые в жизни Эми была рада этой грани способностей сестры. После инцидента крики прекратились, но Кэрол продолжила упорствовать, так и не поняв, что Эми не разрешения у них спрашивала, когда сообщала о своём выборе. В итоге, всё закончилось ничем. Каждый остался при своём. Эми хотела уехать незаметно, и стоя в ожидании автобуса, она надеялась, что никто не кинется на её поиски, когда учителя поймут, что её снова нет в школе. Но, человеческая фигура, воспарившая над крышей учебного кампуса, убила эту надежду. Вздохнув, Эми смотрела на приближающую к ней сестру, косясь в сторону далекого поворота, в ожидании чуда. Но чуда не случилось, автобус не вынырнул из-за угла, а сестра уже была перед ней. — Вики… — вздохнула Эми, отводя взгляд. — Когда ты не захотела лететь со мной, — перебила её сестра, — я заподозрила, что ты что-то задумала. Но честно надеялась, что ты дотерпишь до конца дня, прежде чем сбегать. — А я надеялась, что тебя остановят начавшиеся уроки, — Криво улыбнулась Эми, — Ты не остановишь меня, Вики. А будешь упираться, боюсь, мы поругаемся. — Вижу, — Уверенно кивнула сестра, опускаясь на землю рядом с сестрой. — И поеду вместе с тобой. Ничего не могу с собой поделать, я должна быть уверена, что ты в безопасности. Мама поймёт, а если не поймет. — Вики пожала плечами. — Пусть это будет моим первым взрослым поступком. — Вики, это… — Эми устало потерла переносицу. — Ты меня не остановишь, а будешь упираться, мы поругаемся. Услышав собственные слова из уст сестры Эми грустно улыбнулась. — Это не обязательно. Я буду в порядке, Вики. — Необязательно делать то, что делаешь ты. — Парировала сестра. — Я поступаю так, как необходимо поступить. — И ты… — Эм заглянула сестре в глаза, — уйдешь из Новой Волны? Вики безразлично пожала плечами; перехватив взгляд сестры, она махнула рукой. — Новая Волна - это, прежде всего, Идея для наших родителей. Для тёти с дядей. Может, для их детей тоже. — ответила Вики, — Для меня Новая Волна это – семья. Я свою семью знаю Эми, ты её часть и я тебя не оставлю одну. Эми с подступающим комом к горлу, отвернулась, пряча взгляд от сестры. Автобус привез Эми с сестрой в центр только через час. Лететь она отказалась, ссылаясь на то, что не хочет, чтобы её кто-то случайно увидел. Из-за этого ей пришлось всю дорогу выслушивать ворчание Вики, излучающей скуку и нетерпение. Впрочем, и скука и нетерпение сестры испарились, когда им на глаза начали попадаться следы ночного столкновения. Не везде ещё смыли кровь, не везде забили выбитые стекла. В некоторые переулки и вовсе не пускали, поставив заграждения. Этой ночью во всём городе шли бои, но Даунтаун пострадал больше всего. — Похоже, мы пропустили войну, — Высказалась Вики, хмуро оглядываясь по сторонам. — В автобусе слышала, что Оружейник убил Лунга этой ночью. — Кивнула Эми. — И что к зданию СКП никого не пускают, так много там тел. И Империи-88 больше нет. Всех убили военные. Сестра ничего по этому поводу не сказала, лишь покачала головой, а Эми уже сказала всё что хотела, оставив при себе мысли по этому поводу. Штаб Смита встретил их тишиной. Дежурные, как и в прошлое её посещение, высились у дверей немыми памятниками самим себе, пропустив сестер без разговоров. Эми показалось, что они даже не взглянули на них с сестрой. В холле у лифта ситуация повторилась. Их не задержали, не спросили, что им нужно. Эми с подступающим волнением зашла в лифт, подождала пока зайдет сестра и только потом нажала на кнопку нужного этажа. — Жуткое место, — Поежившись, бросила сестра. — И кое-что мне напоминает. — То место. — Хмуро кивнула Эми. — Тоже почувствовала? — Да, — Кивнула Вики, — Сложно не заметить, хоть раз с этим столкнувшись. Лифт остановился, двери разошлись в стороны, но Эми выходить не спешила. — Этим веет не от стен, — Прошептала она, оглянувшись на сестру. — От людей. От охраны. Они все пробыли там, в Безвременье, дольше, чем я, раз пропитались этим так сильно. Может поэтому нас пропустили без вопросов? Почуяли знакомый… запах? Вики могла лишь согласиться со словами сестры, отдавая себе отчет в том, что тут Эми куда компетентней её. Для неё гостеприимство Пелида продлилось не больше нескольких часов. Для Эми, насколько она поняла, эти часы растянулись на десятки людских жизней. Эми смела надеяться, что