Больнее падать

Килинди кусает губы, меряет шагами пол, Далин обхватывает голову руками и пялится в одну точку. Они на такое не соглашались, они ничего не знали, но уже поздно. Мол проснулся слишком поздно. Мол должен был понимать, даже когда был маленьким, он должен был сообразить. Он привык к наказаниям Учителя, но не мог додуматься, что Учитель начнет наказывать кого-то другого за общение с ним. К тому времени Учитель уже уничтожил Ди-9, разбил об стену на его глазах. Сказал, что за ненадобностью. Дроид лишь однажды осторожно поделился, что хочет быть Молу другом, и он даже не поверил, и до сих пор не знает, было это уловкой или правдой, но… Мол не вспоминал о Ди-9. Хотя должен был помнить, должен был прогнать от себя Килинди, не позволять ей увязываться за ним, не позволять ей говорить с ним, не позволять себе отвечать. Но Мол всегда, всегда воображал себе, каково это, улыбаться, как на той голограмме, воображал, с тех пор, как прочел определение слова «дружба», каково это… И теперь Килинди с Далин платят за его слабость. Его когти скребут по гладкой поверхности стола. Голограмма, Ди-9, его детские мечты — все это было так давно, Мол забыл… Через три года Учитель приказал бы убить их всех. В этот раз… — Я позабочусь о вашем выживании, — голос Мола почти не трескается. — Только вы должны меня слушаться. Теперь вы понимаете? Килинди складывает руки на груди и будто бы готовится спорить, а Далин закусывает губу, смотрит на Мола, и опережает ее, рассуждая негромко: — Если твой Учитель объявится, и ты скажешь нам бежать, и… он сильнее тебя. Предположим, что ты проиграешь. Остановится ли он на этом? Не станет нас искать? Простой расклад, да? Мол придвигается ближе, облокачивается на стол: — Вы уже слишком много знаете, вы много знали еще на Орсисе. Он найдет вас и убьет. Но, — Мол смотрит Далин в глаза, ловит взгляд Килинди, — у вас гораздо больше шансов на выживание, если будете делать, как я сказал. Далин кивает с серьезным лицом, а Килинди кричит недовольно, взмахивает руками: — Все! Я так больше не могу! В топку этот разговор! — и уходит громко топая по дюрастали куда-то вглубь корабля. Мол опускает взгляд, в желудке ворочается холодный комок. Слабый. Он слишком слабый. Стыд впивается острием в разум, переплавляется в ненависть к собственной беспомощности, подпитывает Темную сторону, делает Мола сильнее. Ему нужно только время… Топот возвращается, Мол поднимает голову удивленно, Далин, уже встающая из-за стола, тоже смотрит в сторону вновь появившейся наутоланки. — Отныне никаких больше разговоров про нашу неминуемую гибель, ясно? — объявляет Килинди, яростно шлепая колодой чип-карт об стол. — Ни о чем не хочу знать! Хотя бы сутки! — она грозно нависает над Далин и Молом, так, что человеческая девочка даже садится обратно на свой стул. — А теперь вы будете играть со мной в сабакк, и, чур, не жульничать! Никакого чтения мыслей, а то щелбана получишь! — тычет она пальцем в Мола, садится за стол и начинает тасовать колоду. Он моргает пару раз, но покорно берет выданные ему карты. Мол еще станет сильнее, обязательно. И в этот раз… Килинди громко возмущается собственными картами, Далин улыбается, глядя на подругу. В этот раз…

