***
Круасон расслабился в кресле в своем кабинете и с ностальгией перебирал старые оперные буклеты, прикидывая, на какое представление можно сходить на грядущей неделе. Дождь стучал по карнизу, и как часто бывает в ненастные промозглые дни, сухая комната, освещённая тёплым светом, казалась очень уютной. Пламя свечей горело ровно, освещая кабинет золотистым светом, но вдруг огоньки качнулись от внезапного дуновения. Круасон поднял взгляд. — Я никого не... Кто вы? На пороге кабинета стоял человек в буровато-сером плаще. Причём плащ, несмотря на погоду, выглядел сухим. Обвязанная вокруг головы куфия закрывала лицо пришельца. Круасон мог видеть только глаза, и выражение этих глаз ему не понравилось. — Что вы хотите? Неизвестный извлёк на свет маленький арбалет с пистолетной рукояткой. Круасон в испуге вскочил. — Один крик, и я стреляю, — предупредил пришелец с едва заметным акцентом. — Вы наёмный убийца? — голос Круасона предательски дрогнул. — Как посмотреть. У меня к вам разговор, и он важнее вашей гибели. Взгляд Круасона метнулся по комнате. Оружия под рукой не было, а до ближайшего канделябра целых пять шагов. За неимением лучшей стратегии Круасон расправил плечи и поднял подбородок. — Кто вас послал? — спросил он, собрав остатки высокомерия. Круасон был аристократом и знал правила. Наёмный убийца должен представиться и назвать заказчика*, если клиент задаст правильные вопросы. А ещё он обязан дать клиенту шанс на спасение. Это очень важно. Но в то же время правила предписывали убийцам носить чёрное, и сейчас что-то явно шло не так. _________________ *Но только в том случае, если жертва действительно умрёт, а не сделает жертвой самого убийцу. Во втором случае правила полностью меняли полярность. _________________ — Имя моего хозяина значения не имеет. Мне нужен компромат на Атыллу. — Что? — Где ты прячешь свой грёбаный компромат, сукин сын? Круасон окончательно растерялся. Ему всегда казалось, что обладатели классического образования, которым славилась Гильдия Убийц, чертыхаются исключительно на лататинском. — Вы... от истанзийцев? — догадался Круасон. — Отличное озарение, только я задал вопрос. Круасон попятился, чтобы оказаться ближе к тяжёлому канделябру, стоявшему на письменном столе. — Я предлагаю мирный путь решения конфликта, — вскинул он руки. — Давайте... — Псевдописьма Атыллы. Где они? — Почему псевдо? — Генерал чист перед народом! Круасон за спиной потянулся к пресс-папье, чтобы запустить им в незваного гостя и спрятаться за креслом. Истанзиец щёлкнул предохранителем арбалета. Рука Круасона остановилась на полпути. Только сейчас до лорда стала доходить вся серьёзность положения, в которое он себя поставил. Несмотря на стук крови в висках, а отчасти благодаря ему, у Круасона завертелись мысли, стоит ли упорство здоровья, а возможно и жизни? — Мой надёжный человек воспользуется компроматом, если вы меня убьёте, — выложил он последний, как ему казалось, козырь. — Кстати, о надёжном человеке. И кто это? На меня смотри, золочёный индюк, а не на подсвечник. Два шага в сторону. Кто?***
Один эфебский философ говорил, что люди видят не подлинный мир, а являются зрителями в театре теней. Они сидят спиной к огню, а представление устроили фокусники, которые ходят за ширмой с фигурками на палках и загадочно молчат. Благодаря этой глубокой мысли ученики философа пришли к выводам, что надо внимательно выбирать траву, которую куришь, и что глазам верить нельзя. Особенно после травы. Кервину тоже не хотелось верить глазам, но тени на стене комнаты его слишком настораживали. Боковым зрением он заметил, что Измаил сменил точку наблюдения. Юноша подобрался к нему. — Измаил, ты видишь тени через приоткрытую штору? — сказал Кервин, не отрывая глаз от светящегося окна. — Внутри что-то происходит. — Вижу, и мне это не нравится, — согласился Измаил. — Это окно кабинета Круасона. Пошли.***
