Прогони мой страх

После выписки я в спешке заглянула к Кэзуми. Никаких неприятностей или проблем, кроме отсутствия главы на рабочем месте, в госпитале не было. Девушка великолепно справилась с обязанностями моего заместителя. – Сакура-сама, за эти дни накопилось несколько дел, с которыми вам нужно будет разобраться лично. Кроме того, у нас всё ещё проблемы с поставкой целебных трав. Ганко-баасама отклонила ваш запрос. – И что ей не нравится в этот раз? – вздохнула я. – Шрифт слишком мелкий для прочтения? Или, может быть, качество бумаги плохое? Сокол, который принёс письмо, клюнул за нос? Что? – На этот раз ничего, – ответила Кэзуми, пожав плечами, и я вопросительно подняла брови. – Сказала, что нет настроения решать дела в такую прелестную погоду. Просила обратиться позже. Ох, ну что за несносная женщина! Никогда не любила дождь, но пусть он идёт неделю, не останавливаясь! Пусть выпадет снег, потом растает, снова выпадет и опять растает. Чтобы на улице была отвратительная грязь и слякоть и не хотелось никуда выходить. Чтоб можно было лишь сидеть дома и решать свои чёртовы дела! Подписав нужные документы, я вышла из госпиталя и поспешила домой. Какаши-сенсей не указал во вчерашней записке определённое время, поэтому можно сходить домой и переодеться. А учитывая, что Шестой, как всегда, опоздает, у меня есть время ещё и на душ. Я понежилась под горячими струями воды, переоделась в тренировочные шорты и тунику, завязала волосы лентой и не спеша выдвинулась в сторону тренировочного полигона. Это место навевает воспоминания. Помню, как мы часто ждали сенсея на этом мостике над небольшим прудом, пока он плутал на дороге жизни. Наруто с ума сходил каждый раз, когда Какаши-сенсей опаздывал. Признаться, я тоже этого терпеть не могла, но при Саске лишь мило улыбалась. За меня всегда бесилась Внутренняя Сакура, и я даже не знаю, откуда она знала такие слова в наши-то двенадцать лет. В те времена моё раздвоение личности прогрессировало, и скорее всего, это было связано как раз с тем, что я боялась быть самой собой. По прошествии лет я научилась принимать себя настоящую, перестала скрывать эмоции. И хоть я иногда и перегибаю палку, тот факт, что Внутренней Сакуры больше нет, говорит о том, что я на правильном пути. Когда я добралась до тренировочного поля, было уже восемь часов вечера. Я осмотрелась вокруг и ни капли не удивилась, не заметив Шестого. Ну, сейчас у него, по крайней мере, есть уважительная причина для опоздания, он – Хокаге. Я села на траву и прислонилась спиной к дереву. – Ты опоздала, – где-то спустя пять минут послышался ровный, ничего не выражающий голос Какаши-сенсея. Мне понадобилось приложить огромные усилия, чтобы не вздрогнуть. Он ведь специально подавил свою чакру! Хотел застать меня врасплох. Он всегда так делал, когда мы решали опоздать, думая, что сенсей не придёт вовремя. И всякий раз он давал нам нагоняй. Я подняла голову и увидела над своей головой Шестого, со скучающим видом держащего в руках книгу. – Вы не назначили время, поэтому формально я не опоздала, – ответила я в тон Шестому. – Формально если ученик пришел позже учителя, то он опоздал. Я подняла голову, ожидая увидеть очертания улыбки, скрытые под маской, но увидела лишь холодное свечение серебристого глаза. Какаши-сенсей спрыгнул с ветки и направился к центру поля, держа руки в карманах. Он сменил одежду: вместо привычных тёмных штанов, рубашки и графитовой жилетки на нем была старая форма джонинов. Зеленый жилет со знаком водоворота на спине навевал воспоминания. Я направилась следом, оглядывая местность. Деревья и кусты вокруг ни капли не изменились, даже водопад, который когда-то сделал Капитан Ямато для Наруто, остался на месте. Как только я встала напротив, Какаши-сенсей начал: – Как ты уже наверняка