Wish You Were Here

«Техник — это первый напарник и товарищ любого лётчика». Кажется, Сор-Ан погорячился, когда заявил это перед половиной эскадрильи. Лётчики уже неделю смотрели на него как на умалишённого — спасибо, хоть пальцем у виска не крутили. Техник — это инструмент, приложение к вертолёту. Для кого-то ещё и игрушка или боксёрская груша — под настроение. Что угодно, но точно не товарищ. С Сор-Аном мог согласиться разве что штурман, но он с девятого тарио сидел в камере и не слышал этой фразы. Лон-Гор пару дней назад выпустил Сор-Ана из лазарета, но лётчик должен был являться на осмотр по утрам. Он учился самостоятельно обрабатывать свои травмы, чтобы лишний раз не напрягать полковника. Сейчас Сор-Ан ёрзал на стуле в закутке возле умывальников и пытался наложить нормальную повязку на лодыжку. Основы первой медицинской помощи обязан был знать любой военный, но как же трудно оказалось совладать с повязкой без практики! За углом открылась и закрылась дверь. В зеркале над умывальниками отразились ассистенты Лон-Гора — Гелли и, кажется, Олкар. Они о чём-то переговаривались вполголоса, не замечая Сор-Ана. Лейтенант против воли прислушался к разговору. О, раньше он и не знал, что можно перешёптываться на повышенных тонах! — Ты совсем спятила — раскрывать способности перед ними?! Зачем тебе вообще понадобилось возвращать комэска с того света? – Долг врача — лечить, если ты забыл! И я не могу позволить человеку умереть, если способна его спасти! — Человеку? Гелли! Они не люди, они — чудовища! Сегодня… — Что здесь происходит? — К ругающимся арзакам подошёл ещё один. — Сгинь, предатель! Что у вас с ним за отношения, если тебя в реанимацию пустили? — Олкар слегка повысил голос. — Успокойся! Услышат ведь! — попросила Гелли. — Нет, я хочу знать, что сподвигло его предать нас этой орденоносной твари! Я сам слышал, как ты сдал Ильсора! — Зато он не сдал, заметь! — возразили ему. — То есть ты его ещё и защищаешь, подстилка менвитская?! Вместо ответа послышался невнятный шорох, и Олкар влетел носом в стену. Сор-Ан покачал головой: а они умеют удивлять! К Олкару подошла Гелли. Она проверила пульс, показала затылку коллеги язык и, развернувшись, замерла, встретившись взглядом с Сор-Аном. — Меня здесь не было, — сказал менвит. Он торопливо обулся, схватил костыль и ретировался, кивнув на прощание технику командира. Половину раненых, как и Сор-Ана, Лон-Гор отпустил. Менвиты бесцельно слонялись по лагерю, и каждый лётчик норовил спросить у лейтенанта, что он тогда имел в виду. Тин-Мор пренебрежительно фыркал, Дер-Раох осуждающе качал головой, Сол-Дит интересовался причинами такого мнения, Рен-Сай задумчиво чесал нос и прятался по углам. Сор-Ан тоже прятался. Он лежал в траве под собственным вертолётом и читал тот арзакский справочник. Было любопытно. Странно, чужеродно, чрезмерно ярко, но притягательно. Юнсар до завтрака (в девять, по арзакскому расписанию) чинил что-то на приборной панели. Когда он ушёл, Сор-Ан некоторое время разглядывал инструменты. Отвёртки разных размеров, ключи, пара молотков, какие-то неизвестные штуковины… Они заставляли работать любой прибор, любую машину. Наверно, знать, как вертолёт устроен, не менее круто, чем собственно летать. Юнсар вернулся с небольшой бутылкой сока. Такие, объёмом с обычный стакан, иногда выдавали в качестве перекуса. Арзак протянул её Сор-Ану и остался стоять рядом, будто чего-то ожидая. Лейтенант отвинтил крышку и сделал пару глотков. Почувствовав ненавистный с детства вкус, резко выплюнул сок в траву. Яблоки! От них в буквальном смысле выворачивало наизнанку. — Ранвишевы яблоки! — прошипел Сор-Ан. — Если меня будут искать, скажи, что я у себя. — Да, господин, — поклонился Юнсар. Менвиту почудилось облегчение в его голосе. Яблоки! Про обед сегодня придётся забыть — желудок Сор-Ана настолько не переносил яблок, что от одного глотка сока возникала тошнота. Мерзость.