Дверь, оставленная незапертой, отворилась. — Дорогой, мне показалось, кто-то прошё... — леди Круасон замерла на пороге, пораженная увиденным. Истанзиец направил на неё арбалет. — Без шума, госпожа, не то убью. Входите. Ну! Леди Круасон, как загипнотизированная, шагнула вглубь комнаты. Убийца схватил её за руку, рывком притянул к себе и приставил остриё короткой арбалетной стрелы к её горлу. — Твоя жена, я полагаю? Либо я её прикончу, либо ты начнёшь сотрудничать. Ответ? Леди Круасон, как и полагается приличной аристократке из бульварных романов, немедленно упала в обморок. Правда в притворный.* Истанзийский агент крякнул. Не подумайте, леди Круасон не была толстой**, но кринолины, турнюры, корсетные каркасы и многочисленные юбки любой даме способны добавить килограммов. _________________ *В настоящий как-то не получилось, хотя её светлость честно старалась. **Что не мешало леди Круасон при случае пытаться сесть на какую-нибудь модную диету. _________________ Перехватив безвольное тело поудобнее, истанзиец повернулся к хозяину дома, который нервно облизывал губы. Лорд Круасон никогда не мечтал делить с женой печали и радости, и упасите его боги от глупейшего желания умереть с ней в один день! Однако если хорошенько задуматься, годы жизни под одной крышей не были такими уж ужасными. Они вообще не были ужасными. У них с Клариссой возникло что-то вроде привязанности, основанной на дружных и упорных попытках не придушить друг друга ещё в медовый месяц. Такое нужно ценить. В последние недели в отношениях и вовсе наметилось маленькое потепление. Теперь они куда чаще общались друг с другом, пусть и на повышенных тонах. В общем, Круасон твердо понял, что не хотел бы наблюдать, как его супругу убивают. Да и болт арбалета мог в одну секунду сменить направление с её шеи на его лоб. — Если я выполню требование, вы уйдете? — спросил Круасон. — Да. — И оставите нас в покое? — Конечно. Зачем вы мне нужны? — Хорошо. То, что вас интересует, находится в этом доме. Я покажу. Леди Круасон приоткрыла один глаз из любопытства. Обмороки обмороками, а посмотреть хотелось. Лорд Круасон дрожащими руками отворил дверцы шкафа, вынул несколько книг и открыл тайник в задней стенке. Тайник был маленьким, но достаточного размера, чтобы прятать в нём бумаги. Истанзиец покосился на окно. Движение в темноте или показалось? — Вот его письма, — сказал Круасон и бросил на стол сложенные пожелтевшие листы, покрытые почерком идентичным почерку Атыллы. — Отойдите к стене. Круасон подчинился. Истанзиец, не выпуская безвольно висящей на его руке заложницы, шагнул к столу, взглянул на письма и кивнул удовлетворенно. Прежде чем глаза Круасона успели наполнится ужасом, он направил в него арбалет и спустил курок. Леди Круасон завизжала, моментально выходя из образа, и в следующую секунду осела на пол с перерезанным горлом. Крик перешёл в хрип. Истанзийский агент, тихо ругаясь на своём языке, снова бросил взгляд во мрак за окном, схватил письма и выскочил из комнаты. Через несколько секунд стекло форточки разлетелось вдребезги. В проём просунулась рука и отперла большую створку окна. На пол комнаты спрыгнули две тёмно-зелёные фигуры. При виде тел, плавающих в лужах крови, раздалась тихая брань, тоже отнюдь не лататинская. — В подвал к оружию. Быстро! — велел Измаил. Разнёсшийся по дому крик перебудил всех, кто успел лечь спать, и всполошил тех, кто ещё не успел. Слуги зажигали в доме свечи, кто-то побежал в хозяйский кабинет, кто-то, нечего не понимая, пытался узнать новости у своих товарищей, которые тоже ничего не понимали. Измаил и Кервин скользили по коридорам бесшумными невидимками, и в царящей суматохе никто не обращал на двух клерков внимания. Трудно заметить то, чего никак не планируешь увидеть. Кусок стены пошёл прогуляться? Да нет, не может быть! Скоро по дому разнеслись новые крики: слуги обнаружили тела.***