знаешь, существует пять базовых стихий природы чакры. Это Огонь, Вода, Ветер, Земля и Молния. У каждого шиноби есть своя определенная стихия, к которой он более склонен. Шестой открыл набедренную сумку и выудил оттуда несколько небольших прямоугольных листов бумаги. Конечно, я знаю о том, что такое природа чакры и какие её типы существуют. Но раз уж Какаши-сенсей решил всерьёз взяться за моё обучение, мешать не стану. Поэтому я лишь кивнула и взяла в руку протянутый мне листок. – Сосредоточься, зажми листок между пальцев и выпусти в них небольшое количество чакры. Я с готовностью взяла листок так, как показывал сенсей. – Если твоя чакра склонна к Стихии Молнии, то листок сомнётся. Вот так,– сказал Шестой, и я увидела, как бумажка скомкалась у него в пальцах. – Если ты склонна к Стихии Огня, то твой листок сгорит, если к Стихии Воды – намокнет, к Стихии Земли– сгниёт, а если к Стихии Ветра – разорвётся пополам. Я с готовностью кивнула и выпустила немного чакры в указательный и средний пальцы правой руки. И с удивлением отметила, что листок начинает становится влажным. Стихия Воды? Но затем он приобрел коричневатый оттенок, становился всё темнее и темнее, пока наконец бумажный прямоугольник не растворился в моей руке и не осыпался вниз крупными хлопьями. Сгнил. – Природа твоей чакры – Земля. Для девушки с именем Сакура очень подходит, – впервые за сегодняшний вечер на лице Какаши-сенсея скользнула улыбка. Стало намного легче, когда его взгляд вновь лучился теплом и уютом. Я вздохнула и взглянула на траву, где лежали сгнившие части листка. Не знаю почему, но я расстроилась. В глубине души я надеялась, что моей стихией будет Молния, и обучение пройдет в разы быстрее. – Не стоит расстраиваться, Стихия Земли лучшая в защитных техниках, – подбодрил меня Шестой. Наверное, он заметил моё разочарование. – Меня не интересует та стихия, к которой я склонна. Обучите меня Стихии Молнии...пожалуйста, – ответила я, пряча своё раздражение. Похоже, я расстроилась куда сильнее, чем думала. – Это будет немного сложнее,– начал сенсей. – Большинство шиноби может развить в себе несколько стихий в процессе тренировок. Но для этого нужно сначала совершенствовать ту стихию, к которой имеется склонность. – У нас нет на это времени, – коротко ответила я. – Я понимаю, – кивнул Какаши-сенсей и посмотрел в мои глаза. – Поэтому мы с тобой сделаем всё возможное. Мы решили начать с простой разминки в тайдзюцу. Даже обычный спарринг давался мне нелегко. Естественно, я не рассчитывала сразить Шестого, но и не ожидала, что едва смогу уворачиваться от его атак. Похоже, совсем засиделась в своём кабинете. Но мне всё же удалось один раз задеть сенсея, хоть это и было чистым везением. Он как раз создал Грязевую стену, чтобы отгородится от моего удара, оставив меня по другую сторону выстроенного заграждения. Я воспользовалась ситуацией, чтобы создать теневого клона. И когда клон выпрыгнул из укрытия и прижал Какаши-сенсея по другую сторону стены, настоящая я пробила её кулаком в том месте, где должна была быть голова сенсея. Шестой увернулся в последний момент, поменяв себя и моего клона местами. Таким образом моя гениальная стратегия в один миг превратилась в величайший позор. Вырубила своего же клона! Сакура, ты безнадёжна... На этом мы разминку и закончили. Какаши-сенсей не упустил возможности подшутить надо мной: – Сакура, я, конечно, хорош собой, но не настолько, чтобы нас можно было перепутать,– издевался Шестой. – Хватит, сенсей, не смешно уже, – буркнула я, чувствуя стыд за такую нелепую ошибку. Весь оставшийся вечер мы посвятили теории. Какаши-сенсей разрабатывал план, по которому мы будем заниматься, и объяснял основы управления стихией Молнии. На этом наша тренировка была окончена и мы решили разойтись по домам. – Я тебя провожу, нам