Мир за волшебной стеной

Уитни был спокойным городком. Лето прохладное и пасмурное, с освежающим морским воздухом по утрам, зима тёплая и мягкая, без обилия снега и без гололедицы. Население всего двадцать пять тысяч человек, машин немного и ездят они здесь обычно тихо. Достопримечательностями Уитни не был богат: три старых музея, меркат-кросс, кинотеатр, Хай стрит, церковь и здание районной администрации. Если туристам этого мало, они всегда могли прийти на берег Уиндраш и покормить уток хлебом, параллельно рассматривая старинные домики с двускатными крышами на противоположной стороне. Но их не часто тут встретишь, им Оксфорд подавай. В Уитни была парочка красивых парков и аллей, фермерский рынок и хозяйственный магазин. Тут пока не построили Теско, как в Лондоне и в любом крупном городе, только скромные супермаркеты и маленькие лавки. Но жители, казалось, были и этим довольны. Вели свои небольшие хозяйства и радовались простым мелочам. Также в Уитни был один на весь город приют. Старой планировки, оставшийся с послевоенных времён. Там от силы работали человек семь. В этом приюте и началась история одной маленькой девочки, которую звали Энн Синклер. — Просыпайся, сестрёнка Энн! — над ухом раздался высокий детский голосок, чересчур радостный и звонкий. — Шарлотта приготовила лимонный пирог! Им пахнет на всю столовую! Энн совсем не хотела просыпаться. Ей снился прекрасный сон, в котором она умела ходить по воздуху и превращать учебные тетрадки в плитки молочного шоколада, которые никогда не заканчивались. — Энн! — её стали трогать за щёки. — Просыпайся, Энн! Наконец девочка открыла глаза — перед ней расплывалось краснощёкое личико, обрамлённое белоснежными кудряшками. Малышка хохотала и веселилась. — Кирсти? — голос Энн был немного хриплым. — Что… Что ты здесь делаешь? Это же комната для старших. — Меня Сара пустила! Девочка медленно села и начала тереть лицо, пытаясь согнать остатки сна. В комнату заглянула Шарлотта — одна из молодых воспитательниц. Она всегда носила тёмные платья, отдалённо напоминающие викторианские, и насвистывала песни The Beatles. — Неужели проснулась, — её губы расплылись в ласковой улыбке. — И тебе доброе утро, — Энн зевнула и соскочила с кровати. Миновав стайку мальчишек, пускающих паровозики в просторном, светлом холле, она скрылась в ванной комнате для девочек. После умывания и тщательной чистки зубов, Энн завязала медово-русые волосы в низкий хвост и поторопилась в столовую. Энн была одной из самых старших детей приюта, потому ей приходилось помогать воспитателям с мелкими поручениями и заботится о младших постояльцах. Она привыкла каждое утро бежать и расставлять тарелки с овсянкой, поправлять нагрудные платки самым маленьким, а потом убирать грязную посуду в раковину, где потом её вымоет миссис Таббс. О своих родителях Энн ничего не знала, как и любой в этих стенах. Ведь сюда никогда не привозили просто так. Когда ей было семь, Шарлотта с большой неохотой поведала историю о том, как в середине ноября нашла полуторогодовалую Энн в огромной корзине на ступеньках приюта. Кроме тёплых одеял и записки с именем и датой рождения, девочка ничего при себе не имела. После этого рассказа она предпочла думать, что её родители просто не хотели ребёнка — помучались какое-то время и решили сдать в приют от греха подальше. Так было намного легче, чем морочить себе голову и волноваться. Когда-то Энн мечтала о семье. Время от времени сюда приезжали взрослые, желающие забрать кого-нибудь из детей. И те, кому везло, обещали присылать сюда письма и фотографии. Увы, послания не всегда доходили, но было забавно распечатывать неаккуратные конверты, подписанные неровным, детским почерком, чтобы прочитать о том, что всё хорошо. В такие моменты сердце Энн радостно билось, отгоняя все тревоги. Но однажды Энн поняла, что её никто не заберёт. Она заметила, что взрослые почему-то выбирают самых маленьких. Со временем, Энн поняла, что их проще к чему-то приучить. Сначала от этих мыслей было грустно, но потом она смирилась и отпустила. Тут была Шарлотта, которая