Развитие событий
После того как Алан доложил Дамблдору об обнаружении химеры, и директор перенесся с помощью Фоукса к его «группе», в дальнейшем расследовании историк участия не принимал. Только с большим удовольствием и невинной физиономией наблюдал за Дамблдором, который несмотря на развитую бурную деятельность, мрачнел с каждой секундой. «И какого Мордреда тут произошло?! Химеру зарезали, как барана какого! Это как могло случиться? Эта тварь на расстояние удара не подпустит, а человеческой реакции не хватит чтобы тягаться с ней накоротке. Только специально обученные охотники способны на такое. И то это наполовину выдумки, да и где их сейчас таких найти, не в Англии, это точно. И как назло ни одного портрета!» Рисковать и пытаться проникнуть в мысли нового учителя Истории директор не стал, но память Трелони и мадам Хуч мимоходом проверил. И убедился, что Грей не пропадал из их поля зрения ни на секунду, а значит в «происшествии» с убийством Химеры и акромантула напрямую не замешан. Однако это не исключало возможности, что он помогал кому-то проникнуть в замок. Но для того, чтобы провернуть подобное, нужно было обладать недюжинной магической силой, которой в историке он не чувствовал. Да, несомненно тот был сильнее среднего мага, но не дотягивал даже до уровня Снейпа. Конечно, нельзя было исключать, что Малфой снабдил своего ставленника артефактами, даже почти наверняка так оно и было. Но вот как это выяснить? Поэтому Дамблдор пребывал в глубокой задумчивости. Потерпел неудачу даже его запасной вариант для Избранного, да тот еще и в квиддич отказался играть. И ведь сделать ничего нельзя, если вдруг мелкий Поттер пожалуется, что ему угрожали исключением за отказ от игры, будет неприятно. О, разумеется, он сам в этом не замешан, но МакГонагалл нельзя было терять. Где сейчас найти Мастера Трансфигурации? Только среди чистокровных, но именно этого делать было нельзя, Попечительский совет наверняка поставит своего человека. — Вы можете возвращаться к себе, — сказал наконец директор, закончив манипуляции с трупом химеры, — дальше я сам. Женщины с облегчением вздохнули и почти бегом покинули подземелья. Алан так не торопился, но и задерживаться не стал, тем более что тут больше ничего интересного не намечалось. Мужчина был почти уверен в том, что Дамблдор обязательно проверит коридор и сам «зверинец» и найдет бутылочку из-под Зелья сна, а значит начнет думать «правильно», что сейчас и требовалось.***
Альбус Дамблдор сидел в кабинете, наблюдал на карте замка перемещение своих «фигурок», ел лимонные дольки, пил чай и предавался философским размышлениям. «Все было проще, чем я думал. Химера спала, когда ее зарезали. Конечно, одним ударом, что выдает немалый опыт, но спящую, а это не очень трудно. Кингсли доложил, что в Министерстве успокоились насчет историка. Старые сказки, что он сейчас рассказывает вместо гоблинских войн, никого не волнуют. Жаль конечно, гоблинов должны ненавидеть и бояться, и ни в коем случае не верить им. Видимо, даже Малфой понял, что то знание, что пытался дать детям Грей, слишком опасно и окоротил своего ставленника. Вовремя. Те планы уроков, которые я наконец прочитал, слишком опасны для неокрепших детских умов. И где он только эти сведения раскопал? Ну да ладно, сильно навредить он еще не успел. Пусть лучше думают про «разумную Мать-Магию», что защитит своих детей. Вот умора! Никогда бы не подумал, что эта сказочка придуманная Мерлином, мне так пригодится. А еще он хочет «Исторический кружок» организовать, вот пусть этим и займется, а то что-то, несмотря на дежурства, очень много свободного времени у него, а загрузить больше нечем пока, к сожалению. Видимо, Фадж тоже так считает, раз собирается зарегистрировать его «Клуб любителей истории» официально. Да и прижать его, если что, можно будет потом тоже вполне официально. Интересно. Это его инициатива или снова Малфой подсуетился? И что теперь с Квирреллом-Волдемортом делать? Да пусть идет как идет. Плохо, что Поттер в библиотеке пропадает, конечно он там ничего не найдет, но лучше бы в квиддич играл. Ничего, пошлю ему мантию-невидимку, пусть развлечется». А Гарри Поттер и Рон Уизли совсем не думали ни о каких приключениях, скорее наоборот, прикладывали все усилия, чтобы избежать их. Но вот так получилось, что шли со всеми, а попали