всё равно идти в одном направлении, – предложил Шестой, когда мы вышли на дорогу. – Разве ваш дом не в другой стороне? – удивленно спросила я. – Мне ещё нужно закончить кое-какие дела в Резиденции. – Вот как... Простите, сенсей, наверное, из-за меня у вас теперь совсем не останется свободного времени. – Пустяки, просто Шикамару придётся меньше бегать в Суну. Пора бы ему всерьёз взяться за обязанности моего помощника, – отмахнулся сенсей. – Это будет для него сплошной "морокой",– рассмеялась я, копируя манеру речи друга. Мы шли по вечерней Конохе неспешным шагом. Мышцы всё ещё гудели после тренировки, но такая усталость была даже приятной. Я шла, рассматривая яркие витрины. Где-то неподалёку шумно смеялись люди, и, повернув голову в сторону, я увидела Ичираку. За последний год небольшая раменная сильно изменилась: Теучи-сан поставил несколько столов снаружи, развесил огни и гирлянды, расширил меню. Сейчас это место напоминало уличный ресторан, в котором всегда была огромная куча народу. Не удивительно, все жители спешили попробовать любимое блюдо Героя Войны. В подтверждение своих мыслей я заметила огромный баннер, наклеенный слева от меню заведения. Довольный Наруто восторженно поднимает вверх большой палец. Надпись на плакате гласит: "Лучший рамен страны Огня! Закажи большую порцию рамена со свининой и получи нарутомаки в подарок! Заходи к нам, даттебаё!" Я не сдержала смех, рассматривая такой рекламный ход. Я уже слышала об этом от Наруто. Узумаки влетел ко мне в кабинет и заявил, что он теперь знаменитость. Странно было слышать такое заявление от Героя войны, предотвратившего гибель всего человечества, лишь после того, как его лицо появилось на плакате в Ичираку. Но он был искренне рад как-то помочь бизнесу Теучи-сана. Раменщик не раз кормил его и всех нас бесплатно, просто желая подбодрить или помочь. – Сакура, может, ты хочешь... Какаши-сенсей не успел договорить. Неожиданно послышался громкий лай прямо возле моего бедра, и я рефлекторно отпрыгнула, таращась на Акамару, весело виляющего хвостом. – Эй, Сакура, Шестой, идите к нам! – закричал Киба, машущий со стороны стола, стоящего возле Ичираку. Рядом с ним сидели Шино, Хината и Ли. Мы подошли поближе, чтобы поздороваться. – Мы тут мою выписку празднуем. Я заходил сегодня к тебе в палату, хотел позвать отпраздновать вместе, но мне сказали, что тебя уже выписали, – сказал Киба. – Да, меня ещё после обеда отпустили, – улыбнулась я. Я немного чувствую стыд за то, что воспользовалась служебным положением и под угрозой увольнения выбила из Даичи выписку на несколько часов раньше положенного. Ну не могла я больше лежать и пялиться в потолок. – А чего вы стоите? Садитесь к нам, – предложил Киба, сверкая своей белоснежной улыбкой. – На самом деле мы...– начал Какаши-сенсей. – Я понял! Вы не садитесь, потому что это часть тренировки вашей Силы Юности! Я просто обязан поддержать вас в этих начинаниях, – парень в зелёном трико поднял вверх большой палец и сверкнул улыбкой. – Если я не простою так до конца вечера, то оббегу Коноху пятьсот раз! На руках! Я хохотнула и, поддерживая руками ноющий пресс, свалилась на свободный стул возле Кибы. В последнее время у меня совсем нет времени на посиделки с друзьями, и я уже успела забыть, какие они все неординарные личности. – Спешу тебя огорчить, Ли, но это не тренировка,– ответил Шестой сочувствующим тоном. – Я как раз спешил в Резиденцию, когда встретил по пути Сакуру. Так что разрешите откланяться. Хорошо проведите вечер! – махнул сенсей и сложил печати, моментально растворяясь в воздухе. Какаши-сенсей предупредил меня о том, что лучше никому не знать о наших тренировках. Учитывая, что на Восьмую команду напали из засады, можно предположить, что нукенины знали о слежке. А это значит, что, возможно, в