и дальше всё пройдет так же легко и к Смиту она попадет без заминок. Но нет, не сделав и пяти шагов от лифта, они были остановлены. Их с сестрой одной рубленой фразой задержал очередной дежурный. — Его нет. Ждите. Скоро будет. — Устремив взгляд поверх их голов, сказал рослый мужчина в военной форме без опознавательных знаков. Сестры лишь переглянулись, им не оставалось ничего, кроме как пройти к стене, чуть поодаль от дежурного и ждать, как и сказал военный. Что они и проделали, немного помявшись. — Думаю, ещё не поздно развернуться назад. — Как бы невзначай буркнула Вики, на что Эми лишь скосилась, ничего не сказав. Свой выбор она сделала. Правильный он или нет, покажет лишь время. *** Умом она понимала, что для неё все кончилось в тот момент, когда нестерпимая агония захватила все её мысли, но тот же ум продолжал цепляться за призрачные надежды, вполне вероятно имеющие шанс на жизнь лишь в её мыслях. Из-за этой призрачной надежды, не взирая ни на какие доводы уставшего рассудка, она продолжала дрожащей рукой исписывать лист бумаги, выполняя требования незнакомца – единственного её посетителя с того момента как она тут оказалась. Она не знала где она, и в чьи руки попала, но требования посетителя намекали на то, что она всё же угодила в руки сил правопорядка. Это плохо, это очень плохо, но попасть в руки полиции или даже какого-нибудь ЦРУ куда лучше, чем попасть в лапы Бойни или каких-нибудь Падших. Печально известная семейка Мазерс, по мнению пленницы, имеет много более зловещую репутацию, чем приснопамятный Джек-Остряк. Второй тебя просто убьет, отдав в руки своей любимицы. Будет больно, будет очень больно, но это продлится всего несколько часов. Угодить в сети одной из трех семей фанатичных поклонников Губителей - значит мучиться до тех, пока не убьют. А это может продолжаться годами. Но, было в этом месте, во всей ситуации что-то такое, что не позволяло ей поверить, что она в полиции или в застенках СКП. И то, что она не может сформулировать, оформить в слова свои подозрения и страхи, вызывает только больше беспокойства. В какой-то момент ручка замерла над листом бумаги, Тамми болезненно прикусила губу, пробежавшись взглядом по строчкам. Недостаточно. Она написала так мало, но это всё что она знает о своей прошлой банде. Слишком малой она была, когда состояла в Кланах. Не могла она многого знать об их внутреннем устройстве. Только то, что слышала от родителей и знакомых родителей. Только то, что мелькало в словах Оталы и Виктора. Сама она была слишком маленькой, чтобы понимать, о чём говорят взрослые и запоминать их слова. А про Империю её не спрашивали, и она понимала, почему им это не интересно. Что толку говорить о мёртвых? Да и кладя руку на сердце, Тамми признавала, что и о делах Империи знает удручающе мало; не сподобилась даже узнать, зачем Кайзеру на самом деле нужны были командиры для рядовых боевиков. Возможно, они знают всё это, потому и не спрашивают? Тамми почувствовала, как её начинает потряхивать. Ещё несколько минут она сидела над листом с бумагой, тупо глядя между пустых строк, ещё в достатке оставшихся на странице. В какой-то момент её посетила идея начать выдумывать, но её она отбросила на край сознания, каким-то задним чутьем понимая, что это не прокатит. Не поведутся на это люди, умеющие блокировать способности паралюдей. Именно по этой причине она ещё не попыталась сбежать. Руна могла бы попробовать пробить внешние стены стенами внутренними. Но Тамми, всего лишь тринадцатилетняя девчонка и в школе-то толком не учившаяся, на такое никак не может быть способна. И, к сожалению Тамми, Руны тут нет. А сама Тамми, без сил Руны, неспособна даже на убедительную ложь, чтобы спасти себя. Не способна выторговать жизнь или просто иллюзию жизни внутри стен Клетки. Когда её вновь навестили, изрядно накрученная подозрениями и страхами, она была готова на всё, лишь бы жить. Лишь бы ей дали жить. Но на листе бумаги так и не появилось ни слова лжи. Она вздрогнула, когда двери раскрылись. Замерла испуганным зверьком, увидев на входе незнакомый силуэт. Человек, вошедший в допросную, не был похож на её первого и единственного посетителя. Этот был выше, и одет был не по-военному. Отодвинув полы плаща, он уселся на стул напротив, внимательно посмотрев ей