Суета в Хогвартсе
А через день после того, как Рон попал в больничное крыло, в Хогвартс заявился Попечительский Совет, в полном составе. Причем было видно, что Дамблдор тоже не ждал их так рано. Дело было за завтраком и, как водится, зашли они в самый неподходящий момент. Джордж Уизли, якобы приветствуя, довольно сильно хлопнул Гарри Поттера по спине отчего тот уткнулся лицом в тарелку с кашей. Гриффиндорцы рассмеялись, видя перепачканого героя, с заляпанными очками и не сразу заметили как побледнела МакГонагалл, а директор привстал со своего трона. Люциус Малфой и Августа Лонгботтом сразу нацелились на стол ало-золотых, остальные попечители, тоже по двое, подошли к столам других факультетов, а один направился к столу преподавателей — он и сделал заявление, от которого удивились не только студенты, но и многие преподаватели: — Я думаю все меня знают, но представлюсь — Тиберий Огден, заместитель председателя Визенгамота, однако в школе я Председатель Попечительского Совета. До нас дошли сведения о некоторых инцидентах в школе, которые действующая администрация, — тут он ехидно глянул на Дамблдора, — видимо считает незаслуживающими внимания, поэтому уроков в ближайшие два дня не будет, пока мы не побеседуем со всеми, просьба не покидать надолго Большой зал. — Мистер Дамблдор, у меня к вам вопрос, не касающийся школы напрямую, но от того не менее важный, и прошу подумать хорошо, прежде чем вы на него ответите, — в голосе мужчины слышалось явное предупреждение, — вы знаете о том, что у Наследника Поттер нет законного опекуна? — Тиберий, — медленно начал директор, оглаживая бороду, а между тем в его голове метались мысли, — «Кто это раскопал? Кому делать было нечего, что он полез в эти бумажные завалы? И что теперь делать? Придется «признаваться». Плохо, очень плохо, при таком раскладе Поттера мне сейчас не отдадут. Ну да ладно, есть много способов затянуть дело», — колокольчики тревожно зазвенели, — разумеется я знаю об этом, ведь именно я укрыл его от приспешников Темного Лорда. А если бы был назначен опекун, то Гарри было бы очень легко обнаружить через него. — Понимаю, — кивнул Тиберий, принимая объяснения Альбуса, — но прошло уже три месяца со дня его одиннадцатилетия, вы должны были уже позаботиться об этом, тем более, что мальчику теперь предстоит учить намного больше чем сверстникам, однако это уже неважно, Визенгамот разослал извещения его ближайшим родственникам, за отсутствием его крестного или Регента рода Поттер. Дамблдор кивнул в знак того, что он услышал, но легкая паника уже поднималась изнутри, ведь если не удастся подсунуть своего опекуна, Поттера еще чего доброго в Мунго поволокут. Может, конечно, там сейчас и нет таких специалистов, но ведь и из-за границы могут пригласить. А Председатель уже разговаривал с МакГонагалл: — Почему вы не следите за своими подопечными? — А что случилось? — женщина изо всех сил пыталась быть невозмутимой, но получалось не очень. — По нашим сведениям на факультете Гриффиндор, процветает травля Наследников Древних и Благородных родов, а так же происходят незаконные испытания нелицензированных зелий на младшекурсниках, — улыбка мужчины больше напоминала драконий оскал. — Я не считаю необходимым указывать своим студентам, с кем им дружить, а с кем нет, — декан считала себя правой и переубедить ее в этом смог бы, наверное, только Дамблдор. — Разумеется, — согласился с ней Тиберий, но не успела женщина обрадоваться, как он продолжил, — но дружить нужно между собой, а не против кого-то, в связи с этим Попечительский Совет отменяет запрет на колдовство вне классов для несовершеннолетних Наследников и Лордов обучающихся в Хогвартсе, чтобы они имели возможность защиты от немотивированной агрессии. Он кивнул ошеломленному декану Гриффиндора и прошел к Снейпу: — Мистер Снейп, никто не ставит под сомнение ваши профессиональные навыки, но педагогические методы оставляют желать лучшего, обратите на это самое пристальное внимание, — зельевар холодно кивнул. — Мисс Трелони, я не собираюсь учить вас Прорицаниям, но