***
Через несколько часов Чуя снова попробовал применить порчу на полигоне и на этот раз всё получилось уже лучше. Боли не было, и тьма не рвалась из него бесконтрольно. Он неплохо управлял порчей и мог теперь не только создавать гравитонные бомбы, но и вызывать пожирающую всё на своём пути чёрную дыру. Правда пока он был не в состоянии контролировать её мощь, но и этого было уже достаточно. И ещё они с Дазаем поняли, что применение этой стороны способности, практически мгновенно лишает Чую сил. Если использовать порчу в бою, у Чуи было время лишь на один удар, хотя с такой способностью, двух и не требовалось. А вечером Осаму созвонился с Анго и договорился о встрече. На которую поехал с Чуей, так как боялся оставлять его одного, ведь порча могла вырваться наружу. А перед выездом Осаму вдруг сказал: — Я вот думаю, что если Брэм Стокер с Камуи, что будет, если он погибнет? Все обращённые им останутся вампирами или вернутся в прежнее состояние? — Ну уж этого я не знаю, — проговорил Чуя. — Думай сам, что важнее: уничтожить Камуи или вернуть обращённых в прежнее состояние. — Конечно, важнее уничтожить Камуи, так как времени у нас не остаётся. Он вот-вот получит "Великий Приказ". Хотя у меня появилась идея. — Какая? — Камуи отправится завтра в аэропорт, чтобы забрать "Великий Приказ". Именно там ты его и убьёшь. Скажу Анго, чтобы он всех эвакуировал в районе аэропорта, и Стокера там точно не будет. Погибнут лишь те, кто доставит передатчик Фукучи. — Хорошо, — кивнул Чуя, и парни, сев в машину, поехали на встречу с Анго.***
А на следующей день, ближе к полудню, Чуя и Дазай отправились в аэропорт. Дождавшись, когда Камуи приедет, Чуя активировал порчу, впрочем, не показываясь врагу на глаза. Выждав двадцать секунд, он пустил чёрную волну, которая уничтожила и Камуи, и сопровождавших его вампиров, и людей, доставивших передатчик, и сам аэропорт без следа, оставив после себя огромную воронку, подобную той, которая появилась, когда первая печать эспера была сломана. Однако Камуи, за мгновенье до смерти, успел отправить свой меч в прошлое и откатил время назад, где он был ещё жив, судорожно пытаясь вычислить место, откуда по нему пришёл удар и вычислил. Снова запустив свой меч в прошлое, он направил его в Чую. Но Накахара ожидал этого, именно поэтому он нанёс удар по врагу не сразу, когда активировал порчу, а выждав некоторое время, чтобы при возврате во времени, способность была активна и могла его защитить в случае чего. Дазай первый увидел откуда летел меч и успел крикнуть: — Сзади! Чуя отбил Амэгодзэн способностью к ногам Дазая, как ни странно, но меч не был уничтожен при этом, а сам, взлетев в воздух, кинул во врага гравитонную бомбу. На этот раз Камуи был мёртв, он ведь не мог больше отправить Амэгодзен в прошлое, так как меч был не в его руках, а в руках Осаму. Тот вовремя среагировал и поднял меч, предполагая, что Камуи мог управлять им и на расстоянии, но не тогда, когда он был в его руках. После того, как враг был уничтожен, Чуя шумно приземлился рядом с Осаму, ломая асфальт и поднимая в воздух его обломки. Дазай тут же обнулил способность эспера прикосновением ладони к его лицу, подхватывая его на руки и не позволяя упасть. Поскольку Камуи откатил время назад, до того как Чуя выпустил из себя разрушительную Силу Арахабаки, никто, кроме Фукучи и вампиров, находившихся рядом с ним не пострадал, и аэропорт стоял на прежнем месте. Осаму набрал номер Верлена и попросил прислать за ним и Чуей машину, так как свой автомобиль эсперы оставили на безопасном расстоянии от аэропорта.***