в холл к акромантулу, да еще и Лонгботтом с ними оказался. Хорошо хоть неизвестный им маг спас их. И сейчас они сидели втроем в уголке гостиной и тихо обсуждали произошедшее. Слизеринцев уже увел Снейп, а гриффиндорцы по большей части разбрелись по спальням, поэтому им никто не мешал. — Рон, ты видел как лестница повернулась прямо перед нами, а потом вторая, едва мы на нее ступили? Невилл чуть не свалился! — говорил Гарри. — Угу, — кивнул рыжий, — я почти уверен, что нас вели к этому паучаре, — мальчишку до сих пор трясло, он очень боялся пауков. — Лестницами может управлять директор и его заместитель, — тихо, но внятно произнес Невилл, — ну, может, деканы еще, но в этом не уверен. — Ну значит кому-то из этих пятерых было нужно, чтобы мы встретились с этим восьмилапым, — Поттер к паукам относился спокойно, в каморке под лестницей их было много, пусть и не таких огромных, — вот только для чего? — Не вижу смысла, — пробормотал Рон, — разве что напугать? Только, зачем нас пугать? А если хотели спасти, то почему мы не видели кто это сделал? Трудно быть благодарным неизвестно кому. — М-да, — Лонгботтом почесал в затылке и зевнул, — а может спать? Все равно ничего не складывается.***
А через неделю состоялся матч по квиддичу между командами Гриффиндора и Слизерина. Смотреть на это безобразие Гарри не понравилось, хотя против полетов на метле он ничего не имел. Но его факультет продул с разгромным счетом и теперь все обвиняли в этом его. Мальчик стал изгоем на собственном факультете. Только Рон, да Невилл по-прежнему были рядом с ним. Не проходило ни дня, чтобы кто-нибудь не напомнил Гарри, что это он виновник их проигрыша. И понемногу парень сам начинал в это верить. Разумеется, этому способствовали и посиделки в директорском кабинете и презрение декана, но когда он уже был готов сдаться и покаяться, и даже попроситься назад в команду, случилось непредвиденное. Гарри направлялся в кабинет декана и уже протянул руку, чтобы открыть дверь, когда услышал голоса доносящиеся оттуда. Он прекрасно узнал всех собеседников по голосам, но тема беседы заинтересовала его гораздо больше, чем ее участники. — Мистер Вуд, я не понимаю, почему Поттер до сих пор не пришел ко мне с просьбой вернуть его в команду, мне кажется, что вы не прилагаете достаточно усилий для этого, — говорила МакГонагалл. — Мальчишка замкнулся в себе. И ни с кем кроме Рона Уизли и Невилла Лонгботтома не разговаривает, — жаловался Оливер Вуд, — от него отвернулся весь факультет, но у меня ощущение, что он попал к нам по ошибке и на нас ему просто наплевать. — Не говорите глупостей, мистер Вуд, просто мальчик рос один и у него не было друзей, вот он и привык, но почему вы не можете расколоть их компанию? Сосредоточьтесь на Лонгботтоме, с ним проще, чем с Роном Уизли, сделайте так, чтобы он тоже отвернулся от Поттера, тогда Гарри сдастся. А о Роне позаботятся братья, не так ли, Фред и Джордж? — требовательно спросила декан. — Конечно, профессор, — раздались смешки близнецов, — мы организуем малышу Ронни экскурсию в Больничное крыло. — Только без серьезных последствий, — строго предупредила МакГонагалл, — иначе я не смогу вас прикрыть, — ладно, даю вам еще неделю, и запомните, директор очень недоволен вами. А я не хочу, чтобы он разочаровался в нашем факультете. Идите. Гарри отпрянул от двери и юркнул в нишу, прячась за доспехами. К счастью, проходящие мимо парни его не заметили. Он выждал достаточно времени и рванул назад в гостиную факультета. Отозвав друзей, мальчик быстро пересказал им то, что услышал. Их округлившиеся в удивлении глаза показывали, что ТАКОГО они явно не ожидали. А в заключение Гарри сказал: — Я уже жалею, что не послушал Шляпу, она предлагала мне Слизерин! — А мне Хаффлпафф, — внезапно сказал Невилл. — Рейвенкло, — буркнул задумчивый Рон. — Вон оно что, — протянул Поттер, — значит, мы все тут не на своем факультете. А я-то думал! — А делать-то теперь что будем? — спокойно поинтересовался Лонгботтом. — Я тебя бросать не собираюсь! — Напиши бабушке, — сказал Уизли, — она же у тебя в Попечительский Совет входит, про химеру, да про акромантула, ну а свои проблемы будем решать сами, чай не маленькие. — Согласен, — кивнул Гарри, — это серьезно, а с отношением факультета как-нибудь сами разберемся. Тем более что мы сейчас знаем, что это