Женщина всегда знает, когда ей изменяют. Для этого не надо быть высококлассным детективом или обладать дедуктивными способностями. Она просто все чувствует и это тонкое женское чутьё никогда не подводит. И для этого мужчине совсем необязательно не выпускать телефон из рук или приходить поздно ночью перепачканным помадой. Она ощущает, что что-то пошло не так.
Вот и в последнее время Ирину практически не переставало покидать чувство, что Анатолий отдалился, а его отношение к ней заметно резко изменилось.
— Сегодня привезли пациента. Представляешь, пять часов оперировали. Ног совсем не чувствую, ещё и шея затекла, — жаловалась Ира за ужином, делясь переживаниями прошедшего дня. Алеников даже не пытался вникнуть в смысл слов, дежурно отвязавшись одним простым «Понятно». Его совершенно невозможно было разговорить на беседу, словно каждое произнесенное слово удручало его.
Он смотрел на Ирину абсолютно пустым взглядом. Сквозь неё. Находясь рядом, Алеников мысленно был где-то в другом месте. Безмолвный, нудный и совершенно безэмоциональный, он уходил в себя, устало вздыхая от ее каждого действия или вопроса.
— Ну, чего ты сидишь. Покорми кота или сделай что-нибудь полезное, если тебе не чем заняться. Уткнулся в свой планшет, — на минуту женщина вспомнила, как его сын точно так же не мог оторвать взгляда от дорогой игрушки в их самую первую встречу. Сын своего отца…
— Вот что ты ко мне пристала, а? — он отложил планшет и медленно снял очки, прожигая Ирину взглядом.
Повисла напряжённая пауза, которая не сулила ничего хорошего. Ира мысленно жалела, что создала конфликт на пустом месте, зная, что Алеников мог вспылить из-за любой мелочи. И эти вспышки агрессии были поистине страшны.
— Тебе мало подчинённых на работе что ли, которыми ты можешь вертеть, как хочешь? Больше никогда не говори, что мне делать. Даже не смей со мной разговаривать в таком тоне, ясно тебе? — он повысил голос и едва сдерживая гнев, сжал кулаки, отчего на них выступили вены. Ира ошарашенно распахнула глаза, не в силах произнести хоть слово. Холодный голос заставил прирасти к полу, вытягивая наружу глубинный страх, что на этот раз мужчина не сможет сдержаться и снова причинит ей боль.
Каждый раз Алеников словно искал малейший повод, чтобы упрекнуть женщину. Если бы кто-то другой посмел так разговаривать с Павловой, он бы уже давно был послан на все четыре стороны без обратной дороги. Ирина была из тех людей, которые за словом в карман не полезут точно и легко могут выругать, уколов острым словом. Ситуация с Анатолием была полностью противоположной. Он зажимал ее у стены и буквально втаптывал в землю, пытаясь сломить сильную, уверенную женщину, самоутверждаясь этим. Его категорически не устраивало, что кто-то умнее руководил им, потому он и отыгрывался на Ире. Искусный манипулятор, глубоко несчастный внутри. Повезло же ей.
В связи с этим, Ирина стала догадываться, что причина всего этого «явления» крылась не только в смерти сына. Она была уверена, что у Анатолия появилась другая женщина. Мужчина он был видный, к тому же при высокой должности и материальной обеспеченности. Большое количество работы, сумасшедшие графики, отчего на плотские утехи практически не оставалось сил. В глубине души она понимала, что измена была лишь вопросом времени.
Сама же Ирина больше не боялась измены. Она пережила ее не раз и не два, и очень хорошо знала этот горький вкус. Будучи замужем за Павловым она догадывалась, что тот крутит романы с аспирантками у неё за спиной. Однако, когда он признался и сообщил, что уходит от нее — это все равно стало настоящим шоком для женщины. Она его тяжело отпустила: были слёзы, унижения; были попытки остановить его, образумить, но тщетно. И хотя его предсказание об одиночестве не сбылось, после пережитых романов, женщина была бы не прочь встретить старость одна.
— Толь, — она положила руку ему на грудь, губами коснувшись уголка его рта.
— М? — устало промычал Алеников, игнорируя ласки женщины.
— Толя, — она потянулась к нему и почти невесомо поцеловала в губы.
— Ир, давай не сегодня. Я очень устал, — Анатолий снял очки, убрал их с планшетом на рядом стоящую прикроватную тумбу и тяжело вздохнув, сжал подушечками пальцев напряженную переносицу. — Доброй ночи, — за этим последовал его небрежный поцелуй в щеку. Он выключил светильник со своей стороны и повернулся на бок, открывая взору Иры широкую спину.
Она растерянно заморгала глазами. Не раздумывая долго, Ирина гневно стянула одеяло на свою сторону и задумчиво уставившись в потолок, стала нервно перебирать пальцами.
— Детский сад, — усмехнулся Алеников, после чего свернулся калачиком, скрестив руки на груди.
