Благие знамения. Конец света

      - Не хочешь, не ешь, - фыркнул Хастур. - Мне больше мяса достанется. А ты голодай и слабей от этого голода.       Азирафаэль представил перспективу своего одичания без еды и содрогнулся от такой картины своего будущего. Он поник, потускнел, не знал, куда ему идти и чем заняться.       - Что? Теперь ты думаешь о самоубийстве? - спросил Азирафаэля падший архангел, подкравшись к нему и шепча на ушко. - Как легко тебя сломать! Как пуста твоя жизнь и ты сам! Ты не интересен миру, тебе нечего ему предложить. Ты ждешь инструкции, указаний в книге, совета Кроули, а сам ничего решить не можешь.       Азирафаэль хмурился, Гавриил ухмылялся, Дагон наблюдала за ними без вмешательства.       - А чего вы хотите от жизни? - спросила Ева у падшего ангела. - Вы сами себя уважаете? Цените? Забудьте про ад и рай, про Кроули и Гавриила. Чего хотите именно вы?       Азирафаэль молчал, переминаясь с ноги на ногу. В его голове была каша. В его голове была пугающая пустота. Он постоянно думал о Кроули, вспоминал его, сравнивал его характер и поступки со своими. Сравнивал и не ощущал себя самостоятельной личностью. Азирафаэль не мог вспомнить, когда он был самим собой, а не врагом или союзником Кроули, подчиненным Гавриила. Эта мысль ошеломила Азирафаэля.       - Он хочет есть блинчики и читать книжки, - усмехнулся Гавриил. - Ази ничего другого не видит вокруг себя. Работать он не хочет, писать отчеты тоже. Его Кроули ленью заразил.       - Теперь рядом с ним Кроули нет, - сказала Ева. - Надо помочь ему перестроиться. Это сложно, но выполнимо. Не унижайте его, а помогите.       - Я ему не психотерапевт, - ответил Гавриил. - Я ему не нянька. Почему я должен прыгать около него и решать его проблемы? Теперь мы стали демонами и ад, знаешь ли, не предполагает взаимопомощи. Я ничего Азирафаэлю не должен ни как архангел, ни как демон. Это он должен на меня работать и выполнять мои приказы. Неужели это тяжело понять и запомнить?       - Если интересоваться желаниями и жизнью подчиненного, от него можно будет добиться лучших результатов, - сказала Ева. - Подчиненный должен четко осознавать цель своей работы и то, что он получит за ее выполнение. Похвалу? Награду? Влияние на небесах или в аду? Подчиненный должен получать от начальства не одну критику, насмешки и упреки. В противном случае это какое-то рабство.       Хастур слушал Еву, думал над ее словами и споткнулся об камень на дороге, даже не заметив этого. Он сравнивал ситуацию Азирафаэля со своей, пытался определить цель своей работы на Вельзевул, но не мог. Это ошеломило Хастура. Его мысли перепутались. Дагон наблюдала за Хастуром и на ее губах играла гримаса презрения.       - Почему Хастур, адский герцог, сам перебирает стопки отчетов? - прямо спросила Ева у Дагон, храбро посмотрев ей в глаза. - Разве у него нет помощников и секретарей? Почему он вчера шатался по миру людей, искал пропитание, а не сидел в своем комфортном особняке в аду? Вы все ненавидите его? Вы все унижаете его и едва терпите? Вы все такие же как чертов Кроули?! - вскричала Ева. - Почему он, когда Вельзевул меня испытывала, боялся мне помочь? Он герцог, он чуть-чуть ниже ее по чину. Тогда почему он вынужден слушать каждый приказ и чих Вельзевул, бояться ее гнева? - добавила Ева потише.       - Ева, не надо, - сдавленно прошептал Хастур. - Ты ничего не исправишь, только хуже сделаешь. Теперь ты мне будешь помогать с отчетами, мы будем показывать результаты и успехи, Вельзевул будет нами довольна, - суетился Хастур, кусая свои пальцы до крови.       - А когда вы будете довольны собой? - спросила Ева у своего избранника. - Кто слушает ваши приказы? Кто боится вашего гнева? Зачем вы пали с небес и поддержали восстание Люцифера? Ради чего? Что вы получили от участия в этом восстании? Какая вам польза от статуса адского герцога и высшего демона? Вы счастливы, работая на ад?       - Он работает за идею, - усмехнулась Дагон, подходя к Еве вплотную. - Он сам хочет сам разбирать эти отчеты. Он такой послушный, покорный, мы его очень любим за это. Не учи его бунту.       - Покорный демон? Это звучит как оксюморон, - сказала Ева. - Хастур не для того становился демоном, чтобы опять прислуживать начальству и выполнять приказы. Демоны по определению стремятся к свободе, а не к покорности. Покорный демон... не демон вовсе. Вы ломаете его сущность, все вы!       Дагон провела указательным пальцем по губам Евы, стерев их с ее лица. Азирафаэль и Гавриил заметили это и переглянулись.       - Это уж слишком, - сказал Гавриил Дагон. - Могла бы лишить ее голоса, но не портить ей лицо.       - Она это заслужила за свою дерзость, - усмехнулась Дагон. - А тебе, - Дагон повернулась к Хастуру и бросила на него презрительный взгляд, - я запрещаю лечить Еву, ясно?       Хастур замер с протянутой к Еве рукой и не знал, что ему делать. Ослушаться приказа или подчиниться ему? Ослушаться или подчиниться? На улице вокруг них собиралась толпа зрителей. Всем было интересно, как поведет себя человеческая девушка безо рта. Азирафаэль сам хотел помочь Еве, но струсил под пристальным взглядом Дагон. Гавриил мог бы и не подчиняться Дагон, но он не хотел портить свои отношения с Вельзевул, а ссора с Дагон омрачила бы их. Ситуацию разрулила сама Ева, вернув себе рот. Она сосредоточилась. Ее лицо растеклось черной краской и губы вернулись на свое место, правда, не совсем нормальные губы, но говорить Ева снова могла.       - Если ты пытаешься заставить меня замолчать, - с трудом произнесла Ева, - значит я все правильно сказала и правильно поняла. Сколько тысяч лет вы планировали и дальше радоваться покорности Хастура?       - Он должен знать, где его место, - напирала Дагон.       - На троне его место, рядом с Вельзевул и тобой, - произнесла Ева. - Рядом, на троне, а не на коленях перед вами.       Хастур улыбнулся. Он был так горд за то, что говорила Ева. Ева была храброй за них обоих. Ему действительно надо было меняться, переучиваться с покорного демона на демона, чьи приказы будут выполнять. Как герцог ада мог жить в состоянии постоянного нервного срыва? Как герцог ада мог допустить этот нервный срыв? Почему он стал таким покорным? На него вешали все больше работы, а он принимал ее как данность. Ему давали еще больше поручений, а от покорно кидался все выполнять. Даже Кроули привык помыкать им, а это было крайней степенью проблемы. Никто не воспринимал Хастура всерьез, как равного себе.       - А давайте все успокоимся и обнимемся? - предложил Азирафаэль с глуповатой улыбкой, дрожа от страха.       - Что? - опешила Дагон и посмотрела на него как на психа. - Это ад, тут не принято обниматься.       - А я поддерживаю эту идею, - сказала Ева, обнимая Хастура. - Или объятия, или мы сейчас вцепимся друг другу в горло.