***

После двух конов они перемещаются в кабину пилота и продолжают игру там, пока Далин не объявляет себя королевой сабакка. Мол, между прочим, умудрился выиграть два раза, но это была тяжелая борьба. Он уже хочет подняться и посетить грохочущий душ, когда становится ясно, что все наигрались, но Далин хватает его за рукав: — Есть еще кое-что, — Килинди хмурится, но Далин машет рукой. — Это насчет корабля. Нам нужно перепрограммировать транспондеры, нас же будут искать из-за угона. Мол кивает, он как-то… не подумал об этом. Далин достает свой планшет, выводит данные на дисплей о типе судна, параметрах и идентификации. О владельце. Военачальник с Раттатака. Осика Кёрск. Мол хватается вдруг за кресла, пытаясь справится с нахлынувшей дезориентацией. Девочки вскакивают на ноги, смотрят на него с тревогой, протягивают руки, чтобы поддержать. Значит, это не искусственная гравитация шалит? Его еще немного мутит, но Мол выпрямляется, говорит, что все в порядке. Этот приступ проходит так же быстро, как и начался. Мол всматривается в экран, пытается понять… Он знает это имя. Смутно. Словно… словно из другой жизни. Никаких четких воспоминаний, даже ассоциаций, лишь — ощущение. Противное. Мол уже слышал это имя. Позже, явно позже, чем сейчас. Он пока не понимает, что это все значит, что с ним не так. Поэтому трясет головой и спрашивает у Далин: — Ты сможешь это сделать? Та меряет его взглядом еще мгновение, но отвечает, скривив губы: — Мне понадобится пара дней, и я не ручаюсь за результат. В Республиканском пространстве нас засекут с вероятностью процентов восемьдесят. — Подожди-ка. Мол направляется к своему мешку с вещами, оставленному девочками в общей комнате, роется внутри. — Вот, — вернувшись в кабину он преподносит девочкам толстый серый палец. — Неееее, — Далин зеленеет вся и мгновенно зажимается между кресел к стене, как можно дальше от Мола, закрывает лицо руками и стонет, — фуууу! — Ее уже один раз стошнило, — поясняет Килинди, принимая отрубленный палец у Мола. Она рассматривает его завороженно, загибает один за другим фаланги. Принюхивается и тут же кашляет пару раз, но ее интерес от этого не угасает. — Да, его надо бы в морозилку кинуть, — рассуждает вслух Мол. — Там наша едааа! — ноет Далин из угла. Мол пожимает плечом: — С ним наверняка будет легче попасть в систему. Килинди кивает: — Да, я тут разберусь. Мол оставляет девочек сражаться с транспондерами и тошнотой, а сам идет на поиски обещанного душа. Он быстро вычисляет проблему странных звуков при включении, но решение ее занимает какое-то время. В машинном отделении он находит полный набор инструментов для работы с электроникой и механикой, но в итоге ему приходится позвать на помощь Килинди, потому что даже Сила не может полноценно заменить рабочую руку. Наутоланка к тому времени уже закончила ассистировать Далин и спрятала подальше волликский палец. Она подает ему инструменты, держит открытые куски обшивки и необходимые запчасти, задает вопросы. Мол объясняет назначение различных проводов и кабелей в электросистеме, показывает трубки с охлаждением, обогревом, разными газами для атмосферы корабля. В итоге он рассказывает Килинди, как работают системы жизнеобеспечения, даже когда душ уже полностью починен. Мол идет промочить пересохшее горло и думает, что давно так много не говорил, и что почти привык к своему скрипучему голосу. Далин правильно занялась транспондерами, но Мол мог бы ее успокоить — им нет резона соваться в Республиканское пространство. Мол собирается держаться от Учителя как можно дальше. Он ставит металлический стакан обратно на полку, ловит свое искаженное отражение в серебристой поверхности. Одно имя чуть не отправило его на колени. Мол скалит зубы собственным слабостям, сжимает правую руку в кулак и идет в грузовой отсек. Там он толчком Силы расталкивает полупустые контейнеры с каким-то тряпьем по углам, расчищает себе площадку. Становится по центру и достает меч из-за пояса. Мол закрывает глаза, сосредотачивается на ощущениях своего тела: на давлении стоп на подошвы сапог, на шероховатом весе одежды. Сосредотачивается на своем дыхании и биении двух сердец, на онемении левой руки и на прохладной стали в правой. Гул гипердвигателя и голоса девочек становятся далеким фоном, как и стерильный запах корабельного воздуха. Мол обращается весь вовнутрь, чувствует каждый свой мускул. Принимает первую стойку и медленно-медленно делает выпад.

***

Медитация частично помогает уложить мысли, хоть и не решает всех проблем. Мол рад, что по крайней мере прошелся по многим ката, и теперь лучше познакомился с мечом, лучше чувствует его баланс и вес. Есть однако одна загвоздка. Мол подбирает снова свой мешок с вещами, садится прямо в общей комнате на пол и вытряхивает содержимое на пол. Он мог бы спросить у девочек или порыться на корабле, но… Сперва хочется убедиться, что у него самого ничего подходящего нет. Взгляд Мола падает на запасные ботинки, прихваченные с Орсиса, те, что уже немного жмут. Одна пара ботинок была практически полностью уничтожена походом на вулкан, вторая — сейчас на нем, а с этой он должен был что-то сделать, возможно, сдать кому-то в академии, но Мол не помнил, а выяснять было некогда. Он берет ботинки и, придерживая ногами, достает из них один за другим шнурки. Потом кладет на колени меч и начинает аккуратно наматывать черную прорезиненную бечевку на одну из рукоятей. Девочки предлагают помочь, но Мол отправляет их обеих отдыхать, а сам идет дежурить пилотом. Когда с оплеткой покончено, он прибирается в общей комнате и относит свои вещи в кабину капитана корабля — узкое крошечное помещение с одной койкой и полками для личных принадлежностей. Девочки облюбовали более просторную каюту для команды с тремя трехуровневыми кроватями и вместительными шкафчиками. Молу хватает нескольких минут безделья в кресле пилота, чтобы вскочить, как ошпаренному, и пойти искать себе хоть какое-то занятие. В итоге он притаскивает поверженного дроида-убийцу в кабину и начинает потихоньку разбирать того на части.