не забывайте, что здесь вы, в первую очередь, именно преподаватель, не переходите черту, — предсказательница судорожно прижала к себе бутылку кулинарного хереса под шалью, с которой никогда не расставалась. Тем временем Люциус Малфой беседовал с Гарри Поттером, и если бы все то, что рассказывал мальчик касалось не его, а кого-нибудь другого, блондин бы уже скалился во все тридцать два зуба. Разумеется он был абсолютно уверен, что Дамблдор обезопасил себя с этой стороны, и будут предоставлены «веские причины», по которым он оставил ребенка маглам, зато все остальное… Все остальное «безопасностью» Избранного объяснить будет невозможно. Зная от Алана о Квиррелле-Волдеморте, он покосился на преподавателя ЗоТИ, но тот сидел спокойно, за палочку не хватался и, видимо, был уверен в своей безопасности. Августа между тем беседовала с внуком и сейчас узнавала подробности их «приключений», и хотя служба в Аврорате привила ей вполне философское отношение к смерти, все это было, пока не касалось Невилла, а сейчас она была готова убивать сама. Однако старая леди удерживала себя от того, что бы заавадить директора прямо здесь. Если она правильно поняла, то сидеть Дамблдору в своем директорском кресле оставалось не очень долго. Конечно она, как и Малфой, была уверена, что никакое «счастливое детство» Избранного не пошатнет позиций Светлейшего, но блондин так убедительно просил ее повременить с немедленными действиями еще пару-тройку лет, что Августа поверила, в конце концов тот тоже рискует своим сыном, значит дело действительно серьезное. А Алан с удовольствием любовался начавшейся суетой, когда перехватил внимательный взгляд первокурсниц-слизеринок, направленный на него. Однако вида не подал, и продолжил осматривать Большой зал. «Ну вот, нервы они Светлейшему потреплют, а больше ничего и не нужно. Пусть думает, что это и было моей целью, ну то есть Малфоевской, ведь я же «его ставленник». Сколько он с опекунством сможет протянуть? Три-четыре месяца? Пусть даже до лета, а потом, потом ему тоже будет сюрприз. Главное, чтобы не удрал, но это маловероятно, подобное сразу расценят как признание. Кто у нас из «Светлых» ближайшие родственники Гарри? Тонксы да Уизли после них, Августе он Избранного не доверит. Значит скорее всего сделает ставку на Андромеду, интересно, рискнет он Блэка из Азкабана вытащить или нет? Ведь это единственный почти беспроигрышный вариант. Правда он не знает некоторых нюансов, которые позволят побить и эту карту, даже в случае оправдания Сириуса, а не просто досрочного освобождения. Ну, поглядим, сейчас мальчику ничего не угрожает с его стороны. Ну, а однокурсники, с ними Поттер справится сам. После небольшой тренировки естественно, благо идиотский запрет теперь на него не распространяется, как и на Невилла». Так и прошел этот «веселый» день. После ужина студентов отпустили по гостиным, а члены Попечительского Совета отправились отдыхать. На завтра у них было запланировано посещение Больничного крыла и продолжение бесед со студентами. Дамблдор сидел у себя в кабинете в весьма мрачном настроении. «Ничего серьезного, во всяком случае пока. Даже детство этого щенка Поттера поймут правильно, после моих объяснений. Мальчишка жив-здоров, а что тупой как пень, так это не моя вина. Ничего они мне больше предъявить не смогут. Да даже если его в Мунго отправят, тоже на самом деле не очень страшно, просто другое тело придется подобрать, не сможет никто доказать, что это мой крестраж в нем, а не Волдеморта, да и не знает никто об этом. А может сыграть на опережение тогда? Если подправить чуть-чуть вот тут и тут, то очень даже неплохо получится! А главное, я действительно стану наследником Певереллов! Но тогда наоборот нужно беречь теперь мальчишку и женить его пораньше. Но все это будет иметь смысл, только если я проиграю «первый раунд». А так, пусть все идёт как идет. Но зачем тогда этот «налет» Попечителей? Ведь не ради Поттера же? Только настроение испортили, сволочи! Так, а может это и есть план Малфоя, выбить меня из колеи, заставить менять планы, а на самом деле он и не подозревает даже ничего? А что, вполне вероятно, воспользовался удачным моментом, надеется, наверное, что-нибудь еще здесь на меня «нарыть». А Минервой, видимо, придется пожертвовать, но не сейчас. И Уизли тоже, они становятся обузой». После размышлений Альбус немного повеселел и велел домовику принести чай. Лимонных долек пока еще было в достатке.***