Спустя пять часов Чуя проснулся в своей квартире в объятьях Осаму и тут же запротестовал, так как наглая скумбрия решила, что ей всё дозволено, пока эспер находится в бессознательном состоянии, и начала распускать руки. — Вообще страх потерял? — возмутился Накахара, сбрасывая с себя загребущие лапы Осаму. — То, что мы с тобой переспали, не даёт тебе права лапать меня, когда тебе вздумается. — Чу-уя, ну почему ты такой вредный? — Осаму снова потянулся руками к Накахаре, за что получил по пальцам. — Да пошёл ты! — Мафиози поднялся с кровати и прошёл на кухню, чтобы сварить себе кофе. Дазай проследовал за ним. — Твой план сработал просто идеально, даже лучше, чем я ожидал, — проговорил он, присаживаясь на стул. — Сваришь и мне кофе? — Хорошо. Дазай, меня очень напрягает эта ситуация, нужно, как можно скорее, найти ту лабораторию. — Лаборатория, вероятно, находится в Токио. Поэтому найти её при помощи "Взора Бога" мы не можем. — И что ты предлагаешь? — спросил Чуя, передавая Осаму чашку с горячим кофе и делая глоток из своей. — Нужно найти Стокера и обнулить его способность, после чего мы допросим Тачихару. — Ты выяснил где он? — Пока нет. Но на базе "Небожителей" его не оказалось, Камуи спрятал где-то вампира. — Спрятал? Ты так говоришь, как-будто он вещь какая-то. — Ах да, я же тебе не говорил. У вампира имеется лишь половина тела, поэтому он не может перемещаться самостоятельно. — Очень интересно. Как он живёт в таком виде тогда? — Благодаря своей способности. После того как Камуи победил его в бою, он отсек нижнюю часть тела Стокера мечем Святого Креста, и воткнул его в его туловище снизу, после чего этот меч так и остался в теле вампира. С тех пор Стокер не может отключать свою способность, а если меч извлечь, он умрет. Чуя хмыкнул и сделал несколько глотков кофе. — Но есть и хорошие новости, — продолжил Осаму. — Нашим людям удалось взять Сигму. — Сигму? — переспросил Накахара. — Это пятый эспер из "Небожителей"? — Да. Я думаю, что с его помощью мы сможем выяснить, где вампир. Его способность позволяет обменивать информацию. Человек, больше всего желающий получить какую-то информацию, может ее узнать, но в обмен на это, Сигма получает информацию от него, о том, что больше всего интересует самого Сигму. Это работает при условии, что оба владеют необходимой информацией. Именно так "Небожители" выяснили, где находится страница из книги, меняющей реальность, у Танеды, после чего завладели ею. Жаль, что страница была уничтожена твоей порчей в битве с Камуи, ну да ладно. — И что за информацию можно предложить Сигме? — Насколько мне известно, он не помнит своего прошлого и больше всего на свете желает заполнить этот пробел в своей жизни. Нам известно все о его прошлом. Почитай, — с этими словами Осаму протянул Чуе досье и открыл на странице с Сигмой. — Ты хочешь, чтобы я обменивал информацию? — Ну а кто ж ещё? На меня его способность не подействует. — Хорошо, изучу на досуге. — Чуя, а ещё тебе нужно предоставить Мори-сану отчёт о сегодняшней битве в аэропорту. — Мне? Почему это отчётами снова должен заниматься я? — Но ведь это был твой план, и, вообще, ты сам уничтожил Камуи, я был там лишь для того, чтобы обнулить порчу. — Вот именно, ленивая Скумбрия, ты не хрена не сделал, ещё и отчёт хочешь на меня повесить. Не буду я его писать. Пиздюлей от Мори тебе получать, если не сдашь отчёт вовремя. Это же ты у нас стратег, который разрабатывает гениальные планы. — Какой ты всё-таки жестокий, Чуя, — Осаму закатил глаза и наигранно тяжело вздохнул. — Ладно, напишу я этот отчёт за тебя, так и быть, но ты будешь мне должен. — Ага, сейчас! Мечтай. Пойду почитаю досье на Сигму, — с этими словами Накахара встал со стула и вышел из-за стола. — Чу-уя, только не уходи далеко от меня, вдруг порча снова вырвется наружу. — Достал. Я в гостиную, это не далеко? — Не очень. Я сейчас к тебе присоединюсь, буду отчёт писать. — Хорошо. Чуя прошёл в гостиную и, удобно устроившись на диване, открыл папку с досье на членов организации "Смерть Небожителей" на нужной ему странице и начал внимательно его изучать, Осаму же принёс из спальни свой ноутбук и, присев рядом с Чуей, принялся за написание отчёта. Так прошло часа полтора в работе и в полной тишине, как вдруг её нарушил звонок мобильного телефона Дазая. — Слушаю тебя, Ацуши, — проговорил он в трубку. — Дазай, — послышался взволнованный голос тигра на той стороне. — Могу я к тебе приехать? — Что-то случилось? — Можно сказать и так. Мне нужно с тобой срочно поговорить. — Ну хорошо, приезжай, я у Чуи в его городской квартире. Адрес