деревне есть их информатор. Как я узнала уже после тренировки, Какаши-сенсей окружил полигон барьером, скрывающим нас от лишних глаз. Хоть я и пыталась сделать вид, что знала об этом и сразу заметила, Шестой только фыркнул. Он сказал, что раз я не могу отличить его от своего клона, то и барьерную технику уровня генина мне будет заметить не легче. Вот тогда я действительно попала по сенсею, врезав ему в солнечное сплетение. Он отлетел на несколько десятков метров в лес и, когда вернулся, к обсуждению сегодняшней тренировки больше не прибегал. – Так радуешься выписке, Сакура? – подбил меня плечом Киба. Только сейчас я осознала, что всё это время сидела с глупой улыбкой на лице и абсолютно не реагировала на происходящее. – Сакура, мы только недавно сделали заказ, поэтому ты можешь подойти к Аяме-сан и добавить порцию для себя, – спасла меня от ответа Хината. – Хоть убейте, но я не понимаю, как вы могли так пострадать на простой миссии ранга С, – почесал затылок Ли. Он не знал ничего о случившемся в Конохе. Я отошла от стола и приложила прохладные ладони к пылающим щекам. Успокойся, Сакура, ты реагируешь так, будто бы тебя поймали на чём-то постыдном. Что с тобой происходит? Съев свою порцию рамена, я, несмотря на все уговоры, решила отправиться домой. Мне требовался горячий душ и крепкий сон. А ещё нужно немного подлечить ноющие мышцы, иначе завтра они будут выть о помощи. Проходя мимо Резиденции, я заметила, что свет не был включен, а значит, Шестой уже отправился домой. Сегодня его настроение менялось со скоростью Четвёртого, и я понятия не имею, с чем это связано. Мне очень не хочется быть для сенсея тяжелым грузом, и уж тем более - приносить ему кучу неудобств. С такими мыслями я погрузилась в удушающую, уже привычно сводящую с ума, пустоту. Следующие пять дней прошли в чередованиях работы и тренировок. Я старалась изо всех сил, но так и не смогла скомкать этот чёртов листок. Он непременно успевал сгнить раньше, чем я пыталась создать из моей плавно выходящей наружу чакры подобие маленьких разрядов, как и учил меня Шестой. У меня ничего не получалось, я психовала, и сенсею не раз пришлось напомнить мне, что это не такое уж и простое задание. Даже Наруто с его тысячей клонов удалось разорвать пополам листок далеко не с первого раза. Вот после этого аргумента я действительно была в полном отчаянии. Если даже у джинчурики не получилось добиться результата в короткие сроки, то что уж говорить обо мне. Шаннаро! Вся моя стервозность и импульсивность рисковала накрыть огромной волной не только меня и Шестого, но и всю Коноху. Уже на второй день тренировок все отчёты и выписки персонал госпиталя передавал мне исключительно через Кэзуми. Но даже моя помощница предпочитала оставлять их на столе во время моего отсутствия. Бесило всё: громкие шаги, противный зеленый цвет стен, зевающий у регистрационной стойки Даичи, неловкие стуки в дверь моего кабинета. Я удивлена, как этот несчастный кабинет ещё не развалился, учитывая, что я несколько раз со всей силы приложила к стене кулак. Со всем этим нужно было что-то делать. И когда после очередной неудачной тренировки и нескольких сотен испорченных бумажных листов я размахнулась и раздробила одним ударом землю на полигоне, Какаши-сенсей громко вздохнул. У-у-у, да ты, Сакура, уже на грани истерики. Мне ужасно стыдно перед Шестым, я всячески пыталась сдерживать эмоции, силясь не показывать своей слабости. Но очередная неудача, ощущение долга и вины слишком сильно давят. – Пойдём, – сказал Какаши-сенсей, протягивая мне руку. Я бездумно вцепилась в облачённую в кожаную перчатку ладонь. Сенсей осторожно вывел меня из развороченного вдребезги полигона и остановился на опушке леса. – Повторяй за мной, – Шестой выставил вперёд левую руку и сложил половину печати. Я