заменяла ей старшую сестру, а также куча добрых детей. К тому же, сюда и правда редко приезжали. — Спасибо тебе, Энни, — сказала миссис Таббс, когда последняя тарелка коснулась стола. — Меня зовут Энн, — поправила девочка и села рядом с Кирсти. Завтрак проходил также, как и обычно — Бен и Джон капризничали и не желали есть кашу, Кирсти вместе с Джуди, Леей и Бетси баловались, Оскар, Оливер и Бенджамин строили крепость из кубиков сахара, а Шарлотта в компании Хезер пыталась контролировать это безобразие. Остальные вели себя более тихо. В их числе была и Энн. Она медленно ела, глядя в большое окно в светлой раме. Девочка думала о том, что её ждёт ещё один безмятежный день летних каникул. Взгляд медленно переместился на отрывной календарь и Энн обнаружила, что сегодня двадцать седьмое июля. После сытного завтрака большая часть детей отправилась играть во двор. Энн вместе с Сарой, которая приходилась ей одногодкой, собрала грязную посуду и убралась на кухне. — Ты на улицу? — поинтересовалась Сара. У неё была смуглая кожа и тёмно-коричневые глаза. — Пожалуй. Только книжку захвачу. Энн побежала в общую спальню и, открыв свою шкафчик, достала потрёпанную, перечитанную десятки раз книгу в ярко-синей обложке. Золотыми буквами было вытиснено — «Диана Уинн Джонс — Ходячий замок Хаула». Затем, Энн вышла на улицу. По всему обширному двору рассыпались группки детей: одни играли в куклы, другие запускали воздушного змея или игрушечный поезд, третьи устроили догонялки, а четвёртые раскрашивали нарисованных бабочек вместе с Хезер. Шарлотта и одна из новых нянь — Мелисса, следили, чтобы никто из детей не влип в неприятную историю. Хмыкнув, Энн под шумок смылась на задний двор. Обычно там никто не играл. В уборочные дни сюда приходила тётушка Тотти и стирала горы детской одежды, а остальные воспитатели выносили пакеты с мусором, которые потом вывозил на свалку Джеффри — местный охранник. Он был человеком с добрым сердцем, потому почти всегда спускал с рук непоседливость старших, а остальным работникам помогал в их непростом труде. Для галочки Энн огляделась по сторонам, и не обнаружив никого поблизости, стала уверенно подниматься по деревянной лестнице на крышу. Джеффри пользовался ею, когда доставал с чердака всякую мелочь, необходимую приюту, но, недавно Энн сделала для себя маленькое открытие — читать на крыше куда комфортнее, чем под яблоней или в общей комнате. Взобравшись, девочка посмотрела на открывшийся её взору вид. На этой крыше Уитни был, как на ладони: прямо по курсу Хай-стрит и фермерский рынок с меркат-кросс, чуть влево один из старых музеев, справа знаменитая городская церковь и близ неё здание администрации. Раскинув руки, Энн широко улыбнулась: тёплый, июльский ветер с морскими нотками нежно ласкал кожу, солнечные лучи не были агрессивными, к тому же, накануне был дождь, хотя, всё давно успело высохнуть. Насладившись видом, она уселась на тёплую крышу и открыла книгу на нужном месте — закладкой была шелковая лента для волос, принадлежавшая Шарлотте. В прошлый раз Энн остановилась на том самом эпизоде, в котором главная героиня Софи, будучи заколдованной, попадает в замок чародея Хаула. Вообще, Энн очень любила эту книгу. Её подарил на Рождество Санта Клаус, хотя она прекрасно знала, что в деле замешаны воспитательницы приюта. Стоило девочке погрузиться в далёкий мир волшебной страны Ингарии, как что-то отвлекло её. Над головой послышался отчётливый шелест крыльев. Энн подняла голову, чтобы выяснить источник шума, и тут её серо-зелёные глаза расширились в немом изумлении. Над ней летала маленькая белая сова с чёрными пятнами вокруг янтарно-жёлтых глаз. Девочка никогда не видела дневных сов, но ещё больше её поразил объёмный конверт, который был привязан к её правой лапе. В эту секунду Энн ощущала себя чертовски странно. Пока она раздумывала над этим зрелищем, сова спикировала вниз и бросила письмо поверх раскрытой книги. Затем она снова поднялась в воздух и улетела восвояси. — Что это было? — тихо пробормотала Энн. Помешкавшись, она взяла в руки желтоватый конверт и с