Темнейшая мечта

Лиса Следующие пару дней прошли на удивление спокойно.Небо словно сжалилось над нами, дав небольшую передышку в счёт компенсации неприятностей, и я была рада даже этому. Чонгук пропадал в компании, разгребая дела, что натворили уже уволенные им менеджеры, и, приходя по вечерам домой, усталый и раздраженный, он тихо ворчал себе под нос, что на нем одном там все держится, что вызывало во мне приступы неконтролируемой нежности и умиления, что было довольно странно в отношении взрослого мужчины --- шикарного и уверенного в себе, но когда он жаловался мне на жизнь, во мне поднималось безумное желание заботиться о нем, ведь он становился похож на обиженного маленького ребёнка, которого все достали. И у меня возникало чувство, что мы вернулись в прошлое, и меня каждый раз накрывало сильнейшим дежавю, словно и не было этих мучительно долгих лет его отчуждения. Он все ещё многого мне не рассказывал о том, что происходило в нашем синдикате и корпорации, но теперь между нами стало намного меньше тайн и мне стало легче дышать, хоть я и подозревала, что он по - прежнему доверял мне далеко не все, желая оградить от лишних переживаний. Но эти безмятежные вечера, наполненные нашими тихими разговорами и нежностью, были бесценны. Мы были похожи на женатую пару с уже устоявшимися маленькими ритуалами и традициями, понятными лишь нам, и, каждый раз отдавая распоряжения насчёт ужина, я чувствовала себя заботливой женой, ждущей мужа с работы, приказывая подавать все то, что он любил. Мне безумно хотелось, чтоб так было всегда, но я понимала, что это лишь затишье перед бурей, а где-то наверху, не переставая, плелись нити наших судеб, так тесно связанных, что их уже невозможно было распутать, не порвав все полотно наших жизней. Время от времени звонил Тэ, интересуясь, как у меня дела, и я с чистой совестью заверяла его, что все в порядке, ведь пока так и было. Сохи тоже звонила, но, к моему облегчению, не так часто, как я опасалась, ведь ДжиХи не давала ей скучать, лично озаботившись досугом любимой племянницы, и я, пожалуй, впервые была благодарна её неуемной энергии, которой хватало абсолютно на все и сразу. Тихие ленивые вечера с братом, заполненные неслышным шёпотом и тёплым смехом, перетекавшие в страстные нежные ночи, в которых мы растворялись в невыносимой чувственности долгих поцелуев и ласк среди звёздного света, заливавшего его спальню, в которой я уже прочно обосновалась, а он лишь тихо посмеивался, в шутку жалуясь на то, что я приватизировала его комнату, были одними из самых драгоценных мгновений, пережитых мной за всю мою жизнь. Мы порой не спали до самых ранних сиреневых июньских рассветов, уже вступивших в свои права, не в силах насытиться друг другом, напитаться жаром обнажённой кожи и напиться сладостью поцелуев… Весь дом был в нашем полном распоряжении, так как у отца появились какие-то неожиданные дела в Китае, но это было нам только на руку, и я ощущала себя полноправной хозяйкой особняка. Передав все дела компании Чонгуку, отец улетел, даже не сообщив, когда вернется, но я была только рада его исчезновению из наших жизней. Он и так причинил нам достаточно вреда. Мне казалось, что он и сам уже устал от такой жизни и решил отойти от дел, постепенно позволяя сыну занять его место, с каждым разом оставляя ему все больше полномочий, и мой брат теперь контролировал абсолютно все. И это казалось мне таким правильным, словно все наконец становилось так, как должно было быть. Но, разумеется, нашему тихому счастью не суждено было длиться вечно.В четверг утром, как только Чонгук уехал офис, мне позвонила Сохи и напомнила, что я ей кое-что обещала. Я мысленно хлопнула себя по лбу и закатила глаза, совсем забыв о шопинге с ней и вовсе не горя желанием никуда идти.