Wish You Were Here

Карфакс и Риси приземлились на берегу сиреневой речки, над которой стелился густой туман. Речка эта образовывала кольцо, сначала вытекая из северной реки, а потом впадая обратно. Элли много раз бывала здесь, знала каждый куст на берегу, но никогда не переходила на ту сторону. Что-то оттуда звало девушку, её влекло туда, сиреневый туман снился ночами… О развалинах Торренуолы Элли рассказал Дин Гиор. Он любил жутковатые легенды о древних войнах и не мог пропустить истории о покинутом севере. Так называлась вся часть страны, находившаяся севернее Орлиных пиков. Когда-то Гудвиния была поделена надвое: на северное Королевство Феома и южное Королевство Гаэрты. Названные в честь великих королей, они пали в войне ведьм. Точных сведений о тех временах не сохранилось, и приходилось довольствоваться противоречивыми легендами. Где-то на покинутом севере жила Виллина. Добрая старушка вела затворнический образ жизни, и Элли, в общем-то, видела её лишь однажды — когда та призналась, что подзаколдовала Гингемину бурю, чтобы та принесла в Гудвинию домик, способный уничтожить злую волшебницу. Вместо домика прилетели девочка Элли с пёсиком Тотошкой и несколько трухлявых пней, один из которых и прикончил Гингему. Элли так и не поняла, почему нельзя было с тем же результатом просто уронить на Гингему дерево или её собственный котёл. То ли у Виллины были проблемы с логикой, то ли она преследовала иную цель. Кроме Виллины, на севере не селился никто. Там находились проклятые руины Феома, колдовская башня Торренуола, приют Аграната, Плачущий лес и, по легендам, Озёрный край. Когда после победы над Урфином и дуболомами мама заявила, что возвращаться в Большой мир не намерена, Элли предложила ей исследовать Волшебную страну. Ей хотелось узнать, что находится на севере, ведь весь юг она уже исходила. Однако мама предпочла сначала разобраться с народом, который они нашли в подземелье, пока проникали в захваченный Урфином Изумрудный город. Там их узнал идиот Руф Билан, и Элли пришлось изображать фею, чтобы спасти себя и мать от семи королей, недовольных крахом своей политической системы. Потом было посольство из верхнего мира, мастера Лестара починили разрушенный Биланом источник Усыпительной воды, Ружеро по наущению Элли устроил революцию и вывел рудокопов из подземелья. Наверху Элли исполнилось одиннадцать лет, и у неё проснулись настоящие колдовские способности. Её взялась учить Рамина, заколдованная королева полевых мышей. Она передала ученице все знания, которых не утратила за тысячелетия мышиной жизни, но Элли их не хватало. Она вновь вспомнила про север. К тому моменту девочке уже исполнилось четырнадцать, и она отправилась в путешествие без матери, но в компании взвода жёлтых дуболомов и капрала Арума. Плачущий лес был слишком жутким местом, чтобы его исследовать, и Элли прошла мимо. Приют Аграната оказался кладбищем. Раньше девушка как-то не задумывалась о смерти в этой стране, а она, оказывается, существовала. За высокой, маэ в четыре, каменной стеной стояли ровные ряды шатров-могил. Элли побывала там, когда умер Арбусто, бывший голубой король рудокопов, и утратила интерес к этому месту. Затем юная волшебница набрела на Озёрный край. Он поразил её с первого взгляда — места прекрасней не существовало в целом мире. Элли показалось хорошей идеей поселить в пустом белом доме маму, которой трудно было жить в шумном Изумрудном городе. Девушке иногда чудилось, что на самом деле мама здесь она, а не Анна. Пока Элли не могла сама отвечать за себя, Анна О'Лири старалась ей помогать, но чем старше и самостоятельнее становилась дочь, тем сильнее мать утрачивала желание жить. Какое-то время она словно существовала только ради своего искусства — создание украшений было единственным, что её интересовало. В ремонте и обустройстве домика прошло четыре года, и у Элли снова проснулась тяга к исследованиям. Соваться в руины Феома и Торренуолы Рамина запретила категорически. Элли послушалась её и отправилась в другое интересное место — к лисам. Там она спасла короля, разжилась ещё одним полезным артефактом плюсом к Гингеминым туфелькам и узнала, что Урфин опять захватил власть. Пришлось возвращаться и выгонять его, а заодно отучать марранов от трепета перед огнём. Потом был год тишины, и вдруг проснулась Арахна. Гудвиния чуть не погибла в жёлтом тумане. Стелла и Виллина как всегда отсиживались у себя, Рамина