Без вины виноватая

Изучив характер Аленикова за последний год, Ирина была уверена, что тот вернётся домой после работы, соберёт свои вещи и хлопнет дверью. Он был не ее кот, которого можно запросто выкинуть на улицу. И таких громких заявлений Иры терпеть был не намерен. Тем не менее к разговору они так и не вернулись. Анатолий напрочь проигнорировал требование Ирины съехать из квартиры и оставить ее, наконец, в покое. Он цеплялся за неё. Она была нужна ему. Но был ли он нужен Ире теперь? Алеников отнял у женщины работу, унизил ее, а она продолжала спать с ним и быть рядом, когда ему было плохо. А проблем у Анатолия на тот момент было предостаточно. В Министерстве не досчитали несколько миллиардов рублей после крайней поставки нового оборудования в подмосковные поликлиники и больницы. Должны были полететь головы. Тогда Алеников в прямом смысле ночевал на работе. Дело оказалось громким и им занялись вышестоящие органы. Ира всерьёз испугалась за своего сожителя, позабыв о том, что из-за Анатолия ей было достаточно и своих проблем на работе. Больше всего женщина боялась, что Аленикова могли посадить в тюрьму, обвинив его во всех смертных грехах, повесив мошенничество и отмывание денег. — Посмотри мне в глаза и признайся, что ты не имеешь к этому никакого отношения, — Ирина дрожащими руками обхватила лицо Анатолия. — Ир, я не виноват. Видимо, я кому-то перешёл дорогу, раз хотят все повесить на меня. Или таким образом меня просто хотят припугнуть. Все обойдётся. Выкручусь как-нибудь. Поверь, тебя или больницы это никак не коснётся, — убрав прядь светлых волос с лица, он нежно коснулся пальцами ее щеки. — Вся эта история не кинет на тебя тень, если ты за это переживаешь, — тяжело вздохнул мужчина. — Дурак, — прошептала Ира, опустив голову на его грудь. — Ну, какой же ты дурак, — она мотала головой. Капля слезы медленно стекла по щеке. Дыхание участилось. Губы предательски дрожали, но Ира держалась, чтобы не зарыдать во весь голос. «Выкручусь» Сколько ещё они будут выкручиваться из жизненных ситуаций? Их обоих всячески делают виноватыми в том, чего они не делали. В ответ они отчаянно бьются, чтобы доказать обратное. Но у Иры попросту не осталось больше сил со всем этим бороться. Слишком много испытаний выпало на ее долю. Ей хотелось спокойной и размеренной жизни, но в глубине души она осознавала, что этого уже не будет никогда. — Ну, дай им взятку. Всем дают. Все же берут, — озадаченно моргнула Ира. — И ты берёшь? — сердце женщины замерло, когда Анатолий пронзительно на неё посмотрел. — Конечно, беру... брала, — тут же пронеслось в голове, но озвучить мысль вслух она не решилась. Конечно, беру, а кто не берет? Работая в Бурденко, взятки стали для Павловой обыденным делом. Да и ситуация там была отличная от Склифа. Плановые операции, случаи средней степени тяжести и всегда благодарные родственники, которые готовы последнее отдать за спасённую жизнь близкого человека. В Склифе так называемые «откаты» долго не протянули и Ира была вынуждена пресечь самодеятельность с пухлыми конвертами. Хотя от дорогого коньяка или бельгийского шоколада, Павлова старалась не отказываться. Прерывисто вздохнув, Ира коснулась губами Анатолия, а после крепче прижалась к его груди, вдыхая запах его тела. Пройдя через то испытание, Ира осознала, что любила Толю. Она вдруг поняла, если бы в ту ночь мужчина воспринял ее пьяные слова всерьёз, собрал вещи и ушёл из жизни Иры навсегда, она долго не смогла бы с этим смириться. Женщина привязалась к Аленикову. Свыклась с его паршивым характером, ведь и она могла вспылить на пустом месте. Даже к пьянству привыкла, которое в последнее время сошло на нет. Он был ее мужчиной, который твёрдо знал, что ему нужно. Сам разбирался со всеми проблемами и принимал решения. Ира уже не помнила, когда в последний раз за нее кто-либо что-то решал. Всю жизнь она тащила на себе семью, дом, работу. Потом пыталась решить проблему Кривицкого. И вот теперь в ее жизни появился сильный мужчина, которого подкосила смерть сына, но кто мог справиться с таким, стойко выстояв на ногах? Те сумасшедшие недели сблизили их. Мысленно Ира простила Анатолия за насилие, надеясь, что тот больше не посмеет перейти эту тонкую грань. — Ир, слышал, у Аленикова проблемы, — слегка мешкая, выдал Кривицкий, сидя в своём кабинете, устало откинувшись на спинку кожаного кресла. — Он в состоянии сам решить свои проблемы, — Павлова намеренно сделала на этом акцент. — Ну, да, это ж не сердце новое пересадить, правильно? Тут можно и взятки дать, подкупить кого надо. И дело в шляпе. — Прекрати, — прошипела Ира. — Ты не имеешь права его судить. Вспомни, как тебя самого подставили в Израиле. Да так подставили, что аж в Россию вернулся. — Ир, я отстраняю тебя от работы на три дня, — привычным спокойным тоном произнес Гена, по-видимому, обидевшись на слова женщины. — Без сохранения заработной платы, — Ира ошарашено на него посмотрела. — Начальника включил значит, — хрипло усмехнулась она. — Слова мои на больное надавили, да? А что не уволить сразу? Кишка тонка? Ну, ничего, мы же с Толей теперь миллиардеры, — Павлова повысила голос. — Я вас больше не задерживаю, — так же спокойно произнёс Кривицкий. Ира поднялась с гостевого