Что в коробке?

Жить с другим человеком, однако, тот ещё квест. Читая сказки, можно предположить, что когда герои наконец оказываются вместе, испытания заканчиваются и наступает долгожданное счастье. А вот на практике скорее наоборот: совместный быт крушит отношения куда эффективнее, чем козни сказочных злодеев. Вот и на нас с Дмитрием обрушился быт. Не то чтобы всё совсем не клеилось. Удивительно, но проблемы, которых я изначально ждала: уборка и готовка, даже не возникли. Мы сходным образом относились к поддержанию порядка в квартире, не допуская явного бардака, но и не убиваясь из-за каждой пылинки. Также мы оба не хотели вводить чёткого разделения обязанностей по дому и каких-то графиков, вместе занимаясь делами по мере необходимости. Впрочем, если по глобальным бытовым вопросам у нас была гармония, то ссоры по мелочам, о которых обычно и не задумаешься, возникали регулярно. Невероятно, но факт: такие вещи, как привычка оставлять открытую книгу на диване или хранение чашек поставленными на дно вместо хранения вверх дном, могут инициировать мощнейшие квартирные катаклизмы. Ерунда? Да но принципиальная ерунда! Справедливости ради, после первой пары месяцев отношение к подобным вещам стало проще, да и открытия позитивного толка определённо перевешивали негатив. Случались и курьёзы. В частности, я как-то всерьёз и надолго задумалась о столь загадочной проблеме мироздания, как количество носков, необходимых мужчине для счастья. Дмитрий оказался в целом более подготовленные, чем я. Прожив большую часть жизни в доме полном женщин, он с пониманием относился ко многим вещам и не выражал нелепых сомнений, например, в том, что для ухода за волосами действительно необходимо именно такое количество средств. Достигнув относительного дзена и перестав беситься из-за ерунды, мы существенно улучшили совместную жизнь, но, конечно, были всё равно далеки от идиллии, даром что расходились мы не только в вопросах быта. Среди основных камней преткновения массивной глыбой возвышалась проблема отношений с родственниками.  — Нам стоило бы встретиться с твоими родителями, — объявил Дмитрий как-то вечером. Идея мне моментально не понравилась, я саркастически улыбнулась и скрестила руки на груди:  — Неужели? С чего бы это?  — Поговорить, сообщить о нас. Я закатила глаза:  — А смысл? Я давно им рассказала о планах жить с парнем. Ноль реакции, всем плевать. И знаешь что? Меня полностью устраивает, мне отлично. Мы не трогаем их, они — нас. Гармонично. Практично. Идеально. Дмитрий тяжело вздохнул, но не сдался:  — Роза. Я понимаю твоё отношение к ситуации и его причины. Но, к сожалению, нынешнее состояние, скорее всего, временное. Это сейчас им не до нас: Джанин беременна, а недавние перемены в ваших отношениях ещё надо осмыслить. Но через какое-то всё уляжется, и твой отец не применет напомнить о себе. Пытаясь отсидеться, мы покажем ему, что трусим, скрываемся, не уверены в себе. И это может стать хорошей мотивацией надавить на нас. А вот если мы сами пойдём на контакт…  — Боже, Беликов, да ты не шутишь! Ты действительно предлагаешь с ними встретиться! — я раздражённо всплеснула руками, — Не понимаю, у тебя что, много лишних частей тела? Чем вызвано это суицидальное стремление подразнить Змея? На что ты рассчитываешь?  — Ты знаешь на что. И в наших интересах прояснить всё со Змеем до того, как он начнёт разбираться с нами сам.  — Это дурная затея, Дмитрий. Нам не надо ничего делать. Джанин говорила, что мой отказ от состояния семьи был единственным условием предоставления мне свободы. Эйб всегда держит слово, он не будет вмешиваться в мою жизнь. Но я обещаю подумать над этим всем. И ты тоже подумай. Получше. Вторым источником конфликтов стали отношения с родными Дмитрия. Он не скрывал своего желания нас познакомить, разумных аргументов против у меня не было, но иррациональных страхов вполне хватало, чтобы отбиваться руками и ногами.  — Ну не съедят же они тебя, в самом деле! — воскликнул милый, в очередной раз пытаясь понять мой отказ.  — А если я им не понравилась? — в конце концов озвучила я свою основную печальку.  — Тем более не съедят! И кто сказал, что ваша неприязнь не будет взаимной? Или, например, твоя больше? Чего?! А где же вот это классическое: «Конечно, понравишься, ведь я тебя люблю, и они тоже обязательно полюбят»? А я так ждала этих слов, такую разгромную речь подготовила! Потратив добрых полминуты, чтобы собраться с мыслями, я решила уточнить:  — Эм, ты уверен, что сказал именно то, что хотел сказать, товарищ? Он коротко пожал плечами:  — А что не так? Было бы странно уверять, что вы непременно друг друга полюбите. Мне, конечно, сложно представить, чтобы ты кому-то не понравилась, но как известно, родители регулярно не одобряют выбор своих детей по самым разным причинам. А моя семья? Я их правда обожаю, но не могу не признать, что иногда… — он замешкался, подбирая слова, — их бывает слишком много. Мы привыкли обсуждать всё на свете, лезть в дела друг друга, это на самом деле здорово, но порой становится чересчур утомительно. Сложно предсказать, как пойдёт ваше общение, ничто не гарантировано. В любом случае, они не пойдут против моего выбора. Услышанное не вдохновляло и не уменьшало моих сомнений.  — Хммм! — скептически хмыкнула я, намекая, что неплохо бы ещё развить тему. Дмитрий обнял меня одной рукой и притянул ближе:  — Вы все очень дороги мне, Роза. Я бы очень хотел, чтобы вы подружились. Но этого может и не произойти. В таком случае твоё общение с моими родственниками сведётся к редким встречам по соответствующим случаям. Но лучше уж так, чем игнорировать их существование тем самым укрепляя всеобщую уверенность, что ты просто брезгуешь. Возмущенная услышанным, я резко отстранилась и приготовилась излить свой праведный гнев в уши Дмитрия. Не удалось. Возможно, подействовал красноречивый взгляд мужчины, которым он дал понять, что намерен закончить свою речь и не даст себя перебить; возможно, всё дело в крекере, который он моментально поместил в мой едва открывшийся рот. В любом случае, вместо того, чтобы говорить, я жевала. И слушала.  — Сама подумай. Моя семья знает, что у меня есть девушка, что мы живём вместе. И то, что я всегда приезжаю к ним один, неизбежно вызывает вопросы. А объяснения, что ты просто нервничаешь и стесняешься, тоже имеют срок годности, Роза. Дмитрий нервно пригладил волосы пятернёй и продолжил:  — Даже если мы с тобой не задумываемся об этом, даже если ситуация изменилась, с точки зрения окружающих мы выходцы из разных миров, между нами социальная пропасть. С одной стороны — единственная дочь миллиардера, с другой — многодетное неблагополучное семейство иммигрантов. Прости, но то, что ты живя со мной полностью игнорируешь моих родственников, наводит на определённые довольно оскорбительные идеи. Я успешно дожевала крекер и запила его водичкой. Серые клеточки в голове обработали полученную информацию и признали её имеющей смысл.  — Не думала, что со стороны ситуация может выглядеть так. Мне очень не хотелось бы оскорбить самых близких тебе людей. Я понимаю, о чём ты говоришь, но это не меняет того, что встречаться с твоей семьёй я пока не готова. Совсем не готова. Я не собираюсь прятаться от них вечно, но мне нужно ещё немного времени. Пока всё останется как есть. Надеюсь, и ты, и они сможете понять. По третьему проблемному вопросу мы с Дмитрием не имели особых разногласий, но решению это не помогало. Наши отношения, которые первые два года никак не могли начаться, неожиданно и стремительно превратились в совместную жизнь. Осложняло ситуацию то, что этот переход был во многом продиктован не нашим желанием, а внешними факторами. Невысказанное, но стойкое опасение, что съехались мы преждевременно, крутилась где-то на задворках сознания, отправляя жизнь. Мы не корили друг друга, но каждый ощущал себя виноватым, в том, что нас так быстро поглотила рутина. На данный момент эта самая рутина состояла из утренней пробежки, работы, активного отдыха после работы, пассивного отдыха после активного отдыха и домашних хлопот. Мы несколько раз в неделю посещали занятия танцами и борьбой: изначально это было медицинской рекомендацией для Дмитрия, а я отправилась с ним за компанию, но очень быстро мы оба по-настоящему увлеклись. Вот, по большому счету, и всё. Неплохой набор, для пары, живущей вместе, но маловато, для тех, кто относительно недавно стал парой. Увы и ах, на дополнительную романтику не хватало ни времени, ни сил. В очередной раз устраиваясь на диване перед телевизором, Дмитрий устало вздохнул:  — Прости, что снова домашний киносеанс. Боюсь, я слишком выжат, чтобы куда-то отправиться. Особенно в такую погоду. Собственно, извинения не требовались. Происходившее за окном вдохновляло меня ничуть не больше, чем его, да и про завал на работе я знала не понаслышке.  — До сих пор разбираемся с «наследством» Дашкова, — посетовал мой мужчина, — а ещё пора подавать отчёт для Раймонда… Дмитрию было на что жаловаться: Виктор устроил в делах брата исключительный бедлам, и, несмотря на все усилия, полностью навести порядок пока не удавалось. В этом плане, «Академии» повезло куда больше: наша бухгалтерия и документы были в идеальном состоянии, мы всего лишь хранили у себя на складе наркоту и возили её по стране… Формально, Дмитрий не был обязан лично что-то исправлять, он мог бы просто указать Роберту на проблемы и поставить сроки на их устранение, но им руководило желание помочь, которое я прекрасно понимала.  — Хорошо хоть, вину Дашкова удалось доказать, и он получит по заслугам! — утешила я милого чем могла. Дмитрий кривовато улыбнулся:  — Да, повезло. Кто бы мог подумать, что наш умник так тщательно переведёт стрелки на других, но просчитается с выбором одной из шестёрок. Виктор действительно имел все шансы выйти сухим из воды, кабы не человеческий фактор. Корыстный дурачок Кит Дарнелл соответствовал своей репутации лишь на половину. Вернее, корыстным он был на все сто, а вот дурачком оказался ровно наоборот. Он отлично умел находить, анализировать, систематизировать и хранить информацию. Образ дурака был осознанным выбором умного человека: Кит рассудил, что это сильно повысит его шансы остаться живым и здоровым. Мистер Дарнелл ни секунды не питал иллюзий по поводу того, зачем кому-то понадобилось оформлять на него некое предприятие и сопровождать это деяние солидной денежной выплатой. Он радостно принял свои «Рога и копыта», подписывал не глядя, что просили, благостно улыбался и ничего не спрашивал. Это был спектакль одного актёра, которому зрители верили безоговорочно. Образ получился столь убедительным, все настолько расслабились, что не стесняясь Кита обсуждали абсолютно всё, не скрывали подробностей, сыпали именами, оставляли вещдоки прямо у него на столе… А наш герой всё видел, слышал, понимал и фиксировал. Он не только составил для себя полную и точную картину происходящего, вычислил Виктора Дашкова, который ни разу не встречался с Дарнеллом лично, как организатора всего дела, но и обзавёлся набором необходимых доказательств. Когда грянул гром, Кит был готов и спокоен. Впрочем, поначалу его никто не хотел и слушать, его персона казалась следствию неинтересной, ничтожной, бесполезной. Предложение адвоката о сделке сперва было воспринято как нелепая уморительная шутка. Но после знакомства с малой толикой «сокровищ» Кита Дарнелла всем стало резко не до смеха. Особенно невесело получилось для благородного Виктора. Ну да и не жалко его. Вот в такой обстановке нехарактерно дождливая и угрюмая монтанская осень внезапно расщедрилась на сухое, солнечное воскресенье. Подарок погоды не остался незамеченным, и был использован для прогулки по городскому парку.  — Роуз, Дмитрий! — раздался позади знакомый голос. Обернувшись, я увидела среди многочисленных гуляющих Соню и Михаила. Дальше пошли вчетвером. Беседовали ни о чём, смеялись, фотографировались на фоне всего подряд, жевали хот-доги и отлично проводили время. Можно сказать, получилось двойное свидание.  — Удивительно хороший день, — отметила Соня с улыбкой. — Признаться, было очень тоскливо без солнышка.  — Да уж, бесконечные дожди успели порядком поднадоесть, — согласилась я, — похоже, весь город вышел сегодня на улицу погулять под чистым небом. Справедливость последнего утверждения подтвердилась буквально через полчаса, когда мы нос к носу столкнулись с моими родителями и дядюшкой Эриком. Событие тем более невероятное, что никто из этих троих не был любителем променада. Да и зачем им сдался городской парк, если что у нас, что у Драгомиров были в наличии свои огромные, благоустроенные приусадебные территории? Сумей я абстрагироваться от стойкого ощущения скорой встречи с пушистым северным зверьком, их группа показалась бы мне весьма забавной: как всегда элегантный Эрик в легком шерстяном пальто коричневого цвета, Эйб, в излюбленной смеси пёстренького с вырвиглазным, и под руку с ним слегка отрастившая волосы Джанин в светло-зелёном плаще, который неплохо скрывал её растущий живот и таинственным образом сочетался с нарядом отца. Родители выглядели на удивление гамоничной парой. Компанию сопровождало изрядное количество телохранителей, которых я, впрочем, нипочём не заметила бы, не знай я некоторых из них в лицо.  — Розмари! Какая встреча! — широко улыбнулся Эйб, обнажая белоснежные ровные зубы, чья блестящая поверхность отражала осеннее солнышко мне прямо в глаза. «Так вот ты какая, ослепительная улыбка!» — успела подумать я, покуда папенька продолжал: — И Беликов тут же. Надо полагать, он и есть наш счастливый бойфренд? Уровень показного радушия в интонации Эйба был прямо-таки парализующим, немедленно захотелось закрыться глубоко в снега Антарктиды и больше никогда не попадаться на глаза этому человеку. В отличие от меня Дмитрий не растерялся:  — Совершенно верно, — ответил он твёрдым, уверенным голосом, глядя прямо в глаза знаменитому Змею, и крепче прижал меня к себе. Решил ли отец, что ему бросили перчатку? Ждал ли он такой реакции или был удивлён? Что он собирался сказать дальше? Этого уже никогда не узнать, ибо слово взяла Джанин:  — Ибрагим, мы позабыли о манерах! — ткнула она мужа локтем в бок и слегка кивнула в сторону супругов Таннер. Отец ничем не проявил какого-либо недовольства её вмешательством:  — Разумеется, дорогая. — он перевёл взгляд с меня и Дмитрия на наших спутников, — Позвольте представиться, Эйбрахам Мазур, Змей. В жизни каждого человека есть место облому. Уверена, моему папеньке уже доводилось с ними сталкиваться. И всё же, нельзя быть абсолютно готовым к тому, что надёжные, проверенные вещи не срабатывают. А репутация отца была именно такой, надёжной и проверенной. Услышав: «Эйбрахам Мазур, Змей», — девяносто человек из ста неизменно впадали в состояние благоговейного трепета и почти мистического ужаса. Ещё девять человек, из тех кто покрепче духом или хуже осведомлён, просто начинали нервничать и чувствовать себя некомфортно. И кто-то один, кто был вообще не при делах, просто пожал бы плечами. Но теперешний случай оказался совершенно особым: в то время как Михаил смотрел бесстрастно, оценивающе, у его супруги глаза светились поистине энтомологическим интересом. Покуда отец держал лицо в ситуации, когда что-то пошло не так, знакомство продолжалось.  — Джанин Хэзевэй, Адская Кошка.  — Эрик Драгомир, Дракула.  — Михаил Таннер, Скорпион.  — Соня Таннер, Змея. Нет, ну вот как тут промолчать?!  — Роуз Хэзевэй, человек! — сообщила я.  — Дмитрий Беликов… Человек, — немного поколебавшись добавил милый.  — Ну-ну, не надо скромничать, Дмитрий, скажи как есть! — неожиданно вмешалась Соня и потрепала мужчину по плечу, — Он не часто об этом упоминает, но его называют Богом. Бывший аудитор поморщился и передёрнул плечами, но озвученную информацию опровергать не стал. «Так-так, товарищ! Кому-то придётся объясняться. Как это ты забыл упоминуть такую любопытную деталь?» — задумалась я над нежданчиком. Конечно, у меня было несколько идей, за что Беликова можно было бы назвать Богом, но вряд ли что-то из этого могло быть достоянием широкой общественности. В разговоре возникла пауза, которую отец решил использовать, дабы взять ситуацию обратно под контроль. Мой дорогой родитель задал вопрос о самом главном, опосредованно дав понять, что сомневается в искренности интереса ко мне со стороны Дмитрия:  — Ну, Беликов, с таким прозвищем ты несомненно уже в курсе, что Розмари больше не имеет абсолютно никакого отношения к деньгам и ресурсам нашей семьи? За вопросом последовал долгий пристальный взгляд, Эйба интересовал не столько сам ответ, сколько реакция на вопрос.  — Несомненно. И документы соответствующие видел, даже поучаствовал в их доработке, — мой мужчина казался почти скучающим.  — Вот как? Исправления — твоих рук дело? — вернулась в разговор маман, — Отличная работа! — добавила она одобрительно.  — Я лишь помогал Роуз, большинство спорных мест отметила она сама.  — Ах, — всхлипнула Джанин и у Эйба дёрнулся левый глаз. Не зря, очень не зря дёрнулся… — Вот ты и выросла, дочь! Начала разбираться в документах, жениха хорошего нашла… — всхлип, — Сразу видно — вы прекрасная пара, дополняете друг друга, чудесно смотритесь вместе, — шмыг носом. — Вот я не верю во вторые половинки, но вы двое словно задуманы как единое целое! А дети какие красивые будут… Все мы как выпали в осадок ещё с первых слов матери, так и продолжали пребывать в этом состоянии на протяжении всей речи. Во-первых, потому что перебивать невежливо, во-вторых, потому что временно онемели. Сама же родительница, ни мало не смущённая производимым эффектом, рассказывала:  — А вот у Эрика и Реи скоро годовщина. Он готовит ей сюрприз, а мы с Ибрагимом помогаем. Сегодня ездили проверять, как идёт подготовка. А на обратном пути я вдруг поняла, что ни разу не была в городском парке! И поскольку погода чудесная, мы решили зайти. Здорово получилось, правда? Ага… Всё ещё неспособные говорить, мы четверо неуклюже кивнули в ответ.  — На прошлой неделе сделали УЗИ: мальчик, развивается хорошо. Вот теперь ломаем голову над именем. Твой отец предлагает Ондер, а я никак не могу выбрать между Шоном и Уильямом. Последнюю часть мать произнесла несколько плаксиво, от чего отец весь как-то сразу напрягся, а она тем временем посмотрела на меня с какой-то странной надеждой, будто в моих силах прямо сейчас решить семейную проблему. Шестерёнки в голове туго заскрипели, но дипломатично сформулировать, что отцовский вариант явно лучше, никак не выходило. — Эм, можно же взять двойное имя, — осторожно предложила компромисс Соня.  — Точно! — засияла маман, — Шон-Уильям! Это был тот самый момент, когда всем, кроме беременной Джанин, резко подурнело, но отец в итоге всё же посмотрел на миссис Таннер с благодарностью. Похоже, могло быть и хуже.  — Ах, Розмари, так здорово узнать, что у тебя всё хорошо, — в материнском моноспектакле наметился очередной твист. — Мы ведь ужасно давно не виделись! Понятно, у взрослых детей своя жизнь, времени совсем мало, но нельзя же забывать друг о друге! Конечно, в этом есть и наша с отцом вина… На последнее наглое заявление у меня было около миллиона колких ответов, но шансов высказаться не было совсем.  — Точно, Ибрагим! Мы должны пригласить детей в гости! Хотя нет, лучше устроить наш традиционный субботний сбор Драгомиров с Мазурами. Ты, я, Эрик, Рея, Андре, Василиса, Кристиан и Розмари с Дмитрием! В ближайшую субботу у нас! Отец изо всех сил пытался возразить, но не придумал ничего лучше, чем:  — Я буду в отъезде по делам. Джанин надула губы:  — Ну как всегда! Через одну субботу?  — У нас с Реей годовщина, — осторожно вклинился Эрик. Глаза Джанин опасно заблестели:  — Через две? Все могут? Ну вот и договорились, — родительница довольно потёрла ручки прежде чем признаться, — Ибрагим, я морковки хочу!  — Ч-чего? — икнул отец, окончательно выбитый из колеи таким поворотом.  — Это называется бейби-кэротс, маленькая сладкая чищенная морковь в упаковках. В супермаркетах в продаётся. Пойдём скорее! Я ещё булочку с маслом хочу, придётся заглянуть в «Маклз Стейк Хаус».  — Я, кстати, тоже проголодался, — поддержал идею Эрик, не давая никому возможности заинтересоваться связью стейк хауса с бутербродом… Старшее поколение спешно распрощалось и удалилось, после чего Соня задумчиво произнесла: — Всё мы люди — игрушки в руках своих гормонов, а беременские гормоны — штука в этом смысле особо беспощадная… После её слов Михаил с Дмитрием нервно переглянулись, будто представив, что и им когда-нибудь придётся испытать нынешние страдания Эйба. Позднее, размышляя о событиях этого воскресенья, я не могла не признать, правоту Дмитрия по вопросам общения с семьёй. Идея спрятать голову в песок от проблем подобно страусу, оказалась бестолковой. Возможно поэтому и сами страусы подобной ерундой не занимаются…  — Знаешь, милый, думаю я готова познакомиться с твоими родственниками. — объявила я Дмитрию на ночь глядя.  — Это отлично. Правда, случится ваша встреча не раньше, чем через месяц. В ближайшие полторы недели мама ведёт курсы повышения квалификации в Орегоне, затем семья уезжает на выходные, потом нас с тобой ждёт чаепитие у твоих… Что тут скажешь? Через месяц, так через месяц…