- Госпожа, - Нилюфер неуверенно прошла в покои и остановилась в паре метров от Хасеки опустив глаза в пол, - Ваши вещи собраны, Паша ждёт вас, нам пора выдвигаться.
Хюррем повернулась к ней. Её конечности дрожали, а глаза болели, словно в них попал песок. Всё происходящее казалось ей какой-то глупой шуткой, которая не должна была воплотиться в реальность. Ненастье обрушилось слишком резко. А всё это произошло из-за предательства, предальства той, кому она поручила избавиться от настырной принцессы...
Прошлой ночью Хюррем Султан позвала к себе Гюля Агу, Нигяр Калфу и Нилюфер. Они втроём должны были чётко следовать её плану, целью которого было устранение Изабеллы из жизни Топкапы. Испанскую Принцессу, как и задумывала коварная кадина Султана, незадолго до настоящего момента укусила ядовитая змея, которую Гюль Ага по приказанию своей госпожи подбросил в сундук вместе с новыми нарядами для иностранки. Необычный подарок проявил себя не сразу. Хладнокровная рептилия ещё пару дней ползала по охотничьему домику и не позволяла обнаружить себя, однако как-то раз во время беседы Фортуны с Сулейманом она продемонстрировала свои умения и ужалила гостью Повелителя в ногу. Яд из раны Султан благополучно высосал, а змея была убита стражей, но Принцесса осталась жива, хоть и покусана. Теперь же, когда Изабелла расположилась в комнате для фавориток и лекари ежедневно обрабатывали ей место укуса, у Хасеки появился другой план - подстроить заражение испанки чумой. Болезнь была скоротечна и опасна, она бы помогла устранить нежелательную особу за короткий срок. Хюррем времени зря не теряла. Она отправила свою самую верную служанку - Нилюфер, чтоб та раздобыла предмет чумной девушки, с чем служанка справилась отлично. Теперь дело оставалось за Нигяр Калфой и Гюлем Агой. Однако, в самый неподходящий момент, когда евнух следил за управлением всей происходящей ситуации, его отвлёк Сюмбюль. Пёс плешивый! У них началась перебранка, в ходе которой Гюль Ага упустил из виду гаремную Калфу. За этот небольшой отрезок времени, когда Нигяр осталась без присмотра, она сожгла платочек с кровью больной и подлила яд в кушанье для Принцессы. Одним словом, план пошёл по наклонной. Хюррем предали. Она же знала, знала что Калфа работает на Пашу, не стоило доверять ей в этом деле. Жаль, что вскрылось это слишком поздно.
Конечно, после ссоры с Сюмбюлем верный евнух рыжеволосой госпожи заметил, что Калфа выполняет совершенно не те указания, а ночью, зайдя в комнату для фавориток, он и Нигяр обнаружили остывающее тело Кармины - служанки, что была схвачена карсарами вместе с Фортуной. Увы, сделать всё тихо и без лишнего внимания не получилось. Пронырливая Гюльшах засекла их, когда они относили в мешках связанную испанку и её мёртвую фрейлину. Тянуть долго правая рука Махидевран не стала. Евнух и Калфа опомниться не успели, как в бельевую комнату ворвались стража, Дайе Хатун, Гюльшах и Весенняя роза Сулеймана. Верные слуги Хюррем были пойманы с поличным и брошены в темницу, но помилованы. А вот Хасеки пришлось несладко. Узнав, что супруга попыталась сделать с его иностранной гостьей, Сулейман не на шутку разгневался и пригласил её в свои покои.
- Скажи, Хюррем, зачем ты это сделала? Зачем решила запятнать руки в крови? Почему голос совести не остановил тебя?
- Повелитель, я...
- Ты родила мне четверо детей. Четверо! Чем ты думала? Как осмелилась на подобное? Разве я говорил, что не люблю тебя? Какое чувство забурлило в тебе с такой силой, что ты не побоялась божьей кары? Я разочарован в тебе, Хюррем. Ты опечалила меня своим поступком, - в комнате повисла напряжённая тишина, пока Султан садился за свой стол, -Я отсылаю тебя из дворца в охотничий домик. Ты вернёшься как только усвоишь урок, а до тех пор я всецело поручаю тебя и твою сохранность Ибрагиму. Дети останутся со мной.
- Повелитель, но ведь Баязид такой кроха! Я не могу...
- Хюррем, любовь моя, иди к себе. Я найду хороших людей, они не навредят детям, не переживай.
Выдержав небольшую паузу, госпожа поклонилась и медленными шагами покинула кабинет мужа. Закончив что- то писать и отложив перо, Сулейман велел страже позвать Ибрагима Пашу. Вскоре тот переступил его порог.
- Повелитель, вы меня звали?