кресла, собираясь уходить. Бросив презрительный взгляд, с грохотом и злобой она захлопнула за собой дверь. Тогда Ира поняла, что у Анатолия кроме неё больше никого и не было. Каждый вечер, словно котёнок, он сворачивался клубком и лежал у нее на коленях. Ира гладила его по голове, перебирая мягкие волосы, и улыбалась, поговаривая, что все обойдётся. Вся эта история действительно благополучно разрешилась. Аленикова не только оправдали, но и принесли ему извинения. Ира надеялась, что инцидент послужил уроком для мужчины. Она искренне верила, что он перестанет пить, научиться сдерживать гнев и даже поспособствует возвращению Павловой на должность заведующей, но он и не собирался что-либо предпринимать по этому поводу. — Я тебя люблю, — Анатолий крепко обнял стонущую и страстно извивающуюся под ним женщину. Ира обхватила его за шею и прижалась ближе, вдыхая терпкий аромат его одеколона. Дыхание сбилось, кровь с бешеной скоростью неслась по венам двух разгоряченных тел. Неловкие поцелуи и непрекращающийся звонкий смех. Тёплые ладони скользили по ее спине. Ира откинулась назад, выпятив широкую грудь, взмывая в экстазе. Невесомые прикосновения его языка на шее, обжигающее дыхание на ямке ключицы. Она полностью отдалась блуждающим рукам мужчины. — Как же хорошо, — прошептала Ира. Еще один поцелуй. Мыслей в голове почти нет. Грудь волнующе вздымалась от наслаждения. Розовые соски затвердели от горячего мужского дыхания. Ира задрожала и, вцепившись ему в волосы, прижала его голову к своей груди. Анатолий продолжал ласкать женщину, провоцируя каждым своим прикосновением, каждым движением языка, пока она не начала двигать бедрами. Ее била дрожь, а из уст вырвался хриплый стон. Глаза были закрыты, щеки разрумянились. Анатолий не мог не упиваться этим зрелищем. — Ир… — ее ресницы вздрогнули и она открыла глаза. — Спасибо, что ты рядом, — Ира молча кивнула головой, дотронулась до его лица и провела большим пальцем по губам. Анатолий крепко сжал ее бёдра. Она в свою очередь обхватила ногами его талию и выгнулась, подставляя ему свою грудь. Пара захлебывалась своим дыханием, содрогаясь в конвульсиях. Голова кружилась. Внизу живота все сжалось и Ира чувствовала его в себе, снова ощущая его возбуждение. Он прильнул к ее губам в глубоком поцелуе, вложив в него всю свою страсть, чтобы она поняла, что он не готов был от неё отступаться и хотел меняться. Ира старалась расслабиться и наслаждаться ласками мужчины. Но каждый раз, открывая глаза, она боялась вновь увидеть перед собой его стеклянные глаза. Женщина всякий раз вздрагивала, когда чувствовала холодные пальцы на своей шее, представляя, что они снова сцепились в замок. После пережитого сексуального насилия, Ирина долго не могла подпустить мужчину близко к себе. Она словно заново училась первым отношениям. По окончании рабочего дня, Анатолию хотелось эмоциональной разрядки, однако Ира на корню пресекала любые ласки и прелюдии. С большим трудом Алеников пытался вновь заслужить доверие Иры. После стольких предательств и обид, женщина старалась найти в себе силы, чтобы выстоять и не упасть духом. За эти месяцы она впервые пришла на работу в довольно приподнятом настроении. У входа в больницу ее перехватил Константин, который, несмотря на прошлые трения и конфликты, старался всячески поддержать бывшую начальницу в этой непростой ситуации. — Доброе утро, Ирина Алексеевна! — он радостно подбежал к ней сзади. — Доктор Лазарев, рада вас видеть, — улыбнулась Ира. — Правда? — он удивлённо уставился на женщину. — А что вы так на меня смотрите? На мне что, узоры? — Да нет, просто... — вдруг замешкался парень. — Неожиданно как-то вас так рано видеть. — Ну, опаздывать это как раз-таки по вашей части, — покосилась на него Ира. — Вот теперь все в порядке, — облегченно вздохнул Лазарев, открывая дверь больницы. — Что? — Проходите, говорю, — он пропустил женщину вперед. — Спасибо! — Нин, я пришёл, — радостно развёл руками Лазарев. — Надо же, Константин Германович, и даже не опоздал, — улыбнулась Нина. — Нин, ну, чего ты, — он покосился на Павлову. — Доброе утро, Ниночка! — на удивление бодро поздоровалась Ира. — Так, Нин, ладно, я на обход. Потом Брагин обещал забрать меня на крутецкую операцию. — Кость, ну, у меня пациент в смотровой ждёт, — заныла Нина. — Меня нет, — он помахал рукой. — Ирина Алексеевна, тогда пациент ваш. Не посмотрите? — Конечно, Нина. Я только быстро переоденусь. А что, Олег Михайлович уже здесь? — поинтересовалась Ира, оставляя свою роспись в журнале. — Так он и не уходил ещё с ночи. У него там какая-то плановая. Они с Маринкой вон все утро уже что-то решают. — А что, доктор Брагин теперь у нас подрабатывает в нейрохирургии? — Нет, это Марину позвали, чтобы она контролировала ход операции. — Да-а, — протянула Ира хрипло. — Как много ты, оказывается, не знаешь, когда ты не начальник. — Зато голова не взрывается от всего. Лично у меня уже мозг кипит, — тяжело вздохнула Нина. Голова у Иры взрывалась и ещё как. Она лишь умело скрывала все свои чувства. Кривицкий до сих пор дулся, Брагину ей было стыдно даже в глаза смотреть без весомой причины, Аленикова снова начало штормить. Вот, что значит стабильность в жизни Иры. Пациент уныло ждал на больничной койке…