Не дышите на меня, пожалуйста

Стоит ли говорить о том, с каким стыдом, пылающим на щеках, убегал Ченле из бассейна? В голове на бесконечном повторе, пока он пытался этим вечером уснуть, появлялся фрагмент воспоминания, в котором пухлые губы коснулись его колена, после чего Джисон отстранился, а он сказал быстро тихое «спасибо» и убежал, поскользнувшись у самой двери у выхода и чуть не упав. В мыслях был образ парня, что чуть не выпрыгнул из воды, когда он заскользил голыми мокрыми ступнями по плитке, и его обеспокоенный взгляд, а ему самому хотелось тогда уже точно упасть и провалиться под землю, чтобы стереть из памяти этот позор. Ченле совершенно не понимал, что происходило между ним и Джисоном. Хотя, вернее… не хотел признавать. Он просто не понимал, с чего вдруг сердце при взгляде на него начинало учащенно биться, почему хотелось попробовать на вкус его губы и ощутить их касания по всему своему телу. Ченле всегда представлял влюблённость или что-то такое совершенно по-другому. Он думал, что подобные желания появятся далеко не сразу, что сначала он очень близко узнает человека, что у них будут похожие интересы, что они будут ненавидеть одни и те же вещи, что будут разделять одни ценности. Он думал, что сначала у него появится друг, но чувства к нему окажутся гораздо сильнее, и именно когда они будут знать друг друга очень близко, ему захочется чего-то такого. Ну и если быть до конца честным, то он на этом месте представлял только девушек. Ченле прекрасно был наслышан об однополой любви, но вот представить себя в этом свете не мог совершенно никак. Ему ещё никто никогда не нравился, и поэтому представить, что он не только будет очень близок с кем-то на эмоциональном, физическом уровне, но и этим человеком будет абсолютно такой же как он парень, никак не мог. Он не понимал, как ему может понравиться человек, у которого всё тело устроено в точности как у него, вернее, как в этом случае может возникнуть сексуальное желание? Вот к девушкам — другое дело. Оно у Ченле было, ещё с момента первых гормональных всплесков в подростковом возрасте, и он прекрасно научился удовлетворять его самостоятельно. А какой парень не научился бы? Он мог представить себе, что возможно, это желание могло возникнуть и к парню, но только когда оно в первую очередь уже было бы подпитано какими-то другими, более сильными чувствами. Когда ты уже был бы привязан к человеку с необычайной силой и тогда понимал, что тебе мало знать его только как друга. Но вот с Джисоном всё было совершенно наоборот. Их первая встреча была странной, сумбурной, и явно не должна была иметь продолжения, но вот только, видимо, она была предначертана судьбой, раз абсолютно другой повод свёл их снова. Ченле никогда особо не был суеверным, но в ту ночь, пока он смотрел в тёмный потолок своей комнаты, эта мысль о дурацкой судьбе, которая управляет нашей жизнью, крутилась на повторе, заставляя поверить в то, что все возникшие у него чувства не какая-то ошибка.

°°°

Ченле, измученный ночными размышлениями, с ужасающими синяками под глазами, выбирается с последней лекции и плетётся к выходу из института. Джисон сегодня так же, как и до этого, не появился на парах. Ченле от чего-то казалось, что парень точно придёт после вчерашнего, но, похоже, он ошибался. Кажется, что он не понимал совсем ничего. Джисон вообще какой-то странный. Он всем так ужасно нравится, что о нём говорят на каждом шагу, и при чём в совершенно разных ключах. Ченле раньше как-то этого не замечал, но сейчас, когда имя парня начало отзываться странными импульсами под кожей, оно обжигает его слух на каждом шагу. О нём говорят не только как о красивом, но и как об умном, как об ужасном, как о бессовестном, бессердечном и бесподобном. Всеобщая одержимость им кажется ему какой-то болезнью. Не может же быть так, что он трогает сердца абсолютно всех людей. Хотя что тут говорить, если он теперь пробрался и в его собственное сердце? Но… Ченле ведь другой случай, да? Он спускается к турникетам, проводит своей картой и невольно вновь вспоминает, как они вдвоём и тот охранник в будке были здесь. Хорошо, если чувства, возникшие после второй-третьей встречи он ещё может как-то осознать, но вот почему Джисон с самого начала так зацепился за него? Почему? Как? Что такого произошло, что он решил: вот этот парень мне нравится, и я хочу получить его себе всеми возможными способами? Стоп. Джисон никогда не говорил ему прямо, что он ему нравится. Но его «Позволишь мне разгадать тебя?» значило же что-то такое?