куда-то пропала, а Элли не могла тягаться с древней ведьмой. Тут внезапно очнулась мама. Она достала откуда-то папины чертежи железного рыцаря и выдала их Лестару. Мигуны живо собрали Тилли-Вилли, и у Элли появился младший братик, которому и предстояло сразить Арахну. Рамина отомстила ведьме, уничтожив её летающий ковёр, и Тилли-Вилли с Карфаксом убили Арахну в бою. Страна праздновала победу, а мама вдруг выдала Элли всю правду об их семье. Планета Рамерия, большая трагедия арзаков, смерть отца, мамин побег… Где-то там, далеко за звёздами, у Элли были три старших брата, а здесь — сотни вопросов. О том, как мама попала сюда, почему покинула Гудвинию, как Элли могла родиться на семьдесят лет позже, чем должна была… Анниа Олири хранила таинственное молчание. Через полтора года в Гудвинию прилетела «Диавона», и Элли уже почти не удивлялась. Почти — потому что заметила в экипаже одно, можно сказать, знакомое лицо и никак не могла понять, отчего мама делает вид, будто не узнаёт его. Элли снова пришлось брать дело в свои руки. У неё была мысль намекнуть нескольким рамерийцам на возможность получить что-то интересное, побывав в Изумрудном городе. Большая часть планов не понадобилась — рамерийцы прекрасно организовались сами. Вместо похода на Бастинду авторства Джеймса Гудвина Элли дала им задание уничтожить паукольвов. Дюжина чудовищ на четыре лучевых пистолета — несложно и почти безопасно. Реллем до последнего наблюдал за их логовом. Всё было как прежде и должно было пойти по плану. Но перед самым приходом рамерийцев неизвестно откуда повылазили ещё почти три десятка паукольвов, включая мамашу. Испытание вышло из-под контроля. Элли уже собиралась переноситься в Королевство лис, чтобы спасти рамерийцев, но Лио-Лай справилась с этим за неё. Осталось только нивелировать последствия: отправить Тилли-Вилли к рудокопам за Борилем и Робилем, договориться с Киром Алином и доставить пришельцев к нему. Затем Элли изобразила Гудвина и самоустранилась. Собиралась, по крайней мере. Кто же знал, что Элар-Шен решит подраться с сослуживцем? В общем, в Ранавире начались какие-то странные шевеления, и Элли снова перешла к активным действиям. Украсть Элар-Шена, помочь сбежавшим лингвистам, подарить-таки Лио-Лай дракона — безумия много не бывает! Дальше действовал уже Элар. Предполагалось, что он будет зачитывать лётчикам что-нибудь душераздирающее, подталкивая их к правильным мыслям. Однако незнамо откуда выполз Верховный и развил бурную деятельность. Элли и Элар лазили спасать Рин-Сая, и девушка получила шанс перемолвиться парой фраз — буквально парой — со звёздным штурманом. Заодно выяснилось, что через портал Верховный не проходил. Его вообще до Рин-Сая девяносто лет никто не трогал. Из поимки лётчика можно было извлечь пользу — получить доступ к тайнику Арахны. Пещера, к счастью, открылась менвитам, но колдовской книги в ней, увы, не оказалось. Жаль — она содержала много превосходных заклинаний. После похищения Рин-Сая странными железными созданиями наступило затишье. Мама вновь безмерно удивила Элли своими откровениями про родителей Элара и его способности. Кау-Рук провёл один интересный эксперимент. Неизвестно, достиг ли он своей цели, но Элли получила разгадку одной масштабной аферы. Тогда же она узнала о готовящемся налёте на Изумрудный город. Договориться с орлами оказалось легко — клевать друг друга им изрядно надоело. Перед боем снова выступил Элар. Он тоже догадывался о той афере и попытался навести своего командира на нужные мысли. Если полковник Мон-Со и задумался, то приказ он решил всё же выполнить. План Элли снова осуществился. Жертва была одна — один стрелок неудачно ударился головой. Второй погибший, похоже, случайно принял на себя смерть Мон-Со. Это было спланированное покушение — брёвна по горизонтальной параболе не летают. Всех остальных успели спасти, однако двое попались железным рыцарям. В Гудвинии завёлся новый враг. Он создал паукольвов и железных солдат, охотился на менвитов и исподволь управлял ими. И враг этот, судя по паукольвам, знакомым Элли ещё с первого путешествия, обитал здесь уже давно. Он копил силы, ждал момента и теперь перешёл в наступление. Феи отсиживаются у себя, Рамина практически бессильна, а значит, разбираться с ним опять придётся Элли. И поэтому она войдёт в Торренуолу — в надежде получить новые знания, которые помогут ей справиться с неизвестным сильным противником.