Но обещание есть обещание, и я должна была его сдержать. Обречённо вздохнув, я спросила, куда она хочет пойти, и трубка разразилась огромным списком названий бутиков и торговых центров и целым шквалом восторженных возгласов. Слегка отодвинув телефон от уха, чтоб не оглохнуть, я понимала, что они с мамой Тэхена были под стать друг другу. Такие же шебутные и неуемные, а их неиссякаемой энергией и оптимизмом можно было заряжать генераторы. И я уже заранее смирилась с тем, что выбора у меня не было,ведь этот маленький чертенок не принимал отказов. Хоть мои шкафы и так ломились от одежды, которую я не сношу и к старости, прогулка по магазинам была неизбежной, ведь Сохи была непреклонна, уверяя, что мне просто необходима хоть одна вещь из последних коллекций всех известных модных домов. Улыбнувшись, я заверила её, что с радостью составлю ей компанию, и мы договорились встретиться через час. Одевшись, я спустилась вниз, застав в гостиной неизменного, уже прописавшегося на нашем диване, Сокджина и ставшего практически предметом интерьера. Увидев меня, он улыбнулся, оторвавшись от просмотра новостей, и помахал мне, тут же вскакивая на ноги. — Госпожа, вы куда-то собираетесь? — пробасил он своим низким голосом, от которого у меня невольно побежали мурашки. Я улыбнулась в ответ: — Как ты относишься к шопингу, Джини? Услышав это слово, мой храбрый телохранитель изменился в лице, резко побледнев, но тут же постарался взять себя в руки и, почтительно поклонившись, выдавил: — Я в вашем полном распоряжении, госпожа. Хотя в его испуганном взгляде явно читалось, что он предпочёл бы повеситься, чем гулять со мной по магазинам, и я поспешила успокоить его, заверив: — Джин, поверь, я ненавижу шоппинг так же, как и ты, но мне придётся сопровождать одну взбалмошную юную особу и у меня просто нет выбора. Надеюсь, ты будешь моей моральной поддержкой? — улыбнулась я. Услышав это, парень немного расслабился и просиял, кивнув: — Можете на меня рассчитывать, госпожа. Я закатила глаза и усмехнулась: — Вот и отлично. И прошу тебя, зови меня Лиса. Не выношу все эти формальности. Он смущённо кивнул и снова улыбнулся, следуя за мной к выходу. Мои телохранители теперь практически жили с нами и, к моему полнейшему ужасу, переступали порог нашего дома в тот же момент, как брат выходил за дверь. Но после той нашей нелепой ссоры я больше ничего ему не говорила и не возражала, хоть и не понимала, какая мне может грозить опасность, если я почти не выходила из дома. Но если Чонгуку так было спокойней, я была согласна терпеть в гостиной молчаливое присутствие Джина, который при ближайшем знакомстве оказался до безумия милым парнем и долго извинялся и едва не падал мне в ноги, кланяясь почти до земли и умоляя простить за то, что они с Намджуном напугали меня в первый день их службы. Я лишь смеялась, заверяя его, что все в порядке, и бросая сначала злобные, а потом умоляющие взгляды на брата, давая понять, что это он во всем виноват, и потом безмолвно упрашивая сделать что-нибудь и избавить меня от нескончаемого потока извинений и поклонов, но предатель Чонгук лишь насмешливо выгнул бровь, наблюдая за этим представлением, и, скрестив руки на груди, ждал, кому же первому это надоест, а затем бросил: — Ну, раз вы уже познакомились и нашли общий язык, желаю вам хорошо провести время , а мне уже пора, — и скрылся за дверью, не обращая никакого внимания на мои убийственные взгляды ему в спину, которые, по идее, должны были прожечь дыру у него между лопаток, но, видимо, у него уже был иммунитет к ним. Намджун был более серьёзным и сдержанным, в свои двадцать восемь лет являясь лидером их группы, но тоже оказался очень вежливым и приятным в общении.Они поделили обязанности, и он дежурил снаружи, патрулируя территорию, а Джин неотступно следовал за мной по дому. И вот, наконец, настал тот день, когда он мог приступить к своим прямым обязанностям, ведь до этого его служба сводилась лишь к поеданию чипсов за просмотрами фильмов в гостинной и милым беседам, которыми он развлекал меня, рассказывая забавные истории из его детства во время обеда, но зато я не чувствовала себя такой одинокой в огромном пустом доме. Но сегодня мне предстояло выйти в люди в роли настоящей дочери мафиози с двумя телохранителями за спиной... О боже, дай мне сил. Какой кошмар. *** Мы с Сохи договорились встретиться на Мендоне, и дорога заняла всего полчаса. Стоило мне выйти из машины и подойти к назначенному месту встречи, как на меня снова налетел жизнерадостный китайский вихрь и потащил в первый попавшийся торговый центр, не переставая трещать без умолку о том, как ей надоело сидеть дома под присмотром Тэхена и сколько всего нам предстоит купить. Я лишь тихонько вздохнула и, покорно улыбнувшись, последовала за ней, обменявшись обречёнными взглядами с Джином, едва поспевавшим за нами даже с его длинными ногами. Обойдя почти все бутики с люксовой одеждой мировых брэндов, Сохи потянула меня в бутик нижнего белья. Что ни говори, но "Victoria' s