***

Получив самые тяжёлые травмы, Мон-Со ухитрился выйти из лазарета одновременно с легкоранеными. Особой радости это, правда, не принесло. На вчерашнем совещании Баан-Ну подписал приказ об отстранении его от полётов. Мон-Со оставался командиром эскадрильи, но фактически его должность теперь занимал майор Дер-Раох, которому в ближайшее время обещали присвоить звание подполковника. Помимо этого, Мон-Со остался единственным старшим офицером и мог получить статус первого заместителя, так как Кау-Рук ещё девятого был арестован за побег с поля боя и подстрекательство к оному других лётчиков. Лейтенант Мей-Кион, заглянувший к Мон-Со по уважительной причине «консультация о наилучшем решении относительно судьбы вертолётов», долго возмущался из-за этого. Как он сказал, «Я не помню, чтобы меня подстрекали. Оружие кончилось — я улетел. Приказа вернуться в бой не поступало». Сегодня вечером Лон-Гор обещал снять гипс, а пока Мон-Со бесцельно бродил по Ранавиру. Он обошёл первый этаж замка, посмотрел на башенные лестницы и решил, что с одним глазом и одной рукой туда лучше не соваться. В замковом холле Мон-Со наткнулся на Лон-Гора, который выгнал его гулять на свежий воздух — в лес. Там уже гуляли ботаники. Казалось, они везде, за каждым деревом, под каждым кустом. Кем-Нор вообще влез на дуб в обнимку с голографом и самозабвенно копался в зарослях мха. Мон-Со кивнул учёному и направился по тропинке куда-то на север. Тропа, достаточно широкая и ровная, вела сквозь бурелом почти по прямой, и комэск, задумавшись, продвинулся по ней довольно далеко — до реки, за которой стоял окружённый какими-то посадками домик. Чего тут только не росло! Плодовые деревья, грядки, теплицы, горшки — всё было заполнено растениями. На свободном пятачке у дома располагался стол, на котором горой были навалены чёрно-зелёно-полосатые шары. Вдруг справа от Мон-Со возникло яркое зелёно-сиреневое пятно. Комэск резко развернулся, выхватив пистолет из кобуры. Левой рукой получилось медленно — был бы бой, успели бы пристрелить. Но это был не бой. В паре маэ от Мон-Со стоял, подняв перед собой руки, Элар-Шен в ярком шарфе поверх формы. Отвратительный шарф. Сколько Мон-Со помнил лейтенанта, эта вырвиглазная тряпка всегда была в его сумке. Особенно на смертельно опасных заданиях. — Здравствуйте, мой полковник! — жизнерадостно улыбнулся Элар-Шен, опасливо косясь на пистолет. — Доброе утро. — Мон-Со кивнул и убрал его в кобуру. — Я как раз вас искал. Помните орла, который оторвал шасси от вашего вертолёта? Что за вопрос? Конечно, Мон-Со помнил его. Гордый, красивый, золотисто-коричневый, с умными и какими-то расчётливыми жёлтыми глазами. — Он хотел поговорить с вами, — продолжал Элар-Шен, не замечая, как нелепо звучат его слова. Поговорить. Орёл. Со вчерашним врагом. — Возьмите. — Лейтенант протянул Мон-Со бронзовую булавку. У него самого такая была приколота на куртке, поверх вышитых медалей. — Это переводчик. Комэск взял булавку левой рукой и поднёс её поближе к лицу, закрыв правый глаз. Лон-Гор предлагал повязку, но Мон-Со отказался, не желая терять почти половину поля зрения, и теперь мучался с перепадом диоптрий. Элар посмотрел на гипс и спросил: — Помочь прицепить? Мон-Со покачал головой и выдвинул булавку из зажима. Он и сам с такой ерундой справится. Не справился — булавка воткнулась не в ткань, а под ноготь. Глубоко так воткнулась — словно профессиональный палач делал. — Мой полковник! — укоризненно выдохнул Элар и, отобрав булавку, сам приколол её на воротник. Мон-Со почувствовал раздражение. Он ненавидел состояние беспомощности в любом проявлении, особенно когда дело касалось такой вот ерунды типа булавок, записок или что там ещё он не сможет сделать без правой руки. Из домика вышел зловещего вида беллиорец с седеющими