в глаза. Чуть погодя он схватил лист с ручкой и, окинув его взглядом, отложил в сторону, сунув ручку в карман. Тамми была уверенна, что он не прочел ни единой строчки, но жаловаться или возмущаться не посмела даже в мыслях, подозревая, что именно этот человек пришел сюда, чтобы решить её судьбу. — Итак, Руна. — Протянул он, наклонив голову на бок. — Вижу, ты готова сотрудничать. Тамми бросила взгляд на лист бумаги и утвердительно кивнула, на секунду допустив мысль, что, возможно, стоило добавить на бумагу лишнего, если это так и не будет прочитано. — Как по мне, так уже слишком поздно. — Тамми поёжилась, опустив голову. — И твои идеалы… отвратны, деструктивны и разрушительны в своей сути. Но хуже этого было то, что ты готова была бороться за них не только на словах. Не только лозунгами и манифестами, отстаивала идеи. Сжав зубы, Тамми не посмела возразить. Не сейчас. Сейчас ей нужно смиренно молчать и кивать, когда это будет уместно, придержав за зубами мысли о том, чья идеология тут разрушительна и деструктивна на самом деле. — Но, знаешь, тебя сгубило даже не это… Тамми медленно подняла глаза, чувствуя, как холодеет изнутри. Сердце, пропустив удар, казалось, решило наверстать все с избытком, заколотившись в бешеном ритме. Мужчина, будто специально растягивая время, вынул из пачки сигарету и закурил, полностью потеряв к ней интерес. Скурив сигарету, он затушил окурок о лист бумаги, над которым Тамми так долго тряслась. Это обидно царапнуло её самолюбие. Оставив окурок на листе, он продолжил говорить, вернув внимание на Тамми: — Почему вы все, паралюди, — Последнее слово он брезгливо выплюнул, — по большей своей части из всех возможных дорог, выбираете самую поганую? Нет, я понимаю, эта опухоль давит на вас, паразит делает вас агрессивнее. Но каким образом унимать этот зуд, вы выбираете сами. Тут, Тамми, уже не может быть никаких оправданий. Твою историю я знаю, несказанно больше тебя знаю о твоей прежней Семье и о том, как ты из неё вышла. И не могу сказать, что у тебя никогда не было выбора. Да и свой выбор ты сделала давно, по лицу вижу. По твоей реакции на мои слова о твоих принципах. Тамми сглотнула, унимая дрожь в руках. — Ты юна, Тамми. Очень, очень молода… В сознании Тамми забрезжила надежда. Она поняла, что если он скажет ей раздеться - она разденется. Если скажет встать на колени – так и быть. Но мужчина продолжил говорить и даже эта полная позора и стыда надежда, иссякла, оставив после себя стыдливое послевкусие. Тамми покраснела бы, если бы не была так бледна. — ...и ты очень сильна. Ты сильна сверх всякой меры. — Продолжал незнакомец, с каждым новым словом растирая её надежды в пыль. — Напоследок, я скажу тебе затертую до дыр банальность, но думаю, это то, что ты можешь понять. Незнакомец упёрся в неё своим взглядом. Тамми почувствовала влагу на своей щеке. — Большая сила, требует большой ответственности, Тамми, — незнакомец, продолжая смотреть ей в глаза, вышел из-за стола, потянувшись рукой к карману, — и я не могу взять на себя такую ответственность. Только не в твоем случае. Тамми вскинулась, услышав между его слов свой приговор. — Нет! Нет! Нет! Пожалуйста! Нет... *** Прикрыв за собой дверь допросной камеры, Смит закинул в рот очередную горсть таблеток, размышляя о том, что передозировка химией окончательно убьет его организм и Пелиду в наследство достанется загубленная ЦНС и на ладан дышащие легкие. Вымученно усмехнувшись пришедшей в голову мысли, он глянул на дежурного. — Очистить камеру. — Тихо приказал он. Вернув таблетки в карман, он пошагал вдоль тёмных коридоров комплекса, желая наконец-то разобраться с последним проблемным гостем, что, будучи немногим старше почившей преступницы, имеет те же проблемы, но куда более мощный потенциал. Что собственно и вынудило его пойти на неприятный шаг, понимая, что простая казнь была бы во сто крат милосерднее уготованной этой злодейке судьбе. В конце концов, за душой той Маски нет и тысячной части тех преступлений, которые имеются у Кайзера, судьба которого лишь немногим менее завидна. Но в случае этой Маски, в силу вступила практичность и осознание уникальности силы её способностей. Впрочем, любые сомнения Смита по поводу этого решения заканчиваются всякий раз, когда он вспоминает, какой выбор сделала та