— Даф, ты видела его довольную физиономию?! — Гермиона горячилась. — Если даже причина происходящего и не в нем, то он как минимум знает, что происходит. — Угу, — лениво кивнула подруга, пялясь в потолок, — но почему этого не замечает никто кроме нас? Девочки были в спальне, на кровати Дафны, защищенные чарами от прослушки, и в очередной раз пытались разгадать «феномен профессора Грея», как назвала это Гермиона. Однако у них опять все не сходилось, точнее сходилось, но совсем не то, что было нужно, сказывался недостаток информации. — Не знаю, — пожала плечами шатенка и добавила угрожающе, — но обязательно узнаю! — Угу, — снова кивнула Дафна, — как? Подойдешь и спросишь: «Не вы ли, профессор, натравили Попечительский Совет на директора Хогвартса?» — Нет, конечно, — смутилась Гермиона, — но он же обещал после Рождества, что я смогу читать некоторые запрещенные книги. Может быть, получится что-то узнать во время этих дополнительных занятий? — Мне больше интересно, какие книги он тебе предложит, — пробормотала Гринграсс, — меня не покидает ощущение, что я тоже не откажусь почитать их вместе с тобой. — А почему? — поинтересовалась подруга. — Наверняка в твоей домашней библиотеке они есть. — Я в этом не уверена, — блондинка перевернулась на живот, — он какой-то странный, но по-хорошему странный, а еще у меня чувство, что я его знаю, причем очень неплохо. — У тебя тоже?! — воскликнула Гермиона. — А я думала, что это только у меня такое странное восприятие реальности! — Значит, и ты тоже такое испытываешь? — не очень удивилась Дафна. — И опять мы вдвоем, как и с браслетами, — девочка неосознанно погладила пальчиками запястье, — странное совпадение, ты не находишь? — Ты что-то знаешь? — тут же насторожилась шатенка. — К сожалению, нет, только смутные предположения, — вздохнула та, — вся информация из детских сказок, только там можно найти что-то подобное, но сколько стоит та информация? — Да уж, — слегка расстроилась Гермиона, — ну ладно, будем ждать, осталось всего пара месяцев.***
Больничное крыло на следующий день, к приходу Попечительского Совета, чудесным образом оказалось пустым, Рональд Уизли был выписан ранним утром. Почти никто не знал, что это чудо дело рук профессора Снейпа, полночи варившего зелье по принесенному Дамблдором рецепту, который тот взял у близнецов, взамен на обещание замять дело. Таким образом директор немного снизил градус обвинений в сторону алознаменного факультета, дескать обычная простуда у парня была, два дня полежал и вылечился. Более серьезные вопросы пока не поднимались, хотя Дамблдор точно знал, что Попечители могли бы не просто испортить ему настроение, но и серьезно нагадить, а раз не сделали, значит имели совсем другую цель: например показывали, что он немного «заигрался» и стоит быть повнимательнее и поосторожнее. На это косвенно указывало и то, что Люциус Малфой больше не был Председателем Попечительского совета, а Тиберий пусть и не «его» человек, но его зам в Визенгамоте, и с ним общий язык найти куда проще. Расстроило то, что тот наотрез отказался менять свое распоряжение, разрешающее чистокровным «малолеткам» использовать магию без боязни получить наказание. Хотя, возможно, это была его часть «сделки» с Малфоем, который явно беспокоился за здоровье своего наследника. В общем закончилось все не так плохо, как могло бы быть, если не считать вопроса опекунства над Поттером. Вот уж где придется постараться, но тут главное время. А он знал, как его выиграть. И после того как Попечительский Совет покинул пределы Хогвартса, он вызвал через камин Кинсли Шеклболта. Действовать предстояло хоть и тайно, но полностью официально.