чёрными волосами. — Карфакса ещё нет? — поинтересовался он, и Мон-Со понял вопрос. — Нет, Урфин, пока не видно, — ответил Элар-Шен. — А, вон он! — махнул рукой беллиорец. — Гуамоко, неси арбузы! — Хозяин, я уже слишком стар для тяжёлой работы! — проскрипел кто-то. С ближайшего дерева слетела большая птица с суровыми бровями. Она сбила со стола пару шаров и по очереди притолкала их к калитке. — Это Гуамоко, — сказал Урфин. — Мой старинный друг. — Гуамоколатокинт! — сварливо поправила птица. — Они этого не выговорят, — заметил Урфин. — Почему? Выговорим! — возразил Элар и, издав серию странных хрипящих бормотаний, добавил: — Со временем. На огород упала гигантская тень, и вскоре рядом с менвитами опустился огромный орёл. Тот самый. — Здравствуй, вождь стальных птиц! — торжественно произнёс орёл, взмахнув крыльями. — Я — Карфакс, предводитель гигантских орлов. Для меня большая честь познакомиться с моим достойным противником. — Я — Мон-Со, командир первой эскадрильи Звёздного флота, — отзеркалил приветствие полковник. — Для меня тоже большая честь познакомиться с единственным, кто одолел меня в бою. Ничуть не приукрасил, между прочим. Его ни разу не сбивали на поле боя, а подбили всего четыре раза. — Не сказал бы, что ты проиграл, Мон-Со, — покачал клювом Карфакс. — Наш бой был гнусно прерван другими… Приглашаю тебя завершить нашу битву, когда ты оправишься от ран и восстановишь свою стальную птицу. Пока же… не хочешь ли совершить дружеский полёт над страной? Птенец из твоей стаи говорит, что летать на орлиной спине не хуже, чем внутри стальной птицы. Мон-Со покосился на улыбающегося Элар-Шена и принял предложение. Лейтенант помог ему вскарабкаться на спину Карфакса, и орёл взлетел. Он поднимался выше и выше, почти под облака. Солнце опять светило отдельными копьями. В воздухе пахло прошедшей утром грозой. Глаза слезились от ветра и света. Внизу проносились луга, распаханные поля, леса, пропасти; мелькали дома и мельницы, ленты рек и змеи дорог… Карфакс сделал пару кругов над юго-западной частью страны и сел около дома Урфина. Там орёл склевал один арбуз и, попрощавшись, улетел. Урфин уже ушёл, и Элар-Шен предложил посидеть где-нибудь и поговорить. Он взял второй заготовленный арбуз — сравнительно небольшой — и направился вверх вдоль русла реки. Они прошли немного по лесной тропе и оказались на освещённом солнцем холме, с которого открывался широкий обзор на окрестности: река, лес, белые скалы, покрытые яркими цветами луга… Аж в глазах зарябило от разноцветья. — Мой полковник, вам плохо? — обеспокоенно спросил Элар-Шен. — Да что ж ты такой назойливый-то сегодня? — раздражённо пробурчал Мон-Со. — Соскучился, — невозмутимо отозвался лейтенант и пояснил: — Эскадрилья — моя семья за неимением альтернативы. — Только не говори, что я заменил тебе отца, — попросил комэск, сев на большой плоский камень и закрыв лицо ладонью. — Как скажете, мой полковник, — согласился Элар. — Арбуз не хотите? Вкусная ягода, как оказалось. Мон-Со с сомнением посмотрел на шар размером с футбольный мяч. Вот это — ягода? Элар-Шен отстучал по арбузу какой-то заковыристый ритм и достал из поясной сумки нож и две ложки. Разрезал арбуз пополам и отдал часть комэску. — Чисто теоретически, сойдёт за полноценный обед. Следующие полчаса они молча ели арбуз. Разговор не клеился. Элар молчал, а Мон-Со не представлял, с чего начать беседу с… подчинённым? полукровкой? предателем? Можно, наверное, поинтересоваться, как ему на Беллиоре, как к нему относятся, чем он здесь занимается, в конце концов. Но что делать с полученной информацией? Маленькая серая мышь вспрыгнула на камень, лапкой похлопала Элара по ноге и что-то тихо спросила. Лейтенант поставил опустевшие арбузные половинки на землю, и дюжина таких же серых мышек куда-то