удивлением отметила, что он действительно тяжёлый. И как такая крохотная сова дотащила его? Может это шутка такая? Однако, как бы там ни было, послание точно адресовано ей: «Мисс Э. Синклер, графство Оксфордшир, город Уитни, Софтроуд семь, Тедди хаус, спальня для девочек, третья койка. Судорожно сглотнув, Энн медленно огляделась по сторонам. Неужели за ней следят? Какого чёрта кто-то знает номер кровати, в которой она спит?! Девочка перевернула конверт и с любопытством отметила, что он был скреплён темно-бардовой печатью. Над печатью был изображён герб: лев, змея, орёл и барсук, а в середине большая буква «Х». — На дворе двадцатый век, — едва слышно пробормотала Энн. — Кто в девяносто первом пользуется печатями? Обратного адреса у письма не было, как и почтовой марки. Это ещё больше встревожило Энн. Она дрожащими руками разорвала конверт и вытащила два пергаментных листа, испещрённых каллиграфическим почерком. На одном из них было написано: ШКОЛА ЧАРОДЕЙСТВА И ВОЛШЕБСТВА «ХОГВАРТС» Директор: Альбус Дамблдор (Кавалер ордена Мерлина I степени, Великий волшебник, Верховный, чародей, Президент Международной конфедерации магов) Дорогая мисс Синклер! Мы рады проинформировать Вас, что Вам предоставлено место в Школе чародейства и волшебства «Хогвартс». Пожалуйста, ознакомьтесь с приложенным к данному письму списком необходимых книг и предметов. Занятия начинаются 1 сентября. Ждем вашу сову не позднее 31 июля. Искренне Ваша, Минерва МакГонагалл, заместитель директора! Пока Энн читала это до безобразия странное письмо, изумрудные буквы так и норовили слиться друг с другом перед глазами. — Что за шутки такие?! — вспыхнула Энн. Она не могла отделаться от неприятного чувства, что всё это — чья-то глупая шутка. Но если это так, тогда почему кто-то знает в какой кровати она спит? Это же незаконно! Втянув побольше воздуха, Энн принялась читать второй лист пергамента. — Волшебная палочка? Оловянный котел? Учебники магии? Чего? — она не желала верить в реальность происходящего, ведь если так, то те странные вещи, которые у неё выходило делать, являются ничем иным, как магией. А в мире Энн магии не было. Так говорили все взрослые. Внезапно позади неё раздались чьи-то шаги. Девочка торопливо спрятала письмо в середину своей книги и обернулась. Перед ней стоял долговязый мальчишка со светлыми волосами. Он упирал руки в бока и насмешливо улыбался перепуганной Энн. — Марко? — Ты снова ослушалась Шарлотту, верно? — наглые синие глаза прищурились. — Обещала, что больше сюда не придёшь, и в итоге опять соврала. Энн нахмурилась. Сколько она себя помнила, они никогда не ладили. Марко был самоуверенным мальчишкой её возраста, который всё время пытался выделиться из толпы окружающих. Он был сильно привязан к Шарлотте и всё время ябедничал, если действия других казались ему неправильными. — Если ты пришёл сюда, значит тоже нарушил правило, — сердито ответила Энн. Она поднялась и зашагала к краю крыши, где находилась лестница. — Я спишу это на то, что пытался остановить тебя, — Марко последовал за ней. Энн буквально кипела от ярости. Мало того, что какая-то странная организация отправляет ей письма, так ещё и дурацкий Марко пристаёт. Сейчас её не интересовал даже самый милый мальчик в приюте. Энн больше всего хотелось узнать, откуда необычное письмо и действительно ли это розыгрыш. — Эй, Синклер, я видел, как ты что-то читала, — Марко продолжал испытывать терпение Энн. К тому же, он не отставал от неё даже в саду. — Неужели кто-то присылает тебе письма? Энн насторожилась. Значит Марко видел её письмо. — Тебе привиделось. — Сомневаюсь, — блондин ушёл к Шарлотте, оставляя Энн наедине со своими безрадостными мыслями. Она уже не сомневалась, что Марко обо всём доложит воспитательницам. — Эй, сестрёнка Энн, — к ней подбежала Кирсти. Её кудрявые, белокурые хвостики покачивались на летнем ветерке. — Пойдём играть! — Ну пойдем, — Энн пожала плечами и ухватила малышку за руку. У неё не было выбора. Пока Кирсти будет бегать по двору с воздушным змеем, она сможет как следует обдумать эту необычную историю.