Убийца парой сильных ударов распахнул дверь подвала, куда лорд Круасон положил полученную посылку. Лучевая пушка всё так же покоилась в ящике, в котором её доставили. Обычный подвал, хлипкие замки, полка на самом виду. Как можно так небрежно хранить бесценное оружие?! Если бы было возможно, истанзийский агент с удовольствием пристрелил Круасона ещё раз. Только за одно это. Убийца пошарил в ящике, разворошил солому. Какого шайтана? Почему здесь нет инструкций? Он же своими глазами видел, что этот индюк оставил ящик здесь, в подвале, и ничего с собой не забирал. Круасон не успел бы их незаметно перепрятать. Убийца ещё раз суетливыми движениями разгрёб солому, приподнял ящик, чтобы заглянуть под него и за него, осмотрел соседние полки. Дальше искать не было времени, враги сидели на хвосте. Убийца спрятал лучевое оружие под плащом и выбежал из подвала.***
Зигфрид затаился во дворе на дереве у ограды. Отсюда была видна большая часть сада. В доме загоралось всё больше окон, в них мелькали силуэты встревоженных людей. Вдруг из окна первого этажа выскочил человек в тёмном плаще. Плащ заметно топорщился из-за какого-то большого предмета, спрятанного под ним. Этот человек не мог быть одним из своих, свой просигналил бы. Зигфрид вскинул арбалет и выстрелил, но противник словно ожидал, что его будут подстерегать, и шарахнулся в тень. Арбалетный болт прошёл точнёхонько над плечом. Осознав реальность угрозы, незнакомец рванул к воротам. Зигфрид прицелился снова, ориентируясь на движение во мраке. Новый выстрел достиг своей цели. Неизвестный враг выскочил за ограду, сильно хромая: из его ноги торчала стрела. Зигфрид каркнул вороной, подавая сигнал товарищам, и спрыгнул сразу на мостовую, поскольку часть ветвей свисала за ограду. Он оказался совсем близко от беглеца, к тому же раненного. Ничего не стоит догнать. Враг резко развернулся и метнул какой-то предмет, вынутый из-под плаща. Зигфрид не успел отпрыгнуть, когда у его ног разлетелось стекло и полыхнуло пламя. Кервин и Измаил, выскочившие из чёрного хода, не сразу поняли, что произошло, когда раздался хлопок, слившийся со стеклянным звоном и криком. Следом разбилось что-то ещё, и по улице разлились густой дым и запах мятного масла. Измаил и Кервин бросились за ограду и успели заметить, как исчезла в дыму размытая фигура. Окровавленный и обожжённый Зигфрид корчился на мокрой мостовой среди битого стекла.***
Аманита и Йохан были ещё не очень далеко, когда услышали условный вороний крик. — Что-то случилось, — сказала Аманита. — Стоит вернуться. — Кто-то попытался проникнуть в дом? — Вот и узнаем. Они перешли сперва на быстрый шаг, а потом на бег.***
Кервин сидел рядом с Зигфридом на неосвящённой стороне улицы. Тщательно прятаться не имело смысла, расцветка одежды в любом случае сыграет свою роль. Кервин аккуратно прислонил Зигфрида к стене здания и наблюдал, как останавливается кровь, струившаяся из раны на руке коллеги. Охотиться на сбежавшего убийцу было бы сейчас морально проще, чем оказывать первую помощь. Обида на Зигфрида улетучилась, будто и не было. Оставалось только лихорадочное волнение. Кервин постарался эмоционально отстраниться от событий, хотя это было почти невозможно, и делать то, что нужно. Темнота мешала как следует рассмотреть полученные старшим товарищем увечья, но в какой-то степени это было даже хорошо. По крайней мере Кервин не видел во всех деталях изуродованного