их унесла. — Зачем они им? — спросил Мон-Со, лишь бы что-то спросить. — Мало ли? Здания, лодки, королевские купальни… — Королевские? У мышей есть королева? — Знаете, в Гудвинии интересно всё устроено: свои государства есть у лис, гигантских орлов, полевых и летучих мышей и змей, а вот остальные животные подчиняются льву, царю зверей. Мон-Со снова выцепил из речи Элара одно слово. — Так эта страна действительно называется Гудвинией? — Да. Вам тоже показалось странным, что Верховному это известно? — Его странности нас не касаются, — отрезал Мон-Со. — Вы уже говорили, — хмыкнул Элар-Шен. — Мой полковник, я не спорю с вами о его идеологии, хоть и хотелось бы. Дело в том, что местный Верховный — не Верховный. Это… я не знаю, что это, но не он. Элли, девушка, которую он приказал схватить, арзачка. Но родилась она здесь. Настоящий просто не мог о ней знать. Если бы он здесь за кем-то и охотился, так это за её матерью. Мон-Со долго молчал. Элар-Шен явно знал что-то ещё, но и сказанного было достаточно. Сбежавшая с Рамерии арзачка и её дочь, о которой не знает Верховный… Вспомнилась та странная, неестественно совершенная женщина из Изумрудного города. «А ты уверен, что ваша цель — захватить Беллиору?» Мон-Со тогда ещё принял её за Ильсора… Так. Вот это уже интересно. — У вас есть какая-то идея, — проницательно заметил Элар. — Это не идея. Я всё собирался с одной пронырливой личностью поговорить… Теперь это не просто личный интерес, а необходимость. — Вернуть вас в лагерь, мой полковник? — предложил лейтенант. — Что? Нет, Элар, вам не стоит меня провожать. — Не так сказал. Тут идти около часа, а я могу переместить вас в Ранавир меньше, чем за минуту. — Действительно? — Да. В сумке у Элара нашлась уже знакомая Мон-Со пара серебряных туфель. Лейтенант несильно сжал плечо комэска и стукнул одной туфлей по другой. Окружение как-то незаметно перетекло в рощицу у самой колючей проволоки. Действительно, Ранавир. Вон и часовые дрыхнут на своих постах. Бар-рдак! — Пехота-пехота, тупы как бегемоты, — пробормотал Элар на манер старой детской считалочки. — До свидания, мой полковник. Лейтенант исчез, а Мон-Со прошёл в лагерь. Часовые даже не пошевелились. Ранавир казался вымершим. Лишь в замковом холле Мон-Со заметил движение. Опять справа. Невнятное трёхногое пятно. Пятно обошло Мон-Со с другой стороны и оказалось Сор-Аном. — Вы тоже на ужин опаздываете? — обрадовался он. — Я был вне лагеря, а вы почему нарушаете режим? — въедливо осведомился комэск. — Яблоки, мой полковник. Весь день даже от мыслей о еде воротило. — Ещё один! — каркнул Рен-Сай, выходя из какого-то тёмного угла. — Лейтенант, пропавший без вести брат — не повод пропускать приёмы пищи. Иногда Мон-Со игнорировал нарушение дисциплины подчинёнными, но сегодня не мог не придраться. Мерзкое настроение требовало выхода, хотя отыгрываться за свои чувства на окружающих было, конечно, непрофессионально. В столовой оказалось непривычно тихо. Не смеялись над немудрёными шутками пехотинцы, не играли в небесный бой лётчики, не выкрикивали непонятных терминов учёные. — Мы ошиблись со временем? — почесал нос Рен-Сай. — Да нет. — Сор-Ан посмотрел на часы и распахнул двери. — Что за?.. Менвиты были на месте. Выписанные лётчики и стрелки, пехотинцы, Лон-Гор, Кем-Нор с Ир-Латом, офицеры, генерал и интендант. Вот только все они спали, уронив головы в тарелки. — Извините за неудобства, господа, — с издёвкой произнёс кто-то. — У нас переворот. И снова этот кто-то стоял справа. Туда тут же уставился пистолет Рен-Сая. Сор-Ан целился влево. Мон-Со сначала потянулся к кобуре, но потом уронил руку. Ни к чему. Арзаки появились как всегда незаметно. Миг — и вокруг стояло десятка четыре человек, вооружённых кто чем. Похоже, похватали рабочий инвентарь. Вполне себе