делается не просто намеренно, а по указанию МакГонагалл, а может и самого директора. — Так и будут давить, пока не сорвемся, — возразил Невилл. — Может напишите взрослым, ты Рон — родителям, а Гарри — опекуну, ну а я бабушке и так собирался все рассказать. — Бесполезно, — вздохнул Рон, — мне не поверят, они Дамблдору в рот смотрят, вон на близнецов посмотри. — А моим опекунам все равно, они маглы, — пожал плечами Поттер, — да и с их отношением, они скорее добьют, чем помогут. — Но у тебя должен быть маг-опекун! — возмутился Лонгботтом. — Кто с тобой за покупками в Косой переулок ходил? — Хагрид, — усмехнулся Избранный, — но я сомневаюсь, что он мой опекун. А как это можно узнать? — Я спрошу у бабушки, — пообещал Невилл, — она узнает. На этом они пока и остановились. Лонгботтом сел писать письмо бабушке, а Поттер с Уизли играли в шахматы. А со следующего дня стало ясно, что шутки закончились. Невилла не оставляли в покое ни на минуту, обзывая предателем за то, что он дружит с Поттером, который тоже предал родной факультет, припомнили и то, что он не только чистокровный, но и Наследник, не иначе как сочувствует слизеринцам вообще и Темному Лорду в частности. Немного в стороне от насмешек и издевательств остался Рон, но через день мальчик попал в Больничное крыло с лихорадкой. И в этот день на завтраке Невилл получил ответ от бабушки. «Держись внук, я верю в тебя. Попечительский Совет уже все знает. Скоро увидимся. Остальное скажу лично. Твоя бабушка Августа». Эта короткая записка немного приободрила мальчишек, и тут Гарри вспомнил, что есть еще один человек, который, возможно, сможет помочь хотя бы советом. И потащил Невилла после последнего урока к профессору Истории Магии. — Входите, — Алан сидел в кресле и любовался огнем в камине, когда раздался стук в дверь. — Добрый день, профессор, — поздоровались мальчишки, входя в гостиную. — С чем пожаловали, Наследник Поттер, Наследник Лонгботтом? — поинтересовался мужчина. И следующие десять минут слушал краткий пересказ событий, что произошли с мальчишками за последнее время, в том числе и подслушанный разговор. Затем задумчиво побарабанил пальцами по подлокотнику кресла. — Интересно, — наконец произнес он, — но в целом вы действуете абсолютно правильно, декан Гриффиндора не имеет права действовать подобным образом. Вот только я опасаюсь, что у Попечительского Совета будут связаны руки. В отношении МакГонагалл, — уточнил он, — ваш опекун, Наследник Поттер, просто не разрешит вам свидетельствовать, а без его присутствия ваши слова не будут иметь юридической силы. — Вы знаете кто мой опекун, профессор? — зацепился за его слова Гарри. — Сейчас это — Дамблдор, — спокойно ответил Алан, наблюдая за мальчиком, — у вас нет назначенного опекуна, и поэтому им временно является директор Хогвартса, согласно ученическому контракту. — Дамблдор?! — удивлению мальчика не было предела. — Так это он подкинул меня Дурслям?! — А вот этих подробностей, я не знаю, — хмыкнул Грей, — спросите у них об этом. — А можно как-то назначить мне нормального опекуна, чтобы он забрал меня от маглов? — глаза Гарри с надеждой смотрели на историка. — Можно, — подтвердил тот, — у вас есть на примете подходящая кандидатура? — Нет, — растерялся гриффиндорец, — а это обязательно? — Я могу поговорить с бабушкой, — сказал Невилл. — Можете попробовать, — согласился Алан, — Августа Лонгботтом обладает достаточным весом и популярностью, чтобы добиться опеки над Наследником Поттер. — Классно! — восхитился Гарри, — я бы этого хотел!***
В слизеринской гостиной две первокурсницы пытались сложить единую картину того, что происходит в школе, но у них не получалось. Они обе чувствовали, что упускают что-то очевидное, но абсолютно невероятное, и из-за этого мозаика событий рассыпается, не желая складываться. И даже если поместить в центр событий профессора Истории Магии, многое не укладывалось в смысл происходящего. Они пробовали различные варианты, но пока все было тщетно.***
А Квиррелл-Волдеморт был доволен. Он спокойно заглянул в Запретный коридор, посмотрел на цербера и ушел. И ему даже в голову не пришло задуматься, с какого перепуга Философский камень вдруг спрятали в Хогвартсе, если его можно было вернуть Фламелю. Но он гордился своей силой и умом, не понимая, что всего лишь марионетка в чужих руках.