***

В темнице было холодно. Утром, чтобы согреться, следовало бы делать обычный комплекс упражнений с особым рвением. Однако у Лем-Ро не было на это сил — пленников здесь кормили чем-то вроде супа на хлебе. Капитан, просидевший в камере приблизительно пять суток, даже знать не хотел, каково сейчас Рин-Саю, который провёл в заключении куда больше времени. Лейтенант, улыбнувшись при встрече, уполз обратно в тёмный угол и молчал, изредка позвякивая цепью. Несколько суток было тихо, но вот послышался скрип отпираемых дверей, и по лестнице загрохотали железные шаги. В коридор спустились шесть рыцарей. Они отперли камеры и выволокли узников наружу. На улице была глубокая ночь. С неба скалился месяц, подмигивали звёзды. Железные рыцари отражали холодные отсветы. Седьмой из них ждал на заднем дворе, и на плече у него сидела маленькая, саен двадцать в высоту, фигурка в чёрном плаще. — Пора! — взвизгнула она. Голос был тонким и неприятным, но вроде бы мужским. Лем-Ро оглянулся на своих. Вел-Зор стоял спокойно, хоть и был бледноват. А вот на Рин-Сая было страшно смотреть: он весь побелел и дрожал, как ранвиш передо львом. Что его так напугало? Окружающий пейзаж вновь мгновенно сменился. Теперь позади простиралось поле, далеко слева бурчала река, а впереди возвышался лес. Лем-Ро показалось, что он был жёлтым или даже светло-коричневым. Рин-Сай рухнул на колени и заорал не своим голосом: — Не-э-эт! Только не туда! Убейте лучше! Не-эт! Лейтенанта трясло как в лихорадке, по его лицу катились слёзы. Один из рыцарей пнул его по рёбрам и вздёрнул на ноги. Рин-Сай заткнулся, но продолжал прерывисто дышать, подавляя рыдания. Вел-Зор смотрел на него с лёгкой брезгливостью, а Лем-Ро, давно знавший лейтенанта, не мог понять, что могло довести его до такого состояния. — Трус и слабак! Дурак и ничто! — расхохоталась мелкая фигурка. — Менвиты, вам нужно войти в этот лес и найти там Лазурный кристалл! Он сияет в темноте, и вы должны его найти! Железные рыцари толкнули менвитов под светлеющие в ночи кроны. Лем-Ро оглянулся и увидел вместо поля лишь непрерывную череду падающих листьев. Казалось, что это не листья вовсе, а шуршащий жёлтый водопад. Капитан отошёл поглубже в лес, поманив за собой своих спутников. — Как думаете, в какой части страны мы находимся? — тихо спросил Вел-Зор. — Над лесом были видны горы. Думаю, самый восточный край, — предположил Лем-Ро. — Капитан, отсюда не сбежать! — отчаянно просипел Рин-Сай. — Я пробовал… каждый раз!.. Они ждут, с какой бы стороны я ни вышел! Они знают и… — Он опять рвано вздохнул, как будто готов был разрыдаться. — Мы всё-таки попробуем, — сказал Лем-Ро, не представляя, что ему делать с лейтенантом. Горы на востоке. Рыцари на западе. На севере вроде бы овраг и какие-то то ли руины, то ли изначально нежилые места. На юге… на юге холмы и фиолетовые дома, но до них идти не меньше суток — рыцари явно успеют найти беглецов. Хоо, да их везде найдут! Однако надо что-то делать! — Ты каждую ночь тут бегаешь как собака в поисках этого камня? — хмыкнул Вел-Зор. Рин-Сай не ответил. Он раскачивался на месте, глядя куда-то в