знаешь. — Да, знаю. Спасибо, — поблагодарил оборотень Осаму и прервал звонок. А минут через сорок в дверь позвонили, Дазай пошёл открывать, на пороге стоял Накаджима. — Ну, проходи, чего застыл? — Осаму отошёл в сторону, пропуская тигра в квартиру и закрывая за ним дверь. — Так что у тебя произошло? — Дазай, я хотел поговорить с тобой об Акутагаве, — объяснил свой визит Ацуши, разуваясь в коридоре и проходя в гостиную. — Вот как? Интересно, — Осаму видел волнение Ацуши, и ему правда было любопытно, что так взволновало оборотня. — Да не волнуйся ты так, говори уже, что случилось. — Я видел его, — наконец, изрёк парень. — Правда, и он не обратил тебя? — Нет. Сначала он попытался напасть на меня, но потом, кажется, узнал и вспомнил. А затем Рюноске сбежал. Вампиры очень быстро бегают, я не смог догнать его, даже несмотря на свою суперскорость. — Это и правда очень интересно, Ацуши. Ты уверен, что он и правда узнал тебя, что тебе не показалось это? — Уверен, в тот момент его глаза приняли нормальный оттенок, а клыки исчезли. И он не стал нападать на меня, а просто растворился во тьме, среди многочисленных улочек Йокогамы. — Мне приходила в голову мысль о том, что будет, если к вампиру вдруг вернётся память. Ведь понятно, что они ничего не помнят, а лишь тупо выполняют чужие приказы, вполне возможно, что в таком случае вампир выйдет из-под его контроля. Нужно разыскать Акутагаву, я отдам приказ нашим людям. — Дазай, а что будет с Акутагавой, если ты обнулишь Стокера? — Не знаю, Ацуши. — Рюноске снова умрёт, да? — в глазах Ацуши застыли слёзы. — Возможно, ведь его обратили после смерти, — ответил Осаму и тут же пожалел о своих словах, так как Ацуши разрыдался в голос. — Ацуши, возьми себя в руки, не реви как девчонка. Но тигр не мог успокоиться. — Чуя, — обратился Дазай к Накахаре. — У тебя есть вино? Налей ему выпить. — Я не пью, — сквозь слёзы промямлил оборотень. — Правда? Так мы тоже с Чуей не пьем, да, Чуя? — Точно, — кивнул Накахара. — Это лекарство. — Ну хорошо, — согласился блондин и все трое прошли на кухню. Осаму приготовил бокалы, а Чуя достал из шкафа вино. Откупорив бутылку, эспер наполнил бокалы и сделал несколько глотков из своего. — Давай до дна, тигр, — проговорил Чуя. — Это тебе сейчас необходимо. Оборотень кивнул, решив послушать наставника, и залпом осушил свой бокал, после чего Чуя снова его наполнил. — Не переживай раньше времени, — сказал Дазай. — Найдем Стокера и узнаем у него, что будет с Акутагавой, после обнуления способности вампира. Если к Рюноске вернётся память, это все меняет. Поверь, я не допущу, чтобы он умер во второй раз. — Правда? — Ацуши вытер тыльной стороной руки слёзы. — А что ты собираешься делать, Дазай? — Ну есть у меня одна мысль, но пока мы не найдем Стокера и Акутагаву, не стоит об этом говорить. Я пойду позвоню кое-кому, а ты пей, не стесняйся, — с этими словами Осаму вышел в гостиную, чтобы сделать пару звонков, а когда вернулся на кухню, Ацуши выглядел уже довольно захмелевшим, так как они с Чуей, вдвоем приговорили больше чем пол бутылки вина. Чуя наполнил бокал Осаму, а заодно долил в свой и в бокал оборотня, после чего, открыв окно, закурил. — А можно мне? — спросил Накаджима. — Сигарету? — переспросил Чуя, а когда Ацуши кивнул, протянул ему пачку. — Ты ж вроде не куришь, — удивился Осаму. — Чуя, за те пятнадцать минут, что меня не было, я смотрю, ты научил нашего оборотня плохому? — Дазай усмехнулся и шутливо стукнул Накахару в плечо. — Отдача не замучает? — почти прорычал Чуя, посмотрев на Осаму угрожающим взглядом. — Мальчики, не ссорьтесь, — проговорил Ацуши, пьяно икнув и затягиваясь сигаретой. — Я и раньше пробовал курить. — Да ладно? — подколол Дазай, сделав удивлённые глаза. — Ага, — Ацуши выдержал паузу, затем добавил: — Что между вами произошло? Простите, что вмешиваюсь, я кое-что слышал, но, если бы Рюноске вернулся ко мне живой, я отдал бы за это всё, что угодно. Не существует ничего важнее, чем быть рядом со своим возлюбленным, что бы не происходило между ними в прошлом. Я простил бы ему всё, лишь бы он снова был со