Проворочавшись полночи, женщина не смогла сомкнуть глаз. В голову лезли настораживающие мысли. Алеников перестал ее донимать, перестал оказывать знаки внимания и ласки. Казалось, что она просто перестала существовать для него, как женщина. Анатолий увлёкся ею, когда та была еще начальницей. Нашёл себе ровню, однако не смог ее обуздать. В результате она ему просто надоела. Стервозная карьеристка с невыносимым характером.
Вздорная начальница.
В темноте комнаты блеснула металлическая застежка. Ира нервно теребила край одеяла, изредка поглядывая на дипломат Аленикова. Не справившись с любопытством, женщина заставила себя подняться с кровати. Взяв увесистый кейс, она окинула крепко спящего Анатолия взглядом, и бесшумно вышла из спальни. Ира положила кожаный портфель на кухонный стол и, всячески пытаясь оттянуть момент, налила себе стакан воды. Делая жадные глотки прохладной влаги, она не отводила взгляд с чёрного кейса.
— Это ведь неизбежно, да? Я же не проверяю его, ни в чем не подозреваю, — Ира потрясла рукой, указывая на дипломат. — Я просто хочу убедиться, что меня не обманывают. И что же ты собираешься там найти, Ирочка? — женщина вела внутренний монолог.
Тяжело вздохнув, она все же подняла металлическую защелку и открыла дипломат. Куча бумаг, пара визиток, таблетки от головной боли, успокоительные, пластиковые карты и несколько пачек долларовых купюр, перетянутых резинками.
Надо же… она никогда не интересовалась, чем жил Алеников. Не пыталась поговорить с ним о личном, залезть в душу. Она не чувствовала себя его женой. Просто два знакомых человека живут под одной крышей. Быть может, и не таких знакомых?
В потайном отсеке лежала стальная фляга, по всей видимости, с многолетним виски и то, чего больше всего боялась найти Ира. Она дрожащими пальцами взяла бархатный футляр. Внутри прямоугольной коробочки лежало довольно крупное колье из переливающихся, незнакомых ей камней. Ирина прекрасно понимала, что это предназначалось не ей, ведь Алеников уже дарил ей дорогой кулон в прошлом месяце, чтобы в очередной раз оправдать своё беспробудное пьянство.
Она тяжело вздохнула и прикрыла глаза.
— Не доверяешь мне? — хриплый голос сзади заставил Иру вздрогнуть от неожиданности.
— Ты изменяешь мне? — спокойно спросила она, не обернувшись.
— Ир, — устало вздохнул Анатолий, обняв женщину сзади.
Прежде чем Ира успела возразить, он одной рукой откинул в сторону растрепавшиеся волосы и принялся целовать ее шею, легонько покусывая нежную кожу. Ладони медленно скользнули по изгибу талии, приподняв подол тонкой сорочки. Вдруг Ира почувствовала, как холодные пальцы пробрались под самое кружево белья и осторожно проникли внутрь. Откинув голову ему на плечо, она тихо охнула. Умелые пальцы ласкали, дразнили и возбуждали. Ее бедра предательски сомкнулись, когда пальцы медленно проникли глубже. Его ласки разрушили здравомыслие женщины, сжавшись в тугой узел внизу живота. Ухватившись за край стола, она хрипло застонала, содрогаясь всем телом, не в силах подавить нахлынувшую страсть. Женщина ненавидела себя за это. Вместо громкого скандала и пощечины за предательство, она измученно извивалась в его крепких руках, даже не пытаясь оттолкнуть. Контроль давно утерян, а вся власть полностью в руках мужчины. Анатолий неторопливо освободил Ирину от своих объятий и почти невесомо поцеловал ее в оголенное плечо. Женщина тяжело задышала, пытаясь собраться с мыслями. Алеников молча стал собирать разбросанные бумаги обратно в портфель. Подправив колье, он громко захлопнул футляр, отправив его на дно.
— Толь, если меня опять предают, я должна знать, — горько усмехнулась Ира, наблюдая за его невозмутимыми действиями.
— Больше никогда не ройся в моих вещах, — от тона его голоса, у женщины сжалось сердце, а по телу прошёл холод. Делая вид, что ничего не произошло, Алеников защёлкнул дипломат, убрал его на банкетку в прихожей и вернулся в спальню.
Телом овладела неприятная дрожь. Ирина тяжело вздохнула, закрыв лицо руками. Мужчины изменяют. Хоть раз. Возможно, не все, но изменяют. Забавно, ведь даже предъявив в лицо все доказательства, мужчина никогда не признается в своей измене. Он будет увиливать от ответов, изворачиваться, провоцировать громкие скандалы — тем самым стараясь снять с себя всю вину. Ирина должна была это предвидеть. Если Алеников когда-то изменял своей жене, а он несомненно это делал, то он будет изменять и Ире. До чего иронично получается: у Анатолия две любовницы и обеим он изменяет.
Ирина отчуждённо достала открытую бутылку вина из холодильника и сделала несколько глотков прямо из горла, зажмурившись от удовольствия. Оставляя красный след, по шее на грудь стекали холодные алые капли.
