Темнейшая мечта

Чонгук После своего признания, вовсе не ставшего для меня неожиданностью, Тэхен не стал уверять меня, что не встанет между мной и Лисой, а я не стал больше ничего спрашивать, ведь прекрасно видел, как тяжело ему было. Но скрывать правду о том, что его чувства к Лисе уже давно вышли за пределы дружеской заботы и симпатии, смысла не было, ведь я прекрасно видел, как он на неё смотрел. Ещё с того памятного вечера, с которого все началось. В какой-то степени я испытывал вину и угрызения совести за то, что заставил его играть в этом спектакле, втянув во все это, причём игра затягивалась, а наша ложь разрасталась с каждым днем, и в неё оказывалось вовлечено все больше людей. Но теперь уже было поздно останавливаться или поворачивать назад. И у нас всех был только один путь--вперёд, не оглядываясь в прошлое. После гнетущей тишины, наступившей в кабинете Тэхена после его слов, мы оба не знали, что сказать, ведь он понимал, что я не отдам ему Лису, а я знал, что он не перестанет любить её. Но он первым отвёл взгляд, снова надев маску беззаботного мажора, и, откинувшись в кресле с ленивой ухмылкой, обронил: — Кстати, дай мне новый номер Лисы, так как она сказала мне, что её телефон сломался, и я теперь не могу до неё дозвониться. Вдруг ей снова понадобится пожаловаться на гиперопеку деспотичного старшего братца любимому жениху. Я усмехнулся, отметив про себя, что Лиса не сказала ему всей правды о том, как именно сломался её телефон, вернее, кто его сломал, и продиктовал Тэхену её номер, ведь понимал, что было бы глупо отказывать ему в этом, так как Лиса могла теперь сама в любой момент связаться с ним. Но глубоко в душе самая тёмная часть моей собственнической натуры рычала и скалилась, глядя на расслабленную ленивую ухмылочку друга, желая оставить Лису лишь для меня одного. И я бы, конечно, никогда не признался ей в этом, но когда я вчера запер её в спальне, то впервые почувствовал полный и абсолютный покой, наконец-то уверенный, что теперь до неё никто не доберётся и она всегда будет принадлежать только мне. Из моих тёмных мыслей меня вновь вырвал голос Тэхена. — Вечеринка в субботу в семь вечера. Не опаздывайте. Я кивнул и, поднявшись с кресла, вышел из кабинета, не оглядываясь. Моя жалость другу была не нужна. Покинув его клуб, я решил больше не возвращаться на фирму, а поехал в ювелирный салон. Я чувствовал, что Лиса все ещё не до конца простила меня за то, что запер её в спальне, и за мой опрометчивый поступок с Крисом, напугавший её до слез, поэтому решил, что только нового телефона будет мало. Усмехнувшись себе под нос, я вышел из машины и уверенно направился в ювелирный салон Tiffany, думая о том, что история снова повторялась. Я снова накосячил и снова пытался подкупить моё сокровище дорогими подарками, хотя знал, что они были ей не нужны, ведь Лиса просто безумно за меня переживала, так же, как и я за неё. Но мне просто хотелось сделать ей сюрприз и немного отвлечь, поэтому платиновый браслет с бриллиантами, сапфирами и топазами и гравировкой MINE на внутренней стороне был прекрасным дополнением к её совершенной юной красоте. Платье и туфли были следующими в моем списке, так же, как и новый комплект кружевного белья. Я уже представлял, как будет смущаться и возмущенно шипеть на меня мой котенок, но не мог отказать себе в удовольствии побаловать её, чтоб компенсировать все тревоги и волнения последних дней. Лиса Когда я проснулась, Чонгука уже не было, но, к счастью, дверь никто не запирал и не охранял, а дежуривший под ней неизменный Джин приветливо улыбнулся мне и спросил, не желаю ли я позавтракать. — Составишь мне компанию, Джини? — улыбнулась я в ответ, хватая его за руку и заставив мило смутиться, как происходило каждый раз, стоило мне коснуться его. — Как пожелаете, госпожа. Спустившись вниз под ручку с моим телохранителем, мы расположились за кухонным столом, не утруждая себя церемониями и с удовольствием стрескав половину того, что было в холодильнике, ведь я снова из-за нервов почти ничего не ела вчера. Я больше не сердилась на брата, но это не меняло того факта, что моё сердце болезненно сжималось каждый раз, стоило мне лишь подумать о том, чем бы все могло закончиться, если бы не Тэхен, и чего могло стоить Чонгуку его безрассудство и горячность. Но этой ночью он был таким нежным… Вспомнив, с каким трепетом кончики его тёплых пальцев пробегали вдоль моего обнажённого тела, невесомо поглаживая и очерчивая каждый изгиб, а его горячие губы ни на миг не отрывались от моих, мягко целуя и уговаривая забыть обо всех потрясениях и думать только о нем, я смущённо вспыхнула, прикусив губы, все ещё сладко покалывавшие после долгой и безумно чувственной и нежной ночи, и поспешила закрыться волосами от сидевшего напротив Джина, ведь мой телохранитель был на редкость проницательным и видел намного больше, чем мне бы хотелось. Видимо, всерьёз решив, что я могу не простить его выходки, Чонгук буквально боготворил меня вчера ночью, боясь лишний раз даже прикоснуться, и был таким трепетным и осторожным, что моё сердце просто замирало и разбивалось на мелкие хрустальные осколки, которые он затем снова собирал своим губами и тёплыми бережными руками все до