лица, которое Зигфрид только частично успел заслонить рукой, и торчащего из глаза осколка. Рядом появился зелёный остроухий бесёнок. — Дело сделано? — спросил Кервин. Бесёнок кивнул и запрыгнул в протянутый органайзер. Брайн изъял у них Даниэлем ночной иконограф до тех пор, пока в подобной дорогостоящей технике не появится необходимость, но Кервину удалось выпросить в замен другой казённый агрегат. У бесов-органайзеров нет воображения, они безукоризненно выполняют поручения, если чётко их сформулировать, а последние модели умеют передавать сообщения на клик-башни, что было сейчас очень полезно. — Всё будет хорошо, Зигфрид, ты слышишь? Надеясь успокоить и поддержать товарища, Кервин взял его за правую руку, которая меньше пострадала от взрыва, и раненный слабо пожал руку юноши в ответ. Справа из тьмы соткались два силуэта. Кервин быстро встал с корточек, готовый к обороне, и облегчённо прислонился к стене, узнав своих. — Что произошло? Какая нужна помощь? — спросила Аманита, переводя взгляд с Кервина на Зигфрида, который был на грани отключки. — И где Измаил? Мы услышали условное карканье и решили вернуться. Очевидно, не ошиблись. — Лорд и леди Круасон убиты. Их убийца опередил нас и выкрал истанзийское оружие буквально из-под носа, — сказал Кервин, сам удивившись, насколько ровно и сухо прозвучал его голос. — Зигфрид ранил его в ногу и пытался остановить, но не вышло. Убийца бросил склянку с чем-то горючим, и она взорвалась от удара о землю. Зигфрид получил ожоги и раны от стекла. Я мог только остановить кровь: один осколок рассёк крупный сосуд на руке. Остальное лучше делать медику и при нормальном освещении, — только сейчас в голосе Кервина пробились нотки тревоги. — Измаил оставил меня с раненным и пошёл на поиски убийцы, который не смог бы уйти далеко. Пока я не слышал никаких сигналов. — Спасибо, Кервин, — сказала Аманита. — Поступим так, молодёжь. Я отправляюсь прочёсывать окрестности, а вы пошлите во дворец клик о произошедшем, пусть подключат подкрепление, и отведите Зигфрида к врачу... или отнесите. Вдвоём вы быстро управитесь. Если к тому времени мы не преуспеем и если не будет иных приказаний, тоже присоединяйтесь к поискам убийцы. — Я уже отправил во дворец клик о случившемся, — сказал Кервин. — При мне есть органайзер, и я послал на ближайшую башню бесёнка, который только что ко мне вернулся. — Значит просто просьбу о подкреплении, — и с этими словами Аманита растаяла во мраке. — Выглядит неважно, — сказал Йохан, глядя на Зигфрида, хотя что и как он сумел там рассмотреть, было непонятно. — Я знаю, где найти Игоря.***
Тёмные клерки явились во дворец только ранним утром грязные, как духи реки Анк, и очень злые. Помимо Аманиты, Кервина и Йохана в поисках участвовали Ребус и Тот-кого-невозможно-называть* — те самые клерки, которые около часа ночи должны были нагрянуть к Круасону. Также к ним присоединились Годфри, Мавис, Даниэль и ещё двое тёмных клерков, которых Кервин не знал. Ни убийцы, ни оружия все они так и не нашли. Зато нашли Измаила. С проломленной головой, но каким-то чудом всё ещё живого. Только это явно было не на долго. _________________ *Тем-кого-невозможно-называть именовали клерка с фамилией Вальбакуртегендештайн. Причина прозвища была понятна без комментариев. Ещё его называли Томом, но это было не интересно. _________________ Измаила немедленно препоручили заботам Игоря, который как раз закончил с Зигфридом. Хоронить коллегу клерки пока не собирались.