secret" всегда была моей слабостью, ведь именно это белье так любил снимать с меня Чонгук , и, стоило мне войти внутрь, как глаза разбежались от обилия тонких кружев, а в голове возникла мысль, что неплохо было бы сделать любимому брату сюрприз. Уже предвкушая сегодняшний вечер, я принялась рассматривать новинки последней коллекции, но, оглянувшись, к своему огромному удивлению, не заметила рядом Джина, до этого неотступной тенью следовавшего за мной и маячившего за моим плечом, одним своим видом отпугивая всех желающих даже взглянуть на меня, не то что подойти. Пропажа нашлась у входа в бутик, все ещё смущённо топтавшаяся на месте. Я едва не рассмеялась и направилась к нему. — Джин, ты что здесь делаешь? Мне тебя не хватает. Пойдём, — поддразнила его я,из-за чего этот милый гигант смутился ещё больше, а кончики его ушей мило покраснели, когда он спросил своим хриплым басом, совсем не сочетавшимся с диким смущением на его лице: — Госпожа, вы уверены, что я вам не помешаю? — Ну что за глупости… Конечно нет, пойдём. Я потянула его за руку, и он, наконец, подчинился, все же взяв себя в руки, и, сцепив зубы, отправился за мной, хоть и продолжал дико смущаться и краснеть, оглядываясь по сторонам, и явно очень завидовал Намджуну, которому повезло больше, ведь он остался снаружи и выглядел абсолютно невозмутимо. Погуляв по магазину добрых полчаса, за которые мой преданный охранник, наверное, проклял меня на китайском раз сто, я уже присмотрела себе пару новых комплектов, а Сохи все никак не могла выбрать. Я подошла к ней, намереваясь спросить, не нужна ли ей моя помощь, и застыла, услышав её вопрос: — Как думаешь, Чонгуку понравилось бы? — Сохи достала с вешалки что-то до ужаса вульгарное, полупрозрачное и призванное не скрывать, а наоборот, выставлять напоказ все женские прелести в самом выгодном свете. Я ужаснулась, увидев в её руках бюстгальтер пуш — ап ярко- алого цвета и микроскопические трусики, если два этих лоскутка ткани можно было так назвать. Неужели она собиралась надевать это? Я скрипнула зубами, вспомнив, для кого она рассчитывала так одеться, вернее, раздеться, едва сдержавшись, чтоб не вырвать это безобразие у неё из рук и закричать, что она никогда и близко не подойдёт к моему брату. И уж тем более не узнает, каково это — оказаться в его постели, в его руках, чувствуя на коже его горячие губы… Она никогда не узнает, какой он в постели, как он целуется, что говорит и как ЭТИМ занимается, как нежны его сильные руки и каковы на вкус его губы. Как это до мурашек сладко — слушать его хриплые приглушенные стоны и терять себя в его нежности... Но вместо этого я лишь покачала головой, прекрасно зная его вкусы и предпочтения.То белье, что мне покупал Чонгук, не имело ничего общего с этой вульгарщиной.Всё, что он дарил мне, было изысканным и утонченным, ведь мой брат всегда отличался прекрасным вкусом.Но, конечно, я не собиралась посвящать Сохи в предпочтения Чонгука в постели и рассказывать, какое белье он предпочитал видеть на своих девушках, а также говорить ей о том, что больше всего ему нравились светлые невесомые кружева, которые он обожал с меня снимать. — Не думаю, — произнесла я, покачав головой, и Сохи разочарованно вздохнула и повесила комплект обратно на стойку. — Сохи, не стоит так расстраиваться. Не спеши взрослеть. Не всем парням нравится такое агрессивное поведение в постели. Большинство, наоборот, в восторге от скромниц. Скажу тебе по секрету, многих мужчин заводит именно чистота и непорочность, — доверительно шепнула я ей на ухо, наклонившись, так некстати вспомнив, что именно это говорил мне Чонгук , когда мы оказывались в спальне, и его жаркий шёпот, произносивший эти признания, обжигал мою кожу, пока он уверенно разводил мои ноги и мягко проникал в моё тело, теряя себя в наслаждении. Непрошенная ревность схлынула так же внезапно, как и появилась, и мне невольно стало жаль Сохи. Она так старалась понравиться моему брату, хоть и не подозревала, что все её усилия были потрачены впустую. Всё- таки, она была ещё просто ребёнком, невинным и добрым, и мне было невыносимо видеть, как она расстраивается из-за того, кого никогда не сможет заполучить, и как гаснет восторженный свет в её глазах. Но, услышав мои слова, Сохи встрепенулась, а её глаза снова вспыхнули, и она улыбнулась: — Спасибо, Лиса. Пожалуйста, помоги мне тогда выбрать что-то на твоё усмотрение?