девочка. И тогда, всякая жалость к ней сменяется равнодушием. Дорога привела его на три уровня выше тюремных коридоров в исследовательский центр. За восемь прошедших лет они многого добились, многое узнали внутри стен забытого историей бункера. Его обитатели проделали огромную работу, исследуя ярчайший феномен, повернувший историю человечества во второй половине двадцатого века совершенно в другую сторону. Они ступили на неизведанную тропу, обещающую множество открытий и испытаний. Жаль только, тропа эта теряется за стеной плотного тумана, и путь приходится разведывать с осторожностью минёра, не имея за спиной исторических примеров, способных подсказать: куда ступать, как не оступиться. Из размышлений об исторических поворотах Смит вынырнул, обнаружив себя в исследовательском отделе. В этом отделе не было исследовательских лабораторий. Тут не кромсали паралюдей, исследуя грани их способностей. Не изымали паразитов из их голов, не ставили иных экспериментов. Обитатели этих стен не ищут пути, они ступают за теми, кто идёт впереди, находя применение обнаруженным открытиям. Приветственно кивая местным служащим, Смит шёл по извилистым коридорам, пропуская прикладные лаборатории, коими испещрена эта часть бункера. Его дорога завершилась у дверей руководителя комплекса. Избыв дневную норму вежливости, Смит распахнул дверь, никак не предупреждая хозяина кабинета о своём приходе. Входя в кабинет именно таким образом, Смит не намеревался застать хозяина за каким-либо непотребством или бездельем. Люди тут работали не за деньги и не за свою жизнь. Всех их Смит когда-то вербовал сам, и все они в конечном итоге узнали, на кого согласились работать. Каждый в этих стенах и телом и душой принадлежал им с Пелидом, даром, что их сердца ещё бились. Идиотов он тоже не нанимал, потому не удивился тому, что о его присутствии уже знают. Хозяин кабинета не удивился, увидев Смита на пороге кабинета, встретив его стоя у своего стола. — Сэр, — Уже немолодой человек восточных кровей, едва заметно склонил голову в приветствии, ровно настолько, чтобы это ясно говорило об уважении, но не выглядело раболепством. — Вы, наконец, прибыли. — Мне слышится укор в словах твоих? — Упав на предложенное хозяйское кресло, Смит скептически приподнял бровь. — Ни в коем разе, — Отмахнулся от обвинений управляющий, опускаясь в кресло для посетителей. — Но ждал я вас ещё три дня назад. — Все прошло хорошо? — Лучше чем ожидалось. И это на самом деле вызывает опасения, учитывая природу способностей объекта. — Объясни. Мужчина почесал густую бороду. — Понимаете, объект - высокоранговый Умник. Мы с таким работали и знаем, на что они способны, но способности этой особы… иногда складывается ощущение, что она берёт информацию из воздуха, демонстрируя невиданную продуктивность. Порой складывается ощущение, что она начинает врать, насколько неправдоподобными и дикими бывают её ответы. Но проверки, даже самые тщательные, доказывают обратное. Это меня и смущает на самом то деле. С таким мы ещё не имели дел, и я не могу гарантировать эффективность программы. Если позволите, мой вам совет – объект нужно ликвидировать. Я не могу гарантировать её лояльности даже сейчас, а учитывая работу, которую на неё возложат, даже мелочная диверсия с её стороны может обернуться полным крахом, катастрофой. Продолжать же процедуры считаю контрпродуктивным решением. Здоровье объекта и без того подорвано. Продолжая, мы просто добьёмся того, что она даже говорить не сможет. — Результаты тестов? — задал вопрос Смит. — Положительны. Её личность практически полностью уничтожена. И это меня так же смущает. Боюсь, имея дело с этим Умником, я стану еще большим параноиком. С ней ни в чем нельзя быть уверенным. — И что тебя смущает? — Есть странности в её результатах. Понимаете, нельзя убить личность человека полностью, оставив чистый лист. Никакими способами. Это невозможно даже в случае с несформированной личностью ребёнка. Но её результаты говорят мне обратное. Она - чистый лист, за редким исключением. Всё говорит, что её память частично ещё при ней, но с собой она её не связывает. И это на самом деле сводит меня с ума. — Хм? — Она - Умник. Самый сильный из всех, каких я видел, но даже удерживая это в голове, результаты её тестов практически невозможны. Они