***
Клуб встретил меня яркими огнями и шумной толпой пьяной молодёжи, и, протискиваясь сквозь неё, мне оставалось лишь удивляться тому, откуда у Сохи столько друзей, что они смогли заполнить огромный клуб под завязку. Выискивая взглядом кузину Тэхёна, я понимала, что, кроме неё, никого здесь не знаю, но она сама нашла меня, налетев, как маленький вихрь, и я с трудом узнала виновницу торжества в гламурной эффектной девушке с модной короткой стрижкой и профессиональным макияжем, что лишь подчёркивал красивые черты её лица. Но, казалось, что, став невестой, Сохи резко повзрослела и в её повадках появилась сдержанная элегантность молодой женщины, уверенной в своей красоте и неотразимости, а ещё в том, что её любят. Сохи была счастлива и это было видно по её сияющим глазам, значит, выбранный родителями жених все-таки пришёлся ей по душе, и я была за неё искренне рада, хоть и не могла забыть того, что она пыталась соблазнить моего брата, но, судя по всему, её любовь к нему была уже в прошлом, как и говорил Тэхён , когда уверял меня, что чувства его кузины к Чонгуку пройдут очень быстро. И, видимо, он действительно очень хорошо её знал, ведь все так и вышло. Увидев меня, Сохи радостно вскрикнула и бросилась ко мне, вмиг растеряв всю свою степенность и элегантность почти замужней леди, вновь превратившись в озорную и взбалмошную юную девчонку. — Лиса! Ты пришла! Я так рада тебя видеть! — затараторила она, едва не сбив меня с ног и повиснув у меня на шее, крепко обнимая. И от такого напора и искренней щенячьей радости я не смогла больше на неё злиться и крепко обняла её в ответ, улыбнувшись: — Я тоже рада тебя видеть, Сохи. Она немного отстранилась, с восхищением глядя на меня. — Кажется, с нашей последней встречи ты стала ещё красивее, звездочка, — восхищённо выдохнула она, — Наверно, Тэ не спускает с тебя глаз, ревнуя к каждому столбу, ведь такую красотку и увести могут. Услышав это, я рассмеялась: — Не говори глупостей, Сохи. Поверь, у него нет никаких поводов для ревности. Но ты тоже очень изменилась. Признавайся, это любовь так на тебя влияет? — подколола её я, и, к моему удивлению, она смущённо улыбнулась, отводя взгляд, и тихо призналась: — Так и есть. Минхек очень хороший и так сильно любит меня, что невозможно не ответить взаимностью на такие искренние чувства. Я думала, что не смогу забыть Чонгука и полюбить кого-то другого, но теперь я понимаю, что мои чувства к нему были всего лишь детской влюблённостью и восхищением. Но те чувства, что я испытываю к моему будущему мужу, намного сильнее. Я невольно напряглась, услышав имя брата из её уст, но было видно, что Сохи уже и думать о нем забыла, полностью поглощенная предстоящей свадьбой и семейной жизнью с новым возлюбленным, который, судя по всему, души в ней не чаял и готов был носить её на руках и сдувать со своей любимой невесты пылинки. Поэтому, сжав её маленькие ладошки, я искренне улыбнулась и произнесла: — Я очень за тебя рада, правда. И желаю вам огромного счастья, — «такого же, как у нас с Чонгуком» чуть не ляпнула я, но вовремя сдержалась. — Спасибо тебе, — улыбнулась Сохи, — надеюсь, что так и будет. А теперь давай веселиться! Впереди ещё долгая ночь и я намерена оторваться по полной!***
Что это значило, я узнала очень скоро, ведь Сохи и так была клубной оторвой и заядлой тусовщицей, такой же, как и Тэхён , но когда приглушили свет и на небольшом возвышении, служившем сценой, появились высокие накачанные красавцы в до неприличия обтягивающих джинсах и полурасстегнутых рубашках, я поняла, что сейчас будет по-настоящему жарко. Похоже, Сохи и правда решила оторваться по полной этой ночью, оставив свою бурную молодость позади, но горячие мускулистые стриптизеры на девичнике наследницы Гонконгской триады — это было уже слишком даже для неё. Я почему-то думала, что такое бывает только в романтических девчачьих комедиях, но когда полуголые красавцы спустились в зал ,и один из них стал тереться возле меня, настойчиво