мной, живой и невредимый. — Ацуши, ты такой серьёзный, и такие вещи умные говоришь, это точно ты? — Осаму потрепал тигра по голове. — Я, кто ж ещё? — Чуя, послушай, что тигр говорит, устами младенца... как известно... Налей нам ещё вина. — Подставляйте бокалы, алкоголики, — усмехнулся Чуя, и те тут же подставили. Эсперы допили бутылку, и Чуя откупорил ещё одну, Ацуши вскоре совсем опьянел, и Накахаре пришлось отводить его в одну из спален и укладывать в постель, как маленького ребёнка. А тот ещё не хотел отпускать эспера, а конкретно присел ему на уши на счёт того, что отдал бы что угодно, только ради того, чтобы Акутагава был жив, а все остальное — мелочи жизни. Наконец, оборотень уснул, и Чуя отправился на кухню к Дазаю. — Это ты его подговорил? — задал вопрос Накахара, отпивая несколько глотков из своего бокала. — О чем ты, Чуя? — не понял Осаму, или сделал вид, что не понял. — Да всё о том же: о тигре нашем. Что за речи он тут лил мне в уши? — Я-то тут причём? Никого я не подговаривал, ты же видел его состояние? Ацуши не из тех, кто может притворяется. Он всегда говорит то, что думает. Осаму поставил свой опустевший бокал на стол, и Чуя его снова наполнил, а заодно и свой. — Ну-ну, — проговорил Накахара, с явным недоверием глядя в глаза цвета виски, после чего подошёл к окну и закурил, а Дазай последовал его примеру. Не успев сделать и по две затяжки, парни вдруг оказались в полной темноте. — Что это было? — спросил Чуя, впрочем, ни к кому конкретно не обращаясь. — Кажется, свет вырубили на районе. — ответил Дазай, выглянув в окно, и не заметил нигде светящихся окон в соседних домах. — Все ради нас, как по заказу. Романтика... — с этими словами Осаму обнял Чую и притянул к себе. — Ну ты, Скумбрия, не наглей! — запротестовал тот, пытаясь высвободиться из объятий настырной рыбёшки, впрочем, не слишком усердствуя, а скорее, для вида. А Скумбрия, раскусив партнёра и разгадав его истинное желание, лишь с двойным усердием, принялась ласкать возлюбленного и в следующее мгновение накрыла его мягкие, податливые губы поцелуем, прорываясь своим языком в чужой рот, чувствуя, что сопротивление сломлено, так как Чуя ответил на поцелуй. Учащённое дыхание Накахары говорило о многом, а твердость, которую ощутил Осаму между его ног ещё о большем. Осаму зарылся пальцами в рыжие волосы, гладя их хозяина по затылку и прижимая к себе его голову. А когда он прервал поцелуй, его губы заскользили по лицу мафиози, переместились к уху и прошептали, обдавая горячим дыханием: — Прости. Я люблю тебя и не могу потерять. Прости меня, Чуя, — тихо говорил Дазай, но Чуя молчал, хотя и не гнал от себя обнаглевшую Скумбрию и не протестовал против такого напора, что уже радовало Осаму, он был уверен, что Чуя простит его, может, не сразу, но простит и все у них будет, как раньше. А потом Чуя сам взял Осаму за руку и поволок в спальню. Где толкнул на кровать, не говоря ни слова, и начал освобождать от одежды. После чего сбросил на пол и свою. Усевшись сверху на Осаму, Накахара принялся целовать его лицо и шею, оставляя на коже блестящие дорожки от языка. Осаму обнял возлюбленного, раскусив хитроумный план любовника: снова оказаться сверху в эту ночь, и перевернул его на спину, заняв лидирующую позицию, вместо Чуи. — Прости, но ты был не слишком ласков в прошлый раз, и у меня всё болит до сих пор, я не смогу снова принять тебя в себе, — проговорил Осаму, осыпая любимое лицо поцелуями, накрывая чужие губы своими и толкаясь языком внутрь. Чуя не протестовал, он пропустил его в свой рот и позволил исследовать все потаённые уголки, которые, впрочем, уже не раз были изведаны партнёром. Накахара страстно отвечал на поцелуй и непроизвольный стон сорвался с его губ, а руки блуждали по спине возлюбленного. Дазай запустил свои пальцы в волосы Чуи, зарываясь в непослушную шевелюру, прижимая его голову к себе. Губы Осаму скользнули ниже, целуя шею возлюбленного, затем грудь, переместились к соскам. Дазай начал посасывать их, слегка покусывая: сначала один, затем второй, чувствуя, как партнёр выгибается под ним, учащённо