Говорят, тут обитает нечисть

Тянь судорожно выдыхает и ошалело смотрит на Чэна, у которого на лице даже мускул не дрогнул. Да от такого натурально с ума сойти можно, а этот, как ни в чем не бывало руки брезгливо отряхивает и манжеты на пиджаке поправляет. И всё бы ничего — ситуация стандартная. Всё бы ничего, если бы у его ног не валялся мертвый оборотень, почти в клочья разодранный. Всё бы ничего, если бы Чэн лично его прибил. Да только когда они на место прибыли — он таким уже был. С ошмётками скальпированной шерсти, которая с морды свисает. С шерстью серой, скатавшейся у боков, где кровь сгустками алыми налипла. И с — господи-боже, — вскрытой грудиной, из которой видны обломки грудной клетки и осколки костей, что рядом валяются. Тянь усилием воли подавляет приступ тошноты, который к глотке подкатывает недавно выпитым кофе. Он стражем не так давно стал. Это вот — первое задание и уже такая жесть. Вообще-то к жести Тянь с детства привык. Он чуть не с самого рождения знал, что легенды про подкроватных монстров — не легенды вовсе, а правда в чистом неразбавленном виде. С пятнадцати отец позволил ему с Чэном на задания выезжать. Но там, ей-богу — ничего серьезного не было. Так, буйная нечисть, которую Чэн вылавливал, а Тянь под строгим запретом выходить из машины — наблюдал. А тут оборотень. Мертвый, бля. А их чтобы убить — нужно постараться очень. Их чтобы убить — оборудование специальное нужно и куча везения, потому что эти твари сильные безумно. Потому что одного удара тяжелой когтистой лапой — человеку хватит, чтобы на месте скончаться. Это Тянь ещё из учебников помнит. Когти у них ядовитые — тут никакой жгут на рану не поможет, потому что кровь тупо теряет свёртываемость. А человек тупо умирает от одной лишь лёгкой царапины. А тут — сам оборотень изуродованный лежит, и из зубастой пасти, чуть приоткрытой, вылетает отвратительная жирная муха с зелёными крыльями. — Кто его нашел? — Чэн отмахивается от неё, морщится, потому что смрад из пасти убийственный. Смесь гнили, крови спёкшейся и мокрой шерсти. Тянь вообще старается не дышать. Макушку солнцепёком припекает так, что перед глазами плыть начинает. И взгляд фокусируется только на вывернутой наизнанку брюшине. Только на кишках, что коричнево-красным траву зелёную пачкают, где уже личинки обосновались. Лето ведь, жара нереальная. И хотелось махнуть куда-нибудь на море, где бризом лицо обдаёт, чайки наглые, которые людей уже не боятся, шум прибоя и потрясающий запах солёной морской пены. А тут это. Территорию уже окружили люди из управления. Протянули ленту желто-черную прямо на окраине города, куда Тянь добирался час с лишним. Тут фермерское хозяйство, луг, который порос красными маками. Он уходит в даль до самого горизонта — ему конца и края не видно. Тут можно было бы остаться и видом насладиться, если бы не убийство оборотня. В том, что это убийство — сомнений нет. Тянь на Чэна косится, который хмурится подходящему сотруднику из управления по делам нечисти. Тот уставший совсем, немолодой уже. Тянь его пару раз видел. Спокойный мужик, без закидонов. Вот и сейчас он спокойно к ним подходит, на корточки присаживается, осматривает тело. Даже не морщится от запаха — наоборот склоняется чуть ниже и тянет смрад крючковатым носом. Чэн этому даже не удивляется, наблюдает молча. А Тяню вот, не по себе — он оглядывается, замечая заинтересованые взгляды людей, что с телом разобраться обязаны. По правилам — родственники не должны работать вместе. Но Хэ — это всегда исключение из правил. Хотя бы потому, что Чэн в мире охотников и стражей известен, как один из лучших. Целые поколения оберегали покой обычных людей, ловя нечисть, истребляя её или наставляя на путь истинный. А тут же событие целое — младший из семьи Хэ наконец на службу поступил. И на первое задание с Чэном отправился, пока ему напарника подбирают. И подобрать уже этим вечером должны, чего Тянь ждёт с нетерпением. Сложно ему с Чэном. Сложно ему приказов слушаться, когда и самому эти приказы отдавать хочется. — Один из наших. — голос подаёт девушка, которая совсем рядом стоит и всхлипывает, поднося платок к красным глазам, где капилляры к чертовой матери разорвало. Она невинной совсем выглядит, хрупкой до безумия. В платьице лёгком, как раз по погоде, которое порывом ветра сдувает, открывая аккуратные лодыжки. На лицо её спадают темные волосы, которые из кос небрежных выбились, а она их смахивает аккуратно кистью, украшенной тонкими браслетами. Не знай Тянь кто она — несомненно обольстился бы. Обольстился и повелся на внешность красивую. Да как тут поведёшься, когда знаешь, что она тоже оборотень. Что вся её хрупкость — напускное. И от человека её практически не отличить, только радужка, которая на свете солнца, золотом жидким отливает — выдаёт. Она если захочет — на месте кого угодно разорвёт. Только ей сейчас явно не до этого. Её приступом плача пробивает — из глаз слёзы крупные срываются и катятся по алеющим щекам. — Лицензия есть? — Чэн на неё смотрит без особого интереса. Лицензию требовать — для него обычное дело. Если её нет — нечисть незарегистрированной считается, а значит — опасной для общества. И тут у них два варианта — повязать по рукам и ногам, да доставить в управление для рассмотрения дела, либо пулю в лоб. Это, конечно, при условии того, что нечисть сопротивление окажет. И мало таких дураков находится. Тянь всего парочку таких встречал. Тогда и узнал, что Чэн убивать умеет безжалостно и быстро. Девушка испуганно голову вскидывает и тут же руку протягивает, на которой браслетов непомерно много. Сгребает их повыше и показывает номерной знак, который татуировкой набит на смуглой коже. Чэн только взглядом по нему пробегается, кивает коротко, а потом указывает на тело оборотня. И она понимает, что вопрос не ей предназначался, хмурится и тоже кивает. — Да, законопослушным был, — отвечает Ю Вен, приподнимая огромную лапу, на которой выбит номер, вглядывается в него внимательно и продолжает. — Рабочий класс. Помогал на полях близ города. Девушка подтверждает тихо и в глаза Чэну больше не смотрит. Потому что на охотника он похож сильнее, чем на стража. И если стражи обязаны конфликты и неурядицы мирным путём решать — то у охотников лицензии на убийство есть. Эти ребята говорить не приучены. Зато приучены стрелять на поражение. Тянь хмыкает тихо — Чэн страж, бояться ей нечего. Сам Тянь, кстати, тоже. Тут уж выбирать не приходилось. Сама судьба так распорядилась, когда Тянь тест на профориентацию проходил. Хотя желал он попасть именно в гильдию охотников — там круче, жёстче и оружие им выдают что надо. — Родня есть? — Чэн упорно игнорирует возню позади, которую рабочие устроили. Они уже вовсю брезент разворачивают, чтобы тело туда погрузить. А девушка и вовсе теряется, когда огромный чёрный мешок видит. Видимо, только сейчас осознаёт, что ее друг погиб. Её откровенно трясти начинает. Не то от гнева, не то от страха неизбежного. По ней определить трудно, потому что у неё клыки отчётливее прорисовываются, крупнее становятся, а из глаз слёзы ручьем. Дышит она загнанно, точно контролировать себя пытается. Отворачивается тут же и косы нервно расплетает. И ещё красивее с распущенными волосами становится — ей-богу. Ещё более грозной выглядит, когда губы поджимает и на Тяня искоса смотрит. И лучше бы Тянь охотником был, честное слово. Тем не дано чувствовать состояние нечисти. А вот стражи — чувствуют. И Тянь буквально кожей ощущает какой у неё раздрай в душе. Как её болью насквозь пронзает, как утратой хлёстко топит. И сделать она ничего не может — поздно уже. — Пробиваем по базе. Случай из ряда вон, вы же понимаете. Поэтому вас и вызвали. — Ю Вен поднимается с корточек. У него колени хрустят. Тянь морщится от звука неприятного, ладонью глаза прикрывает, потому что солнце в зенит вошло. Слепит паскудно. И с себя уже одежду снять хочется, чтобы остыть хоть немного. Ю Вен на пару шагов от тела оборотня отходит, указывая на него рукой рабочей бригаде, которые тут же маски защитные на лица опускают и брезент подстаскивают поближе. — Чем его так? — спрашивает Тянь, дорогу им освобождая. А так его могли — чем угодно. Возможно, бензопилой, потому что разрывов на шерсти слишком много. Потому что кости наружу и рёбра все до единого переломаны. Так его — с особой жестокостью, потому что нечисть крепкая, но боль так же как люди чувствует. И анестезию ему явно никто делать не собирался, когда убивал. Тянь на тело снова косится, которое в брезент аккуратно оборачивают, чтобы не повредить лишний раз. Чтобы ран посмертных не нанести, иначе уволят — это дело серьёзное. — Пока неизвестно, нужно вести к нашим экспертам. — Чэн приосанивается, расправляет пиджак и Тяню через плечо кидает. — Тянь, ты на осмотр тела поедешь. Тянь только глаза закатывает — конечно, ему ведь и так разорванного в клочья оборотня не хватило. Ещё и на вскрытие тащиться нужно. И там уж точно с собой тазик притащить надо, потому что желудок явно не выдержит. — Я с вами. — девушка инстинктивно вперёд подаётся, останавливаясь в нескольких дюймах от Чэна. Глядит на него умоляюще. В глазах её решимости много. Много безнадежной скорби, которую ей выплеснуть некуда. И ей сделать хоть что-нибудь хочется. Вот — в морг поехать, к примеру. Чтобы не томиться в ожидании, тут сидя. Чтобы мысли печальные её окончательно не поглотили. Чтобы не сидеть сложа хрупкие руки, потому что когда друзья вот так погибают — усидеть на месте невозможно. Тянь её понимает. Тянь проникается её отчаянием, которое через край уже. Которое топит золотую радужку и вырывается нервным всхлипом с трясущихся пухлых губ. — Нет уж. — Чэн сурово на неё глядит, головой качает. — К чему вам лишняя нервотрёпка? Тем более там, куда его доставят — вашего собрата не жалуют. — Охотники? — она на выдохе произносит, точно ей под дых дали и отшатывается, прикрывая ладонью рот. А у Тяня внутри всё напрягается — охотники по природе своей ребята неразговорчивые и грубые. Взять хотя бы напарника Чэна — Би. Тот ещё головорез. От одного его вида — мурашки по коже, несмотря на то, что Тянь его с детства знает. И знает, что он парень на деле не плохой, знает, что не тронет никого просто так. А один хер — тот как зыркнет угрюмо, так сразу холодок по хребту невольно расползается. И не мудрено, что девушка так охотников боится — они приучены без разбора убивать. Такая уж работа. Поэтому им в напарники обязательно стража ставят — чтобы баланс был и меньше убийств. — Именно. Там судмедэксперты лучше. А нам как можно скорее нужно причину смерти узнать. — Чэн руки в карманы суёт и сверлит нечитаемым взглядом спину удаляющегося Ю Вена, который тут работу свою уже выполнил — запротоколировал всё и наверняка в управление планирует поехать. А Тянь вздыхает тяжко — ему мало того, что в морг тащиться, так ещё и к охотникам — так себе перспектива. Они хоть и одним и тем же делом занимаются, да вот подход разный. А Тяню ещё и с новым напарником как-то уживаться придётся и что-то ему подсказывает, что это будет полнейшая жесть. С охотниками по-другому — никак. — Господин Хэ, вы будете делом заниматься? — спрашивает девушка настолько убитым голосом, что у Тяня в затылке ноюще тянет, жаром обдаёт. И черт бы побрал эту ебучую способность нечисть чувствовать. Ей-богу, она работать мешает. Заставляет её болью проникаться и не отмыться от этого ещё как минимум несколько дней. Это глубоко где-то. Где не достать ни губкой, ни щеткой. Где даже алкоголем не вымыть. И Тянь понимает, почему со своего первого задания Чэн вдрызг пьяным вернулся. Им с Би тогда пришлось ведьму убить. Чэн никогда об этом не говорил, да и Би молчал упорно — Тянь сам узнал из рапортов. — Мой брат. — Чэн на Тяня кивает. — К нему так же обращаться можете. Тянь, обменяйся с госпожой Ши Веики контактами. И выезжай за ребятами в морг. Тянь в его настроении перемену улавливает и молча делает то, что велено. У самого теперь настроение ни к чёрту. Самого теперь ломает от чего-то неминуемого. От предчувствия надвигающегося пиздеца.