противоречат всем основам. Всей базе имеющихся исследований. Но, как бы сказать… повторюсь, она - Умник. И если допустить что она каким-то образом способна симулировать, то получается какой-то бред. На её месте разумней было подделывать результаты так, чтобы не вызывать подозрений, но она делает всё наоборот, демонстрируя фантастические результаты. Из-за этого я не могу сказать, что она симулирует. Все тесты говорят об обратном, но, всё по тем же причинам, утверждать, что работа с ней прошла успешно, я не возьмусь. Потому мой вердикт неизменен – объект нужно ликвидировать. — То есть, если предположить, что она смогла сохранить себя, частично или целиком, демонстрируя вам невиданное актерское мастерство… — Тогда выходит, что она сама себя закопала. — Подхватил ученый. — Что тоже не лишено смысла. Если она понимала к чему всё идет, то могла предпочесть смерть такой жизни. Удивительно на самом деле, такого ещё не было. В конце-концов, вся наша работа нацелена именно на Умников и их подклассы. — Я прислушаюсь к вам, доктор. — Смит вышел из-за стола, — Я заберу её. Думаю, у меня найдётся способ проверить ваши подозрения. — Могу надеяться узнать результаты работы? — Доктор поднялся вслед за Смитом. — Я сообщу их вам. — Кивнул Смит, направившись к двери. Подопытную содержали на том же уровне, но на один ярус ниже, буквально под кабинетом управляющего. Спустя один лестничный пролет и полсотни шагов, Смит оказался у прозрачного зеркала, по другую сторону которого на кресле каталке сидела истощенная фигурка. От её запястья тянулись прозрачные трубки, присоединенные к капельнице, стоящей поодаль. — Похожа на жертву Освенцима. — Хмуро прокомментировал Смит. — Нестандартная реакция организма. У прочих такого не было. — Я позволил себе превысить норму вводимых препаратов в четыре раза, — Ответил ученый на невысказанный вопрос. — Это сильно подорвало её здоровье. — Ты превысил норму в четыре раза и всё ещё не уверен, сохранилась ли у неё личность? Смит внимательно посмотрел на ученого. — Теперь я сомневаюсь уже в твоём рассудке. У тебя не было задачи лишить её подвижности. — Прошу меня простить, но все побочные эффекты обратимы. В ходе работы с ней я сосредоточился на достижении результата, но оставался в разумных рамках, не допуская непоправимого урона её организму. — Пусть так. Я забираю её. Считайте свою работу с ней завершенной. Ученый кивнул, склонив голову ниже обычного. Палата подопытной не была похожа на камеру, в которую её сбросили после лечения пару недель назад. Обычная комната лишенная каких-либо индивидуальных черт. Обычный рабочий стол с отключенным от внутренней сети компьютером, обычная кровать. Обычные светло-серые стены. Четвертая стена не была обычной, являясь односторонним зеркалом. И обитательница комнаты не выглядела обычной. Исхудавшее тело, руки – две серые ветки. Кожа на лице, словно натянутая на череп бумажная маска. Волосы, яркие на снимках с камер, сейчас были соломой, высушенной на солнце. В глазах - пустота. Когда Смит вошёл в комнату, она не обратила на него никакого внимания, продолжая сидеть в каталке, глядя в пол неосмысленным взглядом. Смит оглядел её с ног до головы, отметив, что в этом кресле, таких как она, могли бы поместиться две. Девочка просто тонула в кресле. — Посмотри на меня. — Приказал Смит, остановившись в двух шагах от каталки. Девушка подняла голову, уставившись в него расфокусированным взглядом. — Кто я? Отвечай. Взгляд девушки медленно сфокусировался на нем. Сейчас он мог сказать, что смотрит она не сквозь него. — Хозяин этого места. — Последовал ответ. Смит покачал головой, отмечая, что ученые перестарались. Он едва расслышал её голос. — Как меня зовут? Отвечай четко и громко. — Я не знаю. Недостаточно… — девушка захрипела, закашлялась, но продолжила отвечать на вопрос, чувствуя боль в глотке, — …вводных данных. — Хорошо. Не рви глотку. Назови себя. — Объект ноль три, девять три. Статус – особый, пометка: чёрный. Смит медленно повернул голову, бросив вопросительный взгляд на руководителя проекта, всё еще стоящего за зеркалом. — Как ты узнала об этом? Отвечай. — Это видно. — Видно ей, — Вздохнул Смит, помассировав переносицу, испытывая приступ головной боли. — Говорят, ты симулируешь. Не имея возможности это проверить, тебя