История, рассказанная во многих вариантах

И когда вдруг ему казалось, что ей стало больше лет, Что она вдруг неразговорчива за обедом, Он умел сгрести ее всю в охапку и пожалеть, Хоть она никогда не просила его об этом. (Вера Полозкова)

      Эйдана мало интересовал этот очередной смазливый мальчишка, топчущийся рядом с ней на ковровых дорожках и позирующий для камер, слегка приобнимая её белоснежные плечи. Разве что его самодовольная улыбка слегка била по нервам разрядами тока.       А мысли тем временем закручивались в тугой ком. Но одна действительно разбивала его сердце на мелкие осколки: «Её соломенные пряди! Как? Как могла она уничтожить то пламя волос, лишь один вид которых заставлял кровь кипеть в его венах и бешено стучать в висках навязчивой идеей?»        Он плёлся по тёмным пустынным улочкам Дублина от одного паба к другому. И с каждым проделанным шагом пьянел всё больше от алкоголя и ярости. Совсем один, ни звука вокруг. Хотя… звуки были…должны были быть. Но он не слышал ничего, кроме набатом звучавших в голове настойчивых мыслей.       Он не имел права злиться. Не на неё, его милую взбалмошную девчонку. Не сейчас, когда сам всё разрушил. Когда оттолкнул от себя. Посмеялся над её робким наивным признанием. Наговорил грубых насмешливых слов. Взгромоздил ворох ненужных обидных фраз. Обесценил трогательные девичьи чувства. Назвал глупым ребенком.       Смотрел в огромные влажные от пока ещё не пролитых слез глаза и говорил, говорил. Выставлял себя взрослым и рассудительным мужчиной. Убеждал, что это пройдет, что это просто ерунда и Софи сама себе всё придумала. Так, от скуки. От близкого юному сердцу желания любви.       Эйдан нетвердой походкой устремился к очередной двери под яркой неоновой вывеской. А перед глазами стояла её ладная высокая фигурка, что так же нетвердо, на негнущихся ногах и сильно ссутулив спину, уходила прочь от него и его острого языка в тот день, когда он разбил её сердце. А вместе с ним и своё собственное.       С кристальной ясностью, скинув пелену алкогольного опьянения, он резко осознал простую истину. Он не злился на неё. Не мог, хотя так было бы проще всего. Он ненавидел лишь себя. Винил во всём только себя, старого дурака, за то, что уничтожил их возможное совместное счастье.       Всего-лишь из трусости. Банальная мысль «что подумают люди» в тот момент казалась слишком важной. Он думал, что отталкивая её и причиняя боль, оберегает, защищает от злых любопытных взглядов и пересудов.       Её прекрасные рыжие волосы… Софи наверняка сделала это назло ему, он Эйдан не мог её за это винить. Он лишь надеялся, что с новым цветом волос в её жизнь придёт и новая любовь, а вместе с ней — настоящее счастье.       А он со временем возможно научится жить без неё. И в один прекрасный день, увидев в интернете новость о её будущей свадьбе, сможет искренне порадоваться за свою милую девочку.