Когда падают звёзды

*** — День добрый, дорогуша! Я вздрогнула от неожиданности, выпав из воспоминаний. Повернув голову, я увидела совсем рядом с собой высокого роста демона в красном сюртуке, оленьими ушами и рогами, микрофоном в руке. Кажется, под подобное описание подходит радио-демон, находившийся тут явно дольше меня. Я уставилась ему в глаза, он же пялился в мои. Наверное, надо ответить. — Добрый, — ответила я, повернувшись к нему. — Полагаю, вы здесь ради шанса попасть на небо? — Ради пирожка с ягодами. — Чудная мотивация. — Весьма. — Аластор, — он чмокнул мою руку. — София. — Очень приятно. Так зачем же вы здесь? — Надо. А вы? — Аналогично. Вы в аду недавно, судя по всему. — Лет двадцать или тридцать. — Совсем недавно, — кивнул он сам себе. — За что же вы здесь? — За всё, — сказала я, отворачиваясь к стене. Я направилась к выходу из дома. Хотелось побыть на улице. Я вышла и пошла по тротуару, слушая крики со всех сторон. Понемногу я вновь погружалась в мысли о прошлом. О детстве, небе, революции, отце и падении. Почему он так поступил со мной? Что я сделала? Обида больно царапала сердце уже который год. Люцифер чувствовал то же, когда упал в ад? Я прошла по улице и остановилась у своего насиженного места. Вернуться? С другой стороны, если я сяду, то уже не встану ближайшие лет десять. Вздохнув, я прошла мимо. Затем услышала за собой шаги. Остановилась. — Надо ли мне говорить, что я чуть не убил тебя? Люцифер. Я повернула к нему голову, посмотрев в лицо. Затем пошла дальше. Он шагал рядом. — Я тебя слышала. — Меня сложно было не услышать. Тебе повезло, что она не поверила. — Знаешь, ты ведь сам меня научил: «Если хочешь, чтобы тебе не поверили, говори правду». — Я имел в виду… мф, ладно. — Люци, можно вопрос? — Какой? — Ты убил бы меня, если бы я приняла другую сторону во время твоей революции? Он помолчал, посмотрев мне в глаза. Пожал плечами. — Не исключено. Зачем ты спрашиваешь? — Не знаю. — Я не дам тебе тут страдать, если ты хотела просить меня об этом. — Почему? — Потому. Идём, — он взял моё запястье и повёл за собой. — Куда мы? — Ко мне. Хоть помоешься. — Я мылась на прошлой неделе. — Вот именно. Я, подобно безвольному мешку с картошкой, плелась за Люцифером. Вскоре он привёл меня в свой дворец, где потащил в одну из комнат. И идя по коридору, нам встретилась королева ада. — Люци, к нам скоро… — она осеклась, заметив меня. Лилит прошлась по мне оценивающим взглядом, словно пытаясь понять, виделись ли мы. — Лили, если ты её помнишь, это София, — пояснил ей Люцифер, ведя меня. — Она посидит у нас до вечера, надеюсь, ты не возражаешь? — Нет, дорогой. Это же твоя сес… — Никогда меня так не называйте, — перебила я. Она чуть изогнула бровь, смотря мне в лицо. — Как скажешь, Софочка. Люцифер фыркнул, ухмыльнулся, и хотел было свернуть за угол, но повернулся к жене и сказал: — Дорогая, ты не договорила, что там у нас скоро? — Гости, — с каким-то скрытым смыслом ответила Лилит. Король задумчиво глянул сквозь стену. — Ясно, — пробормотал он, продолжая меня тащить. Мы скрылись за поворотом. Затем он затолкал меня в свои покои, где впихнул в руки халат и полотенце. — Пользуйся всем, чем нужно, — сказал он, показывая на дверь в ванную. — Тщательно вымой крылья, я проверю. — Я не ребёнок, а ты мне не мать, — сказала я, идя к двери. — Однако, я единственный, кому на тебя сейчас не наплевать. Он подошёл ко мне и взял за голову, наклонив и рассматривая макушку. Люцифер провел по ней двумя пальцами, после чего глянул на них и растер. — Не болит? — Немного. Что там? — Рожки режутся. Когда станет очень больно — скажешь. Отпустив меня, блондин позволил мне зайти в ванную. Я включила там воду, сняла одежду и залезла в ванну, предварительно вылив все шампуни и не только, дабы было больше пены. Я откинула голову назад, чувствуя, как прибывает вода. Закрыв глаза, я погрузилась в раздумья. И незаметно для себя я вновь ушла глубоко в свои мысли, отдавшись в руки воспоминаний. *** Я стояла на краю облака и с неуверенностью смотрела вниз. Отец сказал, что пора бы уже начать летать, но я боялась, что упаду куда-то туда, в неизвестное мне место под небом. Для успокоения я складывала и расправляла крылья, проверяя, слушаются ли они меня. — Бу! — раздалось над ухом. — Ах! — вскрикнула я и шарахнулась в сторону, уперевшись во что-то тёплое. Подняв голову, я увидела посмеивавшегося ангела. — Самаэль! — Трусишка, — улыбнулся он. — Ты чего тут одна? — Я… понимаешь, я… отец сказал, что мне пора летать, но… но я не могу. — Не бойся, — он взмахнул своими