Самый любимый враг — Это моя беда. Как же ты можешь так: Сразу и навсегда? Можешь меня предать, Самый любимый враг. Только ты должен знать — Обратно уже никак…
Как мог ты, после всех уверений в преданной дружбе… Глядя в глаза, в самую душу, видя меня насквозь. Ты заставил меня поверить тебе. Поверить, Петир, даже после того, как обещала себе больше никогда никому не доверять. Никому не открывать своего сердца. Джоффри разбил меня, уничтожил всё то, что когда-то составляло наивную девочку Сансу Старк. Но ты поступил куда более жестоко. Изощрённо. В своем неподражаемом стиле. Почти не запачкав рук. О нет, ты не принуждал меня, но тонко и коварно убедил принять нужное тебе решение по доброй воле. Поверить, что это именно то, чего я сама хочу. Ох, лучше бы тебе оставить глупую пташку на растерзание львам. К той боли я почти привыкла. Срослась с ней, стала единым целым. Со временем, останься я в живых, сердце окончательно превратилось бы в камень. Камням не бывает больно. Санса Ланнистер могла укрыться бесчувственностью, как щитом. Только не успела. Ты легко разбил тонкую скорлупу, запуская по локти руки в мою израненную душу. Выступил не доблестным рыцарем, но героем, спасшим прекрасную деву из башни, охраняемой драконом. Позволил мне поверить, что самое страшное уже позади. Почувствовать себя под защитой. Ласковые речи и лимонные пирожные. Так ты приручил не сумевшую поумнеть девчонку. О, ты и правда самый опасный человек во всем Вестеросе. «Слова ранят сильнее, чем меч» * — придумавший эту поговорку был явно знаком с лордом Бейлишем. Возможно когда-то этот человек считал себя твоим другом. А может — возлюбленной. Наставником, учеником, братом или, может, отцом. В Орлином гнезде я видела в твоих глазах страсть. В прикосновении губ и рук чувствовала нежность. Из-за чего окончательно потеряла контроль, поверила, что твоя любовь защитит меня. Слушалась твоих советов, внимала жизненным урокам, не зная, что главный урок ты приберёг под конец. Подобно глине в руках опытного скульптора, стала такой, какой ты желал меня видеть. Из робкой Пташки превратилась в дерзкую дочь Пересмешника. Санса Старк до поры до времени забыла свои корни, семью, забыла Север, забыла Старых Богов и Новых. Сменила краски солнечной осени, на ночную тьму. Отбросила прежнее имя. Алейна Стоун заняла её место. До тех пор, пока была выгодна тебе. Жаль, продлилось это не долго. Не так, как хотелось той, что от меня осталась. Ты мягко, плавно, но настойчиво вывел из забвения любимую, важную фигуру в своей игре. Сансу Старк. Наследницу Винтерфелла. Ключ к Северу. Важную, а всё же лишь пешку. Разменную монету. Пожертвовав одной фигурой, хотел выиграть партию. Как глупо. Пешка влюбилась в игрока. Санса-Алейна полюбила Петира Бейлиша. И осознала это слишком поздно. Когда смотрела вслед твоей всё уменьшающейся фигуре на коне. Пойми я это немного раньше, в той крипте, где ты поцеловал меня в последний раз, возможно тогда я нашла бы в себе силы умолять тебя остаться. Не оставлять меня одну. Не бросать на произвол никогда не бывшей ко мне благосклонной судьбы. Ты не смог бы меня заставить отпустить тебя. Ты играешь не так. Нет, это бесполезно. Ты убедил бы меня. Снова. А я бы снова поверила тебе, Петир. Как верила на том злосчастном, спасительном корабле, увлекающем прочь от Королевской Гавани. Или в Орлином Гнезде, где ты на моих глазах столкнул Лизу в Лунную дверь, уверяя, что это всё ради меня. Только ради меня. Убедил, что выдаёшь замуж за Рамси в моих интересах. Вкрадчиво нашептывал, гладя свежевыкрашенные волосы: «Винтерфелл — твой дом. И я помогу тебе его вернуть.» Я верила тебе, я любила тебя, Петир. И этого я никогда не смогу забыть. Как и твоего предательства. Уничтожить любовь к тебе возможно лишь вырвав её из груди вместе с окровавленным, разбитым, бьющемся едва-едва сердцем. Разлюбить Пересмешника выше моих сил. Как и простить. Мой возлюбленный, мой злейший враг. Самый любимый враг…Прости, Мне трудно тебя понять… Ведь я бы так не смогла Безжалостно предавать…. Пойми, В жизни возможно всё, Но только ты должен знать — Обратно уже никак…