оружие: ножи, строительная мелочь, ружья, заряженные снотворным, из арсенала сбежавших зоологов. Сзади открылась дверь. Судя по обрывкам внезапно стихших разговоров, это пришли техники, весь день чинившие вертолёты. — Могу я узнать, что здесь происходит? — раздался извечно спокойный голос главного инженера. — Ты обещал придумать способ нас освободить, но ничего не сделал, — сказал тот же арзак, что сообщил о перевороте. — Идиоты, — припечатал Ирлен. — Заткнись, подстилка менвитская! — прошипел кто-то. — Вы что, усыпили весь экипаж? — крикнула Гелли, пришедшая, видимо, вместе с техниками. — Тебя берегли — ты и не знаешь, каково быть рабыней! — ответил ей ещё один женский голос. Женщина хрупкого телосложения со здоровым тесаком. Морни? — А что же господа молчат? — поинтересовался тот же издевательский голос. Лейтенанты ждали приказа. Оба были готовы нажать на спусковые крючки. Их трое. Мон-Со в бою практически бесполезен, Сор-Ан хромает. Арзаков много. Даже если кого-то подстрелят — их банально забьют насмерть. Троим в окружении не выстоять. — Лейтенанты, опустите оружие, — приказал Мон-Со. — Но полковник! — воскликнул Рен-Сай, тем не менее опустив пистолет. — Ранавир потерян. Мы можем уйти? — спросил комэск у арзаков. — Покинуть лагерь? — Беллиорцы не примут вас после налёта на Изумрудный город, — предостерёг Ильсор. — А вы нас прирежете! — огрызнулся Рен-Сай. Арзаки молчали. Вероятно, решили, что сейчас очередь менвитов говорить. Мон-Со лихорадочно соображал, какой аргумент убедит их отпустить троих менвитов. Полковник остался единственным старшим офицером, и его задачей было сохранить хоть кого-то из своих. Лучший способ — договориться со вражеским командиром. Сейчас эту роль исполнял Ильсор. Ему не все верили, но пока он оставался главным. Что ему сказать, чтобы оно нашло отклик? Можно озвучить свою догадку. Даже нужно. Не только в качестве военной хитрости — любой нормальный человек сообщил бы об этом. А для большей убедительности… Мон-Со когда-то учил арзакский в школе. Это было давно, и с тех пор он с этим языком не связывался. Ладно. Многого не надо. Пять слов. Нет, всего три. Падежи и глагольные формы к ранвишам. Ello означает «жить». Li — «мать»? Нет, всё-таки «сестра». «Мать» — niee. Комэск повернулся к Ильсору, закрыл глаза, чтобы выглядеть более безобидно, и тихо, но максимально отчётливо выговорил: — Niee, li… ello. Здесь. Он посмотрел на Ильсора и впервые увидел, эмоции на его лице. Мон-Со не рискнул бы заявить, что опознал хотя бы половину, но его слова определённо возымели нужный эффект. Ильсор жестом попросил техников посторониться и произнёс: — Идите. Мон-Со вышел первым. Спокойно, ни в коем случае не бегом. Лейтенанты подстроились под шаг командира. Двери столовой захлопнулись. Менвиты направились к выходу из лагеря, но вдруг кто-то окликнул: — Гос-кх… полковник Мон-Со, могу я пойти с вами? — У вас же переворот, Ирлен, — усмехнулся комэск. Прозвучало как-то горько. — Я для них предатель — вы сами слышали. — Почему всё так гадко? — скривился Сор-Ан. — Мой полковник, не гоните его. Я сегодня с утра слышал, как к нему свои относятся. Затравят как ранвиша. — Идём, — вздохнул Мон-Со, уже ничему не удивляясь. — Подождите. Сюда ещё кого-то несёт, — заявил вдруг Рен-Сай, всматриваясь в темноту холла. — Тоже техник. Сор-Ан, ваш или мой? — Тин-Мора, — отозвался четырнадцатый. — Камир, остался бы! — зашипел на него Ирлен. — Ты же… — От менвитов хоть понятно, чего ждать, — дрожащим голосом проговорил Камир. — А вот от Ланата… — Это связист, — ответил Мон-Со на невысказанный вопрос Сор-Ана. — Идёмте уже, пока они не передумали нас отпускать. Самый странный в жизни полковника отряд крадучись пересёк замковый двор и скрылся в сумрачном лесу. Возле Ранавира делать им было нечего.