Потерявшиеся в звёздах

Может быть, идеалов не существует и во всём мире. Иногда две полностью противоположные вещи, оказываются разными сторонами одной монеты. И они могут преуспеть только тогда, когда работают вместе.

***

— А разве есть мы? — в несвойственной ему манере, Наруто скептично приподнял свою светлую бровь. Мысль, что она и правда согласна идти за ним приятна грела душу, да что уж лукавить — скажи ему «мы» еще несколько лет назад, блондин бы подавился всем сладким воздухом, что есть на этом свете. И дело было не в том, что ему не хотелось быть с ней, как бы наивно это не звучало, ему уже перевалило шестнадцать — прошлое, что было до этого времени, должно оставаться в прошлом. Так же, как и мысли о Саске — Узумаки уже и не помнил, когда думал о нем в последний раз — кажется, это было в первый год его «тренировок» с Джирайей. Он и понятия не имел где находится Учиха, а думать о том, чтобы найти его было последним, что он мог делать.       В ранние годы ему казалось, что стоит ему обрести понимающих друзей, тех, на кого можно опереть плечо и довериться, то мир его мгновенно схлопнется и взорвется тысячей фейерверков, и так будет до конца его жизни шиноби. Казалось, стоит ему защитить жителей деревни, так они каждое утро будут приносить ему свежие онигири и дораяки, раздавать комплименты да приглашать в Ичираку. Он понимал, что жизнь она ни для кого не сахар, было бы глупо считай он себя единственным таким бедным и униженным, требующим от других элементарных любви, заботы, доверия. Но не мог же он стать отшельником или монахом от столь трудной ноши? Однажды он действительно представил себя в виде монаха, похожего на монаха Бансая, которого когда-то мельком увидел на похоронах Сарутоби. Наруто бы тоже был лысым и с седой бородой, в этой одежде монахов Хи но Тера?.. От такого вида, наверное, всех бы в дрожь бросало, особенно полысей он и заведи бороду в свои шестнадцать. Кстати, говоря об Ичираку… Его воистину вселенских масштабов планы на будущее имели огромный изъян, пробел, настоящий непоправимый кризис и утрату…        — О чем ты? — опасно сузив глаза, Харуно встала из-за стола, на котором ранее чистила кунаи, и, пройдя до края маленькой ветхой, впрочем, единственной в этом жилище, стремительно взглянула в глаза ниндзя. — Даже не смей говорить, что наши пути на этом расходятся!       Не оценив ее упрямство и ярость, которые она стреляла своими глазами, он даже удивился, что перед ней стоит практически джонин, она была столь импульсивна и открыта, словно распахнутая книга с огромным печатным шрифтом. Парень тяжело вздохнул и на пару секунд задержал дыхание, собираясь со словами. Стоило ему, конечно, заранее речь приготовить…       — Тогда не смею. Ты уже поняла, — кратко и серьезно ответил он, на секунду в голове возникла мысль, что в детстве в команде номер 7 он мог днями ныть и причитать, лишь бы быть услышанным, но и эту мысль он отогнал, словно глупость какую-то, уже давно неважную.       Но заметив какой эффект произвели его слова, он резко поднял ладонь, не давая ей сказать и слова, и видя, как у нее кулаки сжались, то по старой привычке, которая как ни странно сохранилась, уже побаивался ее удара, помня как она разнесла одним кулаком огромные толщи земли, где чудом чакрой лиса не оказался погребен, но раны получил тяжелые.       — Сакура, — он помолчал минуту, раздумывая, что бы такое ответить, чтобы отшить не обидеть ее. Наруто знал, из какого она мира пришла три-четыре дня назад — поссорилась с родителями, скорее всего, прямо как раньше в детстве, разозлилась на слова наставников о его местопребывании, и, самое важное, он уверен — в ее представлении, они, взявшись за руки, как истинные пацифисты, вернутся в деревню и каждый, кто испортил жизнь блондину, придет к нему на аудиенцию и в письменно-бумажном варианте принесут официальные извинения, ее друзья похвалят ее храбрость и самоотверженность, возможно ее повысят до джонина без экзаменов досрочно, а он станет героем. От такого бы даже Ганди пустил скупую слезу. Что ж, он мог и преувеличить в некоторых моментах, но ведь суть ясна — она заживет как раньше, а он будет счастлив в деревне.       А что он думал? Кем он был на самом деле? Когда-то Хирузен сказал ему — Человек без прошлого не сможет построить настоящее, не увидит своего счастливого будущего — и каково же его прошлое, которое он отчаянно стер из своей жизни? Он знал. Это было существование в темноте, одиночестве, пассивной злости — и только два крохотных лучика выделялись из тени — Саске и Сакура. Именно поэтому он не хотел быть с ними более — что он может им дать? Да и нужен ли он им по-настоящему. Наруто уверен, девушкой движет простая человеческая жалость — будь на его месте хоть любой человек, она бы сделала ровно то же самое, не бывает внезапной влюбленности и порывов искреннего доверия — подумай она хорошенько над событиями последних дней, то взялась бы за голову и сбежала. Поэтому он позволил себе эти дни настоящей идиллии — это будут единственные воспоминания, которые он хотел навечно оставить в своей памяти, ее касания прижечь на собственном теле, а их разговоры не выпускать из свои уст.       — Хорошо, — наконец он решился и утвердительно кивнул, девушка же заметно просияла и подняла подбородок выше, отмечая, каким высоким стал Наруто. — Только с одним условием, — девушка кивнула, с вызовом уставившись на него.       -Что нужно — сделаю, кого нужно — побью, да хоть ограблю!       — Ответь на вопрос, — с удовольствием он отметил, как ее брови нахмурились и продолжил, — с какой целью? Мне не важно почему. — Здесь он, конечно, соврал — ему было интересно — ну так, чуточку…       — Конечно же для того, чтобы… — ее глаза уставились на точку в районе груди, обтянутой черной потрепанной футболкой, которую им удалось отыскать в этом захолустье. Но она не знала. Не могла ответить. И тут ее осенило.       — Ты даже не сказал куда направляешься! — она проговорила так, словно обвинила его, хотя, в отчасти, так оно и было.       — И не скажу, Харуно.       Она недовольно сморщила лоб, вспоминая времена, когда он бегал за ней «Сакура-чан! Са-а-акура-чан!».       — И как я тогда отвечу, если не знаю?       — То есть, в зависимости от моего ответа твое решение изменится и ты откажешься?       — Не решение, а цель. Я настроена крайне решительно!       — Мм, тогда слушай, — она увидела как появился его уже коронный оскал на губах, а из глаз пропали смешинки, отчего она поежилась, когда он в опасной, чрезвычайной близости от ее лица проговорил тихим глубоким шепотом:       — Я стеру с лица земли Коноху.