чащу. Менвиты стояли под высоким деревом с красными листьями, которые разделялись как бы на пять сублистьев с острыми краями. Один такой лист плавно спланировал на голову лейтенанту, и тот с диким криком рухнул на землю. — Я лучше пойду осмотрюсь, — сплюнул Вел-Зор. Пехотинец скрылся за деревьями, оставив Лем-Ро наедине с Рин-Саем. Тот катался по земле, скрёб её пальцами и что-то бормотал. Капитан различил имя его брата, просьбу не умирать и слово «кровь», произнесённое не меньше десяти раз. Лем-Ро пробовал трясти его, уговаривал очнуться, зарядил оплеуху — бесполезно. Что бы ни захватило разум Рин-Сая, оно оказалось очень цепким. Стоп. Сначала он просто паниковал. Припадок начался одновременно с падением листа. В этой стране… отнюдь не совпадение. Капитан нашёл на земле красный лист и разорвал его на части. Рин-Сай перестал дёргаться и приоткрыл глаза. Получилось. Теперь надо… Что-то коснулось волос Лем-Ро и он упал рядом с лейтенантом. …В маленькой кухоньке было сумрачно. Домашний ранвиш восседал на старом деревянном буфете и обмахивал длинным хвостом треснутые керамические тарелки. Такими уже давно никто не пользовался, но бабушка отказывалась их выкидывать. На спинке свободного стула висела синяя форменная куртка. Бабуля Кади-Ро опять самолично выгладила её. Каждое утро она это делала и вешала куртку на кухонный стул. Зачем-то вставала на час раньше внука и готовила ему завтрак, хотя Лем-Ро давно мог справиться с этим сам. Сегодня бабушку с чего-то потянуло на пирожные. «Возьми, — сказала она, — мальчиков угостишь». Каких, к Хоо, мальчиков? На кой демон боевым лётчикам пирожные с заварным кремом? Но бабушку обижать нельзя. Поэтому пирожные переезжают на стол в комнате отдыха аэродрома. К вечеру коробка пустеет, и все делают вид, что они ни при чём. Почти у всех на одежде — крошки сахарной пудры. Элар-Шен предсказуемо уронил пирожное на брюки — пятна от крема невозможно замыть водой. Права была бабуля. Дома играет старый дисковый магнитофон. Первый концерт Ан-Хеля, он же — «Смерть в алых розах». Тёмная кухня покрыта рваными багровыми разводами. Бабушка лежит между столом и плитой. Старомодный белый фартук стал красным от крови. Её закололи ножом. Нож, нож. Где нож? А, вот он, в руке. Лем-Ро заколол её. Колол-колол, колол-колол — и заколол!.. Над головой покачивались красные листья. Лежать в ночной траве было холодно и мокро. Месяц зловеще ухмылялся с небес. Рин-Сай полулежал, прислонившись спиной к стволу. Он держал в руках красный лист и методично разрывал его на мелкие кусочки дрожащими пальцами. — Морок. Эти листья… наводят галлюцинации, — объяснил он. — Я только что убил свою бабушку, — поделился Лем-Ро, с трудом сев. — Я уже восемь раз убил родного брата. Из кустов вывалился Вел-Зор. Он выглядел до неприличия бодрым. — Короче, лес довольно узкий, но длинный, — доложил он. — Эти гады сюда почему-то не входят, так что мы можем сидеть тут хоть до бесконечности. — Думаете, я не пытался? — отчаянно усмехнулся Рин-Сай. — Они могут войти сюда днём, и вам лучше не знать, что их хозяйка сделает с нами, если им придётся выковыривать нас силой.