единого, делая его снова целым. Глупый… Я никогда не могла долго на него сердиться… Я просто безумно боялась за его драгоценную жизнь и не могла простить ему той беспечности, с которой он рисковал собой, подставляясь под удар и никогда не думая о последствиях. Именно поэтому я так долго не могла прийти в себя после звонка Тэхена и согреться теплом любимого, хоть он и старался делать все, чтоб я забыла об этом как можно скорее, как о страшном сне. Но, под ласковым напором его тёплых губ и рук я, в конце концов, сдалась, как и всегда. Я просто хотела, чтоб он был жив и рядом со мной и, если бы могла, вела бы себя точно так же, как и он, не отпуская от себя ни на шаг. Но, к моему огромному разочарованию, проявлять свою натуру жуткого собственника было позволено лишь Чонгуку, у которого в руках были все козыри, а я могла лишь покорно ждать дома его возвращения под бдительным неусыпным надзором моей дружелюбной и обманчиво благодушной охраны. Но меня больше никто не тревожил, не присылал никаких подозрительных пакетов и не пытался выманить из дома, а с тех пор, как брат уничтожил мой старый телефон, никто не докучал мне звонками с незнакомых номеров, ведь мой номер он тоже сменил. Но, даже великий и всемогущий Чон Чонгук не смог все предусмотреть, ведь после обеда мне снова позвонила Сохи. И эта мелкая проныра была куда страшнее Криса и всей его банды. — Привет, звездочка! — радостно затарахтела трубка голосом кузины Тэхена, — Куда ты пропала? Я уже успела по тебе соскучиться! Я выпросила у Тэхена твой новый номер, но он говорит, чтоб я не смела тебе докучать, ведь ты слишком занята делами в вашей корпорации, но я все равно скучаю, — она так тяжело вздохнула, что я невольно улыбнулась, в очередной раз восхитившись умением друга так виртуозно врать, что комар носа не подточит. Он снова прикрывал мою спину, сочиняя небылицы для своей семьи, и я не могла не испытывать к нему огромной благодарности. Но надо было все же провести с ним короткий брифинг на тему моей новой работы в компании, чтоб свести к минимуму все несостыковки и нигде не проколоться. Я мысленно присвистнула, в очередной раз поражаясь его мастерству плести небылицы из воздуха, и, к слову, очень правдоподобные небылицы. — Прости, малышка, — проворковала я, все ещё улыбаясь, — я не забыла о тебе и совсем скоро приеду в гости, если ты не против. На том конце линии восторженно взвизгнули, и послышалось какое-то копошение и возня, похоже, Сохи упала с кровати от радости, и я беззвучно засмеялась. — Лиса, это же здорово! Хотя я именно поэтому и звоню. Тётушка ДжиХи наконец — то разрешила мне устроить вечеринку, но при условии, что она тоже будет на ней присутствовать. Она такая клёвая и хорошая, не то что мой противный кузен… Ой… Прости, ты же его любишь и тебя не нравится такое слушать, да? — запоздало спохватилась Сохи, и я негромко рассмеялась, чувствуя, что у меня уже болят щеки от широкой улыбки, не сходившей с моих губ с самой первой секунды, как только я ответила на звонок. — Все в порядке, Сохи. Я знаю, что Тэ временами может быть гиперопекающим и слишком строгим, но он так себя ведёт только потому, что очень тебя любит и заботится о тебе. Поверь, я знаю, что говорю. — Ох, точно, я забыла, что у тебя ведь тоже есть старший брат. Гук такой же? — мечтательно протянула Сохи, и я невольно закатила глаза. Ну конечно, я должна была предвидеть, куда катится этот разговор. — К сожалению, абсолютно такой же, — вздохнула я в притворном расстройстве от самоуправства брата — тирана. Хотя вчера он именно так себя и повёл, перегнув все палки, что можно было перегнуть, и превысил все свои полномочия, за что потом всю ночь вымаливал прощение, но Сохи об этом знать было вовсе не нужно. — Они с Тэхеном два сапога пара, подозреваю, что именно из-за этого они так долго дружат и все ещё не поубивали друг друга, — заговорщически сообщила я зловещим полушепотом, и Сохи тихо рассмеялась, и этот деликатный звук напомнил мне перезвон серебряных колокольчиков. — Но ты ведь все равно его любишь, да? — тихо спросила она, и я улыбнулась. — Конечно люблю. Ведь я понимаю, почему он так себя ведёт. Сохи ненадолго замолчала, неожиданно став серьёзной, словно обдумывая мои слова, а потом спросила: — Так ты придёшь к нам, Лиса? Вечеринка в субботу , но я решила позвонить заранее, чтоб ты успела подготовиться. — Спасибо, малышка, конечно, я обязательно приду. — Отлично! Я буду очень рада тебя видеть! Сохи ненадолго умолкла, а затем, видимо, все же решилась и тихо и как-то непривычно робко попросила. — Лис, пожалуйста, уговори Гука тоже прийти. Я так давно его не видела… Моё сердце на миг болезненно сжалось, и я невольно напряглась, ведь прекрасно понимала, почему она хотела его видеть, но мне снова стало жаль девочку, потому я неслышно шепнула. — Хорошо, Сохи. Я постараюсь уговорить его, и мы, скорее всего, придем вместе. На том конце провода заметно повеселели, и Сохи вновь защебетала, как маленькая разговорчивая птичка. — Спасибо, звездочка! Буду с нетерпением ждать твоего прихода! Тэхену что-нибудь передать? Я рассмеялась: — Нет, Сохи, я сама с ним поговорю. — Ну… Тогда до встречи, да? — улыбнулась Сохи в трубку, и я сделала то же самое. — До встречи.