приложила к руке Шестого указательный и средний палец, сенсей тоже приложил свои пальцы, формируя печать Овцы. Я почувствовала, как земля резко ушла из-под ног и всё внутренности мгновенно поменялись местами. Это было похоже на огромный водоворот, состоящий из отдельных цветных вспышек. – Может немного тошнить, – виновато сказал сенсей, как только я смогла открыть глаза. То ли я, то ли окружающий мир слегка пошатывались из стороны в сторону. Мы стояли у входа к небольшому ресторану, расположенному на краю Конохи, в старом квартале деревни. Здесь в основном были расположены большие поместья, принадлежащие древним кланам. Я хорошо помню этот район, поскольку здесь находится дом Ино. В детстве мы часто здесь играли, неподалёку находилось наше излюбленное цветочное поле. Даже после отстройки старый квартал сохранил свою загадочность и великолепие. Я всегда мечтала жить в одном из таких домов. Иметь свой сад, террасу, жить подальше от вечного шума и суматохи разросшейся деревни. – Я не знала, что здесь есть такое заведение, – ответила я, осматривая небольшое, ничем не примечательное здание с небольшой жёлтой вывеской у входа. "Айсуру" – гласила надпись. – Это место не самое популярное,– ответил Шестой, открывая передо мной дверь. Атмосфера внутри была очень приятной и уютной, вкусно пахло едой и какими-то благовониями. Выполненный в традиционном стиле интерьер только усиливал впечатление. – Хокаге-сама, какая честь! Будто из ниоткуда возник невысокий старик с ясными голубыми глазами и доброй улыбкой. На нем был белый в красный горошек фартук. – Чинетсу-сан, издеваетесь? – закатил глаза Шестой, хотя я услышала улыбку в его голосе. – А как же! – рассмеялся старик и удивленно посмотрел на меня, будто только что впервые заметив. – Что я вижу?! Неужели этот обалдуй наконец-то нашел себе невесту?! – восторженно крикнул он. От удивления я только и смогла, что открыть рот и хлопать глазами. – Чинетсу-сан, это не моя невеста. Это Сакура, моя бывшая ученица. – Здравствуйте, – отмерев, я улыбнулась и уважительно поклонилась. Лицо старика озарилось неимоверной радостью, он ласково посмотрел на меня, после чего взглянул на Шестого и строго приказал: – Хватит паясничать, Какаши. Иди и проводи даму за стол! Я удивленно наблюдала, как Какаши-сенсей обреченно вздохнул и, согнув руку в локте, взглянул на меня. Я взяла его под руку и будто в трансе двинулась за Какаши-сенсеем. Он подошёл к небольшому столику в углу и громко выдохнул. – Прости за этот балаган, Сакура,– тихо сказал Шестой. – Не думал, что старик так разойдётся. – Всё в порядке, – улыбнулась я, поудобней устраиваясь на татами. – А кто этот мужчина? Было крайне необычно видеть кого-то, кто бы так поучал нашего скрытного и таинственного сенсея. – Это Чинетсу-сан. Он был моим наставником , когда я только вступил в АНБУ. Сейчас он уже четырнадцать лет как в отставке. – Бывших АНБУ не бывает! Я вздрогнула, услышав голос старика прямо над головой. Обернувшись, я удивленно отметила, что перед нами уже расставлены чаши с рисом и различные закуски. Чинетсу-сан передвигался бесшумно, а, учитывая специфику его бывшей работы, он, похоже, ещё и мастерски скрывал чакру. – Милая, я не знал, что ты любишь, поэтому принёс всего понемногу, – обратился ко мне он. – Спасибо за заботу, Чинетсу-сан, – поблагодарила я, рассматривая принесенные блюда. Всё выглядело очень аппетитно. Но когда я вновь обернулась, чтобы сказать это старику, его уже не было. Спустя два бокала вина лёгкое опьянение вытеснило ставшее привычным за последнюю неделю раздражение. Видимо, мне было уже достаточно, поскольку в голову начали проникать мысли хотя бы украдкой взглянуть на Шестого. Как только мы приступили к поглощению пищи, он снял маску, а я привычно вперила взгляд в чашу с рисом. Я мысленно