крыльями, летая передо мной у края облака. — Это очень просто. Маши ими, — он погладил моё крыло, — и не обязательно всеми. Можно начать с двух. — А если я упаду? — Я тебя поймаю, сестра. — Правда? — Правда. Стало легче и спокойней. Я сглотнула и принялась махать двумя крыльями. На секунду я оторвалась от облака, но потом упала на него. — Не могу. — Я знаю, что тебе поможет, — хитро улыбнулся Самаэль. — Что? — Иди сюда, — он протянул мне руку. Я взяла его ладонь. Тогда он схватил меня обеими руками, отлетев от облака, и поднял над собой. — Расправь крылья. Я повиновалась. — Прекрасно. Теперь сильно не кричи. — А зачем мне… — я не договорила. Он разжал руки, после чего я полетела вниз. — Господи! — заорала я. — Помогите! — Крыльями маши! — крикнул мне Самаэль. Я зажмурилась, падая с небес. Затем, кое-как взяв себя в руки, начала шевелить крылышками. Я ощутила, что ветер перестал так сильно бить в лицо, но всё ещё держала глаза закрытыми. Затем раздался голос Самаэля: — Ты чего? — Я упала? Я разбилась? Он засмеялся. — Открой глаза, и узнаешь. Я несмело открыла один глаз. Второй. Я двигаюсь куда-то по небу. Потом до меня дошло, что я лечу. У меня вырвался радостный смех. — Я летаю! Самаэль, я летаю! — Я рад за тебя, сестра, — улыбнулся он, взяв мои руки. — Давай обратно, ты скоро устанешь. Я сама полетела наверх и вернулась на облако. Счастью моему тогда не было предела. Самаэль сказал, чтобы я не улетала далеко, иначе крылья станут ныть, и я точно упаду, а потом он направился куда-то вниз. Он улыбался, летя туда, словно ожидая чего-то, но я не обратила на это сильного внимания. Я сама перелетала с одних облаков на другие, пока случайно не сбила одного из ангелов. Мы ударились лбами, после чего я рухнула на него. — Ай… ох, прости меня пожалуйста, — сказала я виновато. Затем я увидела, что сбила я Рафаила. Он лежал подо мною и держался за лоб. — Всё хорошо, — пробубнил он, открывая глаза и увидев меня. Его щёки стали краснее, чем обычно. — София? Тебе не больно? — Немножно. — Давай я… я сейчас. Он положил свою ладошку мне на лоб, после чего она засветилась, приятно оттягивая боль. Так хорошо, тепло и приятное ощущение разнеслось по всему телу. Рафаил убрал руку и сказал: — Как теперь? — Не больно. Как ты это сделал? — Я умею лечить, — робко улыбнулся он. — Отец сказал, что я поставлен над исцелением. — Вау, — протянула я. — А что ещё ты умеешь? — Гм, дай подумать, — сказал он, рассуждая. Затем оживлённо посмотрел мне в глаза и показал на солнце. — Смотри на него. Я стала смотреть. Руки Рафаила засветились, после чего он медленно повёл их вверх. Солнце, вслед за ними, стало подниматься выше. Поразительно… я восторженно ахнула и кинулась его обнимать. — Ты такой… Господи, ты удивительный, Рафаил! Ты такой сильный! Он напрочь покраснел, после чего вернул солнце в изначальное положение. — Спасибо, — совсем смущённо сказал ангел. — Жаль, что я так не могу. — А как ты можешь? — Я не знаю, — стыдливо призналась я. — Отец ещё не давал мне что-то делать с любовью. Я даже не знаю, какая она и как выглядит. — Вот так, — он странно сложил руки перед собой. — Как сердечко. — А почему я её не вижу? — Её можно только чувствовать, — улыбнулся Рафаил. — Ну, мне так кажется. — А как её чувствовать? — Ну… гм… это когда ты сильно к кому-то привязываешься, и хочешь о нём заботиться и всегда быть рядом. Отец любит нас. Мы его тоже любим. — Интересно, а меня кто-нибудь любит? — рассуждая сказала я, пытаясь понять, как почувствовать любовь. — Конечно! — Да? А кто? — Я например. В следующий миг он почему-то покраснел ещё гуще. Я же с любопытством рассматривала его, не понимая, что такого в том, чтобы сказать, что ты кого-то любишь. — Извини… я не понимаю, почему это происходит, — промямлил он, трогая свои щёки. — Они очень красные, да? — Да… но ты такой милый, когда так краснеешь. Он не выдержал и закрыл лицо руками. — Спасибо. Я улыбнулась и обняла его. — Ты такой хорошенький! Знаешь что? Я тебя тоже люблю. И ещё Гавриила, Михаила, Самаэля, Уриила… всех! Рафаил смущённо улыбался, обнимая меня. Потом вдруг раздался крик: — Самаэль! Сын мой, где ты? Отец звал его. Затем над нами стрелой промчался Самаэль, вылетевший откуда-то снизу. — Что такое? — крикнула я ему, но тот не успел ответить. — Наверное, отец хочет что-то ему поручить, — предположил Рафаил. Я согласилась с его словами. Лишь потом стало понятно, что далеко не для поручений Господь звал к себе своего старшего сына. Но я была слишком мала и наивна, чтобы заподозрить в чём-то отца, даровавшего мне жизнь.