— Это ведь не мне кулон, да? — она нервно перебирала пальцами, лёжа на кровати.
— Нет, — спокойным тоном ответил Алеников.
— Какая же ты сволочь, — Ира издала нервный смешок. На её глаза выступили слёзы, благо в кромешной тьме их было совсем не видно. Быстро смахнув слезинки, она тихо прошептала почти дрожащим голосом: — Сволочь!
Беззвучный телевизор, кот, мурлычущий рядом и бутылка вина — вот они атрибуты каждого вечера женщины последний месяц. Не было скандалов, истерик. У неё просто не осталось сил бороться с очередным предательством. Сердце не чувствовало боли или обиды. Только разочарование. Одно большое разочарование. Женщина снова в себе закрылась и, кажется, навсегда позабыла слово «доверие».
— Ир, ну, ты же это сейчас несерьезно про измену? — Анатолий стоял перед зеркалом и пытался завязать новый галстук. — Неужели ревнуешь? — он игриво поднял бровь, посмотрев на отражение женщины.
— Вы у меня мужчина видный, Анатолий Борисович, — Ира подошла сзади и погладила его широкие плечи. Дорогой итальянский костюм идеально сидел на мужчине. Высокий, ухоженный, подтянутый — он и правда пользовался интересом у девушек и женщин, но не с одной из них делить Аленикова она не собиралась.
Ирина поставила ему условие: если у него есть другая, он может катиться вместе с ней на все четыре стороны. Ведь самое глупое, что может сделать женщина — это жить с мужчиной, которому не нужна.
— Я больше не собираюсь тратить свои нервы. Делай, что хочешь. Спи, с кем хочешь. Меня только не трогай, если у тебя осталась хоть какая-то капля жалости ко мне, — проговорила она тогда в темноту.
Вдруг ей померещилось и никакой измены не было? Анатолий ведь так и не признался, а подарок мог быть кому угодно, Алеников мог себе позволить. Он играл с ней. Испытывал на прочность. Ждал, когда она сломается. Слишком тяжелая была игра, в которой у Иры уже заканчивалось количество жизней.
— Не надо орать! Я просто спросила, во сколько ты придешь, — прошипела Ирина, ступая по длинному коридору больницы. — Знаешь, твоё долбанное министерство занимает все больше и больше времени, — она приложила трубку к другому уху. Удерживая телефон плечом, Ира поставила размашистую подпись на бумажке, которую принесла ей медсестра. — А ты сегодня тоже поздно придёшь? Ой, да ни в чем я тебя не подозреваю, — она раздраженно наморщила лоб. — Просто хотела по-человечески с тобой поужинать. Я сегодня как раз пораньше освобожусь, — она перевела взгляд на наручные часы. — Могу что-нибудь приготовить.
Алеников осознал свою оплошность. Ирина обо всем догадывалась и он уже ничего не мог с этим сделать. Доверие было разрушено. Конечно, от этого она не стала по-другому относиться к мужчине, но и простить предателя тоже не могла. В свою очередь, он молча наблюдал за тем, как женщина спаивала себя каждый вечер. С приходом некогда любимого Аленикова, вся ее жизнь превратилась в сплошной кошмар.
—
Мой непрекращающийся кошмар, — усмехнулась Ира. — Быть может, сглазил кто?
Тем временем приближался торжественный прием. Анатолий надеялся, что общество среди вышестоящих чиновников вернёт Ирину к привычной жизни, которой она лишилась.
Он небрежно бросил пригласительный конверт на стол. Ира отложила недопитый бокал вина в сторону и непонимающе посмотрела на мужчину, который неторопливо расстёгивал стесняющую тело рубашку. Ирина осторожно просунула большой палец под клапан конверта и аккуратно отклеила его. Внутри лежало приглашение на прием, в зону аристократии, куда Ира даже не мечтала попасть.
«…просит Аленикова Анатолия Борисовича пожаловать на приём…»
Зелёные глаза быстро прошлись по тексту, не вникая в смысл строчек. И только золотые буквы на белой дорогой бумаге в конце все же зацепили ее внимание:
«Алеников А.Б. + 1»
— Это я твой плюс один? — она подняла голову и откинула чёлку.
— Ты вполне можешь стать, — мужчина долил в бокал Иры остатки вина. — Послезавтра мы с тобой идём на приём. Все, как ты любишь: чиновники, политики, бизнесмены, выдающиеся деятели медицины. В общем, все слитки общества.
— Послезавтра? — она несколько раз моргнула, вспоминая свой график. — Послезавтра я не могу. Нет. У меня две плановые операции, дежурство. Врачей и так не хватает.
— Ну, значит попроси своего любовника дать тебе отгул. Что я зря его на должность назначил?
— Толя, ты прекрасно знаешь, что он не мой любовник, — фыркнула она презрительно.
— Будь, пожалуйста, готова в шесть, хорошо? И, пожалуйста, Ир, только без глупостей.