влепила себе по лбу и отпила немного вина из бокала. – Да уж, не такого я ожидал, раскрывая свою величайшую тайну, – хохотнул Какаши-сенсей, и я невольно вскинула на него взгляд. Едва я посмотрела на Шестого, как тут же поперхнулась вином и неловко закашлялась. Сенсей усмехнулся и отпил из своего бокала. В немом восторге я рассматривала ровный небольшой нос, немного узкий подбородок, четкую линию челюсти. Кожа была ровной, гладкой и очень шелковистой на вид. Тонкий шрам доходил до скулы. С открытым лицом он казался моложе. Мое внимание привлекли губы: красивые, пухлые, слегка розоватые от вина. Шаннаро! Зачем ему маска? Противники во время сражений влюблялись и отказывались драться? Спасённые девицы умоляли взять в жены? – Сенсей! – вырвалось раздраженное обращение прежде, чем я смогла подумать. – Издеваетесь надо мной? Шестой удивленно посмотрел на меня, пока я обдумывала, что же мне сказать. Я зачарованно вглядывалась в его лицо, пытаясь запомнить все детали. Когда я протрезвею, скорее всего, провалюсь глубоко к Мадаре в ад и больше никогда не посмею взглянуть на сенсея. – Вы красивый, – зачарованно выдохнула я. – Похоже, кому-то уже хватит вина, – рассмеялся сенсей, отводя взгляд в сторону. Его щёки окрасил румянец то ли от алкоголя, то ли ещё от чего-то. Сакура, что ты такое говоришь? "Мне и вправду на сегодня хватит", – подумала я, залпом опустошая бокал. – Вы часто сюда приходите? – спросила я спустя несколько минут. – Да, мне нравится кухня, само заведение очень уютное, да и посетителей не так много. У Чинетсу-сана довольно скверный характер, – ответил сенсей. – А мне он показался очень милым, – удивилась я. – Это из-за твоего умения очаровывать людей, – предположил сенсей. – Тэнзо он на дух не переносит. – А кто ещё знает об этом месте? – поинтересовалась я. – Тэнзо был здесь на открытии. Чинетсу-сан был и его наставником тоже, хотя и совсем недолго. Теперь об этом ресторане знаешь и ты. Неожиданная информация одновременно удивила и порадовала. Какаши-сенсей немного приоткрыл передо мной завесу в свою жизнь. Теперь я чувствую, что у нас появилась ещё одна общая тайна. Скорее всего, это едва ли не единственное место в Конохе, где Шестой может спокойно поесть, не опасаясь проворных генинов, пытающихся раскрыть тайну внешности Хокаге. И всё же почему он носит маску? В детстве у нас были безумные теории о губах-лепёшках и огромных зубах, но сейчас я вижу, что причина далеко не во внешности. Возможно, когда-нибудь сенсей доверит мне и этот секрет. Я положила в рот кусочек острой свинины и принялась зачарованно изучать Рокудайме. Мысль посетила меня слишком резко и я не успела её обдумать, как уже склонилась к сенсею через стол. Просто добавлю это в список самопорицаний на завтрашнее утро. Я потянулась рукой к лицу Шестого, и он застыл, обескураженно поглядывая на меня. Я немного замедлилась, наблюдая за реакцией сенсея и, когда он не отодвинулся, коснулась рукой его протектора. Я аккуратно поддела пальцем край темной ткани и подняла её вверх. Какаши-сенсей удивленно раскрыл левый, украшенный шрамом, глаз. Серебристые глаза обрамлены пушистыми ресницами. – Если с маской я ещё могу смириться и не задавать вопросов, то с этим – нет, – как можно спокойнее вздохнула я. – Скрывать такие прекрасные глаза – просто преступление, сенсей! Я с усилием уселась на место, ожидая, что сейчас шок сенсея пройдёт, и он натянет повязку обратно. А заодно и выгонит тебя из деревни, пьянчуга! Пора признать, что я уже давно упустила тот момент, когда ещё могла воспользоваться своим контролем чакры и ускорить метаболизм. Поэтому трезветь придется природным путем, страдая на утро от головной боли. – Милая! – окликнул меня с кухни Чинетсу-сан. – Пойдём со мной, выберешь себе десерт. Я неловко поднялась, расправляя