приглашая подняться на сцену и станцевать с ним, я поняла, что с меня хватит. С трудом отвязавшись от настырного горячего самца, настойчиво пытавшегося прижать мою ладонь к своему паху, я со смехом уворачивалась от его жарких танцев под смех и пьяное улюлюканье толпы, и, сдавшись, парень, наконец, переключил свое внимание на сидевшую рядом со мной захмелевшую девицу, что была явно не прочь полапать его за все стратегически важные и весьма выдающиеся части его шикарного тела. Но меня интересовало только одно великолепное тело, которое сейчас наверняка уже было на полпути к нам домой и, скорее всего, очень разозлится, не обнаружив меня там. На самом деле я вовсе не хотела ссориться с братом (снова) и заставлять его переживать за меня(снова) и собиралась пробыть в клубе с Сохи совсем недолго, тем более, что сама невеста, похоже, уже совершенно забыла обо мне и уделяла внимание другим гостям, вовсю отрываясь на танцполе, и я решила, что она даже не заметит, если я уйду, не попрощавшись, и, подумала, что именно так и поступлю в самое ближайшее время, ведь мысли о Чонгуке по — прежнему не давали мне покоя и к ним настойчиво примешивалось крепнущее с каждой секундой чувство вины, и я тихонько вздохнула, но какой-то дух бунтарства, проснувшийся во мне сегодня, все ещё не давал мне уйти. Я понимала, что, не обнаружив меня дома и не дозвонившись на мой выключенный телефон, Чонгук будет волноваться, и решила все же включить его и, выбравшись из шумной толпы, подошла к бару, проверяя входящие вызовы. И от их количества у меня чуть глаза на лоб не полезли. Их было... пятьдесят, причём последний был буквально пять минут назад. Упс. Значит, любимый брат добрался домой немного раньше, чем я рассчитывала. И, судя по всему, мне возвращаться домой сегодня и вовсе не стоило, если я планировала остаться целой и невредимой, ведь Чонгук в гневе был страшен. Чувствуя себя провинившейся школьницей, я снова тяжко вздохнула и жестом подозвала бармена, попросив сделать мне коктейль, надеясь, что алкоголь придаст мне храбрости перед предстоящей встречей с разгневанным старшим братом и немного приглушит сьедавшее меня изнутри беспокойство и чувство вины. И это ему почти удалось, но, когда прямо над моим ухом раздался приглушённый хриплый голос, который я узнала бы где угодно, я вздрогнула и едва не подскочила, чуть не пролив на себя содержимое бокала, что все ещё держала в руке. — Ты что, совсем с ума сошла? Что ты здесь делаешь?! — прорычал Чонгук мне на ухо, обдавая мою открытую шею горячим дыханием, и, различив едва сдерживаемый гнев в его напряжённом голосе, я застыла, на секунду перестав дышать и не смея повернуться к нему, чувствуя, как ноги стали ватными и предательски ослабли. " Похоже, ты крупно вляпалась, Лиса. Ну ничего, тебе не впервой." — обречённо подумала я, понимая, что пришло время расплачиваться за свои грехи, ведь Чонгук, похоже, не собирался ждать, пока я наберусь смелости, чтоб встретиться с ним взглядом, и его широкие горячие ладони тяжело легли мне на плечи, властно и уверенно разворачивая меня к нему, отчего я почти уткнулась носом в его твёрдую широкую грудь, обтянутую струящимся чёрным шелком свободной рубашки, расстегнутой на три верхних пуговицы и открывающей завораживающий вид на его божественные ключицы, которые я так любила целовать. — Чонгук… — пискнула я ,и от нервов и волнения пол начал куда-то плавно уезжать у меня из-под ног, и я мимолетно задалась вопросом, что же было в моем коктейле, хотя сейчас это было наименьшей из моих проблем, ведь брат сверлил меня таким тяжёлым и пронзительным взглядом, что я ощущала его на себе, даже не поднимая глаз, и, если б его воля, он бы уже давно превратил меня в горстку пепла у его красивых ног, обтянутых узкими чёрными джинсами. Весь в чёрном, в тяжёлых кожаных ботинках и наброшенной на широкие плечи кожаной куртке, он являл собой поистине завораживающее зрелище, а аура опасности и силы, исходившая от него, буквально сбивала с ног. — Почему