дыша от этих нехитрых ласк. Затем он спустился губами ниже, целуя живот, оглаживая тело Чуи. Руки Осаму постепенно перемещались ниже, оглаживая бёдра, сминая упругие ягодицы; а губы коснулись возбуждённого и влажного от предэякулята органа, вбирая его в рот. Правая рука Дазая легла на ствол, и задвигалась вдоль него, а язык заплясал вокруг головки, срывая стоны с уст Накахары. Пальцы Чуи зарылись в каштановую шевелюру, прижимая голову любовника плотнее, заставляя его вобрать член в рот до конца; Накахара вскидывал бёдра, толкаясь внутрь всё глубже, при этом постанывая. Сам же Осаму, расслабил гортань, пропуская орган в рот так глубоко, насколько позволяла его длина и вытаскивая, лишь для того, чтобы не задохнуться. Чуя всё резче двигал бёдрами; Дазай заглатывал, полностью насаживаясь ртом на член, а вскоре отстранился и, нащупав колечко мышц парня, протолкнул смазанный лубрикантом указательный палец внутрь него. Затем он добавил к нему средний, проворачивая пальцы внутри, нащупывая простату и массируя её, срывая с губ партнёра всё новые стоны, заставляя его выгибаться и дрожать под собой. — Осаму... — простонал Чуя, насаживаясь на пальцы и будто моля любовника о чём-то, хотя тому прекрасно было известно, чего хочет рыжая бестия. Вытащив пальцы из любовника и взяв в руки смазку, Осаму обильно смазал ею анус партнёра и свой член; после чего, приставив его ко входу, толкнулся внутрь, проникая наполовину, ненадолго застыв в такой позе, затем снова толкнулся вперёд, входя на всю длину и выждав некоторое время, принялся медленно двигаться в парне. Оглаживая его бёдра, Дазай закинул правую ногу Чуи себе на плечо, а левую на талию, подбирая правильный угол вхождения, срывая с губ партнёра стоны и крики, в те моменты, когда его орган проезжался по простате. Сначала движения Осаму были медленными и размеренными, но потом он начал ускоряться, чувствуя, как Чуя двигается ему навстречу, часто и тяжело дыша, сам насаживаясь на член, желая вобрать его в себя глубже. Неожиданно Осаму вышел из любовника, услышав разочарованный стон, так как тот жаждал продолжения, и перевернул его на живот. — Чуя, встань на колени, — скомандовал Дазай, и Чуя тут же подчинился. После чего Осаму снова вошёл в него, воспользовавшись смазкой ещё раз, и тут же задвигался, удерживая партнёра за бёдра, легко подбирая нужный угол вхождения так, чтобы попадать по простате, отчего Чуя вскрикивал и постанывал, лаская этими звуками слух любовника, который начал толкаться в него быстрее и резче, каждый раз входя внутрь с характерными хлюпами. Накахара задвигал бёдрами навстречу Осаму, вбирая в себя его член без остатка, ощущая приближение пика наслаждения, так как внутри уже все горело. Дикое, неудержимое пламя сжигало его изнутри, концентрируясь где-то внизу живота, и при каждом толчке любовника, разгоралось только сильнее, поглощая его тело, подобно пожару, пожирающему все на своём пути. — Осаму... — снова простонал Чуя и вскрикнул, больше не в силах сдерживаться, ощущая, как пламя внутри достигает своего апогея, а тело прошивает приятным разрядом. В какой-то момент внизу живота Накахары будто что-то взорвалось, разливаясь по всему телу потоками раскалённой лавы, заставляя его дрожать и конвульсивно выгибаться под Дазаем, унося сознание к звёздам. Осаму толкнулся в Чую ещё несколько раз, чувствуя, как чужие ногти раздирают спину, тоже кончая и наваливаясь на партнёра всем весом, тяжело дыша и пытаясь прийти в себя, после оргазма. Затем Дазай откатился в сторону, оглаживая влажную от пота спину любовника, придвигая его к себе ближе и прижимая плотнее. Как ни странно, Чуя не сопротивлялся, а лишь сильнее прижался к Дазаю, разворачиваясь лицом к нему и убирая рукой влажные каштановые пряди со лба. Губы Осаму накрыли уста Накахары, нежно целуя, а руки заскользили по его спине. Не говоря ни слова, Чуя положил голову на плечо Дазая, когда поцелуй закончился, а его пальцы заскользили по обнажённой груди возлюбленного. — Прости, — уже в который раз за сегодня повторил Осаму, но услышал в ответ: — Тц... Пошли в душ.