скомкавшуюся тунику, и поспешила к старику. Войдя в кухню, я заметила Чинетсу-сана, стоящего у небольшого столика, заставленного различными десертами. Пока я жадно рассматривала блюда, старик подошел ближе и посмотрел на меня странным взглядом. – Надо же, – помотал головой он, едва слышно бормоча себе под нос. – Могу я взять это? – спросила я, указывая на один из десертов. – Амицу фуруцу? Моя жена очень его любила, – улыбнулся старик, с грустью поглядывая на небольшую чашу в моих руках. – Она сама выращивала адзуки, её блюда всегда были намного вкуснее моих. – Её больше нет с нами? – тихо спросила я, опасаясь, что задала довольно личный вопрос, но Чинетсу-сан лишь тепло посмотрел на меня. – Она умерла четырнадцать лет назад. Айсуру была очень доброй женщиной, всегда так сильно обо мне беспокоилась, когда я уходил на миссии. Всё просила меня уйти, оставить эту опасную работу. Только её молитвами я и дожил до отставки, с такой-то работёнкой. Она очень любила готовить, всё мечтала открыть свой маленький ресторанчик, жить мирно, спокойно. Когда она заболела, я как раз ушел на заслуженный отдых. Она умерла, и все её мечты так и остались мечтами. Я боялся упустить то единственное, что осталось у меня от неё, поэтому открыл это заведение, выучил все её рецепты, научился готовить. Поначалу получалось плохо, только Какаши сюда и приходил. Под конец рассказа я едва могла сдерживать слёзы. С какой же любовью в глазах он говорит о своей покойной жене! Их история удивительная и грустная одновременно. Они так и не смогли насладиться любовью друг друга. –Ох, что-то я совсем заболтался, – вывел меня из раздумий старик. – Иди, этот оболтус уже заждался, наверное, – подмигнул мне старик, положив руку на моё плечо. После разговора с Чинетсу-саном в голове прояснилось, и я неспешным шагом вернулась к Шестому. Он, кажется, совсем не двигался с того момента, как я ушла. Я присела обратно за стол, поставив перед собой десерт. Неспешно подняла взгляд на сенсея: он вновь натянул маску, но вот протектор так и не опустил. Я невольно попалась в плен его серебристых глаз. В приглушённом освещении ресторанчика они были похожи на звёзды. – Оболтус и вправду уже заждался, – прервал молчание Какаши-сенсей, весело поглядывая на меня. Ну конечно, он всё слышал. У него ведь не только нюх, но и слух безупречен, да и сам он, как оказывается, не далёк от идеала. Я усмехнулась своим мыслям и принялась поглощать вкуснейший десерт. Спустя полчаса Шестой подал мне руку, помогая встать, и мы направились к выходу. Как только мы подошли к центру зала, рядом со мной бесшумно встал Чинетсу-сан. Пора бы уже привыкнуть, но я всё равно каждый раз нервно дёргаюсь, когда старик появляется из неоткуда. – Уже уходите? – удивился он. – Да, уже довольно поздно, – кивнул Какаши-сенсей, доставая из кармана кошелёк. – Ой, да ладно, сегодня я вас угощаю, – отмахнулся старик, довольно улыбаясь. – Я не ослышался? – удивленно, с усмешкой в голосе, сказал Шестой. Всё это время я стояла и непонимающе поглядывала то на Чинетсу-сана, то на сенсея. Между ними очень странные отношения, они похожи как на старых друзей, так и на отца с сыном. – Хе-хе, обычно я с него по двойному тарифу деру, – подмигнул мне старик, легонько толкая локтем в бок. Я едва смогла сдержать смех. Мы попрощались с Чинетсу-саном и пошли к выходу, когда старик вновь окликнул сенсея. Разница в росте между ними была огромной, но Шестой наклонился и старик что-то тихо ему сказал. – Знаю, – кивнул сенсей и подошёл ко мне. Я как раз открывала дверь, вдыхая ночной бодрящий воздух. Мы прошли уже метров сто, когда моё любопытство победило, и я решилась-таки спросить Шестого, что ему сказал Чинетсу-сан. – Да так... Просто несколько очевидных вещей, – ответил сенсей, вглядываясь в звёздное небо.