твой телефон выключен , Лис? — приглушённо рыкнул он, наклоняясь ко мне, и я непроизвольно сделала шаг назад, вжимаясь спиной в барную стойку, но дальше отступать было особо некуда, да и Чонгук ограничил пространство для маневров, отрезая все пути к отступлению, уперевшись руками в прохладный мрамор по обе стороны от меня. Я сделала глубокий вдох и, наконец, подняла на него виноватый взгляд, утонув в бездонных тёмных омутах его глаз, от волнения кусая губы и не зная, куда деть руки. Лицо любимого оставалось нереально прекрасным даже со сведенными к переносице нахмуренными бровями и упрямо сжатыми губами и было единственным, что я хотела видеть во всем этом дурдоме среди грохочущей оглушительной музыки и слепящих огней стробоскопов. Чонгук был прекрасен и смотрелся здесь так же потрясающе , как и у себя в кабинете в строгом деловом костюме , который успел сменить на этот черный байкерский прикид, но от него веяло такой мощной аурой опасности и силы вместе с едва сдерживаемым гневом, который витал между нами в душном воздухе клуба, как ощутимые электрические разряды, что мне вдруг стало нехорошо. Казалось, впервые такой сильный гнев брата был направлен на меня и это действительно пугало. Но, стараясь казаться невозмутимой и хотя бы попытаться сохранить лицо, я тихонько прошептала: — Ты пришёл… — Разумеется, я пришёл. А ты ожидала увидеть кого-то другого? — он красноречиво взглянул на меня, выгнув тёмную бровь и наклоняясь ещё ближе ко мне, словно отрезая нас двоих от всего мира, и я стояла, замерев между его горячим сильным телом и холодной барной стойкой, упиравшейся мне в спину, не смея даже вздохнуть лишний раз, не то что отвести взгляд от его пронзительных глаз. Меня настигло запоздалое раскаяние, ведь весь его грозный вид и хмуро сдвинутые брови свидетельствовали о том, что он был крайне недоволен моей своенравной выходкой, и меньше всего я хотела, чтоб он сердился и расстраивался из-за меня. Но, похоже, именно этого и добилась, не позвонив ему и не предупредив, куда направляюсь. Но, даже едва дыша от страха, я откровенно зависла, любуясь им, ведь Чонгук выглядел настолько потрясающе —словно падший ангел, спустившийся на землю, что, привыкнув видеть его в строгих деловых костюмах, я не могла теперь отвести от него глаз, сходя с ума от того, насколько горячо и опасно он выглядел, являя собой идеальное воплощение плохого парня. Ледяная властность и аура превосходства и спокойной уверенности в своей силе исходили от него мощными невидимыми волнами, заставляя даже пьяных посетителей клуба обходить его по широкой дуге, как волны в море огибают неприступную скалу, и я поймала себя на мысли, что тоже была бы сейчас не против оказаться как можно дальше от него, но он, разумеется, не позволил мне этого сделать, обхватив меня за талию, и, рывком притягивая к себе, склонился к моему лицу. — Насмотрелась? — вкрадчиво мурлыкнул брат, выгнув тёмную бровь, и, заметив, что мой расфокусированный от выпитого коктейля взгляд зачарованно блуждает по его лицу, наклонился ещё ниже, крепко прижимая меня к себе и отрезая все пути к бегству. Но я и не хотела бежать от него, только к нему. Глубоко вздохнув, я ощутила любимый свежий аромат летней ночи, смешанный с его дорогим одеколоном, что всегда окружал его невидимым плащом, и прикрыла глаза, наконец, ощутив себя дома. Пусть злится, пусть кричит, только пусть будет рядом и поскорее заберёт меня отсюда. Теперь, когда Чонгук был здесь, моя детская выходка казалась мне настоящей глупостью, коей и была на самом деле, и я вновь ощутила себя маленькой девочкой, попавшей в переплёт, а он снова выступил в роли заботливого и всезнающего старшего брата, вытаскивающего меня из неприятностей. Я сглотнула и сильнее вжалась в прохладный мрамор, только сейчас в полной мере осознав, как он зол и как сильно его вывела из себя моя глупая выходка. Судя по всему, он едва сдерживался, чтоб не сгрести меня в охапку и, закинув себе на плечо, унести отсюда, как