было решено убить. Как смотришь на это? Девушка не ответила, вероятно, не услышав в его словах прямого вопроса. Препараты лишают не только личности и памяти, но и многого другого. Не став тянуть, Смит отключил девушку от капельницы, и, схватив её за тонкое запястье, рывком сдернул её на пол, прямо в центр растущей кляксы перехода. — Вот и узнаем, сохранила ли ты частичку себя или у него разыгралась паранойя. Смит шагнул в другой переход, открывшийся на поверхности одностороннего зеркала. Клякса вытолкнула его посреди собственного кабинета. Устав терпеть вернувшиеся боли, он в очередной раз заправился таблетками, пожелав себе скорейшего избавления. Заняв своё место за столом, он решил узнать новости, позвонив Евдору. На другом конце трубки ему посоветовали завести адъютанта, помощника или на худой конец просто очередного слугу, и больше не отрывать людей от работы. Смит терпеливо дождался, пока слуга его "хорошего друга" закончит ворчать, выслушал короткий доклад по ситуации в городе, узнал, что с ним пыталась связаться Пиггот, припомнив о брошенном Коста-Браун обещании позже связаться с ним через того самого директора СКП. Не успел он подумать, что Браун что-то сильно спешит общаться с ним, как его удивили тем, что у дверей его ждет Эми Даллон, и не одна, а со своей сестрой. Смит посмотрел на часы. Удивился ещё раз, но велел впустить сестёр. — Здравствуй Эми. — Мягко поздоровался он, когда в дверь вошла Панацея. — Прогуливаешь школу? На её сестру он даже не посмотрел, лишь отметил, что не чувствует давления ауры Славы. Впрочем, удивляться этому он не стал, помня, что в иной мир Пелид отправлял Эми не одну. — Здравствуй. Переглянувшись с сестрой, Эми осторожно опустилась на стул, стоящий у стола. Её сестра осталась стоять за её плечом. — Ты изменилась, Эми. Слава громко хмыкнула, Эми снова скосилась на сестру, тихонько вздохнув. — Ты не этого ждал, бросая меня туда? — Спросила Эми, глянув на Смита исподлобья. Настал черед Смита хмыкать. — Вижу, что-то в тебе осталось неизменным. С чем пришла? — Твое предложение ещё в силе? — В силе. — Ответил Смит. — Тебе ведь не нужно напоминать причину, по которой ты попала в тот мир? — Нет, — Эми посмотрела ему в глаза. — Не забыла. Но я понимаю, почему ты это сделал. Не скажу, что мне это понравилось, не скажу, что не обижена на тебя и на него. Но понимаю. И принимаю. — И не задумала страшную месть? — С улыбкой спросил Смит, прожигая Эми холодным взглядом. — Нет, не задумала. Не веришь мне? Смит видел, что Эми напряглась, задавая этот вопрос. Напряглась и её сестра, подобравшись и приблизившись к сестре вплотную. — Верю. Хоть это и сложно сделать. Дети в твоем возрасте обычно не способны на подобное. Принимают все слишком близко к сердцу, обижаются и несутся свершать глупости. Эми пожала плечами. — Я уже не ребёнок. Он скончался во мне где-то на Тропе. Я не вижу причин взбрыкивать. Но ещё помню, что ты говорил. Я хочу участвовать в этом. Помочь спасти сначала этот город. Затем всё остальные. — Только это? Только честно. Эми вздохнула, сжав кулаки. Опустив взгляд, она ворчливо прошептала: — Я думала, мы закончили с этим. — Посмотрев Смиту в глаза, она дала ответ: — Не только. Я всё ещё хочу перемен в своей жизни. И желательно, чтобы они были к лучшему. Мне опостылела больница. Я не могу оставаться в доме, где меня считают отродьем. И твой вариант кажется мне самым разумным. Тебе достаточно этого? Или ты хочешь добить меня? Смит покачал головой, стрельнув взглядом в сторону Славы, прекрасно поняв подтекст последнего вопроса Эми. — Я даже не знаю умиляться мне твоей наглости или оскорбляться. — Протянул он, вернув внимание на Эми. Эми, отведя взгляд, тяжело вдохнула. — Извини. — Выдохнула она. — Просто… я погорячилась. Мне жаль. — Очень сомневаюсь в последнем, — Покачал головой Смит. — Итак, значит ты со мной. Первое время будешь всюду ходить за мной. Тем более, мне тут сообщили, что я нуждаюсь в адъютанте… что-то еще? Смит увидел сомнения на лице Эми. — Ты как-то сказал, что моих родителей могут лишить прав на меня. — Помню. — Мне нужна помощь с эмансипацией. — Собравшись с собой, прямо сказала Эми. — Назовёшь причины? — Там, на Тропе, я вспомнила раннее детство. Это всё усложнило ещё сильней, однако, теперь я хотя бы понимаю, почему