- Да, Ибрагим. Как тебе известно, сегодня ночью Хюррем попыталась избавиться от Принцессы. Я расценил этот поступок как самовольничество и намерен выслать её из дворца на некоторое время. Мне совершенно не нравятся эти беспорядки в гареме, потому я займусь им сегодня же, - Падишах скрутил кусок пергамента в трубочку и, растопив над свечой немного сургуча, поставил печать.
- Что это за бумага, Повелитель?
- Письмо. Когда придёт время ты передашь его Хюррем, а пока оно будет храниться у меня.
-Куда же вы распорядились поселить её?
- В охотничий домик, который раньше занимала Принцесса. После произошедшего в нём пожара он был перестроен. Тем более это временная мера. Я поручаю тебе беречь её, как зеницу ока. Пускай с её головы не упадёт ни один волосок. Я доверяю тебе как себе. Ты будешь навещать её несколько раз на дню и докладывать мне об этом когда я попрошу. Тебе всё ясно?
Ответ последовал не сразу. Паша был явно ошарашен данной новостью. Теперь вдобавок к государственным поручениям он так же будет смотрителем за кадиной Султана? Скажи ему это кто-нибудь вчера, он бы отрубил этому сумасшедшему голову, но теперь это был приказ Падишаха. Чтож, остаётся надеяться, что это действительно временно. Благо, что Хатидже сейчас не в столице, а то кроме Топкапы и домика подле леса его бы ежедневно допрашивали ещё и в собственном дворце. Однако, каждый день смотреть за человеком, что недавно неудачно попытался отравить тебя... О, он отыграется за это, будь уверена, Хюррем Султан.
Сулейман заметил потерянный и задумчивый взгляд своего Визиря, и внутренне усмехнулся. Он давно видел, что его горячо любимая жена и лучший друг далеко не в хороших отношениях. Да, он поручил Хюррем Ибрагиму ещё при заключении никяха, который не одобрил ни один из членов Династии. Правитель османов надеялся, что его бывший сокольничий справиться с поручением и того более - наладит отношения с госпожой. Чем скорее это произойдёт, тем меньше придётся слушать Сулейману во время своего приезда жалобы супруги на Великого Визиря.
И вот теперь Хюррем, стоя в своём изумительно красивом лазурном платье и повязывая на голову такого же цвета платок, продумывает как ей быть. Долго она такую жизнь не потянет. Этот коршун Ибрагим скорее сведёт её с ума, чем поможет забыть об одиночестве и наладит взаимоотношения между ними. А так же её дети. Они остались одни, окружённые стаей гиен. Махидевран в её отсутствие обязательно попытается насолить им, в этом нельзя сомневаться. Как же теперь засыпать по ночам? Хасеки позвала своих львят из детской и попрощалась с каждым, включая малыша Баязида. Пообещав, что она обязательно вернётся как можно скорее, кадина Сулеймана в сопровождении одной лишь Нилюфер покинула свои покои, а затем и Топкапы.
Во дворе уже стояло две повозки: в одной госпожа едет вместе с Ибрагимом Пашой ради её же целостности и безопасности от лесных разбойников, в другую посадили сопровождающую её хатун и ещё одну девушку из гарема, которую для неё подобрал Гюль Ага незадолго до произошедшего, а так же во второй повозке были сложены её вещи. Визирь отодвинул штору кареты и увидев Султаншу протянул ей руку, помогая забраться во внутрь. Процессия тронулась.
Ехали молча, стараясь как можно меньше смотреть друг на друга, но в таком узком пространстве сложно было найти хоть что-то интересное и приятное для глаз.
- Вас уже известили о том, что я буду, скажем так, вашим надзирателем, госпожа моя?
- Да, я знаю об этом, но не думаю, что ты в восторге от этого поручения. В конце концов ты будешь навещать меня ежедневно, приезжая не по своей воле. Мы оба в проигрыше.
- Султанша, как вы могли об этом подумать? Это прекрасный способ сблизиться, - уголки его губ приподнялись в насмешке, в глазах промелькнул опасный огонёк и тут же потух, не желая быть увиденным.
- Паша, вы здоровы? Если Повелитель сказал нам зарыть топор войны, то это вовсе не значит, что мы станем с тобой соратниками. Я скорее умру, чем встану с тобой на одну сторону. Или же умрёшь ты, - сквозь небольшое окошко она рассматривала мелькающие деревья, сдерживаясь, чтобы не смотреть на него.
- Я посмотрю на тебя, Хюррем Султан, через неделю пребывания там. Заключение в тех стенах невероятно меняет человека. Я говорю это из опыта с Кастильской Принцессой. Одному Аллаху известно, возможно, что через определенный промежуток времени ты сама склонишься предо мной, слёзно моля о возвращении во дворец.