* Зигфрид к этому времени был уже куда целее, чем на момент доставки в жуткий игоревский подвал. Обычный врач смог бы вытащить стёкла и обработать ожоги, но вернуть пациенту зрение было бы выше его сил. Что касается Игорей, у них всегда хранились в банках запасные глаза. _________________ *Игори даже свежий труп способны вернуть к жизни, хотя по мнению патриция Ветинари, которое укоренилось в судебной практике, если вам может помочь только Игорь, вы всё равно, что умерли. _________________ — Где и что мы могли упустить вечером? — спросил Кервин Аманиту, пытаясь стереть, но вместо этого размазывая по щеке грязь, которая естественным образом дополнила маскировочную краску. — Как могло случиться, что убийца попал в дом? — Я думаю, он проник туда заранее. Иначе кто-нибудь из клерков точно заметил бы. Кервина немного обнадёжила её уверенность. — Если бы мы пришли чуточку пораньше, то перехватили бы его, — сказал он с сожалением. — Убийца не стал бы ничего взрывать в помещении. — Не повезло с противником, бывает. Ему стоило толкнуть для Круасонов монолог хотя бы на пару минут прежде, чем выстрелить. — Зачем монолог? — Удивлён? Значит ты нормальный человек. Будем знакомы. Однако некоторые люди видят особую радость в том, чтобы насладиться поражением врага, объяснить ему гениальность своего плана, поведать о силе ненависти... Мне это как-то раз спасло жизнь. — Жизнь? — Тот наркодилер говорил почти полчаса, а потом решил показать свою рабочую карту и финансовые бумаги, чтобы я уж точно прониклась. Если бы он просто шмальнул мне в лоб, его судьба сложилась бы иначе. — Но два трупа и профуканное оружие!.. — промолвил Кервин, качая головой. — Это наше и только наше фиаско. Патриций будет очень злиться? — Наслышан про скорпионов? — странно хмыкнула Аманита. Кервин невольно сглотнул.***
Никаких скорпионов не было, но взгляд Ветинари и тон его голоса были похуже сотни ядовитых жал. Все присутствующие на разборе полетов тёмные клерки машинально становились невидимками, не зная, куда ещё можно спрятаться. Хотя под взглядом Ветинари по-настоящему скрыться было невозможно. Кервин начал смутно подозревать, почему на самом деле агатянцы делали харакири. Вопросов было много. Когда убийца попал в дом, и кто его прозевал? Что пошло не так минувшим вечером? Хорошо ли они разыскивали убийцу в городе? Что можно сделать сейчас, чтобы исправить положение? Из присутствующих только Кервин мог подробно описать, как произошли убийство и кража. Ему было тяжело и неловко от всеобщего внимания, но Ветинари, на удивление, недолго мучил его выяснением ситуации. Тем не менее выдохнуть Кервину не удавалось. Казалось бы, эта неудача не была его персональной. Рядом с ним находились куда более опытные сотрудники. И всё же в юношеском максимализме клерк был уверен, что любой, кто не справляется по высшей планке, просто плохо старается. Самое последнее, чего Кервин хотел — это разочаровать Ветинари. Что патриций теперь думает о нём? Однако рядом с Кервином стояли Даниэль и Аманита. Он чувствовал исходившую от них поддержку, хотя с Аманитой по-настоящему познакомился только сегодня. Ветинари подошёл к окну, встав спиной к подчинённым. Тёмные клерки напряглись. Им было совершенно ясно, кому предстоит разгребать возникшие осложнения. — Поиск оружия необходимо продолжать, — проговорил Ветинари ожидаемую фразу, глядя куда-то в мировое пространство, — даже если его вор уже покинул Анк-Морпорк. Чем бы это устройство ни являлось, оно представляет угрозу для жителей нашего города. Патриций развернулся лицом к тёмным клеркам. — Помимо этого существуют схемы и инструкции, которые достались мистеру Тынкеру. Кервин поднял руку, словно хотел ответить на уроке. — Слушаю вас, Кервин. — Дом Тынкера охраняется, но в него вполне можно проникнуть, милорд, — свой голос юноша услышал как будто со стороны. — Возможно, это последний шанс. Я предлагаю свою кандидатуру. Все взгляды устремились на Кервина, впиваясь в плоть, как стилеты.