военный трофей. Я осторожно скосила глаза на его сжатые кулаки, лежащие на барной стойке по обе стороны от меня, и вздохнула, понимая, что он этого так не оставит и меня впереди ждёт долгий разбор полётов. Но, к моему удивлению, он внезапно прижался своим лбом к моему и тихо вздохнул, выдавая всю степень своей усталости и напряжения, смешанной с облегчением оттого, что он, наконец-то, меня нашёл. — Дурочка. Я так волновался, — хрипло прошептал он ,и моё сердце сжалось от нежности. Я застыла, понимая, что это ещё далеко не конец, не смея даже дышать и лишь прислушиваясь к его тихому дыханию, и весь мир вокруг нас словно исчез, погружая нас в вакуумную тишину и отрезая от всего остального внешнего шума. Чонгук на секунду прикрыл глаза и его тёплая ладонь легла мне на затылок, зарывшись в волосы и слегка погладив. — Я рад, что ты в порядке, малышка... Но даже не думай, что я это так оставлю. А теперь идем со мной, — тихо приказал он, не повышая голоса, но ему и не нужно было этого делать, ведь ледяная сталь его тона не допускала никаких возражений и, крепко обхватив моё запястье сильными горячими пальцами, он потянул меня к выходу. Вздохнув, я покорно последовала за ним, понимая, что сопротивляться бесполезно. Он уверенно вёл меня за собой сквозь толпу, но, не встретив никакого сопротивления с моей стороны, немного смягчился и замедлил шаг, прикрывая меня своим телом от напиравшей со всех сторон пьяной молодежи и аккуратно придерживая за талию. Видя, как я пошатываюсь на высоченных шпильках, он лишь тихо фыркал и качал головой ,и я была уверена, взял бы меня на руки, если б не такая плотная толпа вокруг. Мы медленно, но уверенно пробирались к выходу и уже были в центре огромного зала среди танцующей молодёжи, но тут кто-то схватил меня за руку и с силой потянул на себя, и я испуганно вскрикнула, дернувшись и попытавшись вырваться, но неизвестный держал крепко, и даже Чонгук был вынужден остановиться, чтоб не оторвать мне руку. Развернувшись, чтоб посмотреть, кто так нагло меня схватил, я увидела того самого стриптизера, что так настойчиво предлагал мне потанцевать с ним, хоть и уже изрядно захмелевшего. — Эй, малышка, уже уходишь? — развязно протянул парень, похабно ухмыляясь, — А ведь я все ещё хочу, чтоб ты потанцевала со мной. Чонгук обернулся, чтоб посмотреть, в чём дело, и от его мрачного, прожигающего насквозь взгляда, которым он смерил пьяного нахала, у меня волосы на затылке встали дыбом. Он молниеносно подался вперёд, закрывая меня собой, и схватил его за запястье, надавив на болевую точку и заставив его пальцы разжаться. — Убери от неё руки! - угрожающе рыкнул он. Но парень явно не понимал всего масштаба грозящих ему неприятностей, зло зыркнув на моего брата и продолжая гнуть свою линию: — Эй, друг, куда ты её тащишь?! Это моя девушка и я хочу с ней потанцевать! — заявил он ,и я аж задохнулась от подобной наглости. — Девушка? Да неужели? — глаза Чонгука сузились и опасно потемнели, когда мой новый поклонник не внял его предостережениям и вновь потянулся к моей руке, но тут кулак брата со свистом рассек воздух и впечатался ему в челюсть так молниеносно, что я даже не успела ничего понять. — Я сказал отвали от нее! — выплюнул он и, круто развернувшись, снова потянул меня за собой, больше даже не оглядываясь, и, глядя в его напряженную широкую спину, я чувствовала, что он буквально кипит от злости, а его горячие пальцы все сильнее сжимают мою руку. И теперь я уже хотела лишь побыстрее добраться домой, проклиная и этот чёртов клуб, и Сохи, которая меня сюда пригласила, и мою глупую попытку бунта, из-за которой теперь Чонгук так злился. Я шла за ним, едва успевая за его стремительными широкими шагами, и вглядывалась в его напряжённые плечи, выдававшие всю степень его гнева, чувствуя, как жар его горячей ладони растекается вверх по моей руке, и безумно жалела о том, что вообще приехала сюда, поддавшись на уговоры кузины Тэхёна. Лучше бы я вообще не отвечала на её звонок.