- Я никогда не встану перед тобой на колени и никогда не буду вымаливать у тебя что-либо, слышишь? Никогда, - она наклонилась вперёд, чтобы он уловил нотки угрозы в её голосе. Голубые глаза с вызовом посмотрели на Визиря исподлобья, после чего госпожа откинулась на сиденье и нежными пальчиками потёрла переносицу, на минуту отвлекаясь от мужчины.
- Никогда не говорите "никогда", Хюррем Султан. Реальность изменчива. И вы тоже, - его спокойный баритон действовал Хасеки на нервы. Да, сегодня не лучшее время для словесных баталий. Она устала и нуждается в отдыхе. Возможно, вдали от интриг гарема она надеялась, что сможет хоть на миг расслабиться, вот только она и не подозревает, что не столько он будет за ней приглядывать, сколько контролировать. Её попытка избавиться от него не останется без должного внимания. Беда вылезет от туда, откуда не ждёшь, Хюррем Султан.
Спустя некоторое время они прибыли к месту назначения. Охотничий домик действительно был в наилучшем состоянии, трудно было представить, что недавно он подвергся съедению огнём. Убедившись, что госпожа и её багаж в целости и сохранности, Ибрагим проводил рыжеволосую Султаншу в домик, а сам, отдав распоряжение стражникам никого не впускать и не выпускать любой ценой, сел на лошадь и направился обратно во дворец, перед этим пообещав Хюррем Султан, что он прибудет вечером и надеется на радушный приём с её стороны, на что женщина насмешливо фыркнула. Как ни крути, однако же эта славянка, добившаяся небывалого успеха во дворце Топкапы, была для Ибрагима более приятным объектом слежки, нежели капризная принцесса, что тоже была некогда на его попечительстве. Конь скакал рысью, всё дальше удаляясь от охотничьего домика...
***
В то же время Султанские покои в отсутствие супруги Падишаха не пустовали. У испанской гостьи вошло в привычку находится рядом с Сулейманом. Будь здесь его законная супруга точно бы одним взглядом уничтожила, не покалебавшись. Весенний ветерок обдувал её гладкую кожу и развевал чёрные волосы на ветру. Изабелла в компании Сулеймана принимали трапезу на террасе. Принцессе уже было всё равно, что она сидит не за столом, а ест усевшись на расшитых золотом бархатных подушках, что она когда-то назвала варварским способом употребления пищи.
- Султан Сулейман, - она обратилась к нему, дабы тот оторвался от еды и обратил на неё внимание, - Что случилось с Хюррем Султан? После ночи я не видела её во дворце. Вы отправили её в ссылку?
- Нет, она сама пожелала уехать. Ей был необходим отдых вдали от дворца и гарема, так что я позволил ей ненадолго отлучиться - Повелитель был слегка отчуждён от гостьи и погружён в собственные раздумья.
- Я бы хотела завтра выйти с вами на конную прогулку, разумеется, если у вас найдётся на меня время, - её чёрные глаза с вызовом смотрели на Султана. Заметив это, Падишах усмехнулся.
- Хорошо, тогда с нами поедет и мой шехзаде Мустафа. Ибрагим Паша дал ему несколько уроков иностранного языка, в разговоре с вами он сможет попрактиковаться, - после этих слов Сулейман уже в более приподнятом настроении отпил шербет из стакана и посмотрел куда-то вдаль с балкона, куда-то в чистое небо. Из дум его позвал голос испанки:
- Сулейман, почему вы не хотите открыть миру, что я не погибла во время пожара?
- Сеньора, вам лучше не думать об этом. За эту неделю вы 2 раза были на волосок от смерти. К тому же миру уже давно не интересно покойница вы или нет. Я попрошу вас не занимать этим свою прекрасную голову.
Дальше их беседа состояла из обсуждения государственных дел в Европе и в Османской Империи.
Когда же на Стамбул опустились крылья ночи, испанка второй раз в своей жизни прошлась по Золотому Пути, всячески выгибаясь и со всем изяществом демонстрируя своё непокрытое нагое тело на ложе некогда противного ей Правителя османов.
***
Сгущались сумерки. Дружелюбный на первый взгляд лес хранил гробовую тишину, вся живность готовилась ко сну. Рыжеволосая госпожа удобно устроившись на диване читала книгу, пока по её приказу повара готовили ужин. Её прервал внезапный стук в дверь. В покоях кроме Султанши никого не было, все служанки были на кухне, ожидая момента завершения приготовления ужина для Хасеки Султана. Она медленно отложила книгу и повернувшись лицом к деревянной двери произнесла:
- Войдите.
Послышался скрип дверных петель. Казалось, что сердце пропустило пару ударов. На пороге показалась фигура Паши, укутанного в кафтан. Хюррем отвернулась от него и рухнув на бархатные подушки с неким облегчением вздохнула:
- А, это ты. Я думала ты говорил несерьёзно на счёт встречи в такой час.
- И вам доброго вечера, госпожа, - в сказанных им словами явно чувствовалось раздражение. Видимо, Визирь совсем измотался из-за поручений Султана. Ну хоть докучать не будет.
Ибрагим отложил свой головной убор и остановился в нескольких метрах от слегка сжавшейся женщины.
- Готовитесь ко сну, Султанша?
- Пока нет, скоро должны принести ужин. Слишком раннее время для того чтобы отлучиться в мир снов, - Хюррем лежала на боку отвернувшись от Визиря и без всякого интереса отвечала на его вопросы. Однако, она могла поклясться, что этот шайтан смотрит прямо на неё и готов уже прожечь дыру насквозь, - Ну а вы, Паша? Зачем приехали так поздно? Нельзя было отложить до утра?, - перевернувшись на другой бок, она с пренебрежением окинула его совершенно пустым взглядом.
- Я...
- Госпожа, - в дверях появилась Нилюфер, - Ужин готов. Прикажете приносить?
- Да, спасибо Нилюфер, - хатун поклонилась и удалилась обратно на кухню, - Составите мне компанию, Паша?
Выражение, застывшее на его лице, рассмешило Хюррем. От души хохотнув, она встала с дивана и, пройдясь немного, присела за стол, который Султан некогда подарил избалованной Принцессе. Ибрагим сел напротив Султанши, после чего служанки стали заносить и оставлять на столе кушанья.
- Для трапезы в одиночестве этого слишком много. Неужели вы ждали меня?, - Визирь усмехнулся, отправив в рот кусочек жаренного перепела.
- Не льсти себе. Я бы съела всё сама, если бы захотела.
- Да неужели? Именно поэтому вы ещё даже не притронулись к еде?
Она подняла на него глаза, мысленно надеясь, что он прекратит трепать ей нервы. Но он был прав. Уже несколько минут она помешивала суп, но так и не решилась попробовать хоть немного.
- У меня пропал аппетит. Вот и всё, - с горем пополам она съела пару ложек, после чего отодвинула от себя тарелку.
Она была так задумчива и спокойна. Совсем не похожа на ту Хюррем, которую он обычно видел в коридорах Топкапы. Это как будто два разных человека. Или две стороны одной медали. Что-то из этого.
- О чём вы так непрерывно думаете, Султанша? Вас что-то беспокоит?
- Да, ты не ответил на мой вопрос: с какой целью, дорогой Паша, вы приехали так поздно?
На самом же деле госпожа была не задумчива, а подавлена. Козни против своих врагов обернулись против неё. Вот перед ней живой здоровый Ибрагим, который около недели назад упал в обморок прямо на Совете и лежал в своём доме, пугая своим недугом всю Династию. Принцесса же сейчас находилась в объятьях Повелителя, а Хюррем не имела возможности даже угрожать ей. Останутся ли во дворце верные ей люди пока она заперта здесь? Или Валиде, с которой невестка сильно разругалась переманит всех к себе? Мысли кадины метались из стороны в сторону, причиняя практически физическую боль. В висках гудело, но вид у неё был умиротворённый, не желала она показывать недругу свои мучения.
Визирь усмехнулся и ... сам себе удивился. Он тоже поразительно спокоен. Это было странно. Будь они оба сейчас во дворце подле Повелителя начались бы нешуточные разговоры с угрозами и агрессивными выпадами в сторону их обоих.
- Если это единственная причина, то должен напомнить вам, что меня приставили быть вашим смотрителем. Ежедневно я буду заезжать сюда, дабы удостовериться о вашем хорошем самочувствии и для этого мне не нужно ваше приглашение, меня к этому обязали. Здесь приказы отдаю я, - от такого серьёзного заявления у Хасеки по спине пробежали мурашки, - По поручению Повелителя мне должно быть известно о каждом вашем шаге, чтобы я впоследствии мог сообщить об этом ему. Не играйте с судьбой в кошки-мышки, госпожа. Чем быстрее вы смиритесь, тем быстрее вас позовут обратно во дворец. А сейчас прошу меня простить, - Ибрагим встал из-за стола и надел тюрбан на голову, - Мне пора возвращаться в свой дворец пока ещё нет непроглядного мрака. До встречи, Хюррем Султан, - и прежде чем она успела что-то ответить, Визирь поклонился и вышел вон, чуть не сбив с ног желавшую зайти в комнату Нилюфер.
- Ах, простите Паша, я вас не заметила!
- Ничего страшного. Хатун, - он отозвал её подальше от дубовой двери и полушёпотом прочитал ей свои указания, - Расстели госпоже постель и пускай она начинает готовиться ко сну, она устала за сегодня, ей нужно хорошо отдохнуть.
После короткого кивка служанки Визирь резко развернулся на пятках и покинул охотничий домик.