мать ко мне так относится. Я не могу оставаться с опекунами. Так будет легче всем. — Не всем. — Вставила Виктория, первый раз заговорив за всю встречу. — Не всем. — Согласилась Эми, обращаясь к сестре. — Но там я не останусь. — Будет тебе эмансипация. — Кивнул Смит, не желая слушать спор сестёр. — Твоей сестре тоже нужна эмансипация? С этим будет сложнее, она родная дочь своих родителей. — Нет, сама разберусь. — Вместо Эми ответила её сестра. — Хорошо. Значит, Эми, ты вспомнила детство? Своего отца тоже вспомнила? — Да. — Эми поджала губы. — Вспомнила. — Хочешь его увидеть? — Знать его не хочу. — Уверенно качнула головой Эми. — Столько времени прошло, а всё еще корежит. Будто это не он, но я убивала, калечила, ломала. — Значит, между нами не возникнет конфликта, когда я его убью? Эми смотрела на Смита в течение минуты. — Не возникнет. — Покачала она головой. — Мой отец не тот человек, о ком стоит плакать. — Удивительно, но я доволен твоим ответом. — Удивительно? — Не скрыла своего удивления Эми. — Неважно, не обращай внимания. — Отмахнулся Смит. — Ладно, — Эми пожала плечами, — Кстати, разве нельзя было придумать способ перемещения получше? Смит улыбнулся, почувствовал в словах и голосе Эми настоящий крик души. Похоже ей очень не понравилось так путешествовать. — Использую то, что имею. — Продолжая улыбаться, ответил Смит. — К твоему «другу» остались претензии? — К шпиону, которым я обманулась? — Вставила Эми. — Я пока не готова о нём говорить. Раньше, думала, что смогу его простить, после Тропы не уверена в этом. — Хм, ко мне претензий нет, а к нему остались? — С иронией отметил Смит. — Ты никогда не был моим другом. — Пожала плечами Эми. — Не могу считать то, что ты сделал предательством. То что сделал… Рыжик… то что он делал. Он ведь разумен, я права? Как человек разумен? — Практически. — Подтвердил Смит, немного слукавив. — Поэтому, я не смогу оправдать его действия тем, что он выполнял твой приказ. Все равно буду чувствовать, что меня предали и обманули. — Вам, вероятно, придётся, рано или поздно, пересечься. — Заметил Смит. — Лучше поздно, чем рано. — Покачала головой Эми, чуть скривившись. — Хорошо, я тебя понял. Пока мы в городе, жить будешь тут. На этаже достаточно пустых квартир. Позже, тебе придется пройти необходимую подготовку, закончить старшую школу. Получить нормальное медицинское образование. От тебя потребуется знать, что ты лечишь. Полагаться лишь на способности - та ещё глупость. Но это позже, когда будет время. Тебя это устраивает? Эми не спешила с ответом, о чём-то сильно задумавшись. — закончить старшую школу - обязательное условие? — С неохотой спросила она. — Увы. — Развел Смит руками. — Понятно, я поняла. Согласна. Ещё что-то? — Ты говоришь так, будто уже не рада своему решению. — Заметил Смит. — Все выглядело куда радужней, когда я не знала, куда лезу. — Поверь, ты ещё не знаешь, куда лезешь. Впереди тебя ждет масса открытий. — Коротко рассмеялся Смит. — Звучит как угроза. — Прищурилась Эми. — Тебе почудилось. Сегодня осваивайся, выбери себе квартиру на этаже, приведи себя в порядок. Работать начнем завтра. — Смит поднял со стола мобильник, набрав номер. — Агата. Зайди ко мне. Пока женщина не пришла, Смит перевел внимание на Викторию Даллон. — Ты так и будешь всюду сопровождать сестру? — Произнес он, пронзив девушку холодным взглядом. Виктория Даллон нервно дернула плечом. — Я тебе не доверяю, — Пробурчала она, не отводя взгляда. — Так что, да. Я буду её всюду сопровождать. Смит посмотрел на Эми. Эми, догадываясь о мыслях, гуляющих в голове Смита, неопределенно пожала плечами. Смит усмехнулся. Эми Даллон действительно сильно изменилась, побывав в ином мире. Это его устраивало. Он также не собирался отрицать и некоторого удовлетворения от того, что Эми выжила. Потеряйся она там - он бы расстроился, этого он так же отрицать не хотел и не мог. — Похоже, ты уже действительно не та Эми, что упала в воды Леты. — Протянул Смит. Вернув внимание на её сестру, он сухо произнес. — Тебе я тоже не доверяю. Позже подпишешь ещё пару бумаг. С семьей разбираться будешь сама. Ясно? Виктория кивнула. — Вот и хорошо. А сейчас займитесь своими делами. У меня важная встреча. — Смит перевел внимание на приоткрывшуюся дверь. — Агата, забирай обеих. Размести их на этаже. Отведи их к Евдору. Старшая должна подписать ряд бумаг. Он поймет, какие именно. Если захотят, проведи по штабу, там, где можно. — Открывая переход у себя за спиной, Смит обвел сёстер взглядом.— Всё, ступайте. Не дожидаясь ответа, он вышел из-за стола и шагнул в кляксу, чтобы тут же исчезнуть в её объятиях. Клякса вытолкнула его у здания СКП, в неприметном переулке. Закурив очередную сигарету, он поплелся к зданию СКП, аккуратно перешагивая через лужи крови. Тела хоть и успели уже убрать, но смыть кровь ещё не удосужились. Вся улица сейчас пестрела багровыми кляксами, на манер его переходов. Обойдя автомобильный кран, с трудом поднимающий изорванный корпус бронемашины при помощи своего менее крупного товарища, Смит скрылся в холле СКП. Он бы не удивился, если бы увидел внутри группу туристов, внимающих словам приятного экскурсовода, но вопреки его ожиданиям, холл СКП, впервые на его памяти выглядел так, как должна выглядеть приёмная штаба полувоенной организации. Всюду, куда неглянь - сотрудники СКП, облаченные в нормальное обмундирование. В их руках - оружие, не распылители пены. Из потолков выглядывают автоматические турели, в самую душу заглядывающие своими спаянными стволами. За место симпатичной девушки за стойкой регистрации, стоит солдат с квадратной челюстью. У СКП, к удивлению Смита, получилось переключиться на военные рельсы куда как быстрее, чем полагал Смит. К слову, он вообще сомневался, что в случае подобного кризиса, СКП успеет отреагировать согласно ситуации. У регистрации он надолго не задержался, стоило сообщить к кому он, так его тут же отправили к лифту. Он уже не удивился, когда к нему приставили двух солдат в качестве сопровождающих. До кабинета Пиггот они добрались быстро, и задерживать в приёмной его никто не стал. Сопровождающие остались за дверью. — Директор Пиггот. Смит, помня, что дневной лимит вежливости иссяк, а возвращающиеся боли не добавили настроения, плюхнулся в кресло для посетителей, не дожидаясь ответа женщины. — Мистер Смит, кажется так вас называют те, с кем вы пересекались ранее, — Женщина посмотрела на него сквозь недобрый прищур. — Ни разу не была в качестве посыльного, и привыкать к этому не собираюсь. Возьмите и идите. — Женщина, пошарив в столе, вынула из его недр сложенный надвое лист бумаги, и положила рядом с ним. — У меня вал работы. Смит глянул на лист, лежащий с его края стола. Взял его и, не проронив ни слова, поднялся с кресла. — Постойте. — Смит остановился, посмотрев на неё через плечо. — Благодарю за помощь с обороной штаба. Ваши бойцы выиграли так нужные нам минуты. Соболезную потерям. Смит кивнув, вышел из помещения. Не задерживаясь ни секунды, он покинул здание, распрощавшись со своим сопровождением на выходе из лифта. Вернувшись в тот же переулок, Смит раскрыл лист. Внутри оказалась только одна фраза, написанная от руки. Лист вспыхнул белым пламенем в его ладони. Смит шагнул в Кляксу, выронив пепел на асфальт. Клякса вытолкнула его на возвышенности, посреди чистого поля. С его позиции, как и ночью, был хорошо виден участок дороги, еще несколько часов назад подвергшийся бомбардировке. Он успел закинутся таблетками ещё один раз, но стоило кончику сигареты, зажатой между его пальцев, заняться дымом, как на горизонте, с юго-запада, он заметил чёрную точку. В приближающемся к нему силуэте он распознал знакомую фигуру. Александрия сегодня была в своём костюме, однако снизившись, она сняла шлем с головы. — У тебя отличные пророки. — Смит, сделал затяжку, указав кончиком сигареты на глаз женщины. — И хирурги. Глаз на место вернули быстро. — У них имеется опыт. — Сжав шлем подмышкой, Александрия опустилась на землю в паре шагов от Смита. — Слышала, ночью у вас была заварушка. — Да, была. Сейчас приводим город в порядок. — Также говорят, Кайзер скрылся от твоих людей. Смит усмехнулся, глянув в глаза Александрии. — От меня он не сбежал. О Кайзере можно забыть, так же как и о Лунге. Давай закончим говорить о погоде и перейдем к делу. Ты, помнится, хотела поговорить о Конце Света. Что ты знаешь о нём? Женщина кивнула, её взгляд незаметно ожесточился, лицо, истратив всякое благодушие, окаменело. Напрягшись всем телом, словно